Где ценится женственность, где брызги кисти, как ожерелье.
–
Ох, у них ожирение, засохнет инжир без веселья,
Так давай дарить треск весенний, дарить каждому обереги.
Это не борение, а психоделика, что отрезвляет пленника,
Мир сходит со сцены, Бог прыгает с Неба – начинается дискотека.
Мы отпинаем и Вирт
Вот мет, а модерн? Это и есть "метамодерн",
Истина явится в неглиже, искренность и в наглеце.
Синяк на её лице, лагает вещания сеть,
У модерна завещания нет, инфекцией пожран его скелет.
–
Вот мой пост на стене, а где "постмодерн"?
Так глянь – это гипертекст, теперь Твиттер – кладезь чудес.
Вязкий, как болотная местность, фальшивый, как горе-кудесник,
Его сноски лишь привидения, а отсылки – силки для времени.
–
Больше не слышен гомон молитв, все ушли в Вирт,
И я не криклив, ведь душа у меня не болит.
Это новое время – постпозитив, архаика – монстр, её победим,
О да, параллельный мир, где фантомные змеи и недомечты.
–
Не до мечты? Брось, чего ты соплив, отчего же скулишь?
Этим наркам лишь бы травки скурить, но ты не ведись.
Параллельный мир такой же нарыв, если тупость грести,
Пальцы скрести, не мне вас учить, уроки бери у птиц.
–
Да, теперь Мир будто кавалькада из разных пицц,
Тут более не получишь приз, все смотрят через оптику призм.
И Мир, как призрак, трясёт костями, всё постоянно меняется,
Но мне как-то пофиг на киберпанк, мы Вирт отпинаем с Дарьей.
До чего же довело счастье
Что вокруг за беспредел? Будто бес при деле,
Ожили из праха змеи, облака нарисованы мелом.
Вместо капель падает мелочь, люди забыли о мести,
Больше не работают мерки, улыбаться начали клерки.
–
Какое веселье, вся живность вокруг сбежала из клеток,
Это что, новоселье? Нас решили прописать в психдиспансере?
Хе-хе, это не бредни, это вовсе не стухший бренди,
Мы просто живём в моменте, как это было и в детстве!
–
Куда бы от серости деться? Нудятина крепче, чем шутки в ликее,
Но я лица не мерю, просто впечатал вас в измерение.
Ой! Прав был Гейзенберг, вариации не измерить,
Оно разорвало время, оно хочет от нас… веселья?
–
Да, ребзи, это метавселенная, я в Дашу вот втрескался,
А Мир как растрескался, открыв делишки чудесные.
Тут все чокнулись, танцуют так, что искрятся локти,