По законам Кавказа

Я снова почувствовала себя победительницей. Уж очень хотелось показать язык и улыбнуться, но я была слишком уставшей и убежала наверх, где меня ждала мама. Не рассчитывала увидеть ее в своей комнате и даже немного удивилась.

– Что ты натворила, дочка? – строго спросила мама, смотря на меня осуждающим взглядом. Я потеряла дар речи. Открывала и закрывала рот как рыба, выброшенная на сушу. Она даже не потрудилась узнать, что произошло, зато сразу записала всю вину на меня. – Мурат был очень зол, когда ты позвонила, – она продолжила, не вставая с края кровати, – ты же обещала мне, что будешь послушной и не станешь устраивать сцен!

– Мама! – обиженно выдохнула. – Ты хоть переживала обо мне? Хоть чуть-чуть? Я ведь была одна, совершенно одна в чужом городе!

Слезы застелили глаза. Я смотрела на холодную женщину и совершенно не узнавала в ней свою заботливую мамочку.

– Рима никогда бы так не поступила без веских причин, – этой фразой она окончательно дала понять, что будет на стороне брата и его семьи, а меня она вычеркнула из жизни.

– Раз так, то зачем ты спрашиваешь меня? Ты же уже решила, что Рима белая и пушистая, а твоя единственная дочь виновата во всех бедах!

Она снова поджала губы. Мне так хотелось почувствовать себя маленьким ребенком и кинуться в ее объятья. Я нуждалась в ее тепле, заботе и нежности. Только вместо этого мама проигнорировала мои слова. Она подняла заледеневший взгляд, в котором было столько разочарования, что в нем можно было утонуть, и поспешно ушла из комнаты. Теперь я точно осталась одна не только в чужом городе, но и по жизни.

Ближе к вечеру, когда я вдоволь наплакалась, в дверь спальни постучал, а затем и вошел дядя Мурат. Он никак не прокомментировал мое опухшее лицо и красные глаза, вообще старался не смотреть на меня. А вот я подскочила с кровати как ошпаренная. Еще один минус проживания в этом доме – никакого личного пространства. Хозяин дома появлялся, где захочет и когда захочет.