Сборник рассказов

Прошёл день или больше, прежде чем впереди показался свет. Усталая, не веря собственным глазам, Таня побрела на свет. А достигнув выхода, была ослеплена неестественным светом, исходящим от доскообразного объекта. Возле него стоял человек, человек в красной одежде. «ОНИ прилетели нас спасти», подумала Таня, бросаясь к изумлённому человеку.

«Who you? What you want?» – воскликнул человек. Но Таня, совсем выбившись из сил, только повторяла:

«Вы прилетели спасти нас…».

«You russian?» – пробормотал он и добавил изумлённо: «Спасать вас, отчего?»

«Вы отвезёте нас на Землю, там мы в деревне, корабль… сигналы мы говорили, вы их слышали?»

«Какие сигналы, ты откуда пришла сюда? С базы сбежала? Проезд на Землю дорого стоит, девочка! Иди домой».

«Но вы должны нам помочь, Коля говорил, что Земли нет, он, они все должны увидеть её». Она, раскрасневшись, всё не могла понять, почему этот странный человек не хочет ей помочь. Ведь старики рассказывали, что как только их найдут, то сразу отвезут на Землю.

«Пойми наконец – воскликнул человек: «Места на корабле нет, и я не возьму ни тебя, ни Коля, ни кого ещё. Поэтому иди домой, а то я сообщу в глав. пост». Таня, схватив его за рукав, воскликнула:

«Но вы не можете нас тут бросить

«Да отпустись же ты – воскликнул человек, отталкивая Таню в снег. Дверь за ним закрылась, и девушка осталась лежать на снегу, плача от обиды. Сильно засияв, диск взмыл вверх и в одно мгновенье затерялся в облаках. Рассеянно Таня посмотрела на место, где ещё минуту назад стоял корабль. Там в протаявшем снегу была круглая поляна, будто перенесённая сюда волшебником из её сна, на ней колосилась молоденькая травка, и кое-где пробивались хрупкие голубые цветы, первые цветы на Марсе. Дурманящий запах цветов и молодой травы закружил девушке голову. Глаза закрылись, и она упала на зелёную траву, чтобы забыться глубоким счастливым сном в маленьком оазисе лета.

ЗАПРЕТНЫЙ ПЛОД

Ничто не предсказывало, что всё пойдёт не так, как обычно. Это был обычный день для Ивана, мало чем отличающийся от других дней на полигоне. И хотя в душе каждый работник НИИ ядерной физики надеялся, что когда-нибудь прорыв произойдёт, от сегодняшнего дня никто чуда не ожидал. «Не исключено», подумал Иван, «что они даже не узнают, что произошло. А значит, выбираться мне придётся самому». Он посмотрел на голые скалы, пики которых росли вокруг. Безмятежное спокойствие девственной природы, нетронутой человеком. Среди этого по-своему прекрасного торжества вековой нерушимости, железо-бетонная площадка полигона с частью бункера, словно вырезанная неким божеством и перенесённая в одно мгновение на эти скалы, выглядела нелепо.

Иван осмотрел приборы. Аппаратура способна была выдержать даже ядерный удар. И потому мощный всплеск реактора не повредил её. Но вот сам реактор остался с другой частью бункера. И Иван лишь беспомощно взирал на стальную трубу с кабелем, срезанную будто бритвой. Энергия была лишь в аккумуляторах компьютера, но этого было настолько мало, что даже не принималось в расчёт. «Что ж, информация на диске цела, а значит, я смогу восстановить, что случилось, и, может, узнаю, куда я попал». С такими мыслями Иван приступил к работе. «Как говорят, знания – сила, а это-то мне и надо… Или нет?» – бормотал он себе под нос, покуда просматривал информацию. Это была своего рода привычка – говорить вслух, покуда он работал на компьютере. Раньше, когда Иван подрабатывал в экономической компании, эта привычка нередко раздражала соседей по офису, ибо в процессе работы Иван нёс такую ахинею, что становилось непонятно, чем он занят. Но это помогало Ивану сосредоточиться, а что-что, а программы он составлял лучше всех. И недовольным приходилось молчать, ибо шеф был всецело за Ивана. Особенно после новой защитной системы, которую поставил Иван в сети компании. Уже после, работая в НИИ, Иван сумел создать программу обработки данных для этого эксперимента, благодаря чему был немедля включён в группу исследователей, а теперь находился среди этих синих скал.

Но компьютер не смог ничем помочь. Всё, что говорили данные, полученные в ходе вроде «рядового» эксперимента, так это то, что цепная реакция в реакторе вышла из-под контроля. А затем генератор, видимо вследствие перегрузки, перешёл на более высокие частоты. В принципе, всё это вырисовывало общую картину, по которой можно определить, как всё произошло. Но, к сожаленью, это ни на йоту не раскрывало то, куда попал Иван.

«В принципе, если отталкиваться от того, что это не прорыв, значит, я могу быть где угодно: Альпы или Тибет какой-нибудь», рассуждал Иван. «Но если это ПРОРЫВ, что ж мне тогда делать? Я ж здесь тогда застряну». Конечно, оставался один шанс из миллиона, что процесс можно повернуть вспять. «В принципе, это даже можно проверить на моделирующей программе, но где взять энергию для генератора?» В любом случае сидеть без дела здесь, на скалах, было глупо. «Так…», рассуждал Иван. «Надо посмотреть, обратим ли процесс… Посмотрим, на что годятся познания современных физиков об устройстве мира. Зря ли они это всё заложили в программу, или как?» Иван вновь вернулся к компьютеру.

Начинала сгущаться тьма, как и бывает в горах, быстро и без долгих вечеров. Уровень энергии в аккумуляторе безбожно падал, а Иван так и не нашёл обратного процесса. Программа отказывалась принимать даже существование прямого процесса, и всякий раз, когда Иван запускал её, компьютер недовольно жужжал дисководом и выдавал целую серию ошибок-ругательств.

«Значит, современная братия учёных не может ничего объяснить». Пробормотал Иван после множества неудач. Он испробовал все возможные пути протекания процесса. Включил в программу даже условия окружающей среды в точке отправления и прибытия. Но компьютер с упорством партизана отказывался принять случившееся. Частота, возникшая на выходе генератора, просто не могла привести к таким последствиям. В принципе, ни один генератор в мире вообще не мог выдать такой частоты. Что-что, а это Иван помнил ещё со студенческой скамьи. И тем не менее он был здесь. «На ночь останусь здесь, а завтра спущусь в долину или что там в низу», решил Иван: «может, ещё рано паниковать и прорыва не было?»

Медленно шагая по склону, Иван думал о том, что случилось. Бесспорно, это всё здорово, возможно, даже если бы кто-нибудь рассказал бы ему об этом дня два назад, он бы прыгал бы от восторга. Но сейчас, оказавшись здесь с сомнительной перспективой вернуться, всё это уже не казалось так здорово, как сидя дома.

Всю дорогу Ивану не давала покоя одна мысль: за ночь он не слышал ни писка насекомых, ни крика птиц. Да и сейчас ни одного намёка на присутствие в этих местах зверя или человека. Бесспорно, это горы, но всё же. Иван вспоминал свою прошлую поездку в горы вместе с друзьями. Как-то на привале от ящериц не было покоя, да и на склонах попадалась растительность. А здесь голые скалы без единого признака жизни. «Скалы ведь бывают разные», – успокаивал себя Иван. Хотя внутри всё ликуя кричало: «ЭТО ПРОРЫВ». Всё же, несмотря на всю трагичность ситуации, это было большим достижением в области физики. Хотя даже без прорыва телепортация – это тоже было нечто. Теперь дело за малым – вернуться домой, а это уже была проблема. Когда солнце стало клониться к западу, внизу стал виден зелёный ковёр леса, но добраться до него до наступления ночи было нереально. И Иван решил подыскать себе место для ночлега. Вскоре он вышел к маленькой горной речушке, берущей начало где-то высоко вверху. Прозрачная, как алмаз, вода с шумом неслась по склону, ударяясь о прибрежные камни и рассыпаясь на сотни капель, блестя в лучах заходящего солнца. Неподалеку от речушки среди камней зеленел мох, но немного странный, во всяком случае Ивану не приходилось видеть такого. Впрочем, он не считал себя знатоком в растениях и вряд ли обратил бы на это внимание, если б не отсутствие птиц в небе. За весь день ни одного звука, кроме его собственных шагов. «Что ж это за чертовщина-то, даже на прорыв не похоже. Не могли же птицы не появиться». Сбросив тяжёлую корзину, к которой Иван приладил лямки и использовал как рюкзак, он наконец вволю напился холодной бодрящей воды. Запасы в бункере были чрезвычайно малы, ведь никто не предполагал, что бункер сдвинется, прорваться должен был объект на полигоне. А вышло иначе.