Пролетарские байкеры. Книга 2

– Хорошо, я все передам, – облегченно улыбнулся "Шмель", обрадованный выгодой сделанного им предложения.

– Ты это… Береги себя. Смотри, не вляпайся куда-нибудь с этими друзьями, – сказал на прощание "Шмелю" старший брат, крепко пожал ему руку, и строевой походкой зашагал обратно к КПП.

ГЛАВА 5

На широкой асфальтированной площадке перед больницей разместились 5 мотоциклов тех, кто накануне решился на ограбление банка. Блестя лаком и хромом, они привлекали внимание немногочисленного медперсонала и больных, выходящих на улицу. Чёрный мотоцикл "Паука", с прицепленной клиновидной коляской, причудливо соседствовал с белым микроавтобусом скорой помощи. Полированный до гладкого блеска череп парнокопытного на переднем крыле, уныло таращился пустыми глазницами в сторону зеленого сквера. Там, за высокими кронами деревьев, в старой разрушающейся беседке собралась компания из отчаянных парней, доведенных обстоятельствами и нуждой до самой крайней черты.

Выслушав рассказ "Шмеля" и "Сапёра" об их утренней поездке по поводу оружия, "Паук" задумчиво склонил голову и прошёлся по беседке. Рассевшиеся на лавочках вокруг него ребята, с тревогой и ожиданием наблюдали за ним и ждали его вердикта. 5 пар пытливых глаз пристально сопровождали каждый его шаг. Наконец Павел остановился, и с улыбкой осмотрев всех собравшихся, рассудительно заключил:

– А я считаю, что патроны нужно брать! Это уже полдела практически… И почти на халяву… Откажемся сейчас и потом можем оказаться и без патронов, и без стволов…

Все переглянулись, послышался шорох и невнятный шепот окружающих. "Филин" громко вздохнул, и, подняв свои воспалённые красные глаза на Укрытцева, скептически заметил:

– Паш, ты может не внимательно слушал, но стволов в любом случае не будет… Брат "Шмеля" нам в этом деле подсобить не сможет. Где мы, по-твоему, возьмем автоматы? В магазине купим, или у «Гасана» возьмем напрокат? Зачем нам, в конце концов, патроны, которые некуда зарядить? Или мы придем в банк покажем их кассиру и крикнем: "Гони деньги, иначе закидаем тебя на смерть…"

После этих слов на несколько минут в беседке повисла тишина. "Паук" мучительно искал в голове ответы на вопросы Епишева, а все остальные, зараженные скепсисом Юрия опустили головы и уставились в дощатый серый пол. Лишь никогда не унывающий "Бита" сидевший по своему обыкновению с ногами на скамейке в своих потрепанных больничных тапках, жизнерадостно улыбался. Воспользовавшись повисшей тишиной, он решил вставить слово и хоть немного поддержать Павла:

– Как говорит наш учитель ОБЖ Чеботарский: "Где дело правое – и малые победы велики". Сейчас Бог подбросил нам шанс, получить патроны, значит, вскорости пошлёт и автомат…

– "Бита", ты – гений! – с восторгом вскрикнул Укрытцев и звонко шлепнул себя по лбу, увенчанному большой ссадиной, правой ладонью, – Как же я сразу не догадался… Ведь ничего нет очевиднее: ОБЖ! У нас в кабинете ОБЖ хранится полно автоматов! Помните, мы собирали и разбирали их на время на уроках начальной военной подготовки? Они лежат в железном шкафу, ключ от которого всегда у Чеботарского в ящике стола. И никакой охраны, кроме старой вахтерши, которая постоянно спит… И автоматов хватит на всех. Проберемся ночью в школу, вскроем кабинет – и мы готовы к ограблению!

– Слушай, – снова засомневался Епишев, – но ведь это ж учебные пособия. Практически макеты. Ты уверен, что они пригодны к стрельбе? Может там, боек удален, или еще какие-нибудь изменения внесены в конструкцию!

– Нет, – парировал, окрыленный найденным выходом "Паук", – стволы 100% боевые. С ними в прошлом году одинадцатиклассников на стрельбище возили. И они очень даже неплохо стреляют, хоть и потрепаны немного… Патронов только к ним нет, но их мы успешно добудем через Мишкиного брата.

Воодушевлённый таким успешным развитием событий Павел очень быстро заразил своим позитивом остальных. Улыбка коснулась и потемневшего лица "Филина". Лишь Харламов был по-прежнему мрачен. Стремительно закручивающаяся спираль событий, которые ещё несколько минут назад он считал не возможными, испугала его. Ограбление, которое казалось ему фантазией и утопией, начинало обретать реальные черты…

– А я вот все думаю о нашей с "Битой" ситуации, Паш… Может другой какой-то выход есть? Если мы с родней куда-нибудь в деревню уедем на пару лет, ведь маловероятно, что бандиты нас там найдут… А потом забудут, может, или перебьют друг друга на какой-нибудь разборке…

– Вот, смотрю я на тебя, Сергей, – лукаво улыбнулся "Паук" и, подойдя к Харламову, пристально посмотрел в его глаза, – Вроде умный ты парень, а очевидных вещей не понимаешь… Как ты не возьмёшь в толк, что это мафия! Они повязаны и с ментами и с чиновниками. Ты думаешь, они случайно на Дробилинскую палату набрели? Как только ты прописку будешь в деревне оформлять, они сразу же твой новый адрес пробьют. И поверь, сотня километров бандитов не обременит… 3 года назад «Ореховские» Сашу Македонского в Греции завалили, а ты собрался от «Гасана» в деревне укрыться… Это не спасет тебя "Сапер", и близких твоих не спасет… Выходов других нет у тебя. Пойми это и отбрось все сомнения! Нашему общему делу они только вредят…

– Пожалуй ты прав… – покорно кивнул Харламов и опустил свои грустные глаза.

– Надо решать, когда в школу пойдём, "Паук", – серьезным голосом сказал "Шмель", распластавший на скамейке свое тучное и вспотевшее от жары тело.

– А чего тут решать? Сегодня нужно идти… Нам ведь к брату твоему в любом случае в часть ехать к двум часам. Ну вот… К часу соберёмся около школы, на месте и сориентируемся, как лучше проникнуть внутрь. Попадем в школу, а дальше – дело техники. Кабинет ОБЖ, все знаете где. Вскроем дверь, отопрем шкаф, заберем стволы – и назад. А уже оттуда поедем за патронами…

– Отлично! – кивнул молчаливый обычно "Мамонт", и добавил: – Я могу помочь с сигаретами. У меня отец их покупает целую коробку на оптовом рынке, чтобы сэкономить. Если оттуда один блок пропадет, он даже и не заметит…

– Добро, – согласился "Паук".

– А я, пожалуй, достану самогон! – заявил Харламов, доставая сигарету из пачки.

– Нет уж… – отрезал Укрытцев с ухмылкой, – Знаю я ваш самогон! Отравишь ещё пацана… Это я беру на себя. Ты лучше харчей домашних дома набери.

– Хорошо, – согласился Сергей.

– Значит, соберемся в час ночи возле школы и там сориентируемся, – заключил "Паук", – Ты "Сапёр" тарахтелку свою не бери, от неё слишком много шума… А "Юпак" твой за день вряд ли успеем починить… Я лучше сам за тобой заеду в назначенное время.

– Почему это вряд ли… – возмутился "Мамонт", – Нужно попробовать. Вы завезите нас в гараж "Сапёра", а сами дуйте к "Кощею" за запчастями. Пока вы ездите, мы все разберем. А когда вернетесь, как знать, может, всей толпой и управимся за день!

– Добро! – согласился "Паук". Харламову предложение Евгения тоже понравилось. Воодушевленный, он попрощался с "Битой", который сообщил, между прочим, что завтра его должны выписать, и, усевшись на свой мотороллер, поехал вместе со всеми в сторону гаражного массива.

Там он распахнул ворота, и с грохотом вывалив на бетонный пол гаечные ключи из старой запылённой кожаной сумки, оставил "Мамонта", "Шмеля" и "Филина" наедине с останками своего мотоцикла. Парни, не мешкая ни минуты, обступили "Иж" со всех сторон и, вооружившись инструментом, принялись за работу.

Чёрный мотоцикл Укрытцева, с увесистой коляской с правой стороны, медленно полз по вздымающейся на холм дороге к селу Куликово. За ним, не поспевая, громко тарахтел Харламов на своём старом маленьком мотороллере. Мимо, расстилаясь зеленым ковром, проплывали луга, окаймлённые зубчатым частоколом лесополос. Причудливым пятнистым узором по ним плыли большие мягкие тени от облаков. Они стали невольными спутниками двух друзей, мчавшихся к уже знакомому до последнего закоулка селу. Сердце сжималось в груди Сергея от тоски и воспоминаний. Воспоминаний о том, как колесил по этой дороге с Лагуткиной. Как ласково прижималась она сзади, охватив изящными руками его стан. О том, как лишь вчера, сжигаемый изнутри обидой и сомнениями мчался прочь от неё сломя голову.

По мере движения по Виноградной улице, чувства эти ощущались все острее. Душевная боль нарастала, словно жар от горящей спички, которая маленьким огоньком сгорает до основания, пока не обожжёт пальцы, держащие её. Вот уже вдали показался знакомый синий дом, и палисадник с большой берёзой. Проехав еще немного, Сергей смог разобрать и ту самую скамейку, на которой он предложил Алене встречаться, ставшую для него родной. И два маленьких неразборчивых девичьих силуэта сидевших на ней. Проехав еще небольшое расстояние, он смог разобрать и их лица, знакомые ему до боли.

Вершинина и Лагуткина сидели и грызли семечки, о чем-то в полголоса беседуя между собой. Сергей, проезжая мимо, невольно повернул голову в их сторону, не в силах оторвать своих глаз. В этот момент, как ему показалось, его внутренняя боль достигла своего пика. Горькая тоска отразилась на лице Сергея в эту секунду, и сердце готово было вырваться наружу от волнения.

Для Алены эта внезапная встреча так же была неожиданной. Увидев Сергея, она растерялась и остолбенела. Её правая рука так и замерла в воздухе с поднесённой к губам семечкой. Такую реакцию можно наблюдать у людей, которые сплетничали о человеке, и тут он внезапно вошел в помещение. Продолжать разговор при нем невозможно, а новая тема еще не придумана. Молча, строгим взглядом она проводила мотоциклистов до двора Кошевого, и продолжила с серьезным видом наблюдать за ними. Потеряв нить прерванной беседы, Наталья последовала её примеру.

Сергей заглушил мотор, и слез с мотороллера. Бросив печальный взгляд в сторону подружек, он взмахнул им рукой в знак приветствия. Лицо Лагуткиной в этот момент исказила злоба. Она бросила в его сторону последний презрительный взгляд и отвернулась к Вершининой. Алена настолько резко повернула свою голову, что всплеснула своими иссиня-чёрными густыми волосами. И не поприветствовав его, они возобновили свою негромкую беседу, которую время от времени Алена нарочно прерывала громким и фальшивым смехом.

В душе Сергея все сжалось… Он насупил брови и сморщил переносицу так, будто испытал сильнейшую физическую боль. Наблюдавший за всем со стороны Укрытцев, вздохнув, подошел, положил ему на плечо свою руку и, по-отечески успокаивая, сказал:

– Ну, что ты брат нос повесил?

– Почему она так со мной? – обратив к Павлу мутный взгляд, полный непонимания и обиды, воскликнул Сергей.

– К чему теперь задавать такие вопросы, "Сапёр"? Ты ведь сам хотел покончить всё разом… Женщины жестоки и мстительны. Особенно, когда дело касается их разбитых сердец. Нужно было подумать об этом прежде, чем ставить точку в отношениях. А теперь ты получил те плоды, которые посеял сам…

Сергей вздохнул, и ещё раз взглянул на свою Аленку. Она была по-прежнему повернута спиной, а Вершинина не сводя с него своих ясных голубых глаз, что-то оживленно нашёптывала ей. Он горько сплюнул на траву, и вновь обратив свой взгляд к "Пауку", сказал:

– Ладно, некогда сопли размазывать… Пошли к "Кощею".

Просунув длинную худую руку через верх невысокой деревянной калитки, Сергей приподнял ржавый металлический крючок, удерживающий её, и они с Павлом шагнули во двор. Из деревянной конуры рядом с калиткой послышалось суровое рычание, и показалась оскалившаяся лохматая голова дымчатой сторожевой собаки.

– Да, не серчай Бобик. Мы – хорошие, – весело крикнул ему Укрытцев, и, как ни странно собака успокоилась. Бобик вылез из конуры, лег рядом с ней, и, положив морду, на передние лапы добрыми глазами уставился на двоих чужаков, уверенно шагавших к веранде.

Дверь открыл сам "Кощей". Одет он был по-домашнему просто. В спортивные штаны и майку. Его овальное лицо вытянулось от удивления, когда он увидел у себя во дворе Сергея и Павла. Он зевнул и ступил босыми ногами на крыльцо.

– Здорово, парни. Чем обязан?

– Здоров, Толян. Мы по делу, – предприимчиво заявил Харламов, – У тебя запчастей не осталось от "Юпака"?

– Смотря, что вам нужно… Так, осталось кое-что из чермета по мелочи. Цветнину я всю в приемку сдал…

– Нужна рама, передняя вилка и бензобак, – сказал "Паук".

– Бак у меня купили, а все остальное можете забрать. Я, признаться, раму хотел на свалку увезти, но пока не нашел транспорт. Так и валяется на огороде. В общем, если заберете, сделаете мне одолжение…

"Паук" с "Сапёром" радостно переглянулись, а Кошевой поочерёдно опустил свои длинные худые ступни в старые калоши, стоявшие на крыльце, и повёл ребят на задний двор. Калоши были на пару размеров больше и болтались на ногах "Кощея" при каждом шаге. Вальяжной походкой, он в вразвалочку проводил ребят до огорода, расположенного за домом и, открыв ветхую калитку, указал правой рукой на раму своего погоревшего мотоцикла. Она причудливо громоздилась среди молодых картофельных кустиков, усыпанных красными точками колорадского жука. Вилка была закреплена на ней, а значит, можно было все унести за один раз.

– Вот, можете забирать, – резюмировал Кошевой, – Только аккуратнее, не потопчите нам картошку…

Сергей обхватил руками две задних трубы рамы, торчащих, будто козьи рога, а "Паук" взялся за перья передней вилки и таким образом друзья вынесли мотоциклетный остов со двора. Кошевой все это время семенил впереди, хлюпая босыми ногами в резиновых калошах, подсказывал им путь и придерживал распахнутую калитку.