Есть только дорога…

Эту песню Леший где-то слышал краем уха. Но она очень была в тему. Небо становилось темнее, в костёр подкинули дров, а фаерщики достали настоящие пои с керосином. Под песню начался танец огня в центре круга.

"Это больше чем я, это больше чем ты

Это вечной свободы дурманящий ток,

Это наша любовь, это наши мечты,

Это с неба тебе улыбается Бог

Это больше чем я, это больше чем ты,

Это тёплое солнце и ночью, и днём,

Это наша любовь, это наши мечты,

И поэтому мы никогда не умрём!"[107 - Комаров, Арбенин, Башаков – мы никогда не умрём.]

Фразу "Мы никогда не умрём" проорали ещё целый проигрыш в песне. Леший вдруг посмотрел на всё это другими глазами.

"Это настоящая мантра торжества жизни. Все эти люди сейчас творят нечто, гораздо более полезное для Земли, чем наши вчерашние песни на скале. Может, смысл "рабочих групп" и "подвижников" именно в том, чтоб быть инициатором, индуцировать появление такого коллективного куража и зажигать сердца людей? Если это благодаря нам, то у нас получилось. А может просто всё совпало?" – думал Леший.

Потом запели другие песни, попел и Леший, и Полина, и Лосик. Но именно эта песня – "Мы никогда не умрём" – всё не выходила из головы у Лешего.

Начал накрапывать дождь. Сейшен на поляне прекратился, а народ переместился поближе к костру, под защиту большого тента. Дождь лил сильнее, и под тентом скоро стало шумно и дымно. Теперь вместо "дебошира" в ход пошёл горячий чай.

Дождь затих, и Леший с Манулом почапали к палатке, стараясь не мочить обувь о сырую траву. Гитару и рюкзак оставили "в предбаннике". Леший пролез ближе к стенке и вполз в объятия Лосика. Она проснулась в темноте и положила голову Лешему на плечо.

Лешему снился товарный поезд, и он на нём. Состав с брёвнами несётся по железной дороге ночью, мелькает впереди фонарь локомотива, свищет ветер и сверкают искры токоприёмника. Ощущение сырости и свежести. А над головой – миллиарды звёзд. Поезд нёс его по ночному лесу, всё быстрее и быстрее…

Глава 6. Сентябрь. Товарняки и Таганай.

Леший стоял перед входом в пещеру и вещал своей экскурсионной группе:

– Возраст нашей планеты, по представлениям учёных, около четырёх с половиной миллиардов лет. Для наглядности попрошу представить линейку, в которой один метр равен одному миллиарду лет. То есть четыре с половиной метра. Это примерно от этой стенки пещеры, – Леший шагнул к правому краю входа, – вот до этой, – просто махнул рукой он, – Земля, по представлениям учёных сформировалась из облака пыли и газа, под действием силы гравитации более тяжёлые частицы начали слипаться, образовывая шарик, вращающийся вокруг солнца. В центре этого шарика оказались более тяжёлые частицы, сверху – более лёгкие. Под действием колоссального давления и радиационного распада в центре шарика возникло тепло, и шарик раскалился. Потом корка его – поверхность земная – остыла настолько, что на ней смогла конденсироваться вода из паров в атмосфере. До этого события прошёл миллиард лет. На поверхности планеты, с бушующими грозами и ветрами, с атмосферой из метана, аммиака и углекислого газа, образовались первые моря: мелководные, слабосолёные. И где-то в этих морях, по представлениям учёных, появилась жизнь. Как она появилась – загадка до сих пор. Кто-то верит в теорию первичного бульона, кто-то в панспермию, то есть что живое вещество было занесено на Землю с метеоритом или кометой. Есть и такие, кто считает, что жизнь свойственна всему в природе, и что красные спрайты, молнии и рост кристаллов – это тоже жизнь. Но факт остаётся фактом – жизнь появилась. Считается, что первыми организмами Земли были анаэробные бактерии-бродильщики. Они живут и до сих пор, в тех местах, где горячая вода и отсутствие кислорода: на дне морей возле "чёрных курильщиков", в горячей воде водопровода Екатеринбурга, – Леший повернулся, улыбнулся в ответ на смешки экскурсантов-екатеринбуржцев и продолжил, – и жили бы они по всей планете долго и счастливо, выделяя в качестве побочного продукта сероводород, если бы не появилась новая группа организмов, которые в качестве побочного продукта своей жизнедеятельности стали выделять ядовитый для серных бродильщиков газ – кислород. Именно тогда, пару миллиардов лет назад, – Леший сделал ещё шаг, – произошло первое глобальное вымирание на нашей планете. Как видим, открывая кран с горячей водой, не все серные бродильщики вымерли. Но зато на земле появился новый тип организмов, которые включили в свои биохимические пути кислород, и стали называться аэробными. Такими являемся, например, мы с вами. Организмы долго оставались одноклеточными. Потом появились первые многоклеточные организмы – так называемая Эдиакарская биота, – Леший шагнул еще, так что осталось только чуть меньше метра до левого края входа, – параллельно с ними усложнялась и сама клетка: появились ядерные клетки, появились сложно организованные клетки. Эдиакарская биота просуществовала недолго и вымерла, зато на смену ей пришла кембрийская биота. Случилось это около пятисот миллионов лет назад, – Леший шагнул ещё на метр, – тогда жизнь бушевала в морях, где появились разные типы водорослей, и все типы животных. Постепенно на поверхности суши накопилось много кислорода и собрался озоновый экран, защищающий Землю от губительного ультрафиолета. Тогда жизнь смогла выбраться на сушу. Считают, что первыми организмами, вынесшими растительные клетки на сушу, были грибы. Они питаются мёртвой органикой, разлагая её до минерального состояния. И могут входить во взаимовыгодное сожительство с другими организмами. И вот такой организм-симбионт – первые лишайники – и были первыми жителями суши. Сначала только в приливно-отливной полосе, потом выше и выше. Затем появились риниофиты и псилофиты – предки современных высших растений. Это было около четырёхсот миллионов лет назад. Тогда на месте нашей части Уральских гор бушевало море, тёплое и мелководное, омывавшее край континента и большой барьерный риф, идущий вдоль него. Именно остатками этого рифа является полоса известняков, протянувшаяся по Уралу с юга на север. По отпечаткам в известняке можно судить, что здесь жили кораллы, белемниты и криноидеи. Отпечатки последних я покажу вам в пещере. Так вот, здесь – двести восемьдесят миллионов лет назад – две литосферные плиты столкнулись, дав начало новым горам – тому, что сейчас называют Уральскими горами. Первоначально они проходили восточнее современного Урала, и были выше – как современные Альпы или Гималаи. Время неумолимо, и горы эти разрушились почти до основания. Восемьдесят миллионов лет назад было последнее поднятие Уральских гор, сформировавшее уже современный ландшафт. Вот здесь жили динозавры, здесь первые млекопитающие, здесь первые цветковые растения, – Леший подошёл вплотную к стенке и показал отрезок в два миллиметра до стенки, – А вот здесь человек, – Леший выдержал театральную паузу.

– И это я показал первые находки приматов семейства "Люди", "Человеку разумному", как виду, всего двести тысяч лет! На шкале это пятая доля миллиметра! Теперь сравните – четыре с половиной метра и пятая доля миллиметра. А вся наша с вами история – маленькая искорка на кончике пера, готовая погаснуть. Увы, сейчас человек очень похож в своём поведении на культуру дрожжевых грибков в сахарном растворе. Которые плодятся, и неизвестно от чего умрут: либо съедят весь сахар, либо отравят себя собственным продуктом метаболизма – спиртом.[108 - Всё выжеизложенное, между прочим, реальная цитата из текста экскурсии, которую водит по "Оленьим Ручьям" автор книги. Конечно, всё рассказывается языком попроще, и всегда по-разному, но смысл сохраняется.]

– Очень по-человечески, – заметил кто-то из экскурсантов.

– Делайте выводы, дамы и господа. На этой "оптимистичной" ноте, я поведу вас в пещеру. Попрошу включить фонарики!

Леший повёл группу вглубь пещеры.

После выхода и подъёма на Дыроватый камень, группа в свободном темпе топает к выходу из Парка, а Леший идёт позади и курит, изредка подгоняя свою группу.

"Да уж. А если исходить из теорий, которые рассказывают Шаманы, то всё на Земле создано для поддержания баланса. Такое своеобразное динамическое равновесие среды, как знак "Инь-Ян", – думал Леший, – ведь тогда и человек появился на Земле с умыслом. Интересно с каким? Если не брать в расчёт всяких существ, которых для нашей науки не существует, то возможно человек был нужен, чтобы извлечь погребённые запасы углеводородов – запасённую много веков назад солнечную энергию – и вовлечь её обратно в земной круговорот. Хотя, если включить всяких "существ", "сущностей" и "энергии", то человек – это своеобразная батарейка и индикатор перемен на Земле. Есть ещё над чем поразмыслить"

После того, как Леший распрощался с группой, а водитель автобуса развернул свой неповоротливый агрегат на маленькой отсыпной стояночке, Лешему захотелось пойти и прогуляться пешком до трассы. В сторону Михайловска никто всё равно не ехал прямо из Парка, поэтому – да здравствует автостоп. Свои деньги Леший заработал, но решил приберечь, поэтому двинул в город Михайловск к родителям.

Первой же машиной на трассе, которая ему остановилась, была "зубила", в которой сидели Слесаревы – соседи Лешего по подъезду.

– Ой, Лёша, а ты чего не на автобусе?

– Да я часто так с работы езжу.

– И как оно тут работать?

– Да нормально. На хлеб хватает, иногда даже на хлеб с майонезом.

"Бля, почему всегда, когда встречаю каких-либо людей со своего города, тем более соседей, чувство такое, будто я у них что-то украл? Или будто неформальскую и стопную жизнь я взял у кого-то взаймы, а счастьем и свободой своей с ними не поделился. Ведь я знаю, что можно жить по-другому, почему я при них чувствую себя виноватым?", – думал Леший, когда машина проехала Воронино, вираж у плотины, и притормозила у родной пятиэтажки.

Сегодня за соседней стенкой кто-то опять пьянствует. Леший грустно лежал на своей кровати в родительском доме и вертел в руках маленькую кругляшку с пёрышком – дорожный "ловец снов", подарок Лосика. Сама Лосик после поездки на Аракуль уехала заселяться в общагу, и теперь запарилась с учёбой настолько, что не являлась Лешему даже во снах.

"Нет, я не чувствую свою ненужность, но, тем не менее, ожидал бы развития отношений. Мы ведь с самого начала друг другу всё сказали, что друзья, что проявляли интерес. Фраза Лосика, мол, я сделала это, чтобы ты в дружбе больше не видел во мне сексуальный объект, почему-то зацепила за живое. На самом деле всё вроде правильно и своим чередом, и Лосика я понимаю. Так почему же мне грустно? Какое всё-таки странное чувство любовь", – думал Леший, засыпая.

– Приуныл ты, друг мой.

– Приуныл я, Волк.

Они стояли на мосту над какой-то ночной станцией. Гудел маневровый тепловоз, приходили и уходили составы, раскатывался эхом голос из "матюгальника". Пахло дождём и мокрым железом. Было сыро и холодно.

– Надо тебя вытаскивать. Ты не думал на товарняке проехаться?

– Да думал, конечно, и во сне мне снилось. Да только ссыкотно.

– Пошли!

Волк поманил Лешего и побежал вниз по ступенькам, туда, где рядом с пассажирской платформой стоял товарняк с полувагонами.

– Смотри сюда. Для начала оглядись. Если попадёшь на камеры – не страшно, их всё равно сразу никто не смотрит. Лучше конечно не надо, но заранее не переживай. Переживай, если "рыжухи" тебя спалят. Притворяйся глюком, грибником-ягодником, долбоёбом, кем угодно. Не выказывай желания уехать. Самое важное в езде трейнхопом – и в этом отличие от автостопа и уличного "аска" – тебе не надо себя презентовать. Наоборот, твоя задача по-максимуму не палиться. Поток стальных коробок весит тысячи тонн, привес ещё сотни килограммов тебя и рюкзака погоды ему не сделают.

– А сейчас они нас видят?

– Это сон, но мой. Поэтому тут мои правила.

– Эй, бля, вы кто такие? А НУ СТОЯТЬ! – гаркнул проходящий мимо путеец, увидев Лешего и Волка, идущих между товарняков.

– Мы твой глюк. Ты вчера зря пил. Нету нас, – по-джедайски сказал Волк.

– Блядь, померещится же. Нахуй завязываю, а то инфаркт схлопочу в сорок-то лет, – схватившись за сердце и присев, сказал путеец.

– Так вот, продолжу. Смотришь, есть ли состав "под паровозом" в нужную сторону. Ищешь нужный тебе вагон, зачисляешься. Ждёшь. Много надо будет ждать. Грузовой рванёт резко, так что сразу займи безопасную позицию. Лучше где-нибудь в середине состава или ближе к концу. Чтоб услышать характерный рывок.

Загудел локомотив, по вагонам пошла волна грохота, товарняк тронулся и медленно поехал.

– На такой зачислиться тоже можно, только опасно. Лучше на полувагоны. Хоппер конечно удобнее, но палево. О теплушках не мечтай: они сейчас почти все запломбированные ходят, а то и с охраной. Не уедешь. А срыв пломбы – штраф. Вон смотри, подходящая коробулька едет!

Мимо проползал полувагон тёмно-красного цвета. "Срочный возврат ст. Сан-Донато СВРД", – промелькнула надпись.