Эдем

Психологи нарисовали целую пирамиду человеческих потребности, которые нужно удовлетворять поочерёдно, одну за другой. В её основании – физиологическая нужда. Еда, сон, здоровье. Это всё я давно нарисовал и обеспечил с избытком. От голода я не умру, у меня есть свой дом, запасы продовольствия и медикаментов.

Следующая ступень – безопасность. К этой потребности я подошёл с особой тщательностью. На моей планете нет опасных животных и природных катаклизмом. На ней нельзя замерзнуть или провалиться под лёд. Даже, чтобы утонуть придётся очень постараться – морские течения направлены на ближайший берег, а вода всегда тёплая и очень плотная, благодаря высокой концентрации соли. Во всей Вселенной не найти более безопасного места, чем мой деревянный домик.

Потребность в самореализации я удовлетворяю прямо сейчас. Работа в научно-техническом центре «ЗАСЛОН» – уже успех. А создание целого мира, запуск собственной планеты в одной из звёздных систем галактики – о чём ещё мечтать? Что может больше тешить собственное самолюбие?

Особенности работы дизайнером планет автоматически закрывают потребность в развитии и познании. Каждый проект – это миллионы гигабайт новой информации. Потребность в самоактуализации тоже отпадает. Более творческой профессии, чем создавать новые миры – не придумать. Красота моей планеты, её ландшафта и природы закрывает потребность в эстетическом наслаждении.

Я нашёл идеальную работу и создал идеальный мир, во всяком случае, для себя. Чего ещё можно желать? Что я упустил?

Что, чёрт возьми, нужно человеку, кроме целого мира?

А если задать вопрос по-другому? Что такое сам человек? Я закрыл глаза и вновь попытался вглядеться в манящий и скользящий на самой грани сознания образ. Что ты или кто ты? Ты человек? Что такое человек?

Я покрутил мышкой и снова отдалил камеру так, чтобы взглянуть на свой новый мир. Ответ пришёл сам собой.

Человек – это мир. Целый мир, с своими климатическими особенностями и ландшафтом, со своей природой, со своими пляжами у лагуны, огнедышащими кратерами и безднами.

Моему миру не хватает другого мира. Ведь человеку нужен человек.

Её лицо озарило мою память яркой вспышкой. Нет нужды описывать того, кого любишь, ведь у тебя в нём всё вызывает самое высшее эстетическое наслаждение, передать которое уже много тысяч лет не могут лучшие поэты и барды, композиторы и актёры, певцы и сказители.

Мне даже не пришлось рисовать. Она сама каким-то чудесным образом появилась на мониторе, буквально воплотив в себе образ из моей памяти.

– Артём? – она сидела на гамаке, но взгляд её был устремлён прямо на меня сквозь монитор. Не знаю, как она меня видит из дизайнерского проекта на цифровом носителе, но сейчас это волнует меня меньше всего.

– Кристина? Что происходит? Откуда ты здесь? – я не смог скрыть изумления и радости.

– Как хорошо, что ты вспомнил. Я боялась, что ты не сможешь. Твой мозг повреждён сильней. Но ты смог. Теперь нас никто не разлучит, – её глаза светились от восторга, а в голосе было такое облегчение, что мне тоже сразу похорошело.

– Кристина, девочка моя… Как давно я тебя не видел… Два года? Или три? Когда ты…когда ты…? – я внезапно запнулся. Память снова пыталась мне что-то подкинуть.

– Неважно. Главное, что теперь, благодаря тебе, мы вместе, – её голос лучился нежностью и счастьем, и я чувствовал, что они непритворны.

– Как я тебя потерял? – снова спросил я и тут же понял, что, как и раньше, задал правильный вопрос.

Кристина не ответила. Ответила моя память. И моё чудесное настроение, и вновь обретённое счастье тут же испарились. Я похолодел от ужаса воспоминаний.

***

Когда боевики нанесли ракетный удар по мирному городу – Кристина спала в своей кроватке. Мать потом успокаивала, говоря, что моя невеста погибла во сне и ничего не почувствовала. Но мне было всё равно – одна ракета уничтожила всю мою жизнь.

Смутно помню, как декан уговаривал меня не забирать документы из института, а военком, наоборот, хвалил за патриотизм и гражданскую позицию, сетовал на то, что добровольцев нынче не хватает, а потом вдруг предложил службу в тыловых частях, говоря, что для передовой у меня нет опыта и необходимых навыков. Но я настоял. А опыт и навыки приложились позже.

Наверное, я отомстил. Но Кристину это не вернуло. Больше я не повторю этой ошибки.

– Я защищу тебя ото всех, – с трудом выдавил я из себя.

Девушка на моём мониторе вдруг испуганно закачала головой и сложила руки в отрицательном жесте.

– Не делай этого! Это не нужно…, – вскрикнула она и побежала к моему домику, как будто пыталась от чего-то спрятаться.

Теперь я смотрел на свой мир другим взглядом. Бревенчатые стены дома не защитят от пули. Он вспыхнет, как спичка под ударами ракетных установок и огнемётных систем. Пологий берег – идеальное место для высадки десанта. Военные операции XX века показали бесперспективность защиты пляжных линий, при наступлении с моря. В песке не выкопать ров, не поставить блиндаж. Редкий лес, на опушке которого расположен мой домик, не позволит спрятать тяжёлое вооружение. Между океаном и лагуной я окажусь в полной западне.

Я снова отдалил камеру и внимательно посмотрел на свою планету. На моей планете не было ни одного ущелья между высокими скалами, где можно укрыть технику, не было густых лесов, где смогли бы спрятаться солдаты. Я создал мир, беззащитный перед внешней агрессией. И я исправлю это.

– Не стоит, – словно прочитав мои мысли, крикнула Кристина и юркнула в домик.

Но меня было уже не остановить. Размашистыми движениями я стал менять свой мир.

Новые климатические условия позволяли заморозить или поджарить противника, в зависимости от времени года. Под курсором мыши торопливо исчезали пляжи и лагуны. На их месте появлялись скалы, с крутыми отвесами и огромными океанскими волнами, разбивающимися о камни. Горы быстро окружали весь материк по периметру. Среди них тут и там появлялись действующие вулканы и реки раскалённой магмы окружали эти скальные стены. Небо вновь осветило сразу три убийственные луны.

Киты, живущие в океанах, стали агрессивными хищниками, способными напасть на боевой корабль и утащить его на дно. Маленькие осьминоги превратились в гигантских спрутов, готовых кидаться на всё, что находится на поверхности моря или плывёт по его глубинам. Огромные зубастые черви стали бороздить почву материка и нападать на жителей поверхности, осмеливавшихся спуститься со скал на мягкую землю.

Никто никогда не вторгнется на мою планету. А если вторгнется, то навсегда останется здесь. Я превращу свой мир в неприступную крепость, в которой сама природа уничтожит любого врага. Больше я тебя не подведу, Кристина.

Новый дом стал титановым бункером. Я расположил его в земле на глубине 400 метров так, чтобы в случае термоядерной бомбардировки не пролить утренней кофе. Вместо дверей – гермоворота, выдерживающие удар любым оружием и защищённые от воздействия самых аномальных температур. На поверхность вело несколько бронированных лифтовых шахт, а также длинный пологий туннель. Энергию для моего убежища вырабатывала атомная станция с 4 энергоблоками, заправленная на несколько веков бесперебойной работы. Запасов провизии и воды из подземного озера и вовсе хватило бы на пару тысячелетий.

Из этого бункера я буду управлять своей новой планетой-крепостью, в которой мы с Кристиной проживём в полной безопасности. Никакие вторжения и ракетные удары нам не помешают.

– Остановись, Артём. Разве тебе мало тех разрушений, что принесла нам жизнь? – я почувствовал, как чья-то рука мягко легла мне на плечо.

Кристина стояла позади меня у монитора и плакала. Чёрт, как живая! Я хотел было спросить – что это за шутка и как она здесь появилась, – но вместо этого крепко прижал её к себя и поцеловал. Вопросы будут потом.

– Я сделал всё, чтобы защитить тебя. Никогда… никогда больше, слышишь? Никогда больше тебе никто не повредит, я клянусь! Я спроектировал идеальный мир, – прошептал я ей на ухо и снова попытался поцеловать.

Кристина резко отстранилась.

– Ты спроектировал ад.

Я опешил. В горле от обиды встал ком. Кристина смотрела на меня заплаканными глазами и взгляд её был осуждающим. Она плакала из-за меня. Я вдруг понял, что самый любимый человек сейчас глубоко несчастен. И в этом только моя вина.

– Я просто хочу защитить нас, – наконец выдавил я из себя.

Кристина покачала головой.

– От кого? Здесь только мы… Это наш мир и гостей можем пригласить только мы, – девушка всхлипнула и вдруг снова бросилась ко мне в объятия. – Я так долго ждала тебя, Артём. А ты… ты создал для нас ад.

– Я подготовился к войне.

Но Кристина продолжала настаивать.

– Война – это ад, разве ты не помнишь? Забудь про неё. Ты должен забыть. Война в прошлом.

– Война никогда не кончается.

Девушка вновь заплакала и уткнулась мне в плечо.

– Значит, мы будем вечно жить в аду.