Сложные отношения

Глава 1. Настя

– Лебедева? Анастасия? – в динамике телефона звучит неприветливый женский голос.

– А кто беспокоит? – спрашиваю, не торопясь отвечать на вопрос.

– ЗАГС, – отвечают, а у меня от этого слова сердце улетает в пятки. – Вы Анастасия Лебедева? – женщина на той стороне линии, не скрывая своего раздражения, спрашивает еще раз.

– Я, – киваю, даже не задумываясь, что собеседник меня не видит. Сейчас я вообще ничего не соображаю, почва ушла из-под ног. – Свидетельство о разводе готово?

– Да, – прилетает холодное. – Сегодня успеете подойти или оставляете до понедельника?

– Успею, – произношу, крепко сжимая зубы, чтобы не разреветься. – До которого часа работаете? – мне называют время. – Я подойду.

Завершаю вызов.

Руки невольно повисают, не держат, телефон падает и ударяется экраном об пол. Если он разобьется, то я уже не смогу купить новый. Но сейчас мне на это плевать.

Сердце в клочья.

Пытаюсь справиться с эмоциями, но не выходит. Они спазмируют горло, образуют ком и не позволяют дышать спокойно. Усилием воли заставляю себя сделать глубокий и максимально спокойный вдох, меня душат слезы. Но вот только плакать ни при каких обстоятельствах нельзя.

Сынок не поймет.

– Бик-бик, – он лепечет, катая машинку по ковру, загоняет ее под стул и ставит в «гараж». – Ма-ма, бу-бу.

– Егорушка, мальчик мой драгоценный, – говорю, присаживаясь на пол рядом с играющим сыном. – Иди ко мне, – раскрываю объятия. Мне как никогда прежде нужно кого-то обнять.

Мой полуторагодовалый сын играет в игрушки и не знает, что сегодня он окончательно лишился отца.

Дыра в центре груди разрастается с каждой секундой.

Лебедев, ну ты и сволочь! Ненавижу!

Поднимаюсь с кресла, опускаюсь на пол к сыну, хочу его обнять, но не выходит. Егор недотрога, если сам не захочет, то только попробуй тронь его.

Вдруг раздается звонок в дверь, от неожиданности я аж подскакиваю на месте.

– Динь-динь, – говорит Егорка, отрываясь от игры с машинками. – То там?

– Сейчас узнаем, – отвечаю сыну.

Поднимаюсь на ноги, малыш терпеливо стоит рядом со мной и ждет, когда я пойду в коридор, ему интересно.

– Идем со мной, – предлагаю, протягивая руку. Егорка доверительно вкладывает свою ручку в мою раскрытую ладонь, сжимаю.

От осознания, что вторую ручку ему некому дать, больно колет сердце, но я снова делаю спасительный вдох и гоню прочь печальные мысли.

Снова звонок.

– Иду! – отвечаю намеренно громко. Надеюсь, меня услышат и перестанут звонить, уж слишком противный звук раздается по всей квартире.

– Открывай скорее, – раздается со стороны лестничной клетки голос подруги. – У меня сейчас руки оторвутся!

Вере ж поднимать ничего тяжелого нельзя, а она, видимо, с Дашенькой на руках. Ох, блин!

И я со всех ног спешу к двери.

Подлетаю, одним махом открываю замки и распахиваю полотно. Егор стоит рядом.

– Настька! – лучезарно улыбается подруга. Вручает мне гигантскую коробку. – Держи.

– Что это? – ахаю.

– Фрукты, – произносит торопливо. – Это тоже тебе, – всовывает мне в руки пакет из продуктового магазина.

– А это-то зачем? – не могу скрыть своего удивления. – У меня деньги на еду есть, – напоминаю Чудовой и тут же получаю весьма красноречивый взгляд в ответ.

– На продукты, может, и есть, – произносит с непрошибаемой уверенностью. – А вот на вкусняшки нету, – заявляет.

– Верка, – выдыхаю, с трудом сдерживая всхлип. Она видит наворачивающиеся на глаза слезы, хмурится.

– Отставить! – щурится недобро.

– Все в порядке, – с трудом справляясь с приступом, говорю. – Если не сейчас, то обязательно будет. Чуть позже.

– Во-от! – улыбается, приободряя. – Отличный настрой!

– Наверное, – пожимаю плечами.

Оставив Егорку с подругой, иду на кухню. Ставлю коробку на стол, выкладываю продукты. На душе тоска потихоньку рассеивается, с приходом Веры я уже не так остро чувствую, что осталась одна.

– Вер, ты зачем купила столько клубники? – изумляюсь, доставая прозрачную пластиковую коробку. – И торт, – следом за красными сладкими ягодами ставлю на стол «Прагу».

– Отмечать будем! – торжественно заявляет подруга.

– Что? – не понимаю.

– Свободу твою!

Глава 2. Андрей

– Андрюх, опять твоя бывшая приходила, – говорит Ворон, как только я переступаю порог базы.

– Что хотела? – спрашиваю ради приличия. Бесит она меня. Назойливое поведение достало настолько, что хуже не придумать.

Приперается в часть каждый день, выспрашивает все про меня. Мужики уже звонят и ржут, что она ходит сюда как на работу. Я уже в шаге от того, чтобы пойти к руководству и просить перевода в другую пожарную часть. Нет никаких сил выслушивать истерики при каждом ее визите.

Достала!

– Да особо ничего, – равнодушно пожимает плечами друг и продолжает проверять свое обмундирование. – Ходила, разнюхивала здесь все, – озвучивает то, что понятно и так.

Как же бесит меня это все. А то, что ничего не могу с этим поделать, еще сильнее раздражает.

Я бы уже давно популярно ей объяснил, что соваться на территорию действующей пожарной части запрещено. Но разве мои слова для нее указ, когда наверху все ее похождения грамотно прикрывают?

Она не просто человек с улицы, она генеральская дочь. Которая по щелчку испортит жизнь абсолютно каждому, кто служит при части.

– И ты прям позволил это ей делать? – спрашиваю полушутя.

Мне с трудом удается представить, будто Алекс станет стоять и спокойно смотреть, как какая-то баба расхаживает взад-вперед вдоль забора. Пусть она хоть трижды дочь генерала, ему на это плевать. У Ворона с женщинами разговор короткий.

К Лариске у него особое отношение, это не Настя, которую любят и уважают все, кто работает тут. Мою первую жену, напротив, все ненавидят.

– Обижаешь, – отвечает с едкой ухмылкой. – Я посмотрел на нее, подумал и прогнал, – улыбается довольный.

Знает, что отхватит от начальства, но все равно сделал. Молодец! Уважаю.

Мне же командир под страхом смертной казни запретил хоть что-то против Ларисы говорить. Приказал терпеть и не рыпаться, обещал разобраться с ее отцом сам.

Командир надеется на скорое повышение, и я прекрасно понимаю, что если сейчас решу проблемы в личной жизни так, как умею, то он останется на своей должности до скончания веков. Командир мне как отец, я безмерно уважаю его.

И поэтому пока что терплю. Не рыпаюсь.

Только вот терпение заканчивается слишком быстро. В нашем недопонимании с Настей мы зашли слишком далеко.

– Выслушал угроз в свой адрес? – усмехаюсь. Живо представляю всю «красоту», которую только Лариса могла Алексу сказать.

– Мне не привыкать к женским истерикам, – говорит Ворон. – Ты знаешь, меня невозможно вывести из себя.

– Что есть, то есть, – соглашаюсь. – Феноменальная способность!

– Ха-ха, – смеется. – Скорее, здоровый пофигизм.

Бросаю сумку на пол, достаю свое обмундирование, начинаю проверять его. Когда ты не один занят делом, то оно идет гораздо быстрее и получается даже как-то ловчее.

– Настя-то как? – своим вопросом Ворон попадает прямо в точку. Сердце спазмирует, когда я только думаю о ней и о Егоре.

Чувствую себя самым паршивым отцом и мужем, какой только в принципе может быть.

– Не знаю, – тяжко вздыхаю.

– Не встречался с ней больше? – удивляется.

– Нет, – отрицательно киваю. – Даже ни разу не позвонил.

Ворон бросает в мою сторону весьма красноречивый взгляд, качает головой, но замолкает. Да и правильно, что тут сказать?

Появление Ларисы напрочь перечеркнуло в моей жизни хорошее. Одним махом она взяла и уничтожила все.

– Пора кончать с твоей истеричкой, – ни с того ни с сего заявляет Ворон.

– Пока рано, – отрезаю. – Мне нужно понять, как ее обезвредить. Если сейчас допущу ошибку, то она исчезнет с поля моей видимости.

– И? – прекращает проверку и пытливо смотрит на меня.

– Лара знает, что отец ее от всего отмажет, – произношу суровую истину. – Даже если она обольет Настю или Егора кислотой.

– Кабздец, – спустя некоторое время Алекс озвучивает мои мысли. – И что ты с этим делать собрался?

– Не знаю, – признаюсь честно. – Лекарство от идиотки я еще придумать не успел.

– Андрюх, но из-за всяких дур семью рушить, – изумляется Ворон. – У тебя Настька ж огонь!

– Пойми, если я сейчас приближусь к ним, то сделаю только хуже, – не могу скрыть своей боли.

– А если Настя за то время, что ты телишься и разводишь сопли с бывшей, нормального мужика себе найдет? Что будешь делать? – задает в лоб самый больной вопрос из всех, что только есть.

– Возвращать обратно буду, – отрезаю. – Она моя женщина. И жена.

– Ну да, ну да, – произносит с ухмылкой. – Она красивая баба, друг. И если захочет, то по одному щелчку пальцев найдет себе нормального мужика. Запомни это.

Зло зыркаю на Алекса, киваю на амуницию.

– Все проверил? – спрашиваю на эмоциях. Своими словами он надавил на больную мозоль.

– Все! –  психует.

– Тогда иди, – киваю в сторону выхода.

– Тогда пошел, – отрезает и с психами выходит из кабинета.

Я остаюсь проверять свое обмундирование, но сделать это становится труднее с каждой минутой. Чем больше думаю про любимую женщину и нашего сына, тем сильнее психую и все валится из рук.

Чертова Лара! Нахрена ты приперлась? Нашла ж себе хахаля, так и жила б припеваючи с ним!

Но нет же. Свалилась на мою голову, нервы треплет. И разбивает мою жизнь.

Я не видел и не слышал про нее порядка нескольких лет, расслабился, начал новую жизнь. Встретил самую прекрасную и замечательную женщину на белом свете, Настю мою. А тут снова она.

Лезет ко мне со своей нелепой любовью, утверждает, что все обдумала и все поняла. На все мои слова, чтобы валила туда, откуда явилась, ударяется в слезы, а затем и вовсе угрожает Насте вред причинить.

Зная характер Лары, я даже рад, что Настя подала на развод. Для нее и Егорушки так будет безопаснее.

Лариса кандидат химических наук, она может сделать такое из подручных средств, что мало не покажется никому. Понимаю, что в глазах Насти я сейчас выгляжу настоящим предателем и тварью, но пусть лучше она ненавидит меня, оставаясь здоровой, чем потом все равно будет ненавидеть, но изувеченной. Лара на все пойдет, если узнает, что у меня есть семья.

– Кстати! – ко мне заглядывает Ворон. – Твоя Лариса интересовалась, когда ты будешь, – говорит едко.

– И что ты ответил? – спрашиваю.

– Сказал, что никогда, – отвечает друг.

Глава 3. Настя

– Андрей не звонил? – интересуется Вера, доедая торт. Она делает это с таким удовольствием, что я не могу не присоединиться.

Откладываю на тарелку небольшую порцию, беру ложку и без особого аппетита начинаю ковырять торт. После расставания с Андреем прошло уже достаточно времени, но я до сих пор ничего толком не ем. Никак не могу заставить себя начать нормально питаться, кусок в горло не лезет.

– Нет, – признаюсь я, до сих пор находясь в шоке от поступка своего уже бывшего мужа.

Он клялся в любви, носил меня на руках, и я даже в страшном сне представить не могла, что с нами случится нечто подобное.

Мы любили друг друга, в нашей семье царил мир и лад. А потом бац и появление его первой жены все тут же перечеркнуло.

– Как видишь, мы ему не нужны, – констатирую факт. Крепко стискиваю зубы, чтобы не разреветься.

Больно. Очень тяжело принимать тот факт, что любимому мужчине на тебя стало резко плевать. Да ладно там на меня! Он совершенно не интересуется жизнью своего долгожданного и единственного сына.

За Егорку обидно прямо до слез… Мой мальчик до сих пор ждет, когда к нему приедет отец. Он страдает без своего папы.

– Я бы не была столь категорична, – не спешит согласиться со мной. – На торт надо не смотреть, а есть, – резко переводит тему. – Он очень вкусный, – подмечает с хитрым блесков в глазах. – Попробуй, – кивает на тарелку.

Смотрю на лежащий на тарелке кусок бисквитно-шоколадного лакомства и не особо горю желанием его съесть. Я вообще последнее время чуть ли не из-под палки есть себя заставляю.

– Тебе понравится, – не успокаивается Чудова. – Один из моих любимых, – подмигивает и кладет кусочек в рот. Закрывает глаза от удовольствия.

– Хорошо, – сдаюсь. Без особого энтузиазма кладу в рот кусок торта и понимаю, как же сильно ошибалась! – Вера, как вкусно! – не могу удержаться от восторга.

Что ж я раньше его не пробовала? М-м-м… Блаженство…

Вера принесла очень вкусный торт. Я попробовала маленький кусочек и сразу испытала непередаваемое удовольствие. Теперь вот сижу и ем за обе щеки, не оторвать! А ведь совсем недавно ничего не хотела.

– А то! – довольно улыбается подруга.

Детвора играет в соседней комнате, теперь она у меня в квартире одна. Я не смогла продолжить жить в том месте, которое создавала для нашей семьи и поэтому переехала в соседний район. Так для меня и Егорушки будет даже лучше.

Егорка и Дашенька увлечены игрой. Они не дерутся, не беспокоят нас, и это просто прекрасно.

–Ты когда собираешься поехать за свидетельством в ЗАГС? – участливо спрашивает Вера.

– Хотела сегодня, – говорю честно. – А теперь вот не знаю.

– Почему не знаешь? – хмурится.

– Ах, – прячу лицо в ладонях. – Если бы ты знала, как я хочу, чтобы это все оказалось дурным сном, – признаюсь. Слезы льются из глаз, а я даже их сдержать не пытаюсь.

– Настюша, – Вера говорит с болью в голосе, она поднимается со своего стула, подходит ко мне и обнимает. – Хорошая моя, держись, – приободряет. – Это все просто надо пережить. Дальше будет лучше.

Вера меня понимает, как никто другой, она сама прошла через нечто подобное перед тем, как встретить своего Чудова.

Молчу. Сейчас говорить просто нет сил, я чувствую себя сломленной и раздавленной.

– Андрей любит тебя, – Вера, сама того не подозревая, подливает масла в огонь. – И Егорку тоже он очень сильно любит.

– От любимых не отказываются, – констатирую факт.

– Смотря из-за чего, – не соглашается со мной подруга.

Вдруг понимаю, что она знает про моего уже бывшего мужа нечто такое, чего не знаю я. Мне становится невероятно интересно.

Отстраняюсь. Смотрю Чудовой прямо в глаза.

– Подробнее можно? – прошу с легким нажимом.

– Прости, но нет, – идет в отказ. – Я вообще ничего не должна была тебе говорить, но проболталась.

– Вера! – продолжаю давить. – Говори! С Андреем что-то случилось?

Стоит только подумать об этом, как тут же почва уходит из-под ног. Мне становится страшно.

– Насть, успокойся, прошу, – продолжает меня утешать. – Все будет в порядке. Слышишь?

Мотаю головой. Не хочу. Не хочу! Не хочу!!

Ничего не понимаю.

– Он любит вас, – заверяет Вера, чем делает только хуже. Сердце разрывается на части от ее слов.

– Если бы любил, то не бросил, – заявляю с болью в голосе. – Ладно, хватит страдать зазря, – резко закрываю тему. Как бы сильно не любила Лебедева, больше я не стану по нему убиваться. – Поплакали и хватит, – вытираю слезы.

– Вот и правильно, – поддерживает меня подруга. – Ты едешь в ЗАГС? – спрашивает прямо.

– А ты с Егорушкой посидишь? – прошу ее. Я не хочу с собой таскать сына по государственным органам.

– Ради такого дела, конечно! – улыбается ласково.

Обнимаю Верку, все-таки она классная у меня! И сейчас я, как никогда прежде, рада, что она рядом, ведь когда ты чувствуешь поддержку, то даже дышится как-то легче, и раны заживают быстрее.

Пусть Вера и жена лучшего друга моего уже бывшего мужа, но она моя подруга. Этого ни одному мужику не изменить.

Иду в комнату, достаю из шкафа свой любимый спортивный костюм, быстро его надеваю и понимаю, что после расставания с мужем похудела на несколько килограмм. М-да…

Если обычные люди не едят и толстеют, то у меня всё строго наоборот. Я каждый грамм тщательно берегу и потеря нескольких килограмм для меня большое горе.

Настроение стремительно портится, ничего не хочется делать, но я не позволяю негативным мыслям завладеть собой.

– Настька! Хватит расклеиваться! – словно читая мои мысли, говорит Вера. Подходит ко мне со спины, обнимает и опять улыбается. – Ты сильная! Всё будет гуд! – подмигивает игриво.

– Надеюсь, – печально выдыхаю.

Лебедев! Из-за тебя я больше не пророню ни слезинки! Иди в баню, мой не дорогой!

– Поверь, точно будет, – заверяет меня. – Помнишь, ты мне то же самое говорила, а я не верила?

– Помню, – сама не понимаю, как заряжаюсь оптимизмом подруги, теперь у меня достаточно сил, чтобы осуществить все задуманное.

С твёрдой решимостью поднимаюсь на ноги, поправляю костюм, привожу в порядок лицо. Нечего выходить на улицу с опухшими и красными от слез глазами, не хочу, чтобы кто-то видел меня такой.

При помощи косметики маскирую тёмные круги под глазами, специальными каплями убираю покраснение. Немного выделяю скулы, нахожу свои любимые серьги, которые неимоверно мне идут, надеваю, любуюсь. А затем и вовсе собираю волосы в высокий хвост.

Андрей никогда не любил если я убирала волосы, так пусть теперь подавится!

Кручусь перед зеркалом, любуюсь получившимся образом и остаюсь довольна собой.

– Красотка! – говорит Вера, подмигивает и посылает мне чмок.

Я чмокаю ее в ответ.

Стараясь не мельтешить перед сыном, быстро обуваюсь, беру сумку, проверяю наличие паспорта и открываю входную дверь.

Прямо на лестничной клетке стоит женщина. Понимаю, что она смутно напоминает кого-то.

– Вам кого? – спрашиваю равнодушно. По занесенной наверх руке догадываюсь, женщина собиралась нажать на кнопку дверного звонка.

– Вы здесь живете? – спрашивает, а сама то и дело пытается заглянуть в квартиру. Мне это не нравится и поэтому спешу поскорее прикрыть дверь.

– Вам-то какая разница? – не спешу отвечать на вопрос. Я вообще понятия не имею, кто она такая.

– Извините, – тут же меняет свой тон. – Меня зовут Лариса, я ваша новая соседка.

– Анастасия, – произношу сухо. Раз соседка, то нет ничего дурного представиться.

Глава 4. Андрей

– Андрюх, здоров! – Сергей Милашенков видит меня и машет рукой, приветствуя.

– Привет! – отвечаю. – Далеко собрался? – киваю на сумку, что несёт на плече.

Второй отряд уже завершил свою смену, и парни с чистой совестью разъехались по домам, но вот только это не касается Милашенкова.

Серёга перекидывается парой коротких фраз с Саньком Ермолаевым, который идёт с ним рядом, оставляет его одного и подходит ко мне.

– Решил до спортзала дойти, – кивает в сторону отдельно стоящего здания. – В нашей профессии отличная форма – половина успеха.

– Говори, говори, – смеюсь. –  Ты, я смотрю, как всегда, своих проводил, а сам после смены домой не торопишься, – взглядом показываю в сторону КПП. – Тебя жена, небось, заждалась.

– Ничего страшного, подождет, – соглашается, даже не думая опровергнуть мои слова. – Ей не привыкать.

– Смотри, друг, – качаю головой. – С огнем играешь.

Я вот доигрался и теперь, как никто другой, понимаю, к чему приводит, когда ставишь работу на первое место, а семья уже идет на втором. Женщины подобного не терпят совершенно.

Но мне хватило пары месяцев после рождения Егорки, чтобы осознать один факт. Если я не начну включаться в процесс воспитания сына, то Настя одна такого наворотит… Хочешь сделать из мальчика мужика, так делай это сам. Не подпускай женщин.

Правда, сейчас моя женщина сама растит нашего сына, и я не могу даже издали на него посмотреть. Устал до невыносимости без своих, истосковался.

– Кто б говорил, – ухмыляясь кидает мне. – Сам-то давно заявление о разводе забрать успел?

– А вот это, – произношу, старательно сдерживая рвущиеся наружу эмоции. Их слишком много, чтобы можно было все удержать, разрыв с Настей для меня хоть и временный, но крайне болезненный. –  Не твое дело.

– Ну-ну, – усмехаясь, качает головой. Он не держит зла. Понимает.

– Серег, береги семью, пока она у тебя есть, – озвучиваю факт. Кто б мне раньше это сказал, я бесконечно благодарен Насте, что она не позволила нам жить без ребенка, настояла на беременности и родила.

– Вот чтобы моя семья сохранилась, я домой не спешу, – нехотя признается. – Теща приехала. Ну ее нахрен, – отмахивается.

После пополнения в семье Серегу домой стало не загнать, он лучше останется на базе и будет торчать здесь до позднего вечера, чем отправится домой и начнет помогать супруге. Я вообще в шоке, как его до сих пор терпит жена. Моя Настя меня б давным-давно с таким подходом на порог не пустила.

Да о чем я говорю… Она, не дождавшись моих объяснений по поводу Ларисы, подала на развод.

Гордая…

– Слушай, у нас сегодня вызов был, – подходит ближе и понижает голос. Стреляет глазами по сторонам, словно не хочет, чтобы кто-то нас вместе увидел. – В промзону, на новое предприятие, – продолжает так же тихо говорить.

– Наслышан, – усмехаясь, вспоминаю, какими громкими эпитетами парни сегодня утром обсуждали этот вызов.  Они говорили так громко и эмоционально, что у любого культурного человека уши в трубочку б свернулись от услышанных слов.

Ох, чего я только не услышал!

Однако Милашенков не разделяет мой весёлый настрой, он остается крайне серьезным и хмурится, смотря на меня. Его озабоченный вид заставляет напрячься.

Похоже, там что-то не ладно.

– Серёг, что случилось? – спрашиваю прямо. Если да, то он должен сказать, мы с Милашенковым договорились делиться всем, что в последующем может увеличивать риски при выполнении задания.

– И да, и нет, – не спешит отвечать. Видно, как ему не по себе при обсуждении проблемы. – У них жёстко нарушена техника пожарной безопасности, – Серёга то и дело стреляет взглядом по сторонам, не желая, чтобы нас кто-то услышал. – Там, по сути, её вообще нет. Я с трудом три огнетушителя насчитал, и те с сорванными пломбами.

– Ещё скажи, что срок годности посмотрел и он оказался просрочен, – не могу скрыть сарказм, хотя здесь совсем не до смеха.

– Какой ты проницательный, – бурчит в ответ. – В общем, так. К Командиру ходил, он меня послал. Сказал не лезть, – одаривает меня многозначительным взглядом. – Все понял?

– Угу, – киваю. Настроение стремительно летит вниз.

Что ж там мутит командир? Почему не прикрывает производство?

А еще мне дико интересно, почему он мне разбираться с Ларкой запретил. Неужели ее отец нашу часть заприметил?

– Слушай, раз ты здесь, – вдруг мне на ум приходит отличная идея. – Присмотришь за моими? Мне в ЗАГС надо сгонять.

– Да без проблем, – соглашается тут же. – Но учти, если будет вызов, то за главного поеду я.

– Угу, – киваю. Достаю телефон и пишу в чат парням, предупреждаю об отъезде. – Вернусь, как только смогу.

– Не кипишуй, – хлопает по плечу. – Прикрою.

Переодеваюсь в гражданку, хватаю рюкзак и выезжаю с базы.

Пользуясь свободными дорогами, доезжаю до местного органа ЗАГС в два счета, паркую авто и захожу через боковой вход в невысокое здание.

Только переступаю порог, как открывается дверь в кабинет, я вижу выходящую оттуда девушку и у меня перехватывает дыхание.

– Настя, – выдыхаю, не в силах себя сдержать.

– Андрей, – она замирает, увидя меня, по взгляду вижу, что встречи со мной не ожидала.

– Привет, – говорю первое, что приходит на ум.

Смотрю на нее и глаз не могу отвести. Красивая…

Собрала волосы в конский хвост в отместку мне, я никогда не любил эту прическу, и она это прекрасно знает. Мысль, что Настя думала обо мне, когда собиралась, удивительным образом греет душу и придает надежду, что я еще все смогу разрулить.

Не знаю, как надолго меня хватит, если честно.

Я прямо сейчас готов бросить все, посадить любимую женщину в свой автомобиль, отвезти домой и рассказать ей все, как есть. Встать на колени, сказать, как сильно люблю и попросить у нее прощение.

Эмоции вихрем окутывают меня. Я так виноват перед ней! Так виноват…

Но холодный взгляд некогда теплых и любящих глаз живо меня остужает.

– Отлично выглядишь, – признаю факт. Но умалчиваю, что ей не мешает хоть немного поправиться.

Настя сбросила несколько килограмм, и это отчетливо видно по ее лицу. Как было раньше, мне больше нравится.

– Спасибо, – говорит, стараясь не смотреть на меня. Она держится отстраненно и на мои слова толком не реагирует, ведет себя как чужая.

Я буквально физически ощущаю возросшую между нами ледяную стену. И как пробить в ней брешь, просто не понимаю. По глазам вижу, Настя меня не простит. Я могу хоть сотню раз объяснять ей, что разрыв был необходимостью и полностью в ее интересах.