Племянница жены

– Женилка еще не отросла! – мужчина выглядел очень взбудораженным и злым.

Надо же, как он печется о чести племянницы жены.

– А теперь, свалил отсюда!

– Я клиент! И она обязана меня обслужить.

– Что бессмертный что-ли? Ну-ка, брысь отсюда, «клиент»! Не то я папке твоему расскажу и он лишит тебя машины. – Михаил проводил его взглядом, сжимая кулаки, потом перевел гневный взгляд на меня.

– Ты почему не дома?

– Я работаю.

– С больной ногой?

– Мне нужны деньги.

– Нет, – он приподнял бровь. – Тебе мало той работы, что дала Виктория?

– Мало. Квартира в Москве, знаете ли дорого стоит.

– Так дело в деньгах? – он достал портмоне из кармана.

– Я дам тебе. Сколько надо?

– С чего вы взяли, что я возьму? Я может и бедная, но у меня тоже есть гордость, – он окинул меня тем самым взглядом, что и в ванной. Даже в антисексуальном комбинезоне, чувствовала себя голой.

Он сделала шаг, уперлась спиной в машину. Михаил поставил руки по обе стороны от меня и чуть приблизился. Я ощутила горячее дыхание на губах.

– Гордая значит, – пульс участился, сердце стучало где-то в груди. Да что за реакция на взрослого мужчину? Он же в отцы мне годится!

– Знала бы ты, как мне хочется тебя проучить. Забрать тебя отсюда. Из этой помойки, чтобы всякие спермотоксикозные мажористые малолетки, не смели тебя трогать.

– А кто смог бы? Вы? – он схватил меня за подбородок и приблизил к себе. Между нашими губами оставались считанные миллиметры.

– Не провоцируй меня, девочка.

– Вы ничем не лучше Дениса! Вы точно так же смотрите на меня. Разве что раза в два старше. Кроме того, вы женаты на моей тете! – глаза мужчины зло полыхнули. Я прикусила язык, но было уже поздно.

Михаил

Так хотелось набить рожу этому мажору, Дениске. Он сделал то, что так хотелось мне. Лапал Снежану.

И ведь понимаю, что она под большим запретом. Я старый для нее, она племянница моей жены. Но сука! Ничего не останавливало.

Когда увидел руку Дениса на упругой попке Снежи, зверь внутри меня поднял свою голову и вопил с пеной у рта: он посмел трогать мое!

Порадовало, что Снежана смогла за себя постоять. Другая бы визжала от радости, что такой смазливый, богатый мальчик снизошел до простой девушке, а она нет. Зубастая девочка. И мне грубит. Чего стоило это её: вы меня в два раза старше. Что я могу поделать, если хочу ее до скрежета зубов.

Сжать ее попу, впечатать в себя, чтобы она поняла, как ее хочу, чтобы осознала всё в полной мере.

Намотал волосы на руку и заставил смотреть прямо в глаза, навалился на нее. Она почувствовала, как стоит на нее, и зеленые глаза расширились. Нагнулся и прикусил нежную кожу на шее.

– Знала бы ты, как я хочу поставить тебя раком и отьебаать так, чтобы ходить не смогла, – и тут случилось то, отчего остатки моей выдержки разлетелись на мелкие осколки. С манящих губ, цвета спелой вишни слетел стон, вибрацией отдался в члене. От одного этого звука можно кончить.

Я посмотрел в колдовские глаза, их заволокла пелена похоти, та же, что завладела мной. Как будто чеку вырвали и я накинулся на губы, больше всего на свете желая, услышать этот звук.

Какая же она сладкая, невыносимо! Никогда ни одна из женщин не была так желанна мной.

Я скинул бретельки комбинезона, и залез внутрь руками. Сделал то, что так хотел, сжал охуенный голый зад преградой к цели мне была неказистая веревочка стринг. Так себе помеха, для сошедшего с ума от желания мужика.

Я трахну её. Прямо здесь на капоте машины мажора. Ничего меня не остановит.

– Нет! – Снежана оттолкнула меня, и повторила свой подвиг. Брызнула полиролью в глаза.

– А! Черт! Жжет, – я пытался оттереть.

– Простите. Я не хотела. Больно? – в ее голосе были слышны заботливые нотки. – Пойдемте, – она схватила меня за руку, которую словно током шибануло от её прикосновения и повела меня, как слепого котенка. – Вот вода, – взяла мою руку и подтянула к струе воды. – Промойте, – я послушно выполнял. Зрение постепенно возвращалось.

– Дайте посмотрю, – она обхватила голову нежными ручками, о которые захотелось потереться. – Боже, глаза красные. Может к врачу?

– Что ты так переживаешь за старика?

– Вы не старик, – она упрямо сжала губы и посмотрела с укором.

– О Денисе ты так не волновалась, – хриплым шепотом сказал, сжимая талию.

– У меня корыстная цель. Боюсь, если вы умрёте, Вика не простит мне смерть мужа и выставит на улицу.

– Дело только в этом?

– Да, – выдохнула она. Вышло очень сексуально. И в глазах опять дикая похоть. А сквозь белую футболку торчат соски, которые даже тонкая ткань лифа не способна скрыть.

– Вам лучше уйти! – она убрала мои руки с талии, которые я тут же сжал в кулак.

– Почему? Я тебя хочу. Очень.

– Потому что вы женаты на моей тете! – ах да, Вика. Я напрочь забыл про эту «малость». Когда так стоит, что аж яйца трещат по швам, все мысли и обязанности выпадают из головы.

– Уходите! Мне нужно работать. Не то меня уволят, я не смогу заработать на квартиру и не съеду от вас.

– И оставить тебя с ним?!

– Да хоть бы итак? Что он со мной сделает? Выебет? Ну и пусть! Он мне больше подходит, чем вы, – этого я никак не мог позволить.

– Что ты несёшь? Он… – не мог сказать трахнет, потому что тут же в красках представлял себе, как с губ Снежаны слетает стон, а мажор буравит нежную плоть своим стручком. – Попользуется тобой и бросит! – она усмехнулась, скрестила руки на груди.

– А вы значит отьебете и бросите? – как же, черт возьми меня заводили эти грязные словечки, слетевшие с непорочных губ.