Приключение Люцинды

Второго слайда шестилетней жизни не произошло, так как психика девочки была уже немного укреплена. Так что начал реагировать организм, а точнее сказать, его нижняя часть. Ноги не контролировались, тряслись и ходили ходуном. Чтоб как-то успокоить дергавшиеся сами по себе ноги, Люцинда опустила пакет с курицей на пол лифта и взялась за коленки. На что моментально отреагировал Хердог: даже не освободив курицу от пакета, принялся ее грызть своими огромными клыками. После чего ноги Люцинды вообще пустились в финскую польку, и ей пришлось сесть на пол лифта, чтоб как-то их успокоить.

Какое же было удивление мамы, собирающейся идти гулять с Пердуном на улицу в ожидании лифта, когда он открылся. Картина явно вырисовывалась не из лучших. Люцинда это поняла сразу по Пердуну, вцепившемуся в мамину руку: он, испустив подозрительно вонючий пук, в бессознательном состоянии повис на маминой руке.

Хердог улегся прямо перед правой ногой Люцинды, закрыв ее своей пастью, и жадно грыз свою курицу, а так как курица начала размораживаться и испускала свои последние кровяные соки, то было впечатление, что этот людоед грызет правую ногу живой Люцинды, а сама она, испытав болевой шок, дергается в конвульсиях.

Но у мамы, как уже говорилось, были стальные нервы. Она уложила на пол Пердуна и подошла к Люцинде. На что Люцинда вымолвила только одну фразу: «А может, эта?!»

На этот раз мама прониклась и поняла всю серьезность намерений дочери обладать собакой. И что Азка не такая уж проблема (предположив, что скоро она будет приводить животных из зоопарка, и ее дочь точно съедят). И, наконец, согласилась на возвращение Азки домой, как только отец вернется с работы.

На то время Пердун уже приходил в себя, но пребывал в абстрактном состоянии, не различая пока, в каком мире он находится.

Услышав хорошую новость, Люцинда взяла невменяемого Пердуна под руку, и они вместе побежали вниз по лестнице, припевая свою любимую песенку «Жук на небе».

По дороге Люцинда сообщила ему, что они идут спасать Азку из заточения. Пердун обрадовался, воспрял духом и перестал тащить за собой ногу. У Люцинды оказалась фотографическая память, и они быстро нашли нужный им дом. Это был одноэтажный дом со своим двором и огромным железными дверьми. Перелезть их было невозможно, да и деревьев рядом не было. Люцинда немного надавила на железную дверь, и она приоткрылась, там они увидели ее, короткошерстного пинчера, вольготно лежавшую в тени, высунувшую от жары язык, в обществе трех кобелей.

– Азка!! – тихо произнесла Люцинда.

Азка сразу подобрала язык и навострила уши. Увидев их, она моментально рванула навстречу. И через секунду они все вместе уже бежали в направлении дома. Только около дома они высвободили свои радостные эмоции. Смеялись, пищали и бегали друг за другом, и в тот момент никто не чувствовал разницы между человеком и животным. Азка была для них младшей сестрой, которая наконец вернулась домой.

А когда Азка увидела маму Люцинды, то начала выписывать акробатические пируэты, прыгая так высоко, что доставала до ее лица, успевая при этом лизнуть ее. Люцинда с Пердуном зачарованно смотрели на происходящее, и напоследок Азка описалась от радости.

Ночью в теплой постели Люцинда вспоминала пройденный день и была счастлива, что все так хорошо закончилось. Но также она поняла, что такие нагрузки на детскую психику просто так не проходят, и решила немного поостыть.

Так прошло два года. Не хочу сказать, что за это время с Люциндой ничего не случалось, просто ничего такого, что можно было запечатлеть на бумаге.

Но, достигнув семилетия, она начала падать в обморок от увиденной крови, уколов, сильных ушибов и т. п. А так как она часто играла с Пердуном и его друзьями, таких происшествий у нее было предостаточно. Так что она даже начала различать, в каком из миров она находится и что с ней происходило до потери сознания.

Однажды ей это так надоело, что она решила спросить у папы, в чем дело и почему так происходит. Папа решил объяснить ей на примере телевизора и предохранителя. Из чего Люцинда поняла, что у нее хорошего качества предохранитель в голове, который защищает ее от ощущений этой реальности. Этот ответ ее удовлетворил, и она перестала обращать внимание на эту свою способность.

Глава 3

Кладбище

Чтоб перейти к другой истории Люцинды, хочу поведать вам, как в ее жизнь приходили и уходили друзья, подруги.

В детсаде у нее была подруга Иса, они с ней очень сдружились, так как обе плохо ели, а вернее сказать почти ничего, и уходили из-за стола самые последние. Потом был друг по прозвищу Маньяк Лысый. Его странные родители всегда его брили налысо, и он сам даже не знал, какого цвета у него волосы. А Маньяк почему? Он постоянно трогал девочек и не за волосы. Люцинду с Исой он изначально тоже доставал, но однажды с ними произошел один случай, после чего он стал им другом.

Когда очередной раз их оставили в одиночестве доедать манную кашу, Лысый с похотью в глазах решительно направился к намеченной цели и хотел осуществить свои жуткие делишки. Но, сделав два шага, застыл как вкопанный. На днях Люцинда поймала во дворе тарантула и принесла показать его Исе, вытащила его, чтоб покормить дохлыми мухами. За этим действием их и застал Лысый. После оцепенения голосовые связки Лысого вдруг взяли такую высокую ноту, что позавидовать мог даже кастрат Фаринелли. У Люцинды с Исой аж уши заложило. На этот звук начало сбегаться руководство детсада, чтоб разобраться, в чем дело. После окончания своей арии Лысый, как ни в чем не бывало, остался стоять на своем месте. Понимая весь позор Лысого и неизбежные издевательства со стороны детей, они решили взять это соло на себя, но тарантула, к сожалению, конфисковали. После чего к ним за столик прибавился еще и Лысый. У него из-за этого шока пропал аппетит, и он стал так же плохо есть. Потом к ним в группу привели новенького мальчика. В общем, он был вполне нормальным, не считая некоторых наклонностей. Он любил бегать без штанов и показывать всем свои гениталии. Также его звали очень странным именем Скажислав, они его звали Скажик. Иса думала, что именно это имя так влияло на него, и поэтому он постоянно бегал без штанов. Лысый сразу увидел в нем братскую душу и взял его под свое крыло. Когда они намечали жертву, справиться с ними было невозможно. В последствии была разрушена не одна девичья мечта о противоположном поле, и если в дальнейшем кто-то из них сменил свою половую ориентацию, то это никого не удивило бы. Так они и провели вместе три года. Потом пошли в разные школы и забыли друг о друге.

Началось адское лагерное пребывание в школе. У Люцинды в школе не было друзей. Зато во дворе у нее была лучшая подруга. Ее звали Ната. У нее были кучерявые каштановые волосы, которые красиво переливались на солнце. Они были одногодками и также младшими в семье. Разница была в том, что у Наты еще было три брата и одна сестра, и ей было намного сложнее жить, чем Люцинде. Еще были два друга, братья-близнецы Лелик и Болик. В их семье численность членов перевалила за восемь, и они занимали один этаж многоэтажного дома. Было немного необычно, так как их квартира начиналась сразу после лифта и напоминала отдельное государство со своими правилами. Они были старше Люцинды с Натой на три года. Мальчишки научили их ловить маленьких ящериц на кладбище, давать в пах взрослым дядям, которые хотели погладить их красивые волосы, рвать спелый виноград с виноградников, печь картошку. Они незаметно залазили на решетки первого этажа и наблюдали, как кувыркаются голые дядя и тетя, кричали громко «Ура!» и смеясь быстро убегали. С ними было весело. Но также они все яро не любили школу с ее нравоучениями, диктатурой, инкубационным восприятием действительности, анти-свободным выражением индивидуальности. Многие творческие дети были сломаны, не справившись с противостоянием системе, попадали в подчинение.

Люцинда с друзьями не боролись и не противостояли этой системе, а, воспользовавшись лазейками, обходили ее. На их успеваемость это не влияло, и они ни разу не были замечены в чем-либо. А придуманные и феноменально рассказанные истории на тему «Почему меня не было неделю в школе» заслуживали оваций.

У них было специальное место для прогулов. Лелик и Болик нашли заброшенный одноэтажный дом на территории виноградника, который находился через дорогу от кладбища и в пяти минутах ходьбы от места их проживания. Дом был без окон и дверей, так что все лето ребята трудились над его благоустройством, и в нем появился диван, два кресла и маленький столик.

Наступило бабье лето. Было тепло и солнечно, и в школу вообще не хотелось идти. Да и не было смысла… После летнего отдыха, еще не втянувшись в рабочий ритм, учительницы пребывали в аморфном состоянии и загадочно улыбались, глядя в окно.

Люцинда договорилась с Натой, что пора проверить их прекрасный заброшенный домик. Притом Ната нашла у отца сигареты, и им хотелось их попробовать. Захватив виноградный сок, который так нравился Нате, Люцинда вышла во двор, там ее уже ждала ее подруга.

Ах да, забыла добавить! На время созревания винограда в винограднике появлялся сторож с дробовиком, заряженным солью, и с собакой, явно братом Хердога. И для того, чтобы пройти к домику, надо было преодолеть это препятствие. Сторож большого препятствия не представлял: он много пил и редко выходил из своего фургончика. Особенно после того, как они однажды нарядились в костюмы зеленых гномиков, сшитые Натиной мамой для какого-то из детских утренников, и пошли за виноградом. Увидев их, сторож был очень испуган увиденным и надолго закрылся в своем фургончике, после чего почти не выходил из него. Но вот брат Хердога был что-то сильно активен и создавал препятствие. Так как это создание не сильно отличалось от троглодита Хердога, прихватив с собой немного мяса и снотворного, они спокойно пошли в направлении их тайного домика. Подходя к территории виноградника, Люцинда достала приготовленный кусок мяса с засунутым в него снотворным и кинула его брату Хердога. Эта скотина, учуяв запах летящей еды, поймала его на лету и проглотила, не пережевывая. Немного подождав, они спокойно пошли к их домику. Сняв банты, белые фартуки и накладные воротнички, они плюхнулись на старенький диванчик коричневого цвета. Ната достала две сигареты и спички, Люцинда – виноградный срок. Ната решила первая подкурить сигарету, так как видела, как делает это ее папа. Сделав первую свою затяжку, она сразу выпустила дым и передала сигарету Люцинде. Видя, что это не причиняет никакого беспокойства, Люцинда приложила сигарету к губам и сделала хороший вдох, раскрывая свои легкие во власть табачного дыма. Легкие начало моментально жечь так, что их хотелось вырвать из себя, слезы текли рекой, к горлу подступал рвотный рефлекс, сопровождалось все сильным кашлем. Люцинда сначала позеленела, потом побледнела и после всего упала в обморок. Ната была удивлена происходящими с ней изменениями, она знала о ее свойстве терять сознание. Но то, что следовало до этого, ее насторожило. И по прибытии Люцинды в реальный мир они решили, что это занятие не для них, и больше не продолжали эти опыты.

Затушив сигарету, Люцинда взяла виноградный сок и, немного отхлебнув, начала рассказывать, что она видела, когда была без сознания. Она всегда помнила, что с ней происходило, и рассказывала Нате, которая всегда завороженно слушала очередной рассказ. Самый любимый был про большую зеленую поляну с большими разноцветными красивыми цветами, где было тепло и много солнца. Она бежала по ней, радуясь всему, что видела вокруг, было ощущение счастья и любви ко всему, что ее окружало. Продолжение рассказа перебил звук мотора, быстро приближающегося к их домику. Выглянув в окно, они увидели голого сторожа, с дробовиком в руках восседавшего на тракторе и орущего во все горло: «Где вы, зеленые инопланетяне! Я живым не сдамся!» После чего он начал петь гимн страны. На неприятности нарываться им не хотелось, и подружки решили пойти половить ящериц на кладбище.

Кладбище представляло очень интересное место, где люди закапывали в землю себе подобных. Там каждый день что-то происходило. Встречались люди, которые, рыдая, кричали: «На кого ты меня покинул!» Другие со скрытой радостью говорили: «Наконец… Хоть поживем немного!» Некоторые просто молчали, не издавая ни слова, уставившись в одну точку. Еще в середине кладбища была очень красивая белоснежная церковь, около которой постоянно находились странные люди. Они постоянно жалобно просили деньги ради Бога, при этом указывая на свою ампутированную руку или ногу. Подруги немного знали про Бога и о вере в него. И думали, что он действительно им помогает. Так как некоторых из них они встречали вечером, при выходе из кладбища, валявшихся без сознания в луже своей мочи, но уже с ногой или рукой, которых раньше не было. А днем они опять у них исчезали. После чего девчонки обсуждали, почему так происходит. Ната думала, что это им Бог дает то, чего они так просят, но взамен забирает у них сознание, поэтому они и лежали в таком состоянии, а когда сознание приходило к ним обратно, то все становилось прежним, но они даже не догадывались об этом. Люцинда сказала: «Зачем же он им это тогда дает, раз они об этом не знают?» На это ответа не нашлось, и они решили подумать об этом в следующий раз.

Еще там было место, где водились ящерицы. Оно было в самом начале старого кладбища и отличалось от всего остального тем, что там были очень красивые маленькие ограды с маленькими плитами и памятниками с 1800 года. Туда уже давно никто не приносил цветы. Но именно только там водились ящерицы, и еще иногда захаживали педофилы. Отличить их от других людей было не сложно. Нужно было лишь немного присмотреться. Они всегда были одни, но с видом, что кого-то ищут. Это были дядечки с обычной внешностью, хилого или почти скрюченного телосложения, одетые в одежды темных тонов. Они вежливо и добро разговаривали, и, в общем, их можно было считать хорошими людьми, но их выдавал тот самый демонический блеск в глазах, с которым они смотрели на детей. Этот взгляд вызывал дрожь во всем теле и сдавливал все порывы к крику и вообще все попытки к сопротивлению.

Поймав по две ящерицы, подруги довольные шли к выходу, показывая друг другу свою добычу. И неожиданно из-за дерева появился улыбающийся дядька и перегородил им путь. Долго не думая, Люцинда и Ната одновременно ударили его в пах и разбежались в разные стороны. Дяденька, согнувшись вдвое, запищал и упал на землю. А подруги спокойно пошли дальше, обсуждая, что будут делать дальше. По дороге они встретили Лелика и Болика, которые искали только что захороненную могилу. Они предполагали, что ровно в двенадцать ночи, когда луна переходит в другую фазу, человеческая душа выходит из тела, и в этот момент ее можно увидеть парящей над могилой. Про фазу луны и ее связь с душой девчонки не особо поняли, но сама суть происходящего им понравилась, и они присоединились к поиску свежей могилы. Они решили выбрать ту, которая поближе к выходу, чтоб была возможность быстро убежать. Еще раз обсудив план, назначив время и место встречи, ребята разошлись по домам.

Увильнуть из дома ночью Люцинде особого труда не составляло. Смежных комнат не было, и можно было легко выйти, не беспокоя при этом родителей. Самое главное, заранее открыть входную дверь и не разбудить Пердуна.

Они договорились встретиться в полдвенадцатого около черного входа.

Заранее одевшись, Люцинда открыла глаза и дала им привыкнуть к темноте, медленно, еле дыша, встала с кровати и сразу наткнулась на маленький черный кругляшок с двумя черными пуговками, смотрящими на нее. Это оказалась Азка, так любящая спать ночью с Люциндой. Она была умной собакой и не издала ни звука, при том что после ее возвращения домой она с еще большим усердием и любовью присматривала и охраняла ее с Пердуном. Люцинда погладила ее и взяла на руки, понимая, что она не отвяжется и лучше ее взять с собой. И тут подал звук Пердун. Его сильно пучило, и он никак не мог заснуть. И, чтоб он не рассказал все родителям, пришлось взять с собой. Он быстро оделся, и они без усилия прошмыгнули в лифтовую. Спускаясь по лестнице, Люцинда ввела Пердуна в курс дела. Ему не нравилось кладбище, да и идея сама тоже, но возвращаться он не хотел и решил все же пойти с ними. Азка задорно бежала позади, предвкушая события.

Спустившись на первый этаж, они сразу оказались около черного входа, там их уже ждали Лелик и Болик. Наты пока не было.

Увидев Пердуна, они не очень обрадовались, но делать было нечего. Против Азки они ничего не имели, она им нравилась.

Ната задерживалась, и было понятно, что у нее не получается выйти. Они подождали десять минут и решили идти без нее, рассчитывая, что она их догонит по дороге. Кладбище ночью почти не освещается, и тьма была жуткая, но могилу они нашли быстро по ярко светившимся цветам на венках. Усевшись на ограду, они стали ждать появления души. Оставалось минут пять до назначенного времени, и они решили поделиться представлениями, как все должно происходить.

Лелик предполагал, что в двенадцать часов луна засияет необычно голубым цветом и пустит луч голубого цвета, направленный на могилу, и вытянет из нее душу. Сама же душа не имела точного очертания и была в виде множества песчинок. Поэтому Лелика не очень интересовала могила, его взгляд был направлен на луну.

Болик представлял, что начнет дуть сильный ветер, колыша деревья, потом резко прекратится, и из середины могилы начнет понемногу появляться бело-прозрачная душа умершего. Начиная с головы и заканчивая ступнями ног, направляясь в небо, его душа имела человеческое очертание. И его интересовала только могила.

Пердун вообще ничего не представлял, он вцепился в ограду руками с выражением ужаса на лице и смотрел в сторону дома.

Люцинда представляла, что появление души должно было произойти внезапно, на несколько секунд, и так же внезапно душа должна исчезнуть. Визуального очертания душа не имела, но она должна вызвать у всех сильное чувство своего присутствия. Поэтому она просто сидела, наблюдая за всеми.

Азка спокойно сидела у Люцинды за пазухой, вдыхая новые запахи и прислушиваясь к разным звукам. Время от времени она вела себя немного странно: то спокойно сидела за пазухой и лизала Люцинде руку, то вся напрягалась, навострив уши, всматривалась во тьму, начиная тихо рычать и буркать. А через минуту-другую опять продолжала лизать руку.

Подходило время истины. Посмотрев на электронные часы с подсветкой, Лелик произнес «56… 57… 58… 59… 60…» и уставился на луну. Болик затаил дыхание в предвкушении ветра. Пердун еще сильней вцепился в ограду и зажмурил глаза. Люцинда, сосредоточившись, сидела в ожидании чего-то. Но ничего не происходило. Люцинда только вдалеке заметила белую точку, которая направлялась в их сторону. Она как будто плыла по могилам и быстро приобретала очертания довольно высокого непрозрачного существа. Она пихнула локтем Болика и показала рукой на его приближение. Лелик также заметил его, и так как они были готовы увидеть что-то паранормальное, то не испугались и просто наблюдали за происходящим.

В отличие от них, Пердун явно не был готов к увиденному. Наконец отцепившись от оградки, он резко встал и начал пятиться назад. Под его ногами что-то шелестнуло, и он резко исчез в темноте. Азка соскочила с рук и побежала смотреть, куда исчез Пердун.

На тот момент белое существо уже приблизилось и находилось на расстоянии двух шагов и вдруг внезапно остановилось. Все замерли в ожидании чего-то.

– Люцинда?! – спросило оно. – Что вы здесь делаете?!

– Вы кто?! – спросила Люцинда.

– Это я… Боб! – ответило существо радостным тоном и сделало шаг навстречу лунному свету. И вмиг приняло человеческие очертания.

Боб был соседом Люцинды по лестничной клетке. Он только днем устроился сторожем на кладбище в ночную смену и сразу приступил к работе. Услышав звуки и шорох, он уже собирался ложиться спать, накрываясь белоснежным покрывалом. Решив не одеваться, взял фонарик и пошел в направлении доносящихся звуков. Так он и нашел Люцинду с друзьями.

Азка подбежала к Бобу и начала прыгать и ластиться к нему. Он часто играл с ней, и те сосиски, которыми он иногда угощал ее, ей очень нравились.

Но Пердуна все еще не было видно. Боб включил свой фонарик. В шаге от могилы была вырыта свежая яма, в которой они и обнаружили бессознательно лежавшего Пердуна, аккуратно завернутого в брезент. Азка спрыгнула в яму, разрыла брезент, что дало возможность освободить голову Пердуна, и принялась лизать его лицо. Пердун немного начал приходить в себя, как всегда не понимая, где он и что происходит. Вытащив его из ямы, они попрощались с Бобом и разочарованные пошли домой. Они решили больше не повторять такую идею, так как она не оправдала их надежд.