Михаэлла и Демон чужой мечты

Тяжелый взгляд стал каким-то затравленным. Его золото и лазурь будто поблекли. Тавиш набрал побольше воздуха и быстро выговорил:

– Не надо клятвы, я верю. Ты только не бойся… Я – простейшая демоническая сущность с низшего уровня. В смысле, половина меня. Была, прежде чем попасть в это тело, соединиться с остатками прежней личности и стать мной. Ну вот, сказал. Михаэлла?

Он сразу же принялся тормошить меня, ожидая хоть какой-то реакции, но прямо сейчас реагировать не получалось. На меня напал ступор, еще и дар речи, что называется, пропал.

Вот это меня угораздило! И его. Но меня все-таки больше.

– Так это твоя страшная черная морда нарисована на стене храма, где расписан запрет на темную магию? – сама не знаю, зачем спросила.

Храм в Черном Лесу был старый, еще тех времен, когда богатый землевладелец Ффруа с семейством жил в своем особняке, а на площади перед храмом проводились показательные казни. Лихорадки тогда и в помине не было. Я знаю, потому что наш жрец любит вспоминать те времена, хотя ни он сам, ни его предшественник их не застали. Так вот, стена с запретом еще с тех лет сохранилась. Выцвела, конечно, поскольку никто ее не обновлял, но сохранилась. На ней по-старинному написано, что если не уничтожать темных магов и позволять им проводить их кровавые ритуалы, то грань истончится и в наш мир смогут прорываться опасные существа с демонического плана. Ну и ужасы такого прорыва подробно нарисованы. Там до того страшные морды, что я в детстве даже ходить мимо боялась.

– Нет, – улыбнулся Тавиш. – Демонические сущности с низшего плана, переходя в этот мир, не получают осязаемой оболочки. Наша же пригодна только для нашего измерения. Жуткие морды и уродливые туши придумали ваши жрецы. Но занимать тела в момент, когда человек умирает, как выяснилось, мы можем. Этому миру повезло, ритуал на меня повлиял, и привязка свое дело сделала. Но поверь, будет лучше, если никто из мне подобных больше здесь не появится.

Я припомнила кражи, мучения Арины, смерть Ритхеля и сочла везение сомнительным.

– То есть возвращаться домой ты не хочешь? – недоверчиво уточнила я.

Перемены бывший демон воспринял слишком легко. Я этого не понимала, потому что сама бы многое отдала, лишь бы только все вернулось на круги своя. Как было до его появления в моей жизни.

– В этот кровавый свинарник? – Наколдованного даже передернуло. – Ни за что! Там кто сильнее, тот и правит балом. Мое же место было… лучше не стану рассказывать где. Что-то вроде твоего статуса в деревне, с той только разницей, что нас таких там сотни, если не тысячи. Лучше умереть, погибнуть, развеяться на всех планах, чем снова хоть на день попасть туда. А вот тут с прежними силами и новым телом у меня есть шанс на нормальную жизнь… Только сначала надо разобраться с Беатой и убедиться, что никакой другой демон сюда не пролезет.

От новой информации голова шла кругом. Пока Тавиш говорил, руки привычно действовали. Я закончила бинтовать и аккуратно разгладила повязку, и только задев ладонью прохладную кожу пациента, пришла в себя и резко отдернула руку.

– И у тебя нет родных или друзей, которых хотелось бы снова увидеть? – И чему, интересно, я удивляюсь? У меня же нет.

– В месте, откуда я пришел, каждый за себя и против всех. Сильные в итоге оказываются на самом верху, хотя все равно прислуживают высшим демонам, нашей аристократии. – Тавиш вытянулся на узкой кровати и прикрыл глаза. Обнаружив, что я не рвусь к ближайшему жрецу или магу и вообще не поменяла к нему отношения, он расслабился и охотно делился воспоминаниями. – Но если хотя бы парочка моих собратьев просочатся сюда, ты даже не представляешь, какой хаос начнется.

Ладно, ему виднее. Значит, еще и неведомого мага искать. Что-то многовато дел у нас в столице. Но они занимали мысли и отгоняли страхи, так что я не возражала. Потянулась, разминая затекшее тело, и с еле слышным стоном заняла свою кровать. Еще успела порадоваться, что их тут две, прежде чем окончательно упала в глубокую черную пропасть сна.

Но даже там меня не покидала уверенность: постепенно мы со всем разберемся. Вместе у нас неплохо получается.

Отоспаться не удалось. По ощущениям, только глаза успела закрыть, а чья-то назойливая рука уже трясет за плечо. В тот момент я Тавиша почти возненавидела. Но ничего не поделаешь, пришлось глотать зевки, прилагать нечеловеческие усилия, чтобы просто держать глаза открытыми, и лезть на новую лошадь.

Надеюсь, столица стоит этих мучений…

Четыре дня прошли в пути. Мы ехали с раннего утра до позднего вечера. Двигались быстро и не по главной дороге, а по узким тропам, поэтому почти не разговаривали. Ночевали в небольших селениях или, если таковых поблизости не попадалось, вообще в лесу. Тавиш часто менял лошадей и везде, где бы мы ни остановились, прислушивался к сплетням, но о погоне за нами не было слышно ничего.

Ритхеля еще не нашли? В город не сообщали? Слишком заняты дележкой лакомой должности управляющего? Оставалось только теряться в догадках.

Гилх обогнули, а в большой деревне с говорящим названием Болотница сделали привал. Приехали туда в полдень, напросились на постой к одинокой вдове и пробыли до утра следующего дня.

Я хоть отоспалась и разжилась мазью для ноющих мышц, а Тавиш наконец рубаху взамен испорченной купил.

Пока бродили по рынку, прислушивались, о чем люди говорят.

– Хворь… Столько лет не было, и тут на тебе!

– Говорил Ноксане, не надо было пускать ту путницу на постой, недобрая она. Может, черная колдунья, может, еще тварь какая.

В торговых рядах царила тихая паника. Женщины и даже некоторые мужчины замотали лица платками, словно сам воздух мог быть отравлен. Покупателей не было вообще, только мы и еще один путник, съехавший с близлежащей дороги, но он, как услышал про болезнь, сразу уехал, даже не купил ничего.

Страшные подозрения копошились в душе, словно растревоженный муравейник.

– Не дергайся. – Тавиш слегка сжал мою руку. – Может, это совсем другая болезнь.

– Ты веришь в совпадения? – Сама я верила, но не сейчас.

– Нет, – вынужденно признался беловолосый и уверенно подошел к ближайшему прилавку.

Там продавали творог и молоко, но мы даже не глянули на продукты.

– Что происходит? – поинтересовался наколдованный у торговки.

Однако тучная тетка, только что оживленно переговаривавшаяся с дедком из-за соседнего прилавка, поболтать с приезжим настроена явно не была.