Судьба гнева и пламени

Он фыркает.

– Идиотка.

Я забрала стакан, думая, что отдам его Корсакову, когда расскажу о Софи в надежде задобрить его из-за сегодняшней неудачи. Но чем больше я обдумываю этот план, тем лучше понимаю, что, скорее всего, он решит, будто меня скомпрометировали. В прошлом году, когда Роло застали за милой беседой с УБН[4 - Управление по борьбе с наркотиками – агентство в составе Министерства юстиции США, занимающееся борьбой с наркоторговлей.], Корсаков освободил его от обязанностей, выстрелив в затылок. По крайней мере, такие ходят слухи – Корсаков не настолько глуп, чтобы убивать на публике. Но с тех пор никто, включая жену и детей Роло, его не видел.

Тони прав. Я идиотка, что не выскользнула через черный ход, пока еще могла.

Внутри все переворачивается, когда я замечаю чуть впереди знакомую тележку уличного продавца.

– Остановись здесь на минутку.

– Серьезно? – из-за своей внушительной комплекции Тони с трудом поворачивается и хмуро глядит на меня.

– Я голодна, – лгу я.

Сомневаюсь, что смогу откусить хоть кусочек.

– Ты только что пришла с вечеринки толстосумов, где полно жратвы! – Он громко стонет – Тони всегда жалуется, когда я прошу остановиться, – но затем кивает Пиджу. – Черт, ладно. – И добавляет себе под нос: – Учитывая, что это, вероятно, твой последний ужин.

– Я даже съем его на улице, – предлагаю я, и мой голос источает фальшивую сладость. Единственное, что Тони презирает больше меня, – это запах хот-догов и квашеной капусты.

– Естественно, ты съешь его на улице. Иначе салон будет вонять еще неделю. – Он качает головой. – Можно выгнать девушку с улицы, но уж точно не уличные замашки из девушки.

– Под моим сиденьем зонтик, – предлагает Пидж, пока я осторожно ставлю стакан Софи.

– Спасибо.

Пидж тихий и самый приятный из компании, но и он запросто продаст свою сестру за правильную цену.

Я выпрыгиваю наружу, клатч зажат под мышкой. Надетое на мне длинное платье – черный на бретельках атлас – самое неброское из дизайнерской партии, которую парни раздобыли во время своего последнего ограбления. Ни оно, ни моя накидка не обеспечивают никакой защиты от леденящего кровь ноябрьского воздуха, однако в моем нынешнем состоянии я почти не замечаю этого.

Хочется верить, что Корсаков меня не прикончит, только не из-за этого. По иронии судьбы ко мне этот человек проявил больше доброты, чем к большинству людей, пусть и по-своему. Однажды один из его головорезов воспринял закон «не трогай мою хорошенькую воровку» как простое руководство и попытался навязать себя мне.

Корсаков кнутом содрал кожу с его спины. Я знаю, поскольку Вигго заставил меня смотреть на это зрелище, гордо улыбаясь, будто кошка, подносящая убитую птицу к ногам хозяина.

Только вот Корсаков не обычный кот. Он тигр, который время от времени бросается на тех, кто его кормит.

Телефонный звонок, требование увидеть меня с запонками или без… Неужели он уже знает о рыжеволосой женщине, что пыталась вытянуть у меня информацию? Или он каким-то образом узнал о скрытых запросах, которые я делала насчет получения паспорта? О деньгах, спрятанных у себя в вентиляции? О квартире в Лондоне, которую хотела снять? Если да, увидит ли он в этом что-то, кроме плана побега?

Мои инстинкты говорят мне бежать.

Шагая по тротуару, я стараюсь не наступать в лужи и попутно продумываю стратегию. Мне просто сбросить каблуки и рвануть? Или подождать, пока я окажусь на безопасном расстоянии, чтобы дать себе фору? Я могла бы пройти через парк и прыгнуть в такси на другой стороне. Возвращаться в квартиру за сумкой было бы рискованно, но без нее идти на вокзал нет смысла. В ней деньги, одежда, новое удостоверение личности – все, что нужно, чтобы исчезнуть.

Я лишь отчасти удивлена, что Тони выпустил меня. Он достаточно глуп и высокомерен, чтобы предположить, будто я не сбегу. Или, наверное, ему хочется, чтобы я это сделала, и тогда у него появится предлог отдать меня своему брату, но прежде избить до синяков.

Я все еще обдумываю свой план, когда подхожу к тележке. Элтон сгорбился над грилем, переворачивая сосиску.

– Да? – хмыкает он и поднимает взгляд. Мгновенное узнавание отражается на его лице. – Давненько тебя не видел.

Я прошла долгий путь от неуклюжей девчушки с неприветливыми глазами, подведенными черным карандашом, и обесцвеченными волосами, которая украла у него хот-дог. Но однажды Элтон сказал, что не имеет значения, за каким количеством макияжа я прячусь или какого цвета мои волосы; ему нужно лишь знать меня и смотреть в мои голубые глаза. Они напоминали ему о детстве и лете у Адриатического моря.

Прошло несколько месяцев с тех пор, как мы не виделись.

– Я была занята.

Я осмеливаюсь бросить взгляд через плечо на ожидающий меня внедорожник, чей мигающий аварийный сигнал вызывает гудки гневных водителей из других машин, столпившихся сзади. Тони даже не способен подняться по лестнице без одышки, так что я могла бы запросто обогнать его, даже на каблуках. Однако Пидж умен: он найдет обходной путь и нагонит меня в другой стороне квартала.

Элтон открывает рот, чтобы что-то сказать, но тут же закрывает его. Я уже знаю, что у него на уме. Так думают все мои уличные знакомые: что я элитная проститутка.

Я никогда их не исправляла. Лучше уж продавать то, что у тебя есть, чем то, что ты украл.

– Рад видеть, что ты еще на плаву, – говорит он.

Возможно, ненадолго.

Если я направлюсь с едой к одной из скамеек в парке, у меня появится хороший шанс ускользнуть и не попасться. Это может дать мне преимущество.

– Тебе как обычно? – Мужчина держит длинный хот-дог в металлических щипцах.

Я улыбаюсь.

– Ага.

– И ему тоже? – Элтон кивает влево, вопросительно приподняв брови.

Я смотрю в ту сторону и вижу гору скомканных одеял на тротуаре где-то в пятидесяти ярдах от меня. От удивления я отвлекаюсь от своего плана.

– Это Эдди?

Неужто уже прошло полгода?

– Ага. Он околачивается здесь уже несколько недель.

– И?

Элтон пожимает плечами.

– Пока еще не отпугнул моих клиентов. Кажется, его зрение ухудшилось.

Возможно, время, проведенное Эдди в тюрьме, помогло ему так, как ничто не помогало.

– Дай мне два хот-дога, пожалуйста.

Я всегда покупаю вторую порцию, когда Эдди рядом. Элтон догадывался, что мы как-то связаны, но никогда не выспрашивал подробности.

Я засовываю двадцатку под дозатор салфеток на прилавке тележки и, как всегда, отмахиваюсь от сдачи. Я потеряла уже счет, сколько раз добросердечный уличный торговец мясом кормил меня на протяжении многих лет, когда я голодала и не могла заплатить за еду.

Сжимая оба хот-дога в одной руке, я, укрывшись под зонтом, пробираюсь вперед, игнорируя предупреждающий гудок с обочины. Чем ближе я подхожу, тем сильнее становится вонь застоявшейся мочи и запах немытого тела.