Вечная Война. Пехотинец

– Вот и донеси эти бабушке! По-рукам?

Кадет кивнул третий раз.

– Овечка, солнышко мое! Дай дяде Илаю винтовочку! А он тебе потом новую купит! Обещаю! Вот выпустится из учебки, получит первую зарплату и сразу купит! Самую лучшую!

Овца смотрела меня уже без обиды, но еще с подозрением.

– И дядя Клоун добавит! Слышь, ты! Добавишь?!

– Да!

– Вот видишь! А на два зарплаты мы знаешь какую винтовку тебе купим? Если не пропьем, конечно…

– Какую?

– Самую лучшую!

– Честно-честно?

– Честно-честно! Давай уже, разжимай ручки!

Глава 12

– Вообще «стирание» – это, в большинстве случае, неправильный термин, – умничал Нобель, пока я приходил в себя в новом теле.

Очередная лихая кавалерийская атака, где вместо народного героя Чапая выступал Кадет Котт с треском провалилась. Провернуть вчерашний трюк с выходом нашей ударной тройки из Отделения Тупых Баранов (зачеркнуто) Бравых Мобильных Пехотинцев не удалось. Помешал наш Сержант. В отличии от всех предыдущих миссий, на эту Сержант пришел с большим револьвером. Даже не так. С ОХРЕНИТЕЛЬНО большим револьвером. Больше похожем на зенитное орудие. И, во время отсчета старта миссии, он подошел к нам и смотрел на меня в упор. Улыбаясь и не моргая. А когда Котт скомандовал «В Атаку!» и все прыгнули, навел эту дуру на меня. У в голове возник один вопрос. Меня убьет одним выстрелом из этого чудовища, или понадобится два? Проверять я не захотел, поэтому мы прыгнули в составе отделения в самоубийственную атаку.

Овцу разорвало прямым попаданием ракеты в верхней части траектории прыжка. Мы с Клоуном протянули чуть дольше. Из крупного калибра в нас не попали. Ну, точнее, не попали прямым попаданием. У Клоуна при приземлении близким разрывом оторвало руку со щитом. Меня порубило осколками. Клоун успел прикончить одного Стрелка, прежде чем его расстреляли. Я успел даже добраться до минометчиков. И взорвал гранатой один из расчетов. Потом меня просто расстреляли в упор. Офигенно повоевали, я считаю.

И вот я пришел в себя, и разговорился с Нобелем. Он как-то неплохо был ко мне расположен, в принципе. Подозреваю, просто жалел убогого.

– По крайней мере, что касается протокола «Возрождение», который применен к 99 процентам новых Рекрутов, – Нобель сидел на соседнем «саркофаге» и болтал в воздухе ногами. При этом медроботы продолжали выполнять его мысленные распоряжения, его механический глаз за ними приглядывал, а вот его живой взгляд с интересом смотрел на меня.

– Это, скорее, блокировка части личности. Да, стирание тоже присутствует. Но баланс блокировки/стирания зависит от тяжести проступка.

– А какой смысл блокировать навыки? – я искренне не понимал этого момента. – Особенно непонятно, когда Вселенная впоследствии распределяет человека на ту же работу? Это же очевидно – скорее всего именно к этому у него будет склонность? Взять, к примеру, Клоуна – он же настоящая машина для убийства уже сейчас! Я представляю, что он творил до этого!

– Вот именно! Вот именно поэтому! – Нобель захлопал в ладоши, как терпеливый заботливый хозяин в тот момент, когда неразумный щенок первый раз пописал на улице. – А ты представь, на минуточку, растерянного, не осознающего себя Рекрута с навыками профессионального военного? Да он бы при пробуждении мне всю лабораторию разнес! Это я, как вариант!

– Ну это же разбазаривание ценных ресурсов!

– Чьих ресурсов? – Нобель склонил голову набок.

– Ну… Системных… Ресурсов Вселенной!

– С какого это перепугу? Все, что, как ты выразился «Разбазарено» – это личные средства и время бывшей личности Рекрута Клоуна!

Я был вынужден согласиться.

– Но, все равно, это как-то… нерационально, что ли…

– Нерационально совершить нечто такое, за что тебя подвергнут «Возрождению»! – назидательно поднял палец вверх Нобель. – Поверь, никого просто так не оправят на возрождение. Вселенная не позволит. У меня, к примеру, нет такого права! Это происходит … Хотя, тебе не нужна эта информация.

Нобель задумчиво почесал кончик носа.

– В некоторых случаях, Вселенная возвращает навыки и воспоминания. Действует, правда, по одному ей понятному алгоритму. Но, поверь, это возможно! – он сочувственно посмотрел на меня. – Правда, не в твоем случае.

Я внимательно слушал.

– Протокол «Перерождение», как правило, не подразумевает сохранения каких-либо воспоминаний или навыков. Вообще никаких. Остается только часть личности, достаточная для функционирования тела. Обычно, «перерожденцы» … кхм… не очень умные. Некоторые и говорить-то связно не могут. И функционируют… с затруднениями. А вот ты – какой-то не такой.

– Не хочу дружить с тобой… – автоматически продолжил я. – А мои воспоминания?

– А вот это совсем интересно! – оживился Нобель. – С этим я первый раз сталкиваюсь! Ты не должен помнить вообще ничего! А ты помнишь! И это странно!

– Хрен с ними с воспоминаниями! Они отрывочные и бесполезные. Толку от них никакого, а голова после этого еще полдня болит. Да и вырубает меня, периодически! Меня больше интересуют навыки! Какой шанс, что Система мне их откроет?

Нобель сочувственно покачал головой.

– Боюсь, друг мой, что нулевой, – он даже протянул руку и неловко похлопал меня по плечу. – Но, в твоем бы случае я не зарекался!

– То есть свою бы почку ты на кон не поставил?

– Кхм… А зачем ставить свою почку? И куда ставить? Если тебе надо, я тебе выращу. Только зачем она тебе?

– Забей! – я вылез из «саркофага», пару раз махнул руками, наклонился взад-вперед. Все работало как родное. Впрочем, как и всегда. – Ну бывай! По-ра в по-лет – чур я пи-лот!

– Чего?

– Сказал же – забей!

* * *

Следующий бой был копией предыдущего. С парой отличий. На этот раз, руку оторвало мне, а не Клоуну. А прямое попадание из миномета схлопотал наш доблестный пионервожатый Котт. К сожалению, это случилось слишком поздно. От отделения остался однорукий я, безногий Буч и безголовый Клоун. Ну, Клоуна я просто так посчитал. В гипотетической атаке, его улыбающаяся голова могла бы служить оружием психологического давления. Но цирку (зачеркнуто) атаке уродов не суждено было состояться. Пришли враги и нас добили. В это время наши тяжи не прошли еще и половину пути до передовой линии врага.

Я засунул свою гордость в задницу и пошел к Котту. Сначала, я пытался убедить его логически. Не сработало. Потом пытался задавить психически. Он «ушел в себя» и вышел, только чтобы сходить в туалет. Я даже пытался угрожать! На что он напомнил про «дружеский огонь» и перевод дезертиров и предателей в ассенизаторы. Это было, как биться головой об стену. Больно и неэффективно. Лучше ногой – также неэффективно, но не так больно.

Поэтому на следующую миссию я даже не взял броню и оружие. Сэкономил – почти что заработал, ведь так?

После отсчета начала миссии, я уселся на землю, и вздохнул.

– Стреляйте, уже, герр Сержант! Решим это недоразумение.

Сержант побелел, покраснел, потом еще раз побелел.

– Рекрут!!!! Ах ты… Ах ты ж…

– Спокойно, Сержант! Вас сейчас удар хватит! Инфаркт-микарда… – я вздохнул еще раз. И ударил правой рукой по согнутому левому локтю. – Вот такой рубец!