Домыслы Марго. Романы о любви

Вспомнил он дословно недавний разговор с братом.

Дмитрий неторопливо подошел к девушке совсем вплотную и взглянул в объектив.

– Прекрасный получится кадр, – небрежно произнес он.

Маргарита вздрогнула. Трудно было понять, то ли от смущения, то ли солнце зарумянило ее щеки. Избегая встречаться с мужчиной взглядом, фотограф нагнулась к фотокамере. Если бы она знала, как соблазнительны в мужских глазах ее бедра, то выпрямилась или не носила бы обтягивающие бриджи. Глядя на девушку, он хотел растрепать волосы, заплетенные в косичку, и расстегнуть белую хлопчатобумажную блузку… Черт возьми, неужели эта девушка вызывает такие страсти в его душе?

– Спасибо за цветы. Это лишнее, – как бы между прочим произнесла она. – Я поняла, как можно сделать отличный кадр, – выпрямившись, сообщила она. – Мой учитель с помощью цвета может передать настроение и романтику фотографии.

Интересно, как она отреагирует, узнав, что ее дядюшка и учитель сбежал от нее. Осудит она его, расстроится или позавидует?

4

Узнав, что Эйтин оставил ее одну работать над съемками отелей города, Маргарита разозлилась. Боялась, что ее работа не удовлетворит качеством требовательного учителя. Она как фурия ворвалась в номер дяди и стала уговаривать его, чтобы он не настаивал ей в помощники Дмитрия Овчарова.

На ее доводы старик только зевал и повторял:

– Будет так, как я решил.

– Он ничего не понимает в фотографии, – возмущалась девушка.

– Но он знает свой отель, город и другие отели. Не возражай. Я все решил. Иди, мне хочется отдохнуть.

Племянница вышла, терзаясь сомнениями, в каком она окажется смешном положении, если ее работа будет недостаточно профессионально выполнена.

Пошла опять работать.

– Федор рекламирует «Старинную Анапу» как отель для семейного отдыха и рассчитывает, что некоторые лица государства приедут на отдых с семьей именно к нам. Сейчас самый шикарный президентский номер пуст. Мечтает заполучить москвичей-олигархов.

– А чем вам плохи, например, туристы из Владивостока, Казани и…

– Это его мнение, но не мое, – перебил Дмитрий Маргариту.

– А давайте посмотрим этот номер, и я сделаю несколько кадров – получится хорошая реклама для отеля, – предложила фотограф.

– Ну что ж, посмотрим.

Пара медленно побрела в западное крыло здания.

Поднялись на последний этаж. Остановились перед массивной дверью красного дерева.

– Вы одна из немногих, кто бы похвастался, что побывал в президентских апартаментах, – съязвил совладелец отеля.

– Если бы тут был еще и президент, – громко рассмеялась она. – А кто в основном тут останавливался?

– Артисты… – потянув на себя позолоченную ручку, впуская гостью в номер, нехотя сообщил совладелец. – Прошу вас. Фамилии называть не стану. Конфиденциальность прежде всего.

Рита робко переступила порог номера и потрясенно замерла в холле. Такое великолепие она редко встречала даже в столице. Ей понравилась одна из спален: мебель ослепительного белого цвета, большое окно, мягкий ковер на полу…

– Миленько и со вкусом, – не подавая виду, что восхищена номером, снисходительно произнесла Марго. – Думаю, что знаменитостям нравится этот номер. С вашего разрешения сделаю несколько снимков.

– Днем этот номер выглядит потрясающе. Я хочу еще рассказать о тайне отеля.

– Мда… И такое у вас имеется?

– Кое-кто утверждает, что иногда по ночам отсюда доносится плач, – тихо, заговорщически прошептал Дик и наклонился низко прямо к мочке уха… и задел губами ее.

Марго почувствовала, как по спине пробежали легкие мурашки. По телу прошел легкий разряд тока.

Она знала только об одной тайне. А может быть, их несколько? В интернете сведений таких не было.

– Может, здесь водятся приведения? – в такт ему прошептала она. – Вы меня заинтриговали.

– Как-то зимней ночью, лет двенадцать назад, в гостинице – тогда она была не престижная, – зашептал он, – появилась молодая красивая женщина. Шел дождь. Промокшая и озябшая, она попросила приютить ее на несколько дней. Денег у нее не было, и она предложила в качестве платы золотое кольцо, которое сняла с пальца. Отец тогда дежурил за стойкой… согласился. Ей приготовили самый простой номер, принесли горячую еду и питье. Там она пробыла три ночи и два дня… Не выходила из номера. Когда обслуга забеспокоилась и решила открыть номер, то обнаружила, что он пуст.

– Исчезла без следа? – спросила Марго только для того, чтобы поддержать разговор. Ее больше занимало, как лучше выстроить цвет в кадре.

– Точно. И в номере все чисто, как будто и не было никого, только еда вся съедена.

– А при чем тут плач?

– Не знаю, – пожал плечами мужчина. – Звуки могут издавать птицы, которых много в округе.

– Сказки все это!

– Конечно, сказки. Только вот кольцо осталось… И оно сейчас принадлежит младшенькому – Петьке, – громко рассмеялся Дмитрий.

– У вас еще есть один брат?

– Да, он сейчас в санатории в Сочи.

– Вот, вот сказки мне рассказываете. А нет ли у вас еще каких-нибудь историй: например, про неудачную партию в карты, которая завершилась на рассвете самоубийством неудачника, или о любовниках, бросившихся вместе со скалы в бушующее море на рассвете?

«Неужели я надеюсь, что он вспомнит о гибели моей сестры?» Вскользь брошенная Марго фраза о влюбленных видимых ассоциаций не вызвала у мужчины. Она внимательно посмотрела ему в лицо. Ни один мускул не дрогнул у него на лице.

– В отелях всякое бывает.

«Неужели он не расскажет о погибшей моей сестре?» Она еще раз внимательно взглянула в его глаза. Она еле сдерживала себя, чтобы напрямую не спросить о ней и не выдать прежде времени себя. Забыли владельцы отеля эту историю, вычеркнули из памяти. Ну ладно, еще посмотрим. Надо работать.

Около пятнадцати часов Рита и Дмитрий вошли в ресторан отеля. Все места на террасе были заняты. Маргарита очень смутилась. Дмитрий подозвал официанта и что-то ему озвучил. На газоне перед отелем под большим разноцветным зонтом был установлен небольшой круглый столик и два легких плетенных из лозы кресла. Скатерть, салфетки, посуда. Все посетители ресторана с любопытством наблюдали за происходящим.

– Дмитрий, ради бога… зачем? Я бы перекусила в самом ресторане или в своем номере. Мы будем чувствовать себя как на сцене. Все наблюдают за нами.

– А что нам до других? Снимайте обувь и пройдитесь по мягкой траве. Пусть твои ножки отдохнут.

Пока она думала, как поступить, он схватил ее на руки и пронес до столика, усадил в кресло.

Она сильно смутилась. Лицо побагровело. Ее бросило в пот.