Поиск

В кафетерии шумно и громко. Рядом с нашим столиком сидят модницы нашего университета, спорящие о том, какой именно цвет лака популярен на этой неделе. Рядом с ними сидят экономисты, словно парни с Уолл-стрит, в идеально отглаженных рубашках и брюках, читающие журналы. С другой стороны сидят спортсмены, кидая друг в друга мячик для пинг-понга, и смеющиеся, когда кто-то его не ловит. Мы с Машкой сидим посреди всего этого хаоса, прижавшись спинами к стене, и не спеша поедаем наш обед, состоящий из двух небольших пицц, сока и мягких пирожных с заварным кремом.

– А я сижу такая на диване, смотрю на него, как на идиота, и не понимаю, он начал сходить с ума, или у меня просто глюки, – активно размахивая руками, продолжает Машка рассказывать одну из историй, произошедших дома у Соснова.

Удивительно, но сейчас меня абсолютно никаким образом не волнует то, что рассказывает про него Мария. Вот вообще. Как будто это не парень, который всего пару недель назад был любовью всей моей жизни, а просто знакомый.

– Думаю, что все вместе, – пожимаю плечами, улыбаясь.

– Я тоже сначала так подумала, – кивает Машка. – Но я еще подумала, что мой мозг просто не в состоянии придумать такой бред. Поверь мне, на такое у меня точно фантазии не хватило.

– Нет, ее как раз хватило бы. Ты бы придумала что-нибудь гораздо хуже.

– Хмм, – прижав указательный палец к губам, она смотрит вверх. – Да, думаю, ты права. Для моей фантазии это слишком просто.

– Конечно, – киваю. – Ты пересмотрела все сезоны CSI и NCSI. Ты читаешь Кинга на досуге. Конечно, ты способна придумать ему очень красивую и страшную смерть.

– Конечно, – улыбаясь, кивает Машка. – Его труп бы никогда не нашли.

Дело в том, что когда Машка в очередной раз пришла заниматься проектом к Соснову домой, он решил, что пришло время заниматься не только проектом. Как она объяснила, в какой-то момент он начал склоняться над ней. Машка, что ей совершенно не свойственно, растерялась и под напором парня начала опускаться на диван. Потом он, – как сказала Мария, – окончательно спятил, и, пробормотав что-то типа «Наконец-то это случиться», поставил руки по обе стороны от головы девушки и склонился к ее губам. Это стало как раз той тревожной кнопкой, которая вернула Машу к жизни. Хмуро посмотрев на него, она дала ему коленом между ног, прямо по колокольчикам, и столкнула с дивана. Пока парень корчился, держась за самое ценное, а Машка поправляла одежду, неожиданно, – ну, как неожиданно, с ноги выбив дверь в стиле «Это Спарта!», – в комнате оказалась девушка с растрепанными каштановыми волосами и яростными голубыми глазами. Позже, после того, как Машка стала девушкой легкого поведения, а Соснов – мужчиной легкого поведения во всех известных формулировках, оказалось, что данная особа – его девушка, с которой у него в тот день была годовщина – три месяца встречаются. Дальше последовал подробный рассказ о том, что она сделает с Виктором.

То, что случилось, назвать неловким, довольно трудно. Так как Мария в шоке от того, что Соснов вообще решился на такой поступок. Виктор в шоке, от того, что когда он решился на это, то получил явный намек на то, что это была плохая идея. И неизвестная девушка, у которой была очень плохая годовщина.

– Ладно, – взмахнула Машка руками, перестав вспоминать тот день. – Хватит обо мне. Поговорим о тебе.

– А что со мной не так? – удивленно приподнимаю бровь, посмотрев на подругу.

– Ты цветешь и пахнешь, – едва не кричит она на всю столовую. И тут же немного сжимается после моего яростного взгляда. – Я тебе тут рассказываю, что произошло несколько дней назад с твоим Сосновым. Что я, кажется, отбила ему некоторые особо ценные части тела, а ты не собираешься мчаться к нему и помогать зализывать раны.

Не знаю, как именно это произошло, но сегодня утром я собиралась в два раза медленнее из-за того, что мне хотелось быть красивой. Не просто как обычно. А такой, что бы ловить на себе взгляды парней, но при этом ненавязчиво указывать на то, что место, как говорится, занято. Долго поразмыслив, я все-таки определилась со своим луком на сегодняшний день. Красная футболка с рукавами три четверти, темно-синий джинсовый комбинезон с подкатами, и черные кеды Convers. К счастью, погода стояла теплая и сухая, что собственно позволяло мне надеть кеды, не боясь испачкать их в первой попавшейся луже или грязи. Поверх всего этого, у меня была джинсовая куртка с капюшоном.

– Фу, – кривлюсь, отставляя сок в сторону. – Машка, не за столом же.

– Sorry, – извиняется она. – Я тебе говорю, что у него, оказывается, есть девушка, и у них была годовщина три месяца, а ты спокойно жрешь пиццу. Неужели у нашей дамы появилась новая любовь всей ее жизни? – подергивая бровью, она широко усмехается, наклонившись ко мне.

– Пока не любовь всей жизни, но… – прикусываю губу, вспоминая вчерашний день с Максимом и одинокую розу в вазе у меня на столе. – Да.

– Святые кочерыжки! – подпрыгивая на стуле, Машка широко улыбается, хлопая в ладони. – У тебя появился парень!

– Та тише ты, – шиплю, опасливо посмотрев по сторонам, на студентов, обративших на нас внимание. Резко поворачиваюсь к Машке и закрываю ей рот ладонью. – С ума сошла? Я понимаю, что ты за меня рада, но нахрена кричать об этом, что бы все узнали?

– Потому что у тебя появился парень, – отодрав мою руку от своего рта, говорит она, словно это элементарно. – Настоящий парень. Не тот, который тебе нравится на расстоянии, а тот, с которым ты ходишь на свидания. Стоп, – сама себя останавливает, приподняв ладонь. – Ты же именно это имела в виду? Не объект, на которого ты вздыхаешь с расстояния?

– Нет, – качаю головой, опираясь спиной о стену. – Реальный парень. У меня есть настоящий парень, с которым я ходила на свидание, и от которого у меня дома стоит красная роза.

– Черт, – ласково выдыхает она. – Моя малышка, наконец, нашла себе пару. Как это мило, – и смахивает с уголка глаза несуществующую слезу. – А кто он? Я его знаю?

– Эмм, – и как я должна ей это объяснить? – Да, знаешь.

– Офигеть, – пищит она, сжав кулачки. – Кто он? Хотя, стой. Кажется, я знаю, кто это.

Прикусив губу, которая еще побаливает после наших с Максом вчерашних поцелуев, не могу не припомнить вкус мороженого с шоколадным сиропом на его губах.

– Это Самойлов? – в шоке выдыхает она. К счастью, только выдыхает, а не кричит об этом на весь универ. – Ты встречаешься с Самойловым?

– Угу, – киваю, улыбаясь.

– Черт, – ее глаза шокировано распахнуты, а рот приоткрылся от удивления. – Нет, я конечно, не против. Это твой выбор. Но я бы в последнюю очередь думала про Самойлова.

– Да? – спрашиваю, сложив руки на груди. – А с чего тогда первым упомянула именно его?

Мне не нравится неодобрение, прозвучавшее в ее голосе. Она не знает Максима. И я уверена, что если бы она знала ту правду, которую знаю я, то верещала бы на весь район от шока. Поэтому я должна успокоиться. Машка не виновата в том, что не знает, что Макс – Рейв. Так что, логично, что она немного не одобряет его персону на место моего парня, в образе ботаника.

– Потому что, на данный момент, он единственный парень, с которым ты общаешься. Я и решила проверить, думала, что ты посмеешься и скажешь «нет». А ты, бах, и сказала «да».

– Да, я сказала «да», – серьезно посмотрев на подругу, отворачиваюсь от нее и смотрю на вход в столовую, куда уже отправилось большинство студентов. – И я не вижу в этом ничего плохого.

– Конечно, нет ничего плохого, – подбадривая меня, Машка прижимается к моей спине, положив руки на плечи. – Просто это неожиданно. Очень неожиданно. Но, соглашусь, не самый плохой вариант.

– Ты просто его не знаешь, – шиплю сквозь зубы, не поворачивая на нее голову.

– Хорошо, – надавив на мои плечи, соглашается она. – Я его не знаю, а ты знаешь. Та и, прости меня. Ты права, я не знаю его. И я очень рада, что ты начала встречаться, а не просто вздыхать над дальней звездой, непонятно какого-разлива.

Улыбнувшись, я все-таки поворачиваюсь к подруге, и обнимаю ее. Зарывшись лицом в ее растрепанные волосы, облегченно выдыхаю.

– Я прощаю тебя, – киваю, сжав брюнетку в своих объятьях.

– Отлично, – слышу, как она усмехается мне в волосы. – Я, правда, очень рада за тебя. Если он делает тебя счастливой, так и быть, я прощу ему эти огромные очки и зализанные волосы.

– Делает, Машка, еще как делает, – киваю, улыбаясь.

После столовой мы расходимся, каждая в свой кабинет. Предыдущие пары у меня с Максом были раздельными, но сейчас у нас будет история, которую я очень сильно жду. Ну, только из-за того, что там будет Макс.

Резко останавливаюсь посреди коридора, впечатленная промелькнувшей мыслью. Я веду себя, как влюбленная девушка. Разве что сердечки не рисую и не обмениваюсь с Максимом любовными записками. А так, постоянно улыбаюсь, оглядываюсь по сторонам, ожидая увидеть, хоть мельком, знакомые прилизанные черные волосы и свитер поверх рубашки. И каждый раз, при воспоминании о вчерашнем дне, когда глаза Макса горели жадным огнем, а губы клеймили мои, щеки начинают гореть, дыхание замирать, а сердце биться с удвоенной частотой. И идя по коридору, мне приходиться опускать голову, что бы упавшие на лицо волосы скрывали ото всех мимо проходящих покрасневшее лицо и горящие глаза.

Но, надо сосредоточиться на том, что сказал мне солист. Мы должны скрывать от всех наши отношения. Как бы мне это не нравилось. И свои мечты о том, что бы за руку с ним прогуливаться по коридору, вместе обедать и, как бы это странно не звучало, вспоминая о вчерашнем обеде, кормить и есть с его рук, смеяться и сидеть рядом, переплетая пальцы под столом, стоит спрятать подальше. Возможно, когда-то все так и будет. Мы будем сидеть вместе в столовой, смеясь и останавливаясь, что бы поцеловаться. А так как пока ничего этого не будет, надо сохранять голову холодной. Ну, как возможно в данной ситуации. И, самое главное, не броситься ему на шею, как только увижу эти зеленые глаза с золотыми вкраплениями за стеклами очков.

Войдя в кабинет, сохраняю внешнее спокойствие, пока внутри все дрожит от ожидания. Но сердце замирает и начинает свой ускоренный бег, как только мои глаза натыкаются на Максима на третьем ряду у окна. Прикусив губу, дабы сдержать появляющуюся улыбку, опускаю глаза, заметив мелькнувшую на его лице предвкушающую ухмылку. Поднимаюсь по рядам, и, пройдя мимо нескольких студентов, сажусь рядом с парнем, как будто случайно, почти вплотную.

– Привет, – шепчу, наклонив голову, пока достаю из рюкзака нужный конспект.

– Привет, – довольно шепчет Максим, повернув на меня голову. – Как дела?

– Хорошо, а у тебя?

Посмотрев по сторонам, что за нами никто не наблюдает, он наклоняет голову ко мне, шепча в ухо:

– Как только тебя увидел, сразу стало замечательно.

Так и не сдержав широкую улыбку, смотрю в скрытые за очками глаза, подсознательно зная, что они довольно блестят.