Взгляд василиска

– Но хоть материалы и мастеровых ему не дадите?

– А вот тут вы можете на меня рассчитывать, ваше превосходительство. И того и другого у меня нехватка!

– Благодарю вас, – наклонил голову адмирал.

«Что мне твоя благодарность, старый маразматик, – подумал, презрительно усмехнувшись, Греве, – тем более что с мастеровыми ему вся эскадра помогает! Хотя где он возьмет материалы, мне и самому интересно…»

Неделя пролетела в трудах как один день. Все на эскадре заметили, с какой энергией и изобретательностью великий князь ведет ремонт крейсера, и неприкрытый скепсис понемногу стал сменяться уважением. Командиры многих кораблей распорядились прислать ему на помощь своих умельцев, и подготовительные работы были выполнены в самые сжатые сроки. К огромному сожалению занимавшихся проектом механиков, злополучная пробоина была не в борту, а в днище крейсера. Так что кессон нельзя было сделать открытым сверху, что до крайности облегчило бы ремонт. Напротив, пришлось изготовить закрытый со всех сторон, кроме одной, ящик с неровными краями, повторяющими обводы корабля. Стенки неуклюжего сооружения были подкреплены полосами железа и уголками, и с двух сторон обшиты парусиной, не пропускающей воду. Для уплотнения по краю ящика крепилась наполненная мочалом и паклей парусиновая подушка, за ее длину сразу прозванная матросами колбасой. Дело оставалось за малым, прежде чем опускать кессон к пробоине, в него нужно было вложить железный лист с прорубленной в нем загодя горловиной. Узнав о подобной надобности, Греве лишь развел руками. Формально он был прав, требование на материалы должно было быть подписано портовыми инженерами. Однако те, то ли обидевшись на то, что их не допустили к ремонту, то ли еще почему, заявили, будто кессон не хорош и тратить на него казенные материалы – недопустимо.

Если бы начальник порта узнал, что будет дальше, он, вне всякого сомнения, не только выделил бы необходимые материалы, но заставил бы своих инженеров тащить их на руках, лично при этом подгоняя. Узнав, что листовое железо, равно как и прочие материалы, в ближайшее время не будут ему выделены, великий князь недолго думая вооружил полуроту своих матросов и отправился с ними по железной дороге в Дальний.

Как уже упоминалось, торговый порт в этом молодом городе был устроен весьма хорошо. В нем были многочисленные склады, хорошо оборудованные мастерские и даже доки. Последние были, к сожалению, слишком малы, чтобы вместить крейсер (однако вполне достаточны для миноносца «Боевой», также ремонтируемого кессоном), но Алеша повел своих матросов не к ним, а к складам. На них, по словам трюмного машиниста, служившего прежде на КВЖД, было в достатке всяческих материалов. Склады эти, разумеется, охранялись – бодрого вида стариками с берданками. Увидев властно распоряжавшегося вооруженными матросами офицера, большинство из них просто разбежалось. Следом бежали кладовщики с ключами, но великий князь, решив, что семь бед – один ответ, велел сбивать замки. Найденное имущество могло поразить самое смелое воображение: металлический прокат всех видов и фасонов, какой только можно было себе представить; разнообразные провода, включая толстый кабель в медной оболочке, бывший в порту, как знал Алеша, ужасным дефицитом; просто невообразимое количество такелажа и шкиперского имущества; отдельно лежали различные упакованные механизмы, назначение которых не всегда можно было определить на глаз.

Нельзя, впрочем, сказать, что самоуправство непонятных моряков осталось не замеченным. Очень скоро из конторы прибежал размахивающий руками чиновник, попытавшийся прекратить разбой.

– Что вы себе позволяете? – кричал он на матросов. – Всех под суд отдам!

– Вот это вряд ли, – усмехнулся капитан второго ранга и приказал своим людям: – Начать погрузку!

– Как вы смеете, ваше высокоблагородие, – почти взмолился чиновник, – мы же по другому ведомству…

– Будете писать о сем инциденте Сергею Юльевичу, кланяйтесь.

– Я жандармов вызвал! – попробовал пригрозить тот.

– Вот и славно, помогут грузить, – отрезал Алеша, – а вы, милейший, тоже без дела бы не стояли! Возьмите листок и карандаш, да записывайте, что взято, а то знаю я вашего брата.

Впрочем, как оказалось, жандармов действительно вызвали. Примерно через полчаса после начала погрузки на складах появился князь Микеладзе в сопровождении трех унтеров.

– Господин ротмистр, спасите! – заголосил было чиновник, но тут же осекся, потому что прибывший жандарм приветливо поздоровался с грозным капитаном второго ранга.

– Мое почтение, Алексей Михайлович! Это вы тут хулиганите?

– Увы, Александр Платонович, к сожалению, портовое начальство не оставило мне никакого другого выхода.

– Безобразие! – весело воскликнул бородатый князь, причем так, что было непонятно, что именно он считает безобразием.

– Господин жандарм, разве вы… – почти простонал служащий КВЖД.

В ответ Микеладзе подошел к нему и, приобняв за плечо, с укоризной проговорил:

– Послушай, дорогой, – в голосе князя стал особенно заметен кавказский выговор, – ты разве не знаешь, что великим князьям нельзя перечить? Ты что, нерусский?

– Так это… – потрясенно прошептал чиновник, – его императорское…

– А может, ты, генацвале, шпион? – продолжал тем временем нагнетать ротмистр.

– Насчет шпионажа ничего не могу сказать, – счел своим долгом вмешаться Алеша, – а вот военное имущество на этих складах хранится.

– Какое еще военное имущество? – насторожился Микеладзе.

– А вот, полюбуйтесь, – показал ему великий князь на ящики.

– Что тут? – Жандарм, щурясь от недостатка света, попытался прочитать надпись на бирке. – Китайские пожарные машины?

– Да, меня эта надпись тоже заинтересовала, и я взял на себя смелость вскрыть одну из упаковок. – Сказав это, великий князь приподнял крышку с крайнего ящика, внутри которого тускло блестел смазкой разобранный пулемет.

– Однако, впрочем, может, это из имущества отдельного корпуса погранстражи?[31 - Отдельный корпус погранстражи в то время организационно подчинялся министерству финансов.]

– Не думаю, у нас принята немного другая модель. Скорее всего, это трофеи из Таку[32 - Таку – китайская крепость, захваченная европейцами во время подавления восстания боксеров. После окончания военных действий оттуда в Порт-Артур было доставлено немало трофеев, в том числе пушек, пулеметов и даже автомобиль.], неведомо как попавшие на местные склады. Кстати, а там дальше под кучей всякого хлама пушка Армстронга.

– Как интересно, а не попадалась ли вам, ваше императорское высочество, совершенно случайно, разумеется, типографская машина?

– Какая еще типографская машина? – затравленно пискнул чиновник.

– Ну, вроде тех, на которых всякие злонамеренные личности прокламации противу существующей власти печатают, – любезно пояснил ротмистр и потом добавил, хищно сверкнув глазами: – Я бы взял не торгуясь!

Дерзкий налет великого князя на склады КВЖД и обнаруженное там военное имущество вызвали немалый скандал и грандиозную переписку между наместником и Петербургом. Всего там было обнаружено более десятка различных артиллерийских орудий, немалое количество взрывчатки и полудюжина пулеметов под немецкий патрон[33 - На вооружении китайской армии помимо прочих систем состояла немецкая комиссионная винтовка 1888 года, выпускавшаяся хайнаньским арсеналом по лицензии.]. В ходе скоротечного расследования выяснить ничего не удалось. Скорее всего, груз доставили на склады КВЖД по ошибке, потом сложили в самый дальний угол, да так и позабыли. Пока его там не обнаружил неугомонный Алексей Михайлович, которому не было никакого дела до ненароком поднятой им бури.

Получив необходимые материалы и потратив еще два дня на прорубание горловины и изготовление пробки, можно было приступать к установке кессона. Опустить в воду огромный деревянный ящик было не самой простой задачей, но тут Алешу снова выручил Балк. Едва все было готово, он притащил «Силачом» плавкран, и тот, без труда подняв неуклюжее сооружение, осторожно опустил его рядом с «Боярином». Матросы, толпящиеся на палубе, натянули лебедками тросы и стали подводить кессон к борту. Вскоре ящик оказался на месте, но чтобы удостовериться, в воду спустили водолаза. Вызвавшийся добровольцем на это непростое задание минный квартирмейстер Лоханкин должен был убедиться, что ящик стал именно там, где это необходимо, и плотно прилегает к бортам. Весь экипаж от великого князя до последнего трюмного с напряжением следил за мутной водой, пытаясь определить, что происходит на глубине. Наконец водолаз подал условленный сигнал, и лебедка потащила его наверх.

– Готово, – тяжело выдохнул тот, едва открутили гайки на его шлеме.

– С богом! – махнул рукой Алеша, и по его команде машинисты пустили пар к помпам. Насосы с гулом начали откачивать воду из крейсера, шумным водопадом выбрасывая ее наружу. Все с надеждой смотрели на этот поток воды, но он все не ослабевал.

– Максимальная мощность, – тихонько проронил подошедший к командиру механик.

– Полагаете, неплотно стоит? – выразил всеобщую мысль великий князь.

– Никаких сомнений, надобно останавливать помпы.

– Не останавливайте, вашескобродие, – вдруг с горячностью обратился к ним Лоханкин, – если остановить, будет не видно, куда тянет! Так можно неделю конопатить. Дозвольте спуститься сейчас, да и заделать!

– Ты что, с ума сошел? – воскликнул Орлов. – Если тебя, дурака, напором затянет, так ведь переломает всего!

– Нечто я без понятия, вашбродь, – не уступал минер, – куда не надо, дуриком не полезу! Пусть мне только мешки с отрубями подают, а я сам все сделаю.

От голоса немолодого уже матроса веяло такой уверенностью в своих силах, такой убежденностью в правоте, что Алеша не смог ему отказать.

– Действуйте, только осторожнее!

– Есть! – с веселым ожесточением в голосе отозвался тот и прикрикнул на своих помощников: – Вертите гайки, что ли!

Лебедка снова опустила водолаза в мутную глубину восточного бассейна. Помпы продолжали работать на полную мощность, извергая из затопленных трюмов потоки грязной воды. Текли томительные минуты ожидания, казавшиеся часами. Наконец, когда все готовы были уже сдаться, из трюма прибежал зачуханный донельзя машинист и, устало вытерев чумазое от масла лицо, выпалил:

– Так что уходит вода!

– Как уходит? – переполошился командир и, кинувшись к амбушюру переговорного устройства, закричал: – Машинное, что там у вас?