Дети Перестройки

– Ник! Не волнуйся. Дыши глубже. Я сейчас все расскажу.

Мой друг заерзал.

– Моя теща имеет небольшой бизнес. Фотография. Ксерокс для документов. Ламинация. Художественная съемка. Обработка фото. Но технический прогресс его начал душить. Профессиональная техника стала дешеветь и стала доступной. Ты меня понимаешь?

Собеседник кивнул. Было видно, что он уже успокоился и слушает очень внимательно, педантично ловя каждое слово.

– Потом отошел в лучший мир ее муж. То есть папа жены. (Ник слабо разбирался в хитросплетениях русских семейных погонял). То есть мой тесть. Понял? Умер муж. У нее. Она стала вдовой.

– Да понял я, понял. Она наняла алкоголизмус с печаль?

– Если бы так – то было бы совсем просто! Алкаши появятся в самом конце. А пока она решила завершить карьеру северной предпринимательницы и уехать куда-нибудь в другой регион, где теплее. Жить в большом городе она не хотела. Но проблема была не в этом. На бизнесе были обременения. Наложенные муниципалитетом города. Но и это не самое страшное. Как и большинство женщин в России и бывших странах Советсткого Союза, моя теща сама не знала, что она хотела. И что ей хочется. То есть ответить понятно, где она хочет жить хотя бы примерно она тоже не могла. Вообще. А тут сразу масса проблем – приблизительно оценить бизнес и его перспективы, назвать цену, продать, разобраться с обременениями от муниципалитета, продать остальные активы, в которые входили квартира и прочее имущество, купить жилье в том городе, где она хочет жить, купить там жилье, переехать туда, найти там себе занятие по душе. Понял. Сможешь мне это повторить своими словами?

Ник кивнул и достаточно логично все это воспроизвел на русском близко к оригиналу. И опять начал:

– Но это же не есть очень сложно решается! Зачем идти к алкоголик?

– Пока к алкоголику никто еще не идет. Пока за ней по пятам ходил покупатель, который искал помещение в центре этого городишки. И самое главное – его устраивало все как было. Но было одно условие – деньги все перечислялись только официально. Никаких наличных, никаких подставных счетов и фирм. Мне многого не говорили, но, как мне объяснил знающий человек, очень было похоже, что эти деньги часть кредита, взятого в зарубежном банке. И маму моей жены очень напрягало, что придется эти деньги показывать муниципалитету. Бургомистру. Понял? А у муниципалитета к бизнесу моей тещи были наложены ограничения. И часть денег пришлось бы отдавать им. Чтобы государство не имело претензий. Я обратился за помощью к грамотному человеку. Он был юрист. Профессионал. В прошлом, как мне говорили, имел отношение к налоговой полиции. Даже преподавал в каком-то их учебном заведении. Может это не совсем точно. Но то, что он был профессионал это даже не нужно доказывать. Зовут его Алексей Загудалов. Как и все специалисты, он системно подошел к проблеме и разбив ее на несколько мелких проблем подсказал решение. Которое изложил мне письменно в виде инструкции. И его рекомендации я передал своей теще весной 2013 года.

– Ничего не понимаю. Нихст ферштейн! Где алголизмус? Мама жена получила инструкции – рассказ кончился! Я запутался.

– Да. В Германии или в Европе, да и в 90% стран мира рассказ бы на этом закончился. Но мы в России Ник. Мама моей жены позвонила моей жене, то есть своей дочери. На тот момент она уже жила в Санкт-Петербурге. И вот тут внимание! Сейчас появится персонаж, которого ты так ждешь!

– Вау!

– Вот! И моя жена рассказала об этом в обеденный перерыв об этом событии своему коллеге – пивному алкоголику и крупному специалисту по всем вопросам от нейрохирургии до ядерной физики некоему Пабло Нерудэ. Пабло Нерудэ это кличка. Так же как его знания по всем вопросам не более чем шутка. И этот пивной алканафт порекомендовал маме моей жены никого не слушать, потому что он знает, что баррель нефти скоро будет стоит 300 долларов, город Муравленко станет заполярным Сингапуром, а моя теща если будет слушаться пивного алкоголика Нерудэ и вложит деньги в арендный бизнес станет олигархом и мультимиллионером. А если слушать всяких дураков типа Алексея Загудалова и идиотов типа твоего друга – то ничего хорошего не выйдет. Это я тебе цитирую дословно.

– Но если такое советует алкоголизмус – это есть бред! Он кто есть такой? Штойербератер? Финанцаналист? Маклер? Это же обычный олкач!

– Именно! Но в России этот бред моментально находит последователей. Не забывай, что СССР развалился после того как некий алкаш в 1991 году кое-что подписал в одном заповедном месте. После чего ушел в запой, от которого только сейчас страна отходит.

– Эрштайнлих! И что было дальше?

– А дальше теща влезла в арендный бизнес, провалила сделку, потом случились события в Крыму, санкции, обвал рубля, упала цена на нефть, слетели цены на недвижимость, которую на севере усиленно разгоняли субсидиями и дотациями от правительства округа и активы тещи превратились в пыль. На ту сумму, что сейчас ей дадут можно купить не очень новую собачью конуру в районе Игарки или Анадыря. Это на Чукотке. Но это еще не конец истории. Дело в том, что новое место жительства подбирал своей теще тоже я. И предложил ей в этом качестве город Шлиссельбург. Место весьма живописное, тихое и спокойное. При этом достаточно уединенное, в стороне от автомобильной трассы на Санкт-Петербург, но с весьма удобной логистикой. То есть добраться до нашей семьи она могла несколькими видами транспорта и за очень короткое время. Кстати, рекомендую тебе там побывать. Очень красивые места.

– Но что же ее не устроило?

– Жена поделилась этим советом с некоей гражданкой йогой Сопельшняг. Которая сказала, что в Шлиссельбурге живут алкоголики, проститутки и наркоманы. И делать там нечего.

– Наверное, она много путешествует и была в этом городе!?

– Она дальше Пулково, где аэропорт, даже не выезжает. И отдыхает только за границей. Просто она где-то что-то слышала от таких же гламурных куриц, или где-то услышала одно слово, а остальное домыслила. И как результат – ни в какой Шлиссельбург, или другой город не поехала. Так и живет на севере.

– Поразительно! То есть ты хочешь сказать, что в России вот так запросто решения по таким важнейшим вопросам принимают какие-то алкоголизмус и йоги? А для чего нужны тогда специалисты? Консультанты? Как так?

– Пока так. У нас еще очень долго не будет культуры доверия к профессионалам. Возможно, дальше будет еще хуже. В жизнь вступает поколение людей, которые умственно ограниченны, поэтому не видят никаких препятствий и у них понижен порог опасности. Но это частности. Так что если не хочешь прогореть – не иди в консультационный бизнес.

Судя по тому, что герр Фогт внял моим советам, эту историю я рассказал не зря. Но ушел он пораженный до глубины души. Что и не удивительно. Так что делайте выводы, дамы и господа.

Эксклюзивное интервью или новые приключения Человека-синяка

Дарена Позднышева из пресс-службы ООО «Национальное достояние ойл – научный центр» открыла плановое задание. На сегодня у нее было интервью у группы провинциалов, которые полгода назад прибыли в Северную столицу удобрять собой гранитные берега. Первым была фамилия геолога Пабло Нерудэ.

«Вот с него и начнем!» – решила Дарена и подготовила диктофон, ручку и бумагу.

В кабинет вошел начинающий лысеть вьюнош, глядя на которого сразу хотелось лакирнуться дешевым пивком.

– Эта. Чо. Меня тут это … Позвали. Спрашивать будут – начал вьюнош.

– Здравствуйте – сказала Дарена.

– Даров – молвил отрок.

– Скажите, пожалуйста, вам нравится Санкт-Петербург? – не откладывая в долгий ящик начала интервью акула ведомственной журналистики.

– А чо? Казырный таун! Не то что Мурка!

– Простите?! Какая Мурка? – опешила мадемуазель Позднышева.

– Ты чо? Не знаешь? Мурка! Муравленко! Мурчикаго! Город такой! – ответил Пабло Нерудэ и премерзко захихикал.

– Да. Я не знаю. Хотя нет. Муравленко я знаю. А вот те названия, которые вы говорите, мне не знакомы. Воздержитесь, пожалуйста, от жаргонизмов, у нас интервью для журнала. Я понимаю, что есть географическое и профессиональное арго, но у нас большая компания и не все могут им владеть. Хорошо? Как вам Санкт-Петербург? Вы здесь уже полгода, познакомились с городом?

– Угу. Познакомился.

– А с чем конкретно.

– С городом.

Было видно, что глазенки интервьюируемого подозрительно забегали. И он с трудом подбирает слова. Интервью явно не клеилось.

– Хорошо. Давайте уточним конкретно. Вы были в театрах? Музеях? Может быть, вы посещали вернисажи? Другие мероприятия? Расскажите.

– Посещал.

– Что?

– Ну эти, как их … Во! Мероприятия.

– А какие?

– Ну этот. Вернисад.

– Вернисаж.

– Да.

– А картины каких художников вы там видели?