Лунное дитя

– То есть к восьми тридцати. Я тебя отвезу.

– Не надо, это вовсе не обязательно.

– Я знаю, что это не обязательно, – сказала Шерон. – Но я хочу это сделать. Так я смогу чувствовать себя полезной, так что на самом деле это я буду у тебя в долгу. Кроме того, у меня в той стороне все равно есть кое-какие дела, так что ничего страшного.

– Я очень это ценю. – Голос Ники стал тише. – Вы и Эми – лучшее, что случалось в моей жизни.

Шерон поняла, что стояло за этими словами. Этот печальный комментарий тронул женщину до глубины души. Сколько это говорило о ее жизни. Считать простое проявление доброты лучшим, что с ней случалось. Но Шерон была счастлива сыграть такую важную роль в жизни другого человека.

Как часто в жизни появлялась такая возможность? Не так уж и часто.

Или просто она не искала ее.

Глава 8

На следующее утро Мэм открыла дверь раньше обычного.

– Шевелись, Мия! – резко сказала она, трижды хлопнув в ладоши. – Нельзя терять время. Работник придет рано.

Мия знала, что это значит. Ей нужно было как можно скорее закончить утренние дела и быстро поесть, а затем вернуться в спальню до дальнейших распоряжений.

«Как можно скорее» – эту фразу Мэм говорила чаще всего. Выражение «до дальнейших распоряжений» было на втором месте. Однажды Джейкоб решил передразнить Мэм и насмешливо протянул «до дальнейших распоряжений». За это она дала ему такую пощечину, что у него покраснело ухо. Это потрясло и Джейкоба, и Мию. Обычно били Мию, Джейкобу читали нотации или сажали его под домашний арест. Иногда, в наказание за самые серьезные проступки, мать забирала у него телефон. В такие моменты он был совершенно несчастным, и его подавленное настроение передавалось и Мие. Пощечина была чем-то совершенно беспрецедентным.

Позже он обвинял во всем Мию.

– Если бы ты вовремя закончила все дела, – говорил он, – она не была бы в таком плохом настроении.

Он был прав. Мия из-за этого чувствовала себя просто ужасно. Как много зависело от того, успеет ли она выполнить все желания Мэм в отведенные временные рамки. От настроения Мэм зависело, казалось, счастье всей семьи. Это касалось даже Гризвольда.

Тем утром Мия поспешно оделась, умылась, почистила зубы и пошла наверх. Гризвольд радостно ткнул ее носом в ногу в знак приветствия. Сначала ей нужно будет насыпать в миску Гризвольда корм и дать ему свежей воды. Затем она вытащит все из посудомоечной машины – или, если в раковине есть посуда, – загрузит ее. Сегодня утром она старалась не подходить к окну. За два дня до этого Мэм вытащила ее из постели и заставила мыть большие кастрюли в раковине. Мия очень старалась отмыть их, но все равно попала в неприятности. Она сама виновата: не догадалась, что без жалюзи ее можно увидеть через окно. Когда Мия, опустив руки в мыльную воду, скребла кастрюлю, Мэм вскрикнула. Мия так испугалась, что немного описалась.

– Отойди от окна, глупая девчонка! Ты что делаешь?

Мэм схватила ее за руку и стянула с табуретки. Она так сильно встряхнула ее, что у нее застучали зубы. Потом Мэм сердито отправила ее спать.

Позже Мэм извинилась:

– Прости, что так вышло, Мия. Если бы ты всегда делала все как надо, мне не пришлось бы быть с тобой настолько суровой.

Мия кивнула, не поднимая глаз.

Мэм продолжила:

– Думай головой хоть немножечко. Я пытаюсь научить тебя делать все по уму, но у меня ничего не получится, если ты не будешь слушаться.

Когда пауза затянулась настолько, что потребовался ответ, Мия сказала:

– Простите.

Мэм кивнула:

– Умница моя.

Эти слова согрели сердце Мии. На самом деле она не была частью семьи, но она принадлежала им.

«Умница моя».

Мия покормила собаку и вытащила посуду из посудомоечной машины. Потом она насыпала себе хлопьев и налила в миску молока, стараясь не пролить ни капли. Она ела за стойкой, в то время как остальные члены семьи сидели за кухонным столом. Мистер допил кофе и молча пошел за телефоном и ключами. Мия услышала, как он перебирает одежду в стенном шкафу. Затем он вернулся в комнату, уже одетый в пиджак, в котором ходил на работу, и с парой кожаных перчаток в руке.

– Я пошел.

Мэм даже не подняла головы.

– Угу.

– Пока, пап, – сказал Джейкоб.

– Хорошего дня, сын, – сказал Мистер. – И тебе, Мия.

Мие нравилось, когда он прощался и с ней тоже. Она доедала хлопья с улыбкой.

Прибравшись на кухне и получив разрешение пойти в свою комнату, Мия спустилась вниз, на этот раз в сопровождении Гризвольда. Обычно ей не разрешали брать его к себе, но этим утром Мэм сделала исключение.

– Иначе он будет путаться под ногами, когда будут устанавливать жалюзи.

Мия закрыла книжный шкаф изнутри, а потом откинулась на спинку кроватки, похлопав рядом с собой. Гризвольд запрыгнул на кровать и удобно устроился рядом с ней. Он был таким теплым и мягким. Она погладила его по шерстке и почесала у него за ушками.

– Кто самый милый, самый лучший пес? – прошептала она. Гризвольд тихо фыркнул и забил хвостом о кровать.

Мия была его любимицей. Джейкоб говорил, что это потому, что она его кормит, но Мия считала, что дело не в этом. Ей казалось, что их обоих замечали только тогда, когда они делали что-то не так.

Сегодня был один из лучших дней в ее жизни. Лучше был только день, когда Мистер решил, что она поедет с ними на ярмарку штата два лета назад. Мэм была против, но он настоял на своем:

– Сюзетта, неужели ей нельзя немного повеселиться? Если мы встретим кого-нибудь из знакомых, то просто скажем, что к нам на неделю приехала погостить племянница.

Мэм фыркнула:

– Племянница? Она совсем на нас не похожа! Кроме того, люди обязательно спросят про ее родителей, и что я скажу? – Она сложила руки на груди и вызывающе вздернула подбородок. – Все мои друзья знают, что у меня только один брат и у него нет детей. А твоя сестра слишком стара, чтобы иметь такого маленького ребенка.

– Ну ладно, – нетерпеливо сказал он. – Тогда скажем, что она дочь двоюродной сестры. Что ее удочерили из Центральной Америки. – Он подмигнул Мие, и девочке показалось, что ее сердце заколотилось быстрее.

С огромным трудом ей удалось сдержаться и не улыбнуться ему в ответ. Во время поездки ей пришлось все время носить сумочку Мэм, но оно того стоило. Там было так красиво, так шумно! И так много людей! Влюбленные пары, семьи с настоящими мамами и папами – родители, которые держат за руки своих маленьких детей или толкают малышей в колясках. Один папа посадил маленького мальчика себе на плечи и сказал:

– Вот, теперь тебе все будет видно.

Все это поразило Мию до глубины души.

В тот день было жарко, но ее это не смущало. Она все еще помнила вкус профитролей и жареного сыра. Выражение ее лица, когда она откусила первый кусочек профитроля, заставило Мистера рассмеяться от удовольствия. Потом они обошли несколько скотных дворов, и она была вне себя от радости, когда увидела животных на ферме. Джейкоб все время жаловался на ужасную вонь, и Мия втайне была с ним согласна.