Темная Библия

«Ты меня проводишь? – спросил Сантини. – Мне нужно подышать свежим воздухом».

Они прошли долгий путь, по дороге, ведущей к стенам Ватикана.

«Ты только слышал о Сумеречной операции, – сказал ему Сантини, когда они шли, – но даже не знаете самого маленького аспекта или деталей».

«Возможно, это тоже правда, – ответил Донолетти, – это была моя попытка заставить вас понять, что у меня нет ничего против вас. Оба нападения, в которых вы участвовали, однако, ведут к вам; мне кажется логичным, что, я должен провести расследование смерти сестры Беатрис и Мисс Лючии Арагонеси, я должен начать с единственного элемента, который объединяет два убийства: с вас Сантини. Кроме того, Арагонеси – дочь сенатора Итальянской Республики, видного деятеля, который, скорее всего, будет назначен министром. У моей команды не перекрыта задница».

«Я уже сказал, что вчерашние парни хотели, сестру Беатрис, а не меня, – сказал сухо Сантини, -я не знаю причин, но бедняжка остановила меня, потому что она хотела поговорить со мной, но не успела».

«И почему тогда уничтожили письмо, которое сестра Беатрис имела при себе?» – спросил военный с намеком на профессиональное любопытство.

«Этого я не могу сказать. Знаю, что это был секретный документ Ватикана» – ответил Сантини.

«Где гарантии, что это не могло быть важным следом, полезным в обнаружении его убийц?» – сказал капитан властным тоном.

«В этом случае вы можете быть обвинены в уничтожении доказательств ведущих к верному направлению в расследовании, были свидетели, которые видели, как вы уничтожили доказательство расследования убийства: это очень серьезная уголовная ответственность».

Сантини остановился и уставился на него: «Вы думаете, что я могу беспокоиться о такой вещи? Вы уверены, что если вы это докажете судебной власти, меня арестуют и отправят под суд, как обычного преступника? Это то, чего вы от меня хотите, капитан?»

«Нет! Дело не в этом» – он ответил более спокойным тоном. – «Мне нужна ваша помощь, Сантини, если вы еще не поняли, что я ищу в темноте, и она определенно не помогает. Если за атаками есть секреты Церкви, я никогда не стану руководителем. К сожалению, я знаю, как это работает: Ватикан будет покрывать все, чтобы убедить Правительство Италии сделать то же самое, а я буду жертвой, которую обвинят в профессиональной некомпетентности. И я знаю политику, никто не пойдет против Ватикана, по крайней мере, не в Италии. Я знаю так же ценность людей, с которыми я имею дело; вы человек, который может мне помочь, у вас уже есть ответы, и я знаю, что полиция по всему миру хорошо знает, кто вы, доктор Сантини, в любом случае, вы всегда гарантировали конфиденциальность своей роли. Я сделаю это, даю вам слово военного и мужчины».

Сантини усвоил каждое слово этого человека. На самом деле, он рисковал не вытащить паука из дыры с такими скудными уликами, которые у него были. Группа в первый же вечер исчезла без следа, напавшие на ресторан так же. Но он узнал в ложной швейцарской гвардии накануне вечером одного из стрелявших в ресторане. Хотя лицо этого человека, было покрыто шлемом, он узнал его глаза и движения, такой опытный физиономист, как Сантини, не мог не заметить этого сходства. Он предоставил фоторобот Жандармерии, ожидая ответа, тем временем он убедился, что два нападения связаны. Во-первых, им была нужна сестра Беатрис и документы, которые у нее были с собой, во-вторых, они хотели убрать его, возможно, потому, что они думали, что сестра поговорила с ним. Сантини, прочитав документ, намеревался разработать свою личную версию, которая связывала два эпизода с пророчеством Антихриста: кто-то хотел помешать расследованию.

Но кто? Предполагалось, что он должен вести расследование. И, чтобы сделать это, должен был быть только он и Совет, без каких-либо препятствий, даже со стороны этого милого капитана.

«Однако две атаки не могут быть связаны, в этом нет никакого смысла, – ответил он не слишком убедительно, вынужденный не предоставлять события для обмена с кем-либо, – но я обещаю, что дам вам знать. Теперь я должен пойти убедиться, что у моего друга Андреа все в порядке».

«Я рассчитываю, Сантини! – Донолетти вручил ему свою визитную карточку и вызвал своего водителя, ожидавшего его рядом, садясь в служебную машину, повернулся к Сантини, который уже уходил. – Я был племянником Архиепископа Паолини, Вице Префекта Библиотеки Ватикана, убитого Сумерками. Вот почему я знаю так много вещей о них, Сантини, я подробно изучил всю операцию в прошлом году, хотя мне не хватает многих деталей этого дела, я думаю, что я знаю достаточно. Монсеньор Паолини был братом моей матери, и я должен вас поблагодарить за то, что вы выследили и наказали тех парней. Поэтому я и удалил из доказательств документ сестры Беатрис».

Донолетти отдал приказ шоферу ехать, оставив потрясенного Сантини, следовавшего за автомобилем с взглядом, пока он не свернул в переулок.

В тот же момент

Женщина слышала все достаточно хорошо, набрала номер мобильного телефона, ее собеседник ответил почти мгновенно.

«Это Моника, – начала она, – цель разговаривала с капитаном карабинеров. Они обсудили документ монахини, насколько я поняла, наш человек прочитал его, а затем уничтожил. Видимо, он не доверяет полиции».

Человек на другом конце телефона ответил: «Это нам не нужно, он может добраться до нас. Избранный не будет в восторге. Следуй за ним как тень, найди предлог, чтобы познакомиться с ним, соблазни его, затащи в постель, если это необходимо, но убедитесь, что он с тобой один в уединенном месте, где мы сможем покончить с ним раз и навсегда, и потом подумаем о другом».

Женщина была озадачена: «Но он священник, он не позволит себя соблазнить…»

«Выполняй приказы! – прогремел нервно мужчина, – ты знаешь, что бывает с теми, кто терпит неудачу!»

«Я знаю, – ответила она, мурашки пробежали по ее спине, – я видела, как вы избавились от ваших людей сегодня утром».

«Они потерпели неудачу, – сказал мужчина, – Избранный не терпит ошибок. Отрегулируй все соответствующим образом».

Телефонный звонок завершился, и женщина ощутила прилив холодного пота. Чертовы фанатики! Если я не сделаю так, как говорят, они разделают меня на куски и растворят в кислоте, как это случилось с этими несчастными. Размышляя она следуя на расстоянии за Сантини, стараясь не потерять его из виду.

Как мне приблизиться к нему не вызвав подозрений? В самом деле, как мне остаться с ним наедине в закрытом месте? Гостиничный номер? Нет! Он никогда не придет, он что-нибудь заподозрит, и для меня это будет конец. Мысли отвлеки ее, теперь она уже не видела Сантини. Она огляделась вокруг, не было никаких боковых улиц и даже магазинов или баров, куда он мог войти; на этой улице были только многоквартирные здания. Добежав до конца улицы, она надеялась, что мужчина ускорил шаг, и она уже свернула на боковую улицу, но никого.

Он исчез.

«Искали меня, синьорина?» – Сантини внезапно появился перед женщиной.

Она не ожидала услышать его, получив от неожиданности удар в сердце, не могла сразу придумать, что и ответить.

«Н-нет! – она заикалась, понимая, что необходимо глубоко дышать и контролировать себя. – Конечно, нет, сеньор…»

Она отступила, ожидая ответ Сантини, но он ничего не сказал, только смотрел на нее почти как на микроб под микроскопом. Ничего не ответил, чтобы возобновить обсуждение.

«К сожалению, не могу найти свою машину, я припарковала ее на этой улице, – она рассеянно смотрела с одной стороны на другую, – или я припарковала ее на той улице. Боже мой! Я не помню. Я запуталась, простите».

Она смутилась и представилась: «Меня зовут Моника Симонаж. Может, ее украли у меня? Надо пойти к карабинерам и подать заявление».

«Это территория Ватикана, – ответил ей Сантини, – так что это задача Жандармерии. Если хотите, я провожу вас, это здесь».

«О, да! С удовольствием, – она ответила, и расслабилась, думая, что ей удалось обмануть мужчину, – я не очень хорошо знаю Рим, в первый раз была здесь еще маленькой девочкой: школьная поездка, из тех, что организуются каждый год, и вы даже не понимаете, где находитесь».

Сантини предложил ей руку, которую женщина сразу же подхватила и оба направились к Жандармерии, располагавшаяся за пределами Ватиканских стен.

«Я не знаю вашего имени» – обращаясь к нему.

«На самом деле, я его и не говорил, – ответил Сантини, – Меня зовут Джованни Рана».

«Как замечательно! Это тортоллини?» спросила она с удивлением.

«Нет, не это, – с сарказмом ответил Сантини, – случай c однофамильцем, но я моложе».

«Ах да, это да! Вы намного моложе и привлекательнее, действительно, гораздо привлекательнее» – Симонаж с большей силой сжала руку Сантини.

Они вошли в здание Жандармерии и Сантини передал женщину жандармам, чтобы она составила жалобу, попрощался и направился в офис Вице Инспектора Барбьери.

«У входа находится женщина, – сказал он Барбьери, – следила за мной. Я хочу, приставить двух людей к ней и чтобы делали доклад каждые два часа, а также поставили под контроль ее телефон. Я видел, как она звонила кому-то, когда мы с капитаном Донолетти разговаривали».

«Вы думаете, что это связано с нападениями, Ваше Превосходительство?» – спросил Барбьери.

«Еще не знаю, но все может быть, – ответил Сантини, поделившись с жандармом своими наблюдениями, – когда я обнаружил, что она следит за мной, она спряталась, а затем сразу вернулась, это знак того, что она обучена играть роль. Порассказала мне много чуши, и потом, тип мобильного телефона, которым она владеет, я бы сказал, что это модель для шифрования звонков; очень странно, не думаете?»

«Хорошо, я разберусь, не волнуйтесь, – заключил Барбьери. – Босс проснулся и спрашивал о вас. Он все еще в кабинете с доктором Казони».

«Докладывайте мне о женщине как можно скорее, а пока благодарю».

Они постились, и Сантини направился в офис друга. Барези был в сознании и казался слегка расслабленным, несмотря на отчаяние потери, он выглядел почти в форме. Он и Казони сидели в офисной гостиной, и она нежно держала его за руку.

«Как ты себя чувствуешь, Андреа?»

У Барези были блестящие красные глаза, но он отвечал спокойно: «Уже лучше, не беспокойтесь обо мне, просто дайте мне полчаса, и я смогу работать».