Перекати поле пустоши

Он запустил в Арти ещё два копья, и рыкнул, что они опять не принесли ничего кроме скрипа железа. Тут лицо ангела Спасения стало гаснуть, как и способности противостояния хранителю тёмной накидки. Её дух перестал метаться внутри тела, отчего то сжалось и только сильнее натянуло колючую проволоку. Ангел Смерти подошёл ближе к висевшему под потолком ангелу Спасения и заглянул под капюшон. Там источали глаза еле заметный серебряный свет, всё остальное обволоклось белой дымкой.

– Что ты за существо такое? – увидев большие распахнутые глаза и отсутствие физической составляющей, спросил Вина.

Тут тело Артемиды стало покрываться пузырями, дымка стала стекать тягучей жижей с цепей, копья звонко упали на пол. Вина попятился, видя, как хрупкое женское тело приобретает огромные габариты верзилы, толкнувшего его у лифта. Когда обращение произошло, ладонь огромного человека размером с лицо ангела Вины припечатала голову демона к стеклу, оставляя под затылком трещины. А потом ещё раз и ещё. Окно покрылось хрупкой сеткой и рассыпалось после очередного столкновения с головой демона – на спящие улицы полетели осколки с высоты девяносто шестого этажа. Вслед за ними безнадёжно закружился и тёмный хранитель. Крылья его отказывались спасать хозяина. Спустя сорок секунд тело демона врезалось в асфальт, протаранив чью-то машину.

Сигнализация резала окружающее пространство, в которое безмятежной тишиной приземлилась и вошла Артемида, сжигая чёрным взглядом остатки изуродованного каркаса автомобиля. Вина кашлял с каждой новой судорогой поломанных конечностей.

– Это ты… виновата, – прохрипел демон, когда та заглянула внутрь пробитой крыши машины и облокотилась на торчащие металлические детали.

Глаза Арти снова изменили цвет на жёлтый, усиливший все его эмоции.

– Ты виновата! – зарыдал ангел Вины, – Я… я всего лишь хотел жить спокойно. Зачем ты появилась в моей жизни? Почему рассказала?

Артемида ждала откровений и получала их с каждой новой фразой Вины. Сейчас он говорил не с ней, а с той, кто, как он считал, виновата во всех его проступках. Последним цветом, который увидел хранитель тёмной накидки, был зелёный, который вернул его в стены своей квартиры. Артемиды держала стража за плечи и, прожигая своим присутствием до самых костей, стянула плотную ткань, принимая всю силу пропитанной грехом материи на уже горящие серым пламенем ладони. Сосед лишился чувств и рухнул на пол, а накидка стала тлеть. Через пару секунд она сгорит и исчезнет, утянув с собой на время силы архидемона, который её сотворил. Как скоро она восстановится можно было судить по некоторым уже ведомым Артемиде фактам из своего многообразного и насыщенного прошлого. Она не успеет сжечь все тёмные накидки разом, как того желали архангелы. Пока ангел Спасения не соберёт все крылья архидемонов, их нужно было сохранить в целости.

– Нельзя допустить сожжения, – шепнула Арти и набросила плащом, покрывшуюся серым цветом накидку с вышитым козлом.

Те же вымышленные цепи и копья пронзили грудь ангела Спасения, делая её беспомощной перед собственной болью. Она выгнулась назад, будто тело поразило током, закатила глаза, отчего засверкало белёсое глазное яблоко, покрытое переплетением набухших капилляров. После упала на лопатки.

– Не позволю, – низким голосом сказала шаманка и перевернулась на грудь.

Кисти и ступни онемели, мешая ползти к выходу. Тело всё ещё содрогалось от редких конвульсий.

– Не позволю! – закричала Арти и превратилась в чёрный с золотым пар, исчезая из видимого мира, а потом снова появляясь в нём из серого дыма.

Цвета смешались. Стальной слился с чёрным, перебивая друг друга и образуя новый грязный оттенок. Сила накидки Уриила и мощь плаща архидемона Вины, которого звали Мастема, неустанно заменяли себя, не в силах найти середину. Артемида больше не чувствовала сил чёрной накидки и серой тоже. Крылья с перьями и перепонками дракона сложились за спиной и сплелись между собой. Артемида проморгалась и снова почувствовала руки. Она быстро заёрзала на груди, пытаясь посмотреть себе за спину, но никак не могла из-за веерами лежащих на ней двенадцати крыльев. Она сняла капюшон, вернула себе человеческий вид и поползла к выходу, чтобы уйти оттуда.

«Ты виноват, что она это сделала», – услышала шаманка, когда бежала по коридору к аварийному выходу на крышу. Тысячи голосов неустанно повторяли обвинение, каждый раз грубее и громче, но будто бы принадлежали одному единственному человеку, самому Вине. По лестнице Артемида карабкалась, как по скале, а потом плечом врезалась в створку. Та оказалась открытой. На улице стеной лил дождь, заглушая грудной крик Арти, которая будто жила в чужом теле. «Почему ты не выслушал её? – упрекнули бывшего хранителя накидки Вины. – Ты виноват, что она не спаслась!»

– Не я, а вы! – крикнула Арти в затянутое мглой небо. – Вы виноваты, что не видели этого. Я каждого из вас заставлю чувствовать то, что чувствовал я, когда вы все предали меня. Когда вы все ушли, я проклял вас, чтобы вы совершали ошибки, а потом страдали из-за них.

«Ты виноват! – снова послышалось многократным эхом, заставляя шаманку закрывать уши ладонями. – Она прошла через это из-за тебя».

– Я уничтожу вас. Да чтобы вы в желчи своей захлебнулись. Вы виноваты, я уничтожу вас! – крикнула Арти и пришла в себя, ощущая, что на одну накидку стало меньше.

Она растерялась и опустила глаза. Способности стражей помогли слой за слоем снять защитные барьеры психических сил тёмного ангела, оголив его изначальные проблемы, откуда начал развитие демон. Поглощённый виной и осуждающий окружающих в своих ошибках человек лишился души, получая награду от мира зла и порока. Накидка архангела усыпила беснующиеся крылья и нейтрализовалась вместе с ними. Теперь чужие тайны были под замком, который Артемида не сможет снять с помощью сил стража.

– Сработало. Я спрятала накидку, – пробормотала шаманка и вернулась в квартиру соседа, которую ранее открыла интуитивным чутьём своей мистической натуры.

Посередине зала, обставленного истрёпанной фурнитурой, в окружении бардака, лежал сосед, его сердце всё ещё билось. Помнит ли он события, ангел Спасения не знала и не способна была узнать, хотя пыталась. Способности накидки тайны уснули вместе с плащом вины. А это означало, что и смену внешности теперь осуществить труднее. Единственный способ – использовать иллюзии Задкиила. Энергии, однако, эта мера не пощадит, взамен работая лучше предыдущего способа маскировки.

– Спи, мой друг, а я пойду, – взглянув на бывшего тёмного стража, сказала Артемида, уверенная, что это последняя их встреча.

Глава 3. Обожжённые ладони зачастую бесполезны

Наяна Пимов сидела за журнальным столиком на полу, прислонившись к торцу дивана. Кругом лежали осколки от битой посуды, а также подготовленная верёвка для крюка, где раньше висели хрустальные плафоны люстры. Ощущая тяжесть от содеянных решений, отнимающих у существа шанс реализовать себя в мире, где, как считала Наяна, полно моральных уродов, но ещё больше возможностей ими стать, она поднялась и пошатнулась от хмеля. Она подошла к табуретке и подвинула её с хирургической точностью под крюк. Взяла верёвку и неуверенно поставила ногу на сидение, затем вторую.

– Покончим с этим, – сказала она, думая, что поступает правильно.

Последнее время Наяна очень много думала, так много, что разочаровалась в жизни, в первую очередь в своей. Она выпрямилась и на мгновение потеряла равновесие от головокружения. Восстановив устойчивое положение, накинула на крюк петлю и подставила подбородок к тугому плетению каната. Наяна уже почти засунула туда голову. Как вдруг её сбило с табуретки мощным ударом, и Наяна, потерявшись в пространстве, врезалась спиной в стену. Перед ней появился ангел Спасения и расправил двенадцать крыльев, ввергая женщину в оцепенение.

– Решила сбежать? – грозно спросила Арти, прячась за белым светом, в котором появились едва заметные червоточинки. – Я спрашиваю, ты решила бросить всё, что творила, и сбежать?

От резкого голоса Наяна начала заикаться, горло её сковало. Она даже подумала, что уже повисла на верёвке и видит предсмертные галлюцинации.

– Раскаиваешься? – спросила Арти и склонилась над врачом.

– Да, – отрывисто сказала Пимов и заплакала, прижимая порезанную об осколки руку к груди.

– Тогда почему ты собиралась уйти из жизни, словно последний трус, а не расплатиться за деяния верной службой?

– Я не могу больше…

– Я предлагаю тебе выбор, – отстранилась Арти. – Возмещаешь то, что отняла у людей в этой жизни, добросовестной работой, пытаясь вылечить бесплодие даже в самых безнадёжных случаях. Или отправляешься в мир, где тебя режут на куски, затем собирают и снова режут. Там это будет продолжаться ровно столько раз, сколько ты лишила новые души возможности появляться на свет.

– Но аборт – это нормально! – всё же выкрикнула Наяна.

Арти ещё сильнее расправила крылья и ссутулилась от злости.

– Ты специально делала ошибки во время операций, чтобы повреждать женщину и лишать её возможности родить в будущем. А также целенаправленно настраивала сомневающихся в пользу аборта. Как ты уже поняла мы обсуждаем твои поступки, а не уместность чужого выбора, – выпрямилась Артемида, чтобы задать главный вопрос. – Ответь мне, ты виновата или невиновна?

Та опустила глаза и, на мгновение задумавшись, неожиданно стала равнодушной.

– Я не чувствую вины. Почему я должна винить себя?! – Истерический смех вырвался из груди Наяны и смутил ангела Спасения. – Я не виновата. Даже если и сделала ошибки, они остались в прошлом и теперь просто часть истории, которая совсем скоро поддастся забвению. И кто ты такой, чтобы винить меня? Или решил, что, пристыдив пару раз, я неожиданно отступлюсь от своих принципов и взглядов?

Наяна твёрдо встала на ноги и сделала шаг в сторону Артемиды, которая казалась уверенной только внешне, внутри ощущая глубокое смятение из-за постепенно настигающей неудачи. Силы накидки, меняющей настроение, работали негативно, словно не могли найти нужных эмоций и возвышали деятельность противоположных чувств.

– Это моя жизнь, – истерически крикнула Пимов и ткнула пальцем себе в грудь. – Я сама решу, как мне её прожить. Кто бы ты ни был, убирайся из моей головы!

Она схватила табуретку и кинула её в Артемиду, сразу же повиснув на подготовленной петле. Глаза её стали краснеть, а вены на лице вздулись. Ангел Спасения щёлкнул пальцами, и верёвка порвалась, роняя Пимов на осколки. В затуманенном взгляде Наяны остался размытый образ небесного создания, который приходил, чтобы её образумить, но вместо этого сильнее убедил в собственной правоте.

Артемида вернулась в квартиру и пнула стоявшую на проходе коробку. Ситуация хорошо складывалась вплоть до приобретения новой накидки, потом же что-то произошло, и осуществить воздействие над Наяной с целью направить её в нужное русло не удалось. Арти была вне себя от ярости, готовая разнести всю квартиру, но крепко державшая себя в руках. Тут телефон, оставленный впопыхах у карты и горы фотографий, завибрировал и осветил закрытую шторами студию. На часах значилась глубокая ночь, а на экране смартфона – иконка Гаврика. Шаманка отдышалась и ответила на видео звонок.

– Привет, Гаврик, – сказала Арти, успокоившись, и села на пол. – Я ничего не тратила сверх меры.

– Сегодня ты потратила больше, чем несколько тысяч, – грозно, совсем не похоже на Гаврика, сказал тот.

– Можешь ли ты перестать говорить со мной загадками? – устало выдохнула Артемида и посмотрела на шторы, чтобы не выдать нервозность. – Как видишь, до меня туго доходит…

– Почему ты позволила себе принять их накидку? – снова перебил Гаврик. – Кто давал тебе на это право?

Тут Артемида поняла, что разговаривает с архангелом Гавриилом. Его повидавшие многомиллиардную жизнь глаза, выдали невероятную опытность, но с тем же выражение лица обозначало свойственное людским эмоциям недоумение и негодование.

– Гавриил, – начала Арти, – Когда демоны добрались до ваших накидок в бою за Торипус, вам потребовалось около месяца, чтобы восстановиться. Я не успела бы уничтожить все накидки демонов за столь короткий срок. Я даже не разобралась, как они работают…

– Ты тратишь время на ремонт, на мебель, на прогулки. Ты не в Торипусе и у тебя нет в запасе лишних пары месяцев. И почему ты сравниваешь архангелов с падшими? – задал тот вопрос и сразу же обозначил другую точку зрения: – Чтобы появиться добру в душе человека, нужно три месяца. Чтобы полностью искоренить оттуда зло, потребуется три года. Так и с накидками: архангелы восстанавливают силы за три месяца, а демоны – за три года.

– Неувязочка выходит, – ухмыльнулась Арти. – Ты говоришь про приобретение и лишение и сразу же проводишь одинаковую аналогию с восстановлением. Сколько нужно, чтобы грех появился в душе человека? Месяца достаточно? Двадцать семь дней! Три недели, чтобы он там появился. Уж я-то знаю, не первый век живу на этом свете, успела изучить. Значит, именно столько дней я могу себе позволить охотиться за накидками, а после всё потребуется начинать сначала. На бесконечную гонку я не подписывалась!