Последняя возможность увидеть солнце

– О-о-о! Хи-хи-хи! Неплохо, – говорит девушка с белой кожей и волосами цвета чистого арктического снега, девушка с лицом, усыпанным огнем веснушек. Она смотрит на меня, а затем посылает воздушный поцелуй.

– А он мне нравится, – говорит она, улыбаясь, – Интересный такой мужчина.

– Если тебе нужно то, зачем ты сюда пришла, закрыла рот и в комнату! – говорит коммерсант, и я понимаю, что будет дальше.

– Фу, как грубо! – фыркает девушка с кожей цвета запретной пыли и пропадает из поля моего зрения. – Но именно это мне и нравится.

Я слышу, как начинают стучать их зубы в поцелуе.

Я локатор, что ловит звуки.

– Потише, искорки, – вставляет слово девушка с бутылкой дряни.

– Он очухается до завтра? – спрашивает сын жирного ублюдка.

– Если не сдохнет, то хуже точно не будет, – отвечает она и отпивает из бутылки.

– Я надеюсь, что твоя худощавая задница завтра поведет за собой строй новых новеньких, – вновь говорит сын святого грешника, но уже обращаясь ко мне. – А вообще, твою мать! Как ты можешь пить эту дрянь?!

– Молча, – она вновь опрокидывает бутылку.

– Лучше бы попробовала сансару, – говорит он. – Прет лучше! Ручаюсь за товар!

– Вот оно, – думаю я.

– Не, это не мое, – отвечает девушка в белом халате.

Слышу, как закрылась дверь. В помещении настала тишина.

– Он вновь будет трахать ее, – первый голос появляется в моих мыслях.

– А ты будешь слушать, неспособный двигаться, – второй голос продолжает мысль первого, вместе с этим губы девушки в белом начинают двигаться, и я понимаю, что она что-то говорит, но голоса в моей голове звучат громче.

– Ты будешь слушать и сходить с ума, потому что, признайся, эта белоснежка пришлась тебе по вкусу, – третий голос говорит свое предположение.

– Она действительно очень хороша, она действительно крайне исключительная, – четвертый голос говорит, будто бы подводя черту под всем выше сказанным.

– ВСТАВАЙ! – начинает орать пятый голос. – Поднимайся и иди работать! Или иди убей его и овладей ей! Здесь, в доме Божьем .

– Воу-воу-воу! Ковбой, ты куда начистил тапочки? – подрывается с места девушка с дрянью. – Отпей и обратно в ванночку для крещения чистым раствором!

Не знаю как, каким образом, но мое тело поднимается будто бы само по себе, берет бутылку и начинает вливать в меня Дрянь. е

– Подожди пару минут, добавлю тебе тепленькой, – говорит она и уходит.

Оставшись в одиночестве, я уставился на распятого на кресте святого сына.

– Интересно, из чего был крест, на котором его распяли? – появляется первый голос.

– Осина, – говорит второй.

– Почему именно осина? – спрашивает третий.

– Потому что только осиновым колом можно остановить вампира, – говорит четвертый голос.

– Безумие! – начинает ржать пятый голос, и он пробивается сквозь мысли и выплескивается из меня наружу.

Я совершенно пьян от водки в купели, я совершенно пьян от дряни, которую разделил с девушкой в белом халате, я смеюсь от абсурдности ситуации. Я вспоминаю, с чего все началось. Помню усатого мужчину, который рассказывает мне о ситуации на улицах этого проклятого города. Помню, как я явился на порог храма в состоянии шага перед смертью и тем самым попал сюда. Помню, как таким способом и упорной работой втерся в доверие жирного ублюдка. И сейчас я по-прежнему здесь, и только сейчас все пришло в движение.

Я команда шхуны, и мы дождались ветра после длительного штиля. Я безумен…

Она вернулась с кастрюлей кипятка, с бутылкой водки и бутылкой дряни.

– Еще один заход в теплую ванночку, после которой ты будешь в таких дровах, в которых ни разу в жизни не был! Еще один заход в купание в адском напитке, который проспиртует тебя, как кусок мяса для шашлыка, положенный в маринад из уксуса! – говорит она и начинает смеяться.

– Она «в щи», – думаю я. – Дрянь уже впиталась в кровь, Дрянь уже двигает ее сознание на уровень моего мировосприятия. Именно такой доктор сможет поставить меня на ноги.

Я начинаю растворяться в воде, которую она добавляет к той прохладной, в которой я лежу, в водке, которую она добавляет на смену уже впитавшейся.

– Дрянь, – выдавливаю из себя.

– Сейчас накатим, не торопись, – говорит она. – Сейчас автомобили наших жизней выйдут на автомагистраль в рай. Сейчас мы с помощью Дряни сможем узнать помыслы сына Божьего, слова которого стали жизненными законами!… что должны были быть аксиомами, а стали всего лишь законами… А все эти законы, они как шлюхи…

Последнюю фразу она произносит, коснувшись указательным пальцем губ, прижимая его к своим пухлым алым губам, говоря об этом шепотом, как секрет, как тайну, как будто бы об этом никто, кроме нее, раньше не знал.

– Продажные, – заканчивает она после некоторой паузы, открывая бутылку дряни.

– А вообще, вернемся к нашей прошлой теме. Один удар по воде – «да», два – «нет».

– Ты вменяемый? – спрашивает она, и после поит меня ядом из бутылки, будто заботливая мать младенца. А я два раза бью пальцами по воде.

– У тебя есть для этого повод, какая-нибудь прям стоящая причина?

– Конечно, есть! Это максимально тупой вопрос, который можно было задать, – думаю я, ударяя один раз воде пальцами.

Я смотрю в ее черные, как смоль, глаза и там вижу отрывки того, почему я пришел сюда. Я вижу смерть близкого человека, вижу то, как под дождем несу гроб на это самое кладбище, вижу то, как выкупаю место у жирного ублюдка, я вижу это так, будто бы все это происходит сейчас.

В ее космически глубоких глазах я вижу осколки разных фрагментов, последних глав своей жизни, которые привели меня сюда. Я – фотоальбом, наполненный воспоминаниями.

– Хорошо, причина есть, – начинает говорить она. – Интересно, какая… Что-то личное, так?

Один удар по воде в ответ.

– Пить будешь?

Один удар по воде.

–Тебе не нравится эта тема? Тебе не нравится, когда кто-то пытается копаться в тебе?