Карантинный полубред, или Сказки на ночь для маленьких взрослых

Как-то родители умерли и говорят:

– Мы пошли на работу в поле, а вы со двора не уходите.

Они рано уходили, дети этого не слышали – спали еще. А когда проснулись, сестрица говорит братцу:

– Я пойду с подругами погуляю.

А он отвечает:

– Что ты врешь? У тебя и подруг-то никаких нет.

Она согласилась:

– Правда твоя. На жирафа пойду смотреть, в лес.

Этому он почему-то всегда верил.

– А ты, братец мой, за скотиной присмотри.

Ой, не любил он это дело! Во-первых, у них и скотины-то не было, а во-вторых, он на пяльцах любил вышивать. Вот она ушла, а он сел за свое любимое занятие. Вышивает на пяльцах и поглядывает за скотиной. Через три дня сестрица возвращается, с двумя утками подбитыми и глазом правым, тоже подбитым – он как фара светится. Она хотела было рассказать, как на жирафа залезла, чтобы уток снять да упала. И видит: рассказывать-то некому – братца нет, только какие-то перья вокруг разбросаны.

Она, значит, подбегает к колодцу, и глядь вниз на воду. Вода, как известно, память сохраняет, события разные. Сестрица смотрит вниз на воду, а там как будто клин клином вышибает: лебеди-гуси летят и садятся на двор, а дальше не видно ничего. Но она все поняла: в восьмой раз уже похищают братца. Расстроилась она, и прямо в колодец упала.

Утонула и думает: «Вот братец мой в беду попал, а я здесь на дне прохлаждаюсь. Надо что-то делать!»

Набрала воды на три дня и стала карабкаться вверх. Через три дня и вылезла из колодца. Смотрит, а братец – вот он, перед ней стоит!

– Где ж ты шлялась, сестренка моя милая?! – и как даст ей во второй глаз – тот тоже как фара загорелся.

Он и говорит:

– Фары-то горят, зря простаивают. Поехали в лес, покатаемся.

Уже стемнело, поехали они. Долго ехали, молча. К дереву подъезжают, а там родители их, привязанные. Они и говорят:

– Родители, чего вы здесь делаете?

А те отвечают:

– Да вы что? Мы же умерли. Мы же вам об этом еще в начале сказки рассказали.

– И то правда: со двора не выходить…

Ну и вернулись дети назад, к себе в избу. Смотрят, а во дворе жираф стоит.

– Эх ты, тварь пятнистая! Мы тебя по всему лесу ищем, а ты здесь, значит, обитаешь! – закричал братец.

Когда сестрица в дом зашла, он топор взял, порубал мелко жирафа и посадил в огороде вместе с гусями. Ничего-де, вырастут к осени, урожай соберём.

Заходит в дом, а там родители сидят и рассказывают:

– Мы с того света вернулись. Нам указание было: рано еще туда. Так что мы здесь, с вами опять жить будем.

Выпили они самогонки, и жили долго и счастливо. Жили-поживали да добра на жопу наживали.

Доброй ночи!

№ 13. Добрая история

Это юбилейный, 13-й выпуск Пересказок на ночь, и чтобы он хоть чем-то отличался, сегодня будет просто добрая история. Поэтому детям ее лучше не читать!

Жила-была обыкновенная семья: муж и жена. Детей у них не было, зато была огромная жажда наживы. Жена все время была дома, а муж ходил на работу, на золотые прииски. Намывал золота и приносил его домой. Все это они складывали в большой сундук.

Через год муж потерял ногу, – пришлось сделать протез. Теперь у него была деревянная нога. И чтобы быть спокойным за накопления, он решил все золото спрятать внутрь деревянной ноги. Так и ходил.

А еще через год он при странных обстоятельствах заболел и умер. Прежде чем похоронить его, жена решила отстегнуть деревянную ногу и оставить ее дома.

Похоронила его и вернулась домой. Ночью погода испортилась, пошел сильный ливень, по крыше барабанили огромные капли дождя… В дверь постучали.

– Кто там? – спросила жена. Нет – теперь вдова.

В дверь снова постучали. Она открыла дверь: на пороге стоял ее муж. Он поднял голову, пристально посмотрел на нее и спросил:

– Ну как ты без меня?

Она ответила:

– Скучала. А почему ты пришел? Тебе что-то нужно?

– НОГУ ДАВАЙ!!!

Ну что ж мой, добрый читатель, теперь самое время поменять штанишки, помыться, почистить зубы и лечь спать.

Баю бай!

№ 14. Золушка

Жила-была девочка – Золушка, добрая, хорошая, справедливая. Только у нее был один изъян: очень уж она трудиться любила, шибко была жадная до работы. И свою всю сделает, и у других работу отнимает.

Вот, бывало, петухи с утра хотят кричать, а она тут как-тут: клювы им скотчем замотает и давай кукарекать на всю деревню! Они даже навык стали терять. Хорошо еще, куры как-то успевали сами яйца нести, а то бы она и эту работу у них отняла.

Вот такая она была – неистовая!

Отца своего достала: с утра сходит в лес, дров нарубит, уток настреляет и домой приносит, – ему и делать нечего. А он же мужик все-таки. Ушел он в лес жить – там спокойно: пилит себе, строгает, часы механические чинит.

Мачеху с дочками Золушка тоже замучила. Нашила им платьев на пять лет вперед, размеры разные – вдруг раздадутся. Так она их задолбала своей заботой, что решили они на бал уехать, во дворец. Золушка в этот момент в хлеву была: теленка рожала. Возвращается в дом, а там никого, только записка: «Мы уехали на бал. Только ни к чему не прикасайся!»

Но пока она эти десять слов читала, очень до работы соскучилась, и опять ее прорвало! Она уже шило на мыло поменяла, и как баран на новые ворота посмотрела, и бисер перед свиньями пометала, и головокружение от успеха ощутила, только сиднем не успела посидеть, потому что когда тучи разводила руками тут Фея и явилась.