Гостиничные воры

– Это неважно. Комната с двумя кроватями или две комнаты рядом.

– Могу я попросить ваши паспорта? – спросил служащий. – Вы не англичанин.

Раффлс рассчитывал на это, и поэтому двое мужчин предьявили пару искусно подделанных паспортов, снабженных всеми возможными официальными печатями.

После этой церемонии двое друзей смогли переехать в очень удобную, изысканно оформленную комнату на верхнем этаже.

Один из гостиничных носильщиков затащил тяжелые чемоданы наверх, получил там чаевые и исчез.

Как только они остались одни, Раффлс, бросив пальто и шляпу на кровать, встал посреди комнаты, уперся обеими руками в бока и счастливыми глазами оглядел все вокруг.

– Итак, мы здесь, в логове льва, – сказал он тихо, как будто кто-то слышал его, кроме Чарли. – Кто знает, может быть, это даже одна из этих комнат, где произошла кража, но, конечно, швейцар не удержался бы, чтобы раскрыть это.

Тихо насвистывая, он подошел к одной из стен и постучал по ней в нескольких местах.

– Сплошная стена. Не может быть и речи о скрытых дверях, это, в конце концов, нечто невозможное. Я могу предположить, что в таком большом отеле тайно было сделано что-то, чему там не место, и что не было предусмотрено архитектором, но, конечно, никаких секретных промежуточных дверей.

– И двери на этаже тоже.

– По крайней мере, это звучит очень маловероятно, – возразил Раффлс.

Он достал из кармана увеличительное стекло и подошел к двери в коридор.

С бесконечным терпением он осмотрел дверной косяк и примерно через пятнадцать минут повернулся к Чарли:

– Не на что смотреть. Если бы где-нибудь здесь было просверлено отверстие, будь оно не больше, чем если бы в него просунули иглу, я увидел бы его с помощью этого увеличительного стекла, и даже если бы оно было закрыто замазкой, это тоже не ускользнуло бы от меня. Я считаю абсолютно невозможным, чтобы можно было отодвинуть эту тяжелую задвижку с помощью тонкой железной проволоки, не говоря уже о ключе в замке. Ты помнишь, что по крайней мере двое пострадавших заявили, что им пришлось повернуть ключ в замке, прежде чем они смогли покинуть комнату утром после кражи. Я слишком хорошо разбираюсь в замках, чтобы не видеть, что невозможно открыть эти штуки здесь, со стороны коридора, если ключ торчит в них изнутри.

– Но все ли комнаты были бы оформлены подобным образом?

– Нет абсолютно никаких причин сомневаться в этом. Конечно, все эти двери и все эти замки производятся серийно, и они похожи друг на друга как капли воды.

– Тогда мне интересно, Эдвард, как ты думаешь, ты можешь объяснить, как вор проник сюда.

– Не торопись, Чарли. Теперь мы пришли к убеждению, что он не прошел через дверь в коридор, тогда должно быть, проникновение произошло со стороны балкона.

– Но это в тридцати футах от земли, Эдвард, – воскликнула Чарли.

– Детективы тоже сделали это замечание, мой друг. И я не могу сказать, что оно свидетельствует о большой проницательности, – продолжил Раффлс, пожимая плечами. – Уже ясно, что вор не забирался на балкон.

– Как, по-твоему, он это сделал?

– Каким-то другим способом. Он спустился с крыши на расстояние гораздо меньшее, чем тридцать метров.

– Как он попал на крышу?

– Из одного из соседних домов, конечно.

– Ну, я хочу на мгновение предположить, что вор находится на балконе. Итак, вот он, за закрытой дверью. Теперь скажи мне, как он открывает двери, и особенно как он снова закрывает их за собой, не разрушая окон, а также не оставляя следов?

– Мы выйдем на балкон, мой друг, и посмотрим, что там такое, – тихо сказал Раффлс.

Он подошел к балконным дверям, но не сразу открыл их, а осмотрел замок изнутри.

Это была обычная двойная балконная дверь, с большим узким окном в ней и сделанная из дерева внизу.

Она была закрыта с помощью одного из тех железных стержней, который с помощью небольшой шестерни, прикрепленной к железной, обшитой деревом ручке, входит в зацепление с шестерней, расположенной на стержне, посредством чего два рычага этого стержня внизу и над дверью входят в специальные отверстия, благодаря чему дверь закрывается.

Раффлс нажал на ручку вниз, два рычага запорного стержня отошли от проушин, и он смог потянуть дверь на себя.

Он медленно вышел на балкон, который тянулся почти на тридцать метров вдоль фасада и выходил на широкую Хайгейт-роуд.

Он перегнулся через железные перила балкона и увидел, что на четвертом этаже точно так же растянулся другой балкон.

Балконы на другом этаже не были сквозными, все были отдельными.

– С балкона можно легко забраться на крышу, воспользовавшись лестницей, длина которой не должна превышать двух метров, – сказал он Чарли, который подошел и встал рядом с ним.

– Значит, у вора должна была быть с собой лестница? – спросил Чарли.

– Он вполне мог воспользоваться веревочной лестницей, которая не оставляет отпечатков, не теряет древесных опилок, которую можно легко обернуть вокруг тела и спрятать под курткой или плащом. Она не мешает движениям и, в конце концов, абсолютно не производит шума.

– Дорогой Эдвард, я уже говорил тебе, что мне нравится предполагать, что вор передвигается по крышам прямо над этим балконом, опускается и благополучно оказывается перед балконной дверью, которую он выбрал для себя, теперь вопрос в том, как он открывает дверь. Это все, что я хочу знать.

– Тебе придется признать, что это главное, – сказал Раффлс, улыбаясь. – Однако мы посмотрим, в какой степени можно дать ответ на твой вопрос.

Он закрыл обе половинки балконной двери так сильно, как только мог, а затем сказал Чарли:

– Несомненно следующее: даже если, например, с помощью сверла, повернутого в дереве, дверь можно было бы полностью закрыть, вернуть ручку в исходное состояние все равно было бы совершенно невозможно. Так же невозможно, как мне кажется, протолкнуть ее через закрытую дверь, когда стоишь на балконе.

– Я тоже так думаю, – воскликнула Чарли. – Тот факт, что окна были вынуты, а затем вставлены обратно, также исключается.

– Полностью. Мало того, что шпаклевка находится на внутренней стороне двери, но и пострадавшие единодушны в том, что шпаклевка была полностью твердой, покрыта слоем краски и, следовательно, не могла быть нанесена за несколько часов до этого. Шпаклевке нужно не менее суток или шести, а в этом сезоне еще четырех, чтобы полностью высохнуть. Тот факт, что окно рядом со шпаклевкой было вырезано, а затем вставлено обратно, также немыслим. При малейшем движении стекло упадет?

Раффлс наклонился так сильно, что почти лежал лицом вниз на полу балкона, пытаясь заглянуть под балконную дверь.

– Что ты там делаешь? – с любопытством спросил Чарли.

– Я пытаюсь заглянуть под дверь.

– Зачем?

– Потому что я хочу убедиться, что зазор недостаточно велик, чтобы пропустить через него очень длинную железную проволоку, согнутую под прямым углом и снабженную проушиной на конце, чтобы ухватиться за ручку балкона и потянуть ее вниз. Но я уже вижу, что это совершенно невозможно. Железную проволоку необходимой длины и толщины было бы невозможно просунуть под щель, и в лучшем случае взломщику потребовались бы часы, прежде чем он, наконец, смог бы зацепить ручку, и конечно, ни один вор, знающий свое дело, не может этого себе позволить.