Со смертью о жизни

– Час пробуждения темных сил близок. Дабы приобщиться к их числу, вы должны испить крови девственниц, но лишь самый искушенный из вас станет предводителем нашего черного отряда, и будет решать, кто достоин присоединиться к всепоглощающей тьме. Принести кровь!

Тетя Галя вынесла банку «крови девственниц» и поставила ее на барную стойку. Тем временем я объяснял гостям, что мне нужно пять добровольцев, считающих себя достойными стать лидерами нашего «черного отряда». Желающие нашлись сразу. Пятеро взрослых мужиков с пивными брюшками.

Бурое месиво из банки было бережно разлито на пять стаканов лично мной так, что в банке осталась еще примерно половина. Потенциальные предводители по очереди подходили и пили содержимое стаканов. Первый отказался после пары глотков, второй допил стакан полностью и сказал, что готов пить еще, третий тоже допил, но сказал, что больше пить не будет, четвертому хватило одного лишь только запаха напитка, чтобы отказаться, а вот пятый переплюнул всех. Он отодвинул стакан и поднял банку с половиной «коктейля» к потолку. Заорав на весь бар, что пьет эту кровь во славу темных сил, он опустошил всю тару. Гости бара восприняли этот жест радостными воплями и градом аплодисментов. Что ж, предводитель найден. Он получил приз в виде трех кружек самого дешевого пива, остальным участникам достались поощрительные призы в виде соленых орешков.

Громогласный голос Галины Петровны объявил о танцевальной паузе, и старенькие колонки, похрипывая, наполнили помещение бара звуками музыки. Самые смелые гости тут же встали из-за столиков и пустились в пляс, периодически выкрикивая что-то из разряда «давай-давай!». Те, что поскромнее, остались сидеть на местах, но покачивались в такт ритму, с улыбками наблюдая за происходящим на танцполе. Как показывала практика, скромность улетучивалась после нескольких бокалов горячительного напитка. Более того, алкоголь в крови начинал шептать «Ты умеешь танцевать. А еще ты отлично поешь!», к сожалению, в большей степени тем, кто ни того ни другого делать абсолютно не умел.

– Сейчас, подожди, эти подопьют и начнут устраивать шоу, – словно угадывая мои мысли, прошептал Вадя. – Кстати, а ты чего в середине речи запнулся? Я бы предположил, что ты слова не мог подобрать, не знай я тебя. И лицо у тебя было какое-то растерянное.

– Это было так заметно? – в очередной раз удивляюсь Вадиной проницательности.

– Иначе, какой бы я был старший брат, – произнес он театральным голосом, выпятив вперед грудь.

– Напоминаю, что мы не родственники, и я старше тебя на два дня.

– Это абсолютно не имеет значения, – отмахнулся Вадик. – Ну, колись, что было-то.

А, действительно, что было? Если бы я сам знал.

– Вадя, скажи честно, я выгляжу как сумасшедший?

– Несомненно, – улыбаясь, ответил друг. Наверное, вот так выглядит настоящая дружба. Когда не можешь удержаться от того, чтоб не подколоть друга, не посмеяться над его падением с лестницы и порванными штанами. Но в тяжелые моменты ты готов всегда протянуть руку помощи, даже если тебя не просят. Просто потому, что по-другому ты не можешь.

– Я серьезно сейчас.

– Я тоже! Ну, а если, правда, серьезно… Во-первых, сумасшедший не в курсе, что сошел с ума. Ему кажется, что мир вокруг абсолютно нормальный, а все окружающие съехали с катушек. А во- вторых, ты самый здравомыслящий человек из всех кого я знаю.

Приятно. Я рассказал Вадику о фокусах, которые весь вечер со мной проделывает отражение в зеркале. Он слушал очень внимательно, не перебивая. Когда я закончил свой рассказ, Вадя, немного помедлив, спросил:

– Ты уверен, что тебе не показалось?

– Слушай… – начал было я.

– Нет, ты не пойми неправильно, я верю, – перебил он. – Я это к чему, отражение менялось тогда, когда ты пошутил в сторону Смерти, а потом когда себя назвал Смертью, так?

– Так, – согласился я.

– Допустим, то, что говорят в легендах о зеркалах, мол это порталы в другие миры, или что-то в таком духе, правда. Допустим, что кто-то или что-то из другого мира тебя услышало, появилось в зеркале, и ты это заметил. Но если это так, то почему актеры кино или театра, которые примеряют на себя роль Смерти, когда репетируют перед зеркалом, не замечают ничего? Или сотни детишек в Америке, или в Европе, которые празднуют настоящий Хэллоуин и наряжаются в Смерть, как ты сейчас, и кричат около каждого дома, где им дают конфеты «Я – Смерть», ничего не чувствуют?

– Ну, может они не замечают просто… – слова Вадика имели смысл, но что-то внутри не хотело с ним соглашаться. Может потому, что ощущения слишком свежи, а может просто хочется поверить в магию, параллельные миры, или что-то там еще. Хотя осознание того, что какое-то существо из другого мира смотрит на тебя через зеркало, попахивало сумасшествием.

– Пошли, – отрезал Вадик.

– Куда?

– Пойдем, говорю.

Через танцпол, минуя не крепко стоящих на ногах гостей, мы вышли к тому самому зеркалу, что висело на противоположной стороне бара. Вадик встал напротив зеркала, расправив плечи, несколько раз глубоко вдохнул и уверенно произнес:

– Я – Смерть, – И немного помедлив, добавил. – Я – Тьма.

Он сосредоточенно вглядывался в свое отражение, пытаясь разглядеть в нем кого-то или что-то помимо него самого. Постояв с минуту или две, он сказал:

– Антон, ничего. Все тот же красавчик – Вадик, что и всегда. Никаких ощущений, никакого проницательного взгляда. Теперь твоя очередь.

– Моя? – замешкался я.

– Ну, да. Мы же должны разобраться, в чем тут дело. Играет твоя мнительность, или ты пришелец из другого мира, который пришел к нам, чтобы поработить всех людей, и теперь связываешься со своими параллельными собратьями, – шутил Вадя. Юмора и решительности ему не занимать.

– Хорошо, – я подошел к зеркалу. Сердце участило свой ритм, но я понимал, что это просто волнение. Я собрался с мыслями и произнес. – Я – Смерть.

Мой взгляд скользил по отражению, но я ничего не замечал. Все действительно было как раньше.

– Ну, что? – нетерпеливо спросил Вадя. – Есть что-то?

– Ничего, – выдохнул я. Волнение начало отступать.

– Показалось, выходит? Нет, если хочешь, то можем еще раз попробовать.

– Нет, ты прав, показалось. И, спасибо.

– Да ну, ты брось. Для чего еще нужны…

– Да-да, старшие – младшие не кровные родные братья, – с улыбкой закончил я.

– Именно! – просиял Вадик.

Тем временем тетя Галя жестами показывала, что пришло время для следующего конкурса, и, увидев мой утвердительный кивок, пошла к аудио системе. Звуки, некогда популярной, электронщины, сменились мрачной музыкой – главной темой сегодняшнего вечера. Я старался шагать в такт органу, приковывая к себе, уже помутневшие, взгляды гостей. Заняв свое привычное место посреди бара, я направил косу на победителя прошлого конкурса и сказал:

– Предводитель, подойди ко мне.

Мужчина встал и двинулся в мою сторону под одобрительные крики толпы, высоко подняв руки вверх.

– Назови свое имя, – обратился я к нему.

– Зовите меня «Итальянский жеребец Абилардо»! – прокричал он. Гости взорвались хохотом и аплодисментами.

Я осмотрел его. На вид «жеребцу» было лет тридцать пять. Волосы были короткие и засаленные, одежда не по размеру, но не скрывающая «пивной» живот. Во рту отсутствовало пару передних зубов, а запах говорил о том, что человек занимается физическим трудом и, явно, пренебрегает душем. Определенно, итальянский жеребец, иначе и не скажешь.

– Абилардо, чтобы присоединиться к темным силам, к их армии, мы должны доказать, что мы одни из них. Нам нужно показать им такие бесовские танцы, которые не сможет станцевать человек. Ты как предводитель, – жеребец снова вскинул руки вверх. Он определенно гордился своим статусом, – должен выбрать трех человек, которые будут танцевать. Потом тебе нужно будет выбрать одного единственного, кто справится лучше всех. Того, кто поистине достоин. От тебя зависит очень многое, предводитель. Не подведи.

Жеребец утвердительно кивнул и начал осматривать всех собравшихся. Как и следовало ожидать, высматривал он самых симпатичных девушек, бесцеремонно хватал их за руки, и вытаскивал на танцпол. В числе жертв оказалась и Наташа. Я поймал на себе ее обреченный взгляд, который через пару мгновений сменился на хитрый, посеяв внутри меня ощущение, что она что-то задумала.

Из колонок заиграла танцевальная музыка, ознаменовав начало конкурса. Девушки пустились в пляс, под веселые улюканья из зала. Две девушки скакали, махали руками и корчили страшные рожицы, всеми силами стараясь походить на разбушевавшуюся нечисть. Абилардо сначала просто наблюдал за ними, но вскоре, издав радостный вопль, пустился в пляс, беспорядочно молотя руками в воздухе. Это выглядело скорее смешно и нелепо, чем хоть как-то устрашающе. Но тут он остановился и начал смотреть куда-то в сторону. Я проследил направление его взгляда и обомлел.

Наташа. Ох, Наташа… Что же ты делаешь.

Я никогда не видел таких изгибов. Может, конечно, видел, но в этот момент мне казалось, что никогда. Ее руки чувственно скользили по ее же телу, периодически обнажая отдельные его части. Это было не столько пошло, сколько для того, чтобы подразнить. Я видел ее глаза. Ее ядовито – голубые глаза, которые, не отрываясь, смотрели на меня на протяжении всего танца. Не нужно было никаких слов, чтобы понять, что она меня желает. Вот руки пошли на второй круг, обнажая подтянутый живот, скользят выше по не маленькой груди, по изящной шее. Она касается пальцами своих губ и отправляет мне воздушный поцелуй.