Двое могут хранить секрет

– Что?

Я засовываю руки в карманы.

– Я рад, что встретился с тобой. Я хотел поблагодарить тебя за тот вечер. На сборе пожертвований. Понимаешь, за то, что ты не предположила, что я… злоумышленник.

Уголки ее рта приподнимаются в улыбке.

– Я мало что знаю о вандалах, но думаю, большинство из них вряд ли приходят в такой ужас от того, что сделали собственными руками.

– Да. Конечно. Но это было бы легче всего предположить. И большинство здесь так и делают. И это было бы… не очень хорошо для меня.

– Потому что твоего брата подозревали в убийстве Лейси, – подхватывает она. Совершенно спокойно, как будто мы говорим о погоде.

– Верно. – Мы продолжали идти, и меня неожиданно охватывает странное желание рассказать ей о моей встрече с Декланом. Мысли о ней мучают меня после ухода из «Таверны Буковски». Но это будет уже излишней откровенностью. Вместо этого я откашливаюсь и говорю: – Я… э… видел твою мать. Когда она приезжала на похороны Лейси. Она была… очень милой.

Милая не совсем подходящее слово. Сейди Коркоран была сгустком энергии, который пронесся по городу и наэлектризовал всех даже в разгар печальных событий. У меня сложилось впечатление, что она воспринимала Эхо-Ридж как одну большую сцену, но я был не против посмотреть тот спектакль. Нам всем требовалось отвлечься.

Эллери прищуривается, глядя вдаль.

– Забавно, как все здесь помнят Сейди. Я совершенно уверена, что, посети я любой из городов, где мы жили, никто меня там не узнает.

– Сомневаюсь. – Я исподтишка бросаю на нее взгляд. – Ты называешь свою маму по имени?

– Ага. Когда она ходила на пробы, она заставляла нас притворяться, будто она наша старшая сестра, и так и прилипло, – объясняет Эллери тем же прозаическим тоном. Она пожимает плечами, когда я поднимаю брови. – Матери дошколят не считаются в Голливуде особо сексуальными.

Позади нас слышится шум автомобиля – сначала слабый, затем такой громкий, что мы оба оборачиваемся. Свет фар надвигается слишком быстро, и я, схватив Эллери за руку, дергаю ее с дороги. Она выпускает ручку чемодана и вскрикивает, когда тот валится прямо под колеса приближающейся машины. Визжат тормоза, и ярко-красный «БМВ» останавливается в нескольких дюймах от чемодана.

Стекло водителя опускается, и Кэтрин высовывает голову. Кэтрин в фиолетовой куртке чирлидеров Эхо-Риджа; на пассажирском месте сидит Брук. Моя сводная сестра переводит взгляд на чемодан, когда я поднимаю его с земли и оттаскиваю в безопасное место.

– Куда-то едешь? – спрашивает она.

– Господи, Кэтрин. Ты едва нас не сшибла!

– Не сшибла же, – насмешливо говорит она. Поднимает бровь, когда Эллери принимает у меня ручку чемодана. – Это твой, Эллери? Ты ведь не переезжаешь опять?

– Нет. Долго рассказывать. – Эллери катит громадный чемодан к травянистому холмику перед домом ее бабушки. – Я уже почти пришла, так что… я догоню вас позже.

– Увидимся завтра, – говорю я, пока Кэтрин машет рукой и лениво тянет: – Пока-а-а-а-а. – Затем она хлопает ладонью по дверце машины и с прищуром смотрит на меня. – А ты кое-что от меня скрывал. Ты не сказал мне, что Деклан вернулся в город.

– Я понятия не имел, до сегодня, – отвечаю я.

Кэтрин смотрит на меня с подозрением. Брук наклоняется вперед и натягивает рукава фиолетовой чирлидерской куртки на ладони, как будто мерзнет. Она смотрит то на Кэтрин, то на меня, когда та спрашивает:

– Ты ждешь, что я тебе поверю?

Я чувствую, что раздражаюсь.

– Мне все равно, поверишь ты или нет. Это правда.

Мою сводную сестру и брата ничто не связывает. Деклан не приехал на свадьбу нашей мамы с Питером и не приезжает в гости. Кэтрин же ни разу не упомянула его имя за все четыре месяца, что мы живем вместе.

Я вижу, что мой ответ ее не убедил, но она указывает головой в сторону заднего сиденья.

– Залезай, мы тебя подвезем. – Она поворачивается к Брук и добавляет громко, чтобы я расслышал: – Добро пожаловать.

Брук раздраженно хмыкает. Не знаю, что это значит, и спрашивать нет желания. В настоящий момент Кэтрин раздражена до предела, но я устал идти пешком. Я забираюсь на заднее сиденье и едва успеваю захлопнуть дверцу, как Кэтрин дает по газам.

– Ну, все равно, что здесь делает Деклан? – спрашивает она.

– Не знаю, – отвечаю я, и тут до меня доходит, что? именно в моем получасовом разговоре с Декланом тревожит меня с тех пор, как я вышел из «Буковски». Совсем не то, что я не знал о его присутствии в городе.

Меня тревожит то, что он не ответил ни на один из моих вопросов.

Глава 8

Эллери

Понедельник, 9 сентября

Едва закрыв за собой входную дверь, я падаю на колени перед чемоданом и хватаюсь за «молнию». Внутри ком из одежды и туалетных принадлежностей, но все это такое дивно знакомое, что я набираю в охапку, сколько могу, и на несколько секунд прижимаю к груди.

Бабуля появляется в дверях кухни.

– Видимо, всё на месте? – спрашивает она.

– Да вроде, – отвечаю я, держа, как трофей, свой любимый свитер.

Не говоря больше ни слова, бабуля идет наверх, а я замечаю среди своей темной одежды вспышку красного: маленький бархатный мешочек с украшениями. Я высыпаю его содержимое на пол и выбираю из кучки ожерелье. На тонкой цепочке висит затейливый кулон, который кажется цветком, пока не приглядишься и не поймешь, что это кинжал.

– Моей любимой любительнице детективов, – сказала Сейди, когда подарила мне его на день рождения два года назад.

Мне всегда хотелось, чтобы она спросила, почему меня так привлекает эта тема, и тогда, возможно, мы могли бы по-настоящему поговорить о Саре. Но, думаю, отделаться аксессуаром было легче.

Я застегиваю цепочку с подвеской на шее, когда бабуля спускается вниз, на сгибе локтя у нее висит сумка для покупок.

– Перенесешь свои вещи наверх попозже. Я хочу до ужина съездить в «Дэлтонс». – В ответ на мой вопросительный взгляд она поднимает сумку. – Мы вполне можем вернуть одежду, которую я купила для тебя на прошлой неделе. От моего внимания не укрылось, что ты предпочитала брать одежду у брата.

Я вскакиваю с горящими щеками.

– О. Ну да. Я просто не привыкла…

– Ничего, – сухо говорит бабуля, снимая ключи с доски на стене. – Я не тешу себя иллюзией о своем знании подростковой моды. Но нет причин, по которой эти вещи должны отправиться на свалку, когда могут пригодиться другому человеку.

Я с надеждой пытаюсь заглянуть ей за спину.

– Эзра едет с нами?

– Он ушел гулять. Поторопись, мне нужно вернуться и приготовить ужин.