Крысолов

– Нет, конечно!

Стас еще раз глянул в зеркало заднего вида. Кажется, вдали, на совершенно пустой улице, опять мелькнуло что-то белое. Но если там что-то и было, то уже скрылось. А может, просто показалось? Из-за этого жучка на лестнице, который то ли не нашел, то ли его вообще нет… У страха глаза велики.

Но, однако, три раза – это уже слишком для шуток подсознания.

Ладно, ничего. На заднем сиденье есть сканер. Пройтись по Марго и ее сумочке – минута. Если на ней жучок, обнаружить его не проблема.

Только делать это надо в нужный момент. Чтобы те, сзади, не успели сообразить.

– Решила пожить самостоятельно? – спросил Стас.

– Ты хотел сказать, перебеситься? – улыбнулась Марго. – Неужели на самом деле я самая обычная девчонка, и все мои мысли, все мои чувства так предсказуемы и так банальны?

– Начнем с того, что перебеситься требуется далеко не всем. А тем, кому требуется – у всех по-разному… – Стас, помолчав, хмыкнул. – Но только если мы это продолжим, то далеко зайдем.

– Не любишь философствовать?

Стас сморщился, глядя на пустую дорогу.

Любишь, не любишь… Не в этом дело. Это и объяснить-то толком трудно. Просто любые философствования через пару веков оказываются чушью, от которой пальцы в ботинках поджимаются. От смешных до оторопи аристотелевых движений и кантовых абсолютов, и до тоскливых словоблудий всех этих французских трескунчиков, со всеми промежуточными остановками… А, ладно. Не сейчас.

– Знаешь, что такое взрослеть?

– Хм… – Марго улыбнулась. – Ну и что же?

– Это значит, свыкаться с компромиссами. С тем, что когда ты вырастешь, ты не изменишь мир, не сделаешь его совершенным. Что не облагодетельствуешь людей своей мудростью. Что войны не остановятся. Что родная страна вечно будет жить в дерьме, а в родном городе всегда будут ужасные дороги. Все больше и больше компромиссов, во все стороны, все шире и шире, все существенней и непоправимей… Пока не упрешься в то, что и сам-то ты далеко не идеален, и с этим ничего не поделать… Ну что, и кто из нас грузит?

– Я знала, что найду в тебе достойного собеседника, – сказала Марго с улыбкой.

– Да?..

Главное, не забывать постепенно забирать к Садовому кольцу. По чуть-чуть, чтобы это было незаметно тем, в белой машине. А потом выкинуть жучка из сумочки Марго и нырнуть к кольцу напрямик. А за кольцо они черта с два сунутся. Кишка тонка.

– Как ты меня нашла, кстати?

– Пусть это будет моей маленькой тайной.

– Хм?.. – Стас задрал бровь. – Вы очень любезны, как однажды сказала мне одна милая сударыня.

– Не называй меня милой, мне это не нравится.

– Ладно. Пусть это будет твоей маленькой тайной. Тайна красит женщин…

Марго все-таки фыркнула.

Стас кинул взгляд в зеркало – что там сзади?

– А зачем я тебе?

– Я тебе уже надоела? Со мной так неинтересно?

– Я этого не говорил.

Марго пожала плечами. Ее взгляд расфокусировался, опять улетел куда-то далеко вперед…

– Мне захотелось вырваться из привычной колеи… Вот я и приехала из нашего имения в Москву. То есть в пригород, как это у вас тут называется… Но оказалось, что здесь все то же…

Ее голос был медленным и неспешным, бархатистым, как теплая волна, лениво набегающая на прогретый солнцем песок. Он успокаивал. Расслаблял. Напряжение, все проблемы, все эти чертовы рубаковы, живодеры, секвенсоры уходили куда-то, уносились прочь, как лоскутки пепла с бушующего костра.

– Лишь чуть больше ресторанов и дискотек. Только знакомых нет. С этим надо начинать заново. А так – все то же… Мне стало скучно. Я вспомнила о тебе. Вот так.

– А почему именно обо мне?

– Не знаю… – Марго пожала плечами. – Наверно, потому, что ты единственный, кого я могу поставить в один ряд с отцом.

– Это комплимент?

– Это правда. Я же помню, как вы с ним сцепились, когда он захотел определить и ту маленькую гориллу для своего клуба гладиаторов. Помнишь, ты его еще звал Арни? Милый такой, почти как человеческий малыш, даже говорить мог… Я не видела больше никого, кто бы осмелился ему возражать. Да еще так… Иногда мне даже интересно, чем бы все закончилось, если бы не случилось того пожара… Да?

Стас потер рукой щеку. Левую. Какие уж тут улыбки… Пожар случился, видите ли… Да будет вам известно, милая леди, что кирпичи просто так никому и никогда на голову не падают… Стоп!

Стоп. К вопросу о секвенсорах.

Только тон надо поленивее, будто из вежливого интереса.

– А что, отец все тем же занимается?

– Нет, тот пожар нанес слишком большой урон. Ему пришлось искать какую-то сложную машину. Ты, наверно, знаешь, – какой-то прибор, чтобы работать с геномом. Но с этим вышли проблемы, весьма серьезные. Отец только полгода назад смог найти все нужное. За это время все люди из проекта разбежались, теперь все начинает по новой. А что? – Марго оторвалась от пустынной дороги. – Хочешь поработать на него?

– А ты не советуешь?

– Честно?

Стас кивнул.

– Пожалуй, мне бы хотелось, чтобы ты приехал погостить к нам… Но не советую. После того, как ты уехал, отец решил, что это ты и устроил тот пожар. Особенно когда удалось поймать почти всех тварей, разбежавшихся при пожаре. Или найти трупы. А той обезьянки так и не нашли…

Да, не дурак Граф, не дурак. Все верно.

Значит, и эта ниточка к секвенсору не выведет. А жаль. Если секвенсор у Графа есть, но еще не в работе…

Особенно если Граф восстановил свою ферму на прежнем месте, в прежних зданиях и с прежней системой защиты… и имея полный доступ ко всему, как в старые добрые времена… Жаль, что и тут не срослось.

– Мы так и будем кружить, или куда-нибудь поедем? Я уже проголодалась, если честно. Правда, что ты живешь там? – она дернула носиком на юг, к центру старого города. – Почти один?

– Не почти, а совсем. Если не считать крыс.

– Покажешь?