Цыганская невеста

– И чем там занималась?

– Тем самым, о чем ты думаешь. Я уверена, у него в два раза больше, чем у твоего Рауля, хотя у Рауля я, конечно, не видела. А Росио, та, что перед тобой была, трахалась и с двумя пожарными, и с обоими твоими полицейскими.

Нет, Сусана не такая, у нее и в мыслях не было трахаться со стриптизерами, пусть это и делают другие невесты, даже Марта; неудивительно, что брак подруги продлился всего пять месяцев. Испуганно оглянувшись, Сусана так и не увидела Синтию, единственного человека, который был ей сейчас нужен.

– А Синтия?

– Она ушла, когда ты была на сцене. Где ты только откопала такую зануду?

Среди гостей только Синтия не училась с Сусаной в одной школе. Она другая, можно было догадаться, что она не поладит с остальными. Но не позвать ее Сусана не могла. Жаль, ей не пришло в голову устроить два девичника – один для всех, другой только для Синтии. Чтобы та была единственной гостьей.

«Почему ты ушла?»

По дороге к «Эль Аманте», где они собирались выпить – по словам Марты, это самое модное место в Мадриде, – проезжая в такси по улице Майор, Сусана отправила подруге сообщение, но и два часа спустя Синтия еще не прочитала его: вторая синяя галочка так и не появилась. Выходя из бара, Сусана снова посмотрела на экран и огорчилась – ответа не было.

За эти два часа к ним подходили парни, приглашали выпить, ее подталкивали к туалетной комнате, предлагая поделиться кокаином, но Сусана отказалась; потом они увидели известного футболиста на пенсии и сфотографировались с ним – с одной стороны подруги, всей оравой, с другой – она, приобняв его за талию. Футболист предложил ей уйти вместе: может, она ему понравилась, а может, им двигало нездоровое желание переспать с невестой накануне свадьбы. Сусана без труда от него отделалась: красивая – настолько, что одно время подумывала стать моделью, – она уже успела привыкнуть к мужской назойливости.

– Давайте поедем в одно секретное местечко неподалеку от площади Алонсо Мартинеса, – предложила Марта. – Оно не закрывается до утра, и я знаю кодовое слово, чтобы впустили.

– Давайте поедем домой, уже пора, – ответила Сусана. Так твердо, что подруги сразу перестали доказывать ей, что в такую ночь надо развлекаться.

Выйдя из такси, которое увезло подруг, продолживших погоню за весельем, она обнаружила, что так и не сняла розовую балетную пачку. Ладно, дома снимет. До него еще два квартала, нужно много раз повернуть по запутанным улочкам, чтобы подъехать к самому дому, и она отпустила водителя. Вздохнув, взяла телефон. Синтия так и не прочитала сообщение, которое она отправила, когда вышла из Boys. Сусана набрала новое: «Возвращаюсь домой, устала. Ты не сердишься? Скучаю по тебе».

Все посмеивались над сообщениями Сусаны. Она писала их, добросовестно следуя правилам Королевской академии испанского языка – без ошибок, без сокращений, со всеми знаками препинания. Синтия обычно отвечала со смайликами, без гласных, тарабарщиной, которую иной раз и сама не могла расшифровать. Сусана вдруг поняла, что за весь вечер она ни разу не подумала о Рауле, но это ее не удивило и не поколебало решения о замужестве. Она все равно выйдет за него, даже если отец перестанет с ней разговаривать, даже если Синтия смертельно обидится. Это ведь не любовь, это не имеет ничего общего с любовью.

На улице Министрилес, где в маленькой квартире жила Сусана, не было ни души. Любой бы побоялся пройти там ночью по тротуару, на котором муниципалитет почему-то забыл установить фонари. Но Сусана привыкла и не испытывала никакого страха, она вообще не желала жить в страхе, как бы мать ни призывала ее к осторожности. Нет, хватит прислушиваться к ее наставлениям и советам, с ней ничего не случится, их семья уже исчерпала свой злой рок на несколько веков вперед. Как говорилось в одном фильме, две бомбы в одну точку не падают и при обстреле нет места безопаснее, чем воронка от снаряда.

Когда до подъезда осталось каких-то два метра и она уже доставала из сумочки ключ, предвкушая, как ляжет в постель и прочитает сообщения от Синтии, Сусану ударили сзади по голове и заткнули рот платком. Она даже не успела среагировать, только почувствовала, что теряет силы, что ее тащат и бросают на заднее сиденье машины, возможно микроавтобуса. И больше ничего.

Глава 2

Эпохой расцвета для комплекса Ла-Кинта-де-Виста-Алегре в Карабанчеле явился девятнадцатый век, когда дворец с его роскошными садами стал местом летнего отдыха королевы Марии Кристины де Бурбон, а позже резиденцией маркиза де Саламанка – того самого, который организовал постройку одноименного района в Мадриде.

– Я даже не подходил, чтобы не наследить. Как только ее увидел, сразу позвонил вам. – Сотрудник дворцовой охраны нервничал, что полицейские никак не убирают тело. – На труп я наткнулся впервые, но рано или поздно это должно было случиться: место тут больно заброшенное.

Помощник инспектора Анхель Сарате поступил на службу в местный полицейский участок недавно и еще не успел побывать в королевском поместье, так что теперь с интересом смотрел по сторонам. Миновав дворец, они шли по садам, где время, казалось, остановилось и где скорее ожидаешь увидеть воскресшую даму девятнадцатого века, чем мертвую женщину двадцать первого.

– Совсем как парк Ретиро, – восхищенно заметил Сарате.

– Нет, лучше, чем Ретиро, но за ними никто не ухаживает. Знаете этих политиков, у них никогда нет денег на то, что не приносит им выгоды. А на свои пышные банкеты и шикарные тачки, на это да, на это у них есть. Здесь два дворца, старый, королевский, и новый, маркиза, а еще дом престарелых и сиротский приют. Обещали все передать в аренду Нью-Йоркскому университету, мол, они все приведут в порядок, но нет, сами видите, в каком все состоянии.

Люди, которые ругают политиков, пусть даже справедливо, на Сарате наводили скуку. Куда проще винить других, чем сделать хоть что-то самому. И не так уж тут неухоженно, куда лучше, чем в любом окрестном парке. И ни тебе бандитов, ни наркоторговцев, ни даже сломанных качелей.

– Вы сказали, вас зовут…

– Рамон, к вашим услугам, – поспешил ответить охранник. Фамилии он не назвал.

– Когда вы нашли тело, Рамон?

– Меньше получаса назад. Хорошо, что я поехал сюда, в зону старого приюта. Я, знаете, в нем вырос. Правда, я уже несколько дней слоняюсь без дела. Обычно ночью сюда пробираются нищие, но в последние дни они не приходили.

– Я не вижу связи.

– Всё со всем связано, сеньор инспектор. Ничего не происходит просто так, одно всегда ведет к другому. Разве вы не слышали о том, что взмах крыльев бабочки в Австралии может вызвать здесь землетрясение?

Сарате совсем не хотел слушать про эффект бабочки в исполнении охранника парка. Сейчас его это не интересовало. Он направился к трупу.

– Ваш напарник идет, – сказал охранник. – Простите, я слишком много болтаю, мне не с кем поговорить, я провожу дни в одиночестве, а с тех пор, как скончалась жена, и ночи тоже. Здесь только нищие да я. Ну теперь и эта мертвая, конечно.

К ним приближался напарник Сарате – Альфредо Коста. Если бы Косте пришлось повторно сдавать конкурсные экзамены, чтобы попасть в полицию, еще вопрос, сдал бы он их или нет. Он рассказывал Сарате, что в его возрасте вместо занятий спортом валял дурака, и теперь, когда дело шло к пятидесяти, он не смог бы при необходимости догнать собственную бабушку.

– Ты видел труп? – Сарате был возбужден – молодым полицейским редко выпадает возможность расследовать убийство. Сальвадор Сантос, его наставник с юности, человек, который вдохновлял его и помог поступить в полицию, любил повторять: убийств в Мадриде почти не бывает.

– Да, видел, но не подходил. – Коста, не новичок в полиции, не разделял мнения Сальвадора: на его взгляд, убивали в Мадриде слишком часто, а главное, слишком часто в его смену. – И ты тоже не подходи, потому что потом криминалисты обвинят нас в уничтожении улик. От них полиции один вред, вот что я тебе скажу.

– Ты им звонил?

– Сразу после тебя, они должны уже приехать.

Оба подошли к месту, указанному охранником, и встали в нескольких метрах от мертвой девушки. На талии у нее виднелось что-то розовое.

– Что это?

– Балетная пачка. Когда у тебя будут дочери, замучаешься покупать такую фигню. – Дочерей у Косты было две, четырнадцати и десяти лет, и когда он рассказывал о них, желание иметь детей у собеседника пропадало начисто.

– Надо бы подойти поближе.

– Не нарывайся. Когда ты поймешь, что лучше не создавать себе проблем? Повышение дают за выслугу лет, а не за топтание в грязи.

Сарате и шагу сделать не успел, как появились криминалисты. Приехал Фуэнтес, один из самых опытных оперативников. Надо же, оказался в одной обойме с такими матерыми профессионалами!

– Труп опознан? – осведомился Фуэнтес.

– Мы еще не подходили.

– Мать вашу! – вскинулся он. – Откуда же вы знаете, что она мертва?

Все трое подошли к телу. Сарате внимательно разглядывал девушку: брюнетка, наверняка цыганка, красивая, но лицо сильно разбито. Пачка грязная и в крови, как и остальная одежда, и все изорвано.

Криминалист приступил к осмотру: приподнял веко, чтобы увидеть зрачок, и вскрикнул от неожиданности. Из глазной впадины выполз червь, но поразило Фуэнтеса не это.

– Она жива! Мой саквояж! Скорей!

К нему кинулся один из помощников, но по телу девушки пробежала последняя предсмертная судорога. Кто знает, приди они раньше, может, ее удалось бы спасти. Фуэнтес вздохнул и покачал головой.

– Все, она мертва, но в любом случае жить ей оставалось недолго. Мы напишем в отчете, что нашли ее мертвой, чтобы вам было меньше геморроя.

– Что тут произошло? И что за червь? – Сарате растерялся.