В твоих объятиях

– А я говорю, что есть. Бесишь! Все бесите меня. Твою мать! И я совсем один, а ты… Мать ушла от тебя, отца убили, и одна, улыбаешься тут, живешь, как ни в чем не бывало…

И с размаху бросил в стену, где я стояла, бутылку со спиртным. Я успела прикрыть голову руками и присесть. Меня облило остатками коньяка. Все-таки это был коньяк. Встала, стряхнула с себя осколки стекла. Ну, все, держите меня семеро. Кто-то уже бежал ко мне, но я никого не слышала, смотрела на тренера, и в голове был шум от шока и происходящего, от слов его. От всего. Кажется, что после кинутой почти в меня бутылки тренер немного пришел в себя и просто стоял, смотрел на меня.

– Я… – начал говорить он, но я перебила. Подошла к нему вплотную, ткнула ему в грудь указательным пальцем и жестко произнесла:

– Да, я одна, да, меня бросила мать, да, моего отца убили, да, у меня нет больше никого, но у меня есть лучшая подруга и ее семья, я – крестная мама. В конце концов, у меня полно знакомых и приятелей. Да, мне некому принести гре**ное мороженое, которое ужасно как захотелось. И самое главное, знаешь, я не жалею, что пошла за ним. КМС заработаю и позже, придется поработать над этим, потому как тренера у меня больше нет. У каждого что-то происходит в жизни, у меня вот так, у тебя так, кто-то умирает от рака, кто-то от рук террориста, кто-то от природных катастроф, кто-то на войне, кто-то от рук грабителя или под колесами автомобиля, болезни и всего остального. Но жизнь продолжается для тех, кто здесь. Я верю, что папа видит меня и охраняет меня, и делаю все, чтобы он чаще видел мою улыбку, потому что когда я улыбалась, он улыбался в ответ, он всегда говорил, что лучше так, чем плакать. Он был влюблен в улыбку своей ненаглядной дочери. Если еще раз ты выберешь себе жертву для унижения, когда пьешь, лично запущу в тебя бутылку, только полную, чтоб наверняка вставила тебе мозги на место. Я не хочу видеть тебя, слышать и разговаривать с тобой. Ты пьяный и конченый человек. Прекращай и себя убивать, и нас унижать!

Развернулась, подошла к своей сырой сумке, стряхнула осколки. Василий уже привел админа, который брал под руки несопротивляющегося тренера и повел его к выходу из клуба. Кто-то спросил в порядке ли со мной все, кто-то отряхнул с меня остатки осколков. Извинилась перед оставшимися спортсменами за то, что им пришлось все это выслушать, и пошла в раздевалку. Не принимая душ, переоделась и быстро ушла из клуба.

Хотелось домой, но ноги сами меня направили в сторону автобусной остановки, села в автобус, отвернулась к окну и поехала к папе. Купила, когда прибыла на место, искусственные цветочки и пошла к могилке. Стряхнула грязь с могилки, немного прибралась, воткнула в землю цветочки и присела на скамейку.

– Привет, папочка. Я так скучаю по тебе. Не хочу плакать, но меня сегодня обидели, и стало так грустно, и я приехала к тебе.

Слезы катились по моему лицу, солнышко и легкий ветерок быстро сушил их.

– Знаешь, это и правда трудно – жить без тебя, но я очень верю, что ты со мной рядом.

Рядом со мной на столик села птичка и стала что-то чирикать. Я улыбнулась:

– Завтра у меня концерт с Ксюшей и Верой. Я встретила мужчину, Вера – его дочка. Они мне очень нравятся, пока ничего серьезного, но я счастлива. Я люблю тебя, папочка.

Я просидела еще минут десять, на душе стало легче.

Домой добралась быстро, приняла душ, погладила на завтра платья, все, что нужно, приготовила, быстро вытерла пыль с мебели и пола, покушала и к вечеру довольная, с розочкой клубничного варенья и чашкой горячего зеленого чая с мелиссой, села смотреть мультик. Выбор остановила на «Мулан». Нравится он мне.

Только успела сделать глоток чая, как в дверь позвонили. На пороге стоял очень хмурый Костя и улыбающаяся во все зубы Вера.

– Привет, – радостно улыбнулась я своим гостям. – Я просила Веру привезти завтра, но раз приехали, я вам рада.

Я обняла Веру, которая сразу же бросилась ко мне в объятия.

– Вера, раздевайся и иди в комнату, мне надо с Соней поговорить, – Костя был не просто хмурым, а злым, желваки играли на его скулах, он глубоко дышал и хмурил брови. Вера, как маленький ураган, быстро разделась и убежала в комнату. Костя снял кроссовки и легкую толстовку. Молча повел меня на кухню. Я сама боялась спросить, что произошло и почему он такой.

– Костя, что-то случилось? Ты чего такой злой?

Он сильно меня обнял и просто стоял так, и вдыхал едва уловимый аромат меда от моих недавно помытых волос.

– Костя?

– Я ездил в клуб сегодня, были небольшие дела, с тобой разминулся. Дима, наш администратор, рассказал, что у вас там сегодня после тренировки произошло. Соня, я бы его убил, я так зол на него, как запись посмотрел, крышу мою снесло совсем, – и еще крепче меня обнял. Мы так и стояли в кухне при слабом освещении ночника и крепко обнимались.

– Грозный Медведь, все хорошо.

– Бутылкой кинуть в мою девочку – это нужно быть самоубийцей. Я уволил его.

– Прими обратно его, если придет, но, если вдруг он снова уйдет в запой, то уволишь без возвращения. Пожалуйста, Костя, ему плохо, он еще сам не понял, что нужно жить дальше. Одно маленькое одолжение для меня. Больше ни о чем не попрошу.

– Я этого не приветствую, Соня. Не понимаю, почему ты его защищаешь и даешь шанс, но если придет, то возьму, но это будет последний для него шанс.

– Спасибо.

– Ты действительно в порядке, ничего не болит?

– Все хорошо, – я смотрела прямо ему в глаза, где все еще пылал ураган из недобрых чувств, но стоило мне прикоснуться к его губам, он вмиг еще сильнее мне обнял и взял инициативу поцелуя на себя.

– Там Вера одна, нужно остановиться, пойдем к ней, – тихо прошептала ему в губы я. Он кивнул и, взяв меня за руку, пошел в гостиную. Вера лежала на диване и тихо что-то напевала.

– Папа Медведь сегодня хмурый и злой.

Я села к Вере, а Костя рядом со мной.

– Папа Медведь больше не будет злиться, доча. Обещаю.

– Соня, а что ты делала? Мультик хотела посмотреть? Можно нам с тобой? Папа, ты не против? А потом домой поедем.

Она смотрела на Костю такими ангельскими глазами, что без сомнения Костя не смог бы отказать дочке.

– Ты не против? – спросил он меня и крепче обнял меня.

– Нет, мне веселее будет. Может, тогда чай будем пить?

– Я – за! – воскликнула Вера. – Я помогу тебе все принести.

– Меня со счетов не списывать, девчонки, я тоже помогать вам буду.

И мы быстро снесли чай в гостиную, я приготовила бутерброды для Кости, Вере венские вафли, которые очень ей понравились, а сама с клубничным вареньем пила чай и была в это момент самой счастливой.

Мы смотрели мультик, Вера под конец уснула. Расставаться с ними мне не хотелось. Костя тихо спросил меня, можно ли им остаться у меня. На что я поцеловала его в губы в знак согласия. Мы отнесли Веру в кровать, раздели, пока Костя ходил в душ, я легла в кровать и обняла маленькую принцессу, которую за это короткое время успела полюбить. Костя выключил свет и лег по другую от меня сторону и тоже обнял Веру, наши руки переплелись, и мы, довольные, уснули. Сквозь сон услышала едва различимые Костины слова: «Поседею скоро, наверное». Я шёпотом спросила: «Почему?». Он ответил, что я без приключений не могу: то под машину попаду, то бутылку в меня кидают.

– Костя, милый, забудь, все хорошо. Давайте спать, а то нам завтра нужно быть в хорошем состоянии, чтобы хорошо спеть.

– Спи, малышка.

– Спасибо, что приехали ко мне. Я скучала по вам.

– Я тоже, девочка моя.

Часть шестая

Ой, не передать словами, как мне было волнительно сегодня выступать. Может, от того, что там будет Костя и много кто из знакомых. Но девочки мои переживали и волновались сильнее меня, поэтому мне приходилось их подбадривать, пока наряжались и делали красивые прически моим ангелочкам. Лина была с нами и помогала, а я красилась у зеркала и мысленно повторяла слова песни, хотя помнила их очень хорошо, но так я успокаивалась. Девочкам заплели одинаковые косы, а я вплела в них красивые маленькие белые розочки.

Когда процесс заплетания закончился, я выпроводила Лину. Она поцеловала Ксюшу и пожелала нам удачи. Мы остались с девочками втроем, другие выступающие (ученики) уже прихорошились и были готовы к выступлению.

Начало уже не за горами. Мы выступали почти в самом конце, поэтому особо не торопились. Но девочкам хотелось постоять за кулисами и послушать других выступающих. Я вытащила из чехлов их платья и велела переодеваться. Помогла одеться, чтобы прическа не растрепалась. Девочки были в восторге от таких платьев – с размерами, самое главное, угадала. Я светилась от счастья, что им все понравилось.

– Девчонки, теперь бегите за кулисы, а я пока сама переоденусь и скоро к вам подтянусь. И не переживайте, мы втроем со всем справимся. Если что-то пойдет не так, а все будет хорошо, я это знаю, не переживайте, просто получайте удовольствие от музыки и слов песни. И не пугайтесь, там, на экране, будет мишка, мне захотелось немного оживить нашу песню.

– Я люблю тебя, крестная, – кинулась мне на шею Ксюша. – Спасибо за платье и за то, что ты со мной всегда.