Вампирский репортаж

– Не настолько же.

Я пожала плечами.

– Твое заявление по поводу нападения я забрал себе. Буду проверять. Не нравится мне, что происходит вокруг вашей семейки.

– Снова наша семейка…

– Мы с тобой видимся чаще, чем с некоторыми сослуживцами! Не находишь это странным?

– Возможно.

– Вчера я весь двор облазил, но ничего не нашел.

– Я должна благодарить?

– Вообще могла бы. Я вроде как твою вампирскую шкуру в который раз спасаю.

– Это ты верно подметил. А зачем?

– Не люблю, когда хорошеньких дамочек, пусть и таких вредных, убивают в мою смену.

– Классно! Ты мне сейчас комплимент сделал, что ли?

– Вроде того.

– На самом деле приятно. Спасибо. И ты прав, я так и не поблагодарила тебя за все, что ты сделал. Делаешь, – было очень неловко, но я заставила себя не отводить взгляд. – Спасибо за все, Жень! Если бы не ты, меня бы пару раз уже не было. Если честно, от тебя я помощи не ожидала. От кого угодно, но не от тебя.

– Вот теперь я не понял, ты меня оскорбила или нет? – вопреки реплике он улыбался.

– В этот раз нет. Все искренне.

– Это и интересно… Кстати, вообще я сам хотел тебе звонить, но ты, видишь, меня опередила. Мне звонили из изолятора…

Мое приятное настроение мгновенно испарилось, сменившись беспокойством.

– Что-то с Венькой? – от волнения я чуть покачнулась и, чтобы удержать равновесие, схватила оборотня за руку.

– Нет, все нормально, то есть да, но все нормально, даже хорошо, для тебя уж точно, – начал бубнить он, а у меня закралось самое нехорошее предчувствие.

Если не может сформулировать, значит, точно случилось что-то страшное! Мужчина накрыл мою ладонь своей и чуть сжал, видимо, желая успокоить. Боится, наверно, что бухнусь прямо тут в обморок как какая-нибудь впечатлительная мадам.

– Эй, ты чего? Я же говорю, все с ним нормально, Марина. Его выпускают. Завтра твой приемыш будет дома.

– Правда? – я подалась вперед, не веря в услышанное, и даже пропустила мимо ушей неприятное «приемыш».

– Правда…

Облегчение и радость от такой новости заставили засмеяться. Он улыбнулся в ответ, поймав мой взгляд. Я как завороженная уставилась в черные глаза, которые становились все ближе. Странно, раньше этого не замечала. Там такая обволакивающая, совсем не страшная тьма. Она успокаивает и обещает защиту. Прямо сейчас я готова ей довериться. Лишь бы этот взгляд оставался таким же, без убийственных ноток ненависти и презрения. Не хочу, чтобы он меня ненавидел. Именно он.

– Марина, нам пора. Машину эвакуируют на стоянку для экспертизы. Я уже вызвал такси.

Вздрогнув, я отшатнулась от мужчины.

– Да, дядя Боря.

Женя медленно отпустил мою руку, которую все еще сжимал, и, ни слова не говоря, направился к служебному автомобилю.

– И что это было? – невинно полюбопытствовал дядя.

– Ты о чем?

– Да так, ни о чем. Мне только что звонили знакомые. Вениамина завтра отпускают. У него оказался отличный адвокат. Не тот, что достался нам по определению.

– Стой, что? У него был адвокат? Почему я не знаю?

– Потому что мы от него отказались еще в начале расследования. Он требовал от Вениамина, чтобы тот подписал признательные показания. Я заподозрил его в предвзятости.

– Логично. Но почему не нанял другого?

– Ты забыла, Марина? Никто не захотел защищать такого рода преступника.

– Точно. Прости.

– Ничего. Когда у молодой вампирши вместо мозгов в голове поют купидоны, сложно сконцентрироваться на чем-то по-настоящему важном.

– Что?

– Ничего. Идем. Машинка подана.

Глава 10

Веньку забирали на следующий день маленькой, но гордой толпой. Мы с дядей, естественно, адвокат Страженова, соседка тетя Сима, которая за каким-то демоном отправилась с нами, боюсь исключительно ради развлечения, и Женя. Последний вообще заявил, что оказался возле изолятора случайно, по личным, в смысле, служебным, делам. Но, раз такое дело, то может и сопроводить нашу компанию до дома, чтобы одна «бедовая женщина не умудрилась вляпаться в очередные неприятности». Правда, потом сразу ретировался, снова сославшись на дела. После вчерашнего инцидента мне почему-то было неловко смотреть на него, и я всячески избегала прямых разговоров. Да и сам он особо не рвался побеседовать, если не считать ворчания о том, что мне нужен конвойный, чтобы я жила без приключений.

Потом стало не до него. Я долго тискала и кружила засмущавшегося парня, трепала за пунцовую щеку, улыбалась во все тридцать два клыка, и все это – под щелчки фотоаппаратов. Вездесущие журналисты вели себя тихо, с расспросами не лезли, снимали издалека и почти не раздражали.

В квартиру добрались спокойно, в полицейской машине с кортежем. Это тоже оборотень расстарался. Тетя Сима, похожая до этого на немой улыбающийся манекен с алчным до сплетен взглядом, так прониклась ситуацией, что притащила к нам пирожки с капустой и картошкой. Видимо, синдром бабушки добрался и до нее.

– У родственников твоих, поди, только кровушка, а ты ж того…иначе питаешься. На вот, держи, исхудал как скелет.

Мы сидели на прибранной лично мной кухне и рассуждали о будущем. Из прихожей то и дело доносились жалостливые всхлипы Изольды, которая считала, что мы совершенно не берем в расчет ее авторитетное мнение, и поэтому жутко страдала. Мнение это заключалось в том, что все враги Дубровских должны в ближайшее время накрыться надгробным камнем с надписью «Так вам и надо!».

Адвокат Страженова аккуратно поставила на стол бокал с бордовой жидкостью и сложила руки на коленях.

– Благодарю за обед. На самом деле, все почти решено.

– Вам хватило суток, чтобы развалить дело?

– Это было несложно. В первую очередь, за неимением главного свидетеля обвинения. Конечно, когда ваш друг найдется, мы можем подать на него жалобы о лжесвидетельствовании…