Маскарад

– Конечно, почему бы и нет. Отличная идея.

Хал медленно кивнул, но казалось, решением не особо доволен.

– Все в порядке? – уточнила я.

Еще один сомнительный кивок.

Над чужими ребусами ломать голову не хотелось, я больше думала о своих. В напряженном молчании мы добрались до ворот. Честно говоря, я не сомневалась, что на том мы и попрощаемся, но Хал пропустил меня вперед и уверенно вошел следом. Уже в доме поприветствовал Лин, они вместе обсудили мой неудачный наряд. Глядя на их простое и уже привычное взаимодействие, у меня закралось подозрение, что все те шикарные платья, что Хал отправлял для меня, на самом деле предназначались не совсем мне. А чтобы ледяная глыба по имени Лин немного оттаяла. Если это так, то парню можно только поаплодировать.

Кинув украденную маску где-то внизу, я ушла наверх. Хал поднялся следом. Опять молча. Привлек меня к себе, поцеловал напористо и зло, в его глазах застыло странное выражение. Это из-за инцидента с маской? В какой-то момент все пошло не так. Но мне не хотелось спрашивать, а ему не хотелось говорить. Налицо идеальная молчаливая сделка. Хал грубо сдернул с меня платье, я ответила ему тем же, принимая правила странной игры. Мы быстро добрались до кровати, он придавил меня своим весом и застыл, глядя в глаза. Не самый приятный момент, словно затишье перед бурей.

– О чем ты думаешь сейчас, Ида?

К слову о том, как сделать неприятный момент еще более неловким – заговорить.

– Думаю, что ты ведешь себя странно, – я потянулась к нему, пытаясь поцеловать, вернуть интерес к происходящему, но Хал внезапно отвернулся, а потом и вовсе откатился в сторону и сел на край кровати.

Нехороший знак.

– Я уже поняла, что умудрилась как-то тебя задеть… но давай поговорим об этом завтра, хорошо? Сейчас у меня нет сил на оправдания.

– А ты станешь оправдываться?

– Нет, обычно у меня это плохо получается.

– А на вопросы у тебя отвечать получается? Например, зачем я здесь.

– Эм… ну… – пробубнила я, неловко указав сначала на разобранную постель, потом на сиротливо лежащее возле кровати платье, надеясь, что мои куцые жесты достаточно понятное объяснение.

– Могу подсказать: ты хочешь, чтобы я тебя трахнул. До потери мыслей и чувств. В точности как делаю это обычно.

– Я бы использовала другую формулировку, но в целом ты все понял правильно.

– И почему ты этого хочешь?

– Честно говоря, теперь не особо-то и хочу, – уже зло я натянула на себя простынь, вообще не понимая, что происходит. Будто все вокруг меня разом с ума посходили: сначала та женщина, теперь вот Актер взялся нести чушь. В таких случаях полезно задуматься, в ком на самом деле дело, но я правда не видела причин для подобного поведения. Обычно мы с Халом делили постель без лишних разговоров и вопросов, казалось, в этом у нас полное взаимопонимание.

– Хотя бы в этом мы согласны, – он резко поднялся и начал одеваться. Очевидно, странный разговор окончен, больше обсуждать нечего. Раз уж он сам все это затеял, то ему и виднее.

Я легла и отвернулась, ожидая, когда Хал наконец уйдет и я смогу подумать… нет, не о нем. О помолке, о принцессе. О моем месте в этом будущем новом мире. О том, что придется как-то пережить уход королевы Роксаны, ведь она была права – для меня это будет непросто.

Хал оделся, но, судя по напряженному дыханию, покинуть спальню не успел. Я повернулась и увидела его у выхода, он смотрел на меня и словно ждал чего-то. Думал, попрошу его остаться?

– Ты уходить собирался, – напомнила я.

– Обязательно, только ответь: если он придет, что будешь делать?

– Придет кто?

– Ты прекрасно поняла. Но все равно отвечу: твой драгоценный принц, который сегодня на твоих глазах пообещал взять в жены другую и любить ее до конца своих дней. Ей пообещал, не тебе.

– Ах, вот ты о ком… ладно, не смотри так злобно, я все поняла: отчего-то мысль о том, чтобы трахаться со мной в то время, когда я думаю о нем, вдруг стала тебе противна. Справедливо, хотя и внезапно.

– Внезапно?! – он вдруг рассмеялся, да так, что жуткие мурашки поползли по коже. – По-твоему, это внезапно?

– По-моему, как минимум неожиданно, – промямлила я уже без особой уверенности. – Разве нет? Ты с самого начала знал, что у меня есть прошлое с принцем. Настоящее даже, чувства, которые вряд ли могут просто так исчезнуть. Это совсем не тайна. А я, в свою очередь, всегда знала, кто ты такой, что привык к определенному… насыщенному образу жизни, и не интересовалась, как ты проводишь все те вечера, когда мы не вместе. Звучит справедливо. И было бы странно, устрой я вдруг сцену ревности из-за какой-нибудь актрисы, или альтьеры, или с кем ты там обычно спишь. Я ведь правильно поняла, это все сцена ревности?

– Не было никаких актрис.

Повисла неловкая, тягучая тишина.

– Значит, певицы. Или акробатки. Или те девушки из шампанского… – говоря это, я и сама понимала, как жалко звучат попытки заполнить эту самую тишину.

– Только ты.

Я закуталась в простыни плотнее, надеясь спрятаться и исчезнуть где-нибудь в недрах пушистого одеяла, лишь бы не продолжать этот разговор. Почему он не ушел молча? Зачем все это говорит? Это ведь сам Актер! У него безумные вечеринки и распутные актрисы. И проклятые девицы в шампанском! И наверняка немало других развлечений, из тех, которые мой ограниченный мозг не способен даже вообразить. Не может быть, что Актеру вдруг понадобилась я, причем в одиночестве.

Но Хал решил меня добить:

– Я тебя люблю, Ида. Думал, это и так очевидно.

– Что? Любишь?! Да ты… зачем ты такое говоришь?

– Потому что это правда.

– Какая правда? Не ты ли совсем недавно потешался над подобными чувствами и утверждал, что это удел скучающих бездельников? Не ты ли считал меня игрушкой принца, развлекающей его друзей? А теперь твердишь про любовь ко мне?

– То были глупые слова. Я не знал, как это бывает, – он тяжело покачал головой. – Не знал, пока тебя не встретил.

– Ты… заблуждаешься, Хал. Тебе просто стало скучно, вот ты и…

– Лучше не продолжай.

Хал говорил тихо и спокойно, он ни разу не повысил голос, а стоял далеко в дверях. И это почему-то только нагнетало и без того накаленную обстановку. Лу, мой старый наставник, всегда утверждал: самые страшные звери – тихие звери. Они способны стать ночным кошмаром для любого, даже самого отважного храбреца и лучшего в мире бойца, ведь тишина – оружие, внушающее первобытный страх. Не знаю, почему, но спокойствие Хала напомнило мне о словах мудреца Лу.

– Прости, – пробормотала я, надеясь еще хоть как-то сгладить ситуацию. – Я прекрасно понимаю, что говорю не то, что ты желаешь услышать… но в конце концов, чего ты ждал? Ты обрушил на меня… такое, отлично зная, что сегодня за вечер. Мне… мне даже думать о чем-то другом сложно, а ты будто решил добить. Словно это какая-то изощренная издевка.

– Вот что это для тебя – издевка. А я, дурак, думал, что ты посмотришь на своего маменькиного принца и все поймешь. Отпустишь его, избавишься. И уж точно не станешь биться в припадке, увидев его с другой. В конце концов, вы не виделись все то время, что мы были вместе. Я думал…

Меня передернуло на его «были вместе», но насторожило другое:

– Откуда ты знаешь, что мы с Александром не виделись?

Хал посмотрел на меня и вдруг засмеялся:

– А ты сама подумай, откуда.

– Уже подумала, вопрос был риторическим. Отлично мы «были вместе», ничего не скажешь. Знаешь, что, альтьер Актер? Проваливай отсюда и больше никогда не появляйся, не присылай мне свои дурацкие тряпки и письма. Тошнит меня от тебя и от твоей любви, особенно если она такая.