Со смертью о жизни

— Я могу подумать? – растерянно спросил я.

– У тебя есть время до завтра.

– А как мне сообщить тебе о своем решении?

– Просто позови меня. – Улыбнулась Смерть. – А сейчас мне пора. Благодарю за чай и за конфеты. Кстати, на будущее, я люблю зефир с шоколадом.

После этих слов, она погладила Хару, и растаяла в воздухе.

– Зефир в шоколаде… С ума сойти… – прошептал я сам себе.

Я чувствовал, что мне просто необходимо пойти покурить, а еще лучше выпить. Поэтому, недолго думая, я заглянул в свой домашний бар (тщательно спрятанный от мамы в диване) за бутылочкой джина, и смешал джин – тоник. Пил я не часто, но сейчас ситуация этого требовала как никогда ранее. Сделав глоток, я закашлял от неожиданной крепости. Видимо от нервов рука дрогнула и переборщила с алкоголем. Второй глоток, так же резко отдавал джином, но пошел куда мягче, оставляя во рту приятное послевкусие можжевеловых ягод. С минуту вглядываясь в стакан, я допил остатки и смешал еще один коктейль в той же пропорции – пятьдесят на пятьдесят, а точнее сто на сто.

Опьянение от джина наступало постепенно и очень мягко. Тепло расходилось по телу, порождая приятную легкость. Я затянулся сигаретой, добавляя новую порцию дурманящего тумана в голову. Это было даже хорошо. Мозгу необходимо было расслабиться, иначе он бы просто закипел.

Работа Смерти.

Несмотря на объяснения потенциального работодателя о жизненном этапе и судьбе, что-то не давало мне покоя. Где-то внутри сидело чувство определенной недосказанности, вперемешку с пониманием того, что всю правду я не услышу. Разве что я могу попытаться ее узнать сам. Это уже воодушевляло.

В ходе полета мысли, я не заметил как истлела сигарета, подарив мне всего две затяжки горького дыма, которого организму не хватило. Организм требовал еще, но холод препятствовал моим желаниям. Однако хитрый мозг подсказывал, что пока мамы нет дома, курить можно прямо в квартире, все равно до ее приезда все проветрится. Благо уговаривать меня долго не пришлось. Уже добравшись до кухни (курить было решено именно там), и соорудив из блюдца и мокрых салфеток некое подобие пепельницы, я с тоской посмотрел в стакан. В нем плескались остатки джин – тоника, скромно намекая на еще один коктейль.

– Ладно, ладно, – прошептал я в пустоту, наливая в стакан джин. – Но это – последний!

Джин это, конечно, вкусно, но переусердствовать нельзя.

Разместиться было решено на подоконнике, у приоткрытого окна. Всласть затянувшись новой сигаретой, я вернулся к своим рассуждениям.

На чем я там остановился? Ах, да, на том, что сам смогу найти ответы и меня это воодушевляет. Что у нас дальше? Сама работа. Скорее всего, речь идет о том, что я должен буду собирать души и провожать их в Царство Мертвых, попутно объясняя, что их час настал. Звучит не так уж и сложно, за исключением того, что не ясно как я буду это делать, где находится это Царство Мертвых, и как туда попасть.

А еще я смогу чаще видеться со Смертью. Ее внешность никак не выходила у меня из головы. В таких девушек влюбляешься сразу, абсолютно и бесповоротно.

Так, стоп.

Я опасливо посмотрел на джин-тоник и понял, что сейчас во мне говорит именно он. Бесспорно, Смерть была прекрасна внешне. Даже более чем прекрасна. Но, во-первых, ее внешность была моим представлением о ней, это, конечно, не озвучивалось, но понимание этого было. Во-вторых, это была Смерть. Не просто прекрасная девчонка из соседнего дома, а мифическое существо. Вернее существо, которое я всегда считал не более чем мифическим.

– Боже, о чем я сейчас думаю? – спросил я сам себя и закрыл лицо ладонями.

Голова гудела от мыслей, но все было не то. Я просто пытаюсь взвесить все за и против, найти плюсы и минусы данной «работы», иными словами, анализирую. Но сюда это не подходит. К моей ситуации вообще не подходят понятия логики или здравого смысла. Все сводится к одному – либо да, либо нет.

И все же, да, или нет?

Если отбросить в сторону все предубеждения, то получается, что мне выпала возможность погрузиться в самое невероятное приключение в моей жизни. Одному из немногих, а, возможно, единственному человеку в мире.

Да, или нет?

– Конечно же – да! – сказал я в пустоту, улыбаясь. – И будь что будет.

– Я думала, что тебе потребуется меньше времени. – Прозвучал голос Смерти позади меня.

Я обернулся и увидел очень теплую улыбку Смерти, которую, казалось, она просто не может изобразить из-за своего холода.

– Будь что будет. – Зачем-то повторил я.

Смерть кивнула и повернулась к дверному проему. Она провела по нему пальцем, и на его месте появилась темнота, заслоняя собой, видневшийся в нем ранее, коридор.

– Ну, ты идешь? – спросила она и шагнула в темноту.

– Будь что будет. – Повторил я в третий раз, но теперь уже самому себе. А затем, допив остатки коктейля одним глотком, я пошел за Смертью.

ГЛАВА 4

Что есть реальность?

Наше переменчивое восприятие окружающей действительности, или же независимая ни от чего константа? Живет ли она по своим законам, или меняется от нашего отношения к ней? Строится ли наше мнение исходя из опыта прошлых поколений, который сформировал наш взгляд на привычные вещи, ограничив наш кругозор?

Где-то я слышал, что монахов шаолиня набирают в свои ряды, максимум в четыре года, а обычно раньше. Делается это потому, что детский разум еще не скован рамками знаний предков, а значит, его можно настраивать иным образом. Допустим, все мы понимаем, что дерево твердое, и если ударить по нему рукой, то будет очень больно нам, и абсолютно ничего дереву. Об этом знаем мы с вами, наши друзья, родители, и родители их родителей. Целые поколения людей уверены в этом. И эта информация тяжеленным грузом засела в коре нашего мозга.

Но что будет, если кто-то одним ударом руки срубит толстенное дерево, без каких- либо повреждений для своего тела, прямо у нас на глазах? Произойдет перегруз мозга потому, что привычная картина мира разрушится. Но это, если говорить о взрослых людях. Юным монахам же, объясняют, что дерево твердое, однако если он захочет, то дерево станет хрупким. За годы тренировок, дети укрепляются в вере в свои знания, и начинают творить, в понимании среднестатистического человека, настоящие чудеса.

Но что есть реальность? Такая ли она, какой мы ее видим?

Представьте, что персонаж компьютерной игры осознает себя. Все причудливые растения, красочные животные, футуристические виды оружия, дома из неизвестных материалов, излишне мультяшные люди, предметы быта, столовые приборы, деньги, одежда, все вокруг для него будет настоящим. Это будет единственный правильный мир, который для него создает Высший Разум, иными словами, мы. Только мы знаем, что в действительности все по-другому. И растения, и животные, и предметы быта. Так что будет реальностью? Наш мир, в который он, скорее всего, никогда не попадет, или тот, в котором он живет?

Единственный правильный мир, в моем понимании, рушился на глазах после того, как я шагнул в портал за Смертью. Я не могу сказать, что испытал какие-то неприятные ощущения, за исключением легкого головокружения. Нет, тут дело было в другом. Как уложить в неподготовленном разуме то, что секунду назад ты сидел на кухне и попивал джин- тоник, а теперь стоишь посреди узенькой улочки где-то в Китае? Скорее всего в Китае…

Место, в котором мы оказались, встретило нас шумом проезжающих мимо машин и голосами гуляющих людей. Несмотря на то, что на улице была ночь, вокруг было достаточно много народа. Среди прохожих преобладали азиаты, но мелькали и европейцы. Была еще чернокожая пара, которая вела за руки маленькую чернокожую девочку, скорее всего их дочку. Интересно, что у отца и матери кожа была черная как смоль, а вот у девочки на несколько тонов светлее, что наводило на сомнения, относительно порядочности матери.

Улица пролегала между узкими, но высокими зданиями, которые стояли очень близко друг к другу. Первые этажи занимали всевозможные магазины с большими стеклянными витринами. Чего там только не продавалось! За одними стеклами виднелось обилие ярких упаковок толи конфет, толи чипсов и кукурузных снеков. За другими проглядывались залежи электроники, от простеньких плееров до ультрасовременных фотокамер. Так же здесь присутствовали несколько ресторанов, аптека, странная лавочка сушеных товаров, вроде китового уса и морского огурца, которые так популярны в Азии. В одном магазине даже продавали спорт кары! Но больше всего мое внимание привлекла витрина, за которой стояли весьма большие аквариумы с живыми рыбами, крабами и креветками, разных цветов и размеров. Все они покорно ожидали своей участи. В России таких магазинчиков не встретишь. По крайней мере, в моем городе.

Каждая торговая точка, была украшена (да, именно украшена), огромными светящимися вывесками на трех языках – английском, китайском, и каком-то еще, похожим то ли на испанский, то ли на итальянский. Однозначно мы находились в каком-то курортном городе, вот только я никак не мог понять в каком.

– Где это мы? – спросил я, озираясь по сторонам.

– В Макао.

– А где это? – не понял я. – Мне казалось, что мы где-то в Китае.

– Отчасти это Китай. Когда-то это была португальская колония. Сейчас же отдельное государство, в котором основное население китайцы и португальцы.

А, так это португальский язык…

– Смотри.

Смерть указала пальцем на хрупкую девушку, с большой красной сумкой, которая сворачивала в темный переулок. Следом за ней, озираясь по сторонам, шел мужчина. Из-за глубокого капюшона не было видно его лица. Перед тем как зайти в темноту за девушкой, мужчина остановился, осмотреть улицу. Его тяжелый взгляд скользил по немногочисленным людям, от человека к человеку. В какой-то момент он задержался на нас и двинулся дальше.

– Он видит нас? – прошептал я.

– Не видит и не слышит. — Ответила Смерть. – Пойдем.