Это копоть чадящих дней, —
тех, которые миновали.
Ты горел в каморке своей,
ты в ней бредил какой-то далью,
всё стремился за горизонт,
посвящал сонеты кому-то…
Я-то знала, что это понт,
понт, рассчитанный на минуту.
Ты не слушал меня, родной, —
так любил, как кричат немые.
Не помог тебе голос мой.
Пусть поможет лоботомия.
В отключении
А вот лежишь в отключке —
и очень хорошо.
Летают где-то лётчики
и спутники ещё.
Шахтёры добывают
своей стране угля.
Китайцы прирастают,
вращается Земля.
Пенсионеры где-то
страдают в этот час.
В Большом идут балеты.
А Бродский – три-два-раз,
и Евтушенко тоже,
и все вообще кругом.
Там кто-то с наглой рожей
чужой присвоил дом,
здесь клоуны рыдают,
там весело в гробу.
За поворотом Каин
дудит в свою трубу.
Кругом теченье жизни,
бурлеск и суета.
И лишь тебе всё это
сегодня до болта.
Тебя закоротило
и вышибло к чертям.
А ток к чужим могилам
течёт по проводам.
И хрен с ним, пусть мотает
он цифры киловатт.
Обугленные знают,
чего они хотят.
Сибирское
«По итогам последней переписи населения слово „сибиряк“ в графе „Национальность“ побило все рекорды».
Журнал «Эксперт
Вдруг вопрос заметался в воздухе —
не к добру эти истины низкие —
вы зачем утверждаете, олухи,
что не русские, а сибирские?
Отчего не радеете, мерины,
за Россию с берёзками близкими?
Ведь казаками вольность посеяна,
на глухих на просторах сибирских.
Вам и речь, и история дадены
пушек залпами канонирскими.
Что за блажь, отвечайте, граждане,
быть не русскими, а сибирскими?
Почесав под треухом проплешину
и напялив часы «Командирские»,
я отвечу вам, русичи лешие,
отчего мы такие, сибирские.
Оттого, что достали вы, братия,
телевизором с песнями склизкими,
депутатами вашими, партиями
и законами антисибирскими.
Пусть дома на Рублёвке у публики
не высокие и не низкие
за пятьсот миллионов рубликов.
Деньги – русские, нефть – сибирская.
Потому что давно у вас, милые,
в жилах кровь не простая – вампирская
и в глазах только цифры унылые.
А у нас ещё – сосны сибирские.
Нет, конечно, не все вы исчадия.
есть средь вас и морально нам близкие.