Белужинский узник. Сборник рассказов

– Ты не красилась, – ворчливо отозвался Медынец. – Но я безумно рад, что…

– Вижу, что безумно. Значит, ничего не чувствуешь? Жаль. Нет, это не из наших, я бы знала. И потом, сейчас их вмешательство ни к чему.

– И на том спасибо. Нам еще час ехать. Но ты предупредишь меня, если?..

– Они решат нас остановить? – договорила за него Ирина. – Не решат.

Федор Христофоров

Федор посмотрел в безоблачное небо. Небо в ответ посмотрело на него.

Никто не придет. Вот придурок. Ясно же – приснилось. Начитался всякой ерунды…

– Добрый вечер. Все читаете? – раздался из-за спины голос Кротова.

– Вам тоже не спится, да? – спросил Федор, не оборачиваясь. – Интересно бы я выглядел. С книжкой, с фонариком… Так и до дурдома недалеко.

– А, бросьте. – Кротов уселся рядом на траву. – И подурнее видали…

– А что вы тут делаете?

– Вам честно?..

Федор не ответил. Он вглядывался куда-то вдаль, в темноту. Кротов, кажется, напрягся.

– Что там? – спросил он, понизив голос.

– Не пойму… Вы ничего не видели?

– Нет.

– Показалось, – буркнул Федор. – Уйду, к дьяволу, с этой работы. Вагоны разгружать…

– Вас не возьмут, – машинально ответил Кротов, тоже напрягая зрение. – Очень работа нервная.

Ирина Коренева

У Белужина они оказались в половину двенадцатого.

– Времени почти не осталось, – сказала Ирина и требовательно пощелкала бледными, словно светящимися в полумраке пальцами: – Мне нужен телефон.

– Что-то ты раскомандовалась…

– Молодой человек. Я не поняла, у кого здесь оружие?

– Возьми в бардачке, – буркнул Медынец. – Свой надо было…

– Не догадалась зарядить. – Ирина продемонстрировала ему темный экранчик телефона. Потом усмехнулась: – И правильно раздумал.

Медынец понял, что она опять читает его мысли.

– А что бы ты сделала? Пришила бы?

– Нет, – бросила Ирина, неуверенно набирая номер. – Пять или семь?.. Пять… Я бы стуканула куда следует. Рассказала бы, что вижу в твоей голове.

– И что же?

– Такое, что тебя по ней точно… Алло! – оборвав тираду, сказала она в трубку.

– Добрый вечер, – ответил знакомый голос.

– Узнаешь меня, Шурочка?

– Да, Ирина Николаевна…

– Я же просила!

– Простите… Мы… мы ждем.

– Вот как? – Ирина покосилась на Медынца. – Я очень рада, Шурочка. Где?

– На территории.

– Хорошо. Мы скоро будем. – Ирину отняла телефон от уха и усмехнулась: – Все как надо.

– Они что, там уже?

– Ты и правда дурак. Кадры надо уметь подбирать.

– А ты, значит, умеешь… Учту.

Ирина покосилась на Медынца. Он не был одержимым. Во всяком случае, не в том смысле, в каком были одержимы те, кто сейчас собрался у ящика. Он был, конечно, отмечен печатью Хозяина – но и только. Его вела жажда новых возможностей – тех, что обычно сулит власть. Из-за этой жажды он, похоже, не раз шел на какие-то нелепые авантюры, за которые потом расплачивался сидением на одном месте, невозможностью подняться по служебной лестнице, статусом «неблагонадежного»…

И сам он не остановится.

Телефон зазвонил еще раз. Ирина выронила его от неожиданности, поймала и поднесла к уху: