Кирилл из Заземелья

– Ка- какой скелет? – Спросил поёживаясь я.

– Фамильный, – ответил зловещим голосом Дэн, после чего весело рассмеялся.

– Хи-хи, – сказал я стараясь, на всякий случай, более внимательно смотреть себе под ноги и по сторонам. Однако смотреть, по большому счёту, было не на, что. Дом был пустой, а если быть точнее опустевший. Но кое, что здесь всё-таки осталось: Старый, наполовину развалившийся шкаф. Стоящая, вместо ножек на кирпичах, кровать. Стол, покрытый толстым слоем пыли. И зеркало, висящее в углу на стене и наполовину завешенное серой от грязи простынёй.

– Зябковато как-то, – сказал я содрогнувшись.

– Ага, – ответил Дэн не обращая на меня ни какого внимания и старательно что-то выводя пальцем по столу.

– Здесь были Дэн и Киря, – прочитал я.

– Пол дела сделано, – сказал Денис вытирая грязный от пыли палец об свои штаны, – ищем клад и по домам.

– А это, чтобы нас нашли? – Спросил я указывая другу на надпись.

– Клад найдём, сотрём, – ответил он поднимая свечу вверх.

– Только зря время теряем, – добавил я, – проделывая тоже самое со своей свечой.

– Ррр, гав, – сказал Дэн держа свечу в левой руке, а правой соорудив из пальцев «собаку».

– Фу, – дунул я потушив свечу Дениса.

– Ты, что сдурел?

– Мы ищем? – Спросил я, – или дурью маемся?

– Да я уже нашёл, – ответил мой друг сдёрнув тряпку закрывавшую зеркало, по всей видимости старинное.

– Зеркало, как зеркало, – сказал я поднося свою свечу поближе. – Явно в позолоченной когда-то раме с надписью: А борэ ма, Карда идэ, – начал я, не зная почему читать нараспев старинную надпись явно на незнакомом языке, но русскими буквами. – И турэ фурута. А ра камирэ саэтэ и корэтэ фуа, – закончили мы с Денисом уже хором.

– Ни фига себе стишок, – сказал мой друг, – язык поломать можно. Интересно, чтобы это значило? И почему я двоюсь?

– Ты, что сбрендил? – Спросил я, – или тебя глючит?

– Не, я правда двоюсь и исчезаю, да и ты тоже. Точнее наши отражения. Я посмотрел на зеркало и не узнал его. Точнее я не узнал наши отражения в нём. Они не то, чтобы двоились, они таяли и зеркало начало покрываться какой-то дымкой.

– Что-то мне домой захотелось, очень, – сказал я и не смог сделать ни шага. Я попытался ещё раз, но мои ноги казалось приросли к полу и составляли с ним одно целое.

– Киря, у меня кажется что-то с ногами.

– Не у тебя одного, – ответил я. – И, что будем делать? Бежать кажется уже поздно.

– Мама, – сказал Денис делая попытки оторвать ноги и едва не шлёпнувшись. – SOS! Спасите! – Заорал он во всё горло.

Между тем дымка в зеркале потихоньку сменилась туманом, который начал словно вытекать из рамы. И опустившись на пол, опутал наши ноги, поднимаясь по нам всё выше и выше.

– Да, что-же это такое?! – Громко вопрошал я, пытаясь вырваться из оков тумана, опутавшего наши колени и продолжающего подниматься.

– Это кажется конец. Прощай друг, – сказал Денис внимательно посмотрев на меня.

– Прощай, – машинально ответил я. – Нет! Не хочу! – Заорал я через несколько секунд дёргаясь и пытаясь вырваться из цепких лап тумана, поднявшегося мне до груди. Вся моя недолгая жизнь. От рожденья, детского сада и до 6 класса школы пронеслась перед моими глазами. Мысленно я попрощался с родителями и последнее, что я запомнил, как меня, какая-то неведомая сила, уверенно затягивает в проём зеркала…

ГЛАВА 2

Очнулся я от сильной головной боли, особенно болел затылок. Вокруг почему-то было темно. Я даже ущипнул себя, не сплю ли я. От добавившейся боли на ноге я взвыл и мой голос эхом разлетелся по помещению. Постепенно мои глаза привыкли к полумраку и я смог немного оглядеться. За окном была ночь. Это я понял по зарешётчатому окну, расположенному прямо надо мной и освещаемому лунным светом. По крайней мере я искренне на это надеялся. Отметая всякие другие варианты и взяв за основную версию, что я находился всё в том-же доме, но скорее всего в другой комнате.

– А может и в той, – думал я глядя на зеркало по-прежнему висевшему передо мной. Правда на этом не было надписи, я во всяком случае её в этой темноте не разглядел, как впрочем и Дэна.

– Дэн! Денис! Ты где? – Закричал я, но так и не дождался ответа ни через минуту, ни через пять. Наконец осознав всю бесполезность своих попыток, я решил брать инициативу в свои руки.

Идти в глубь комнаты в полной темноте было крайне рискованным делом. Луна освещала лишь небольшой квадрат в центре комнаты. Поэтому я решил пробираться под стенкой, справедливо полагая, что на одной из них, с вероятностью 90% обнаружится какая нибудь дверь. Немного поразмыслив я решил двинуться вправо и сделав шаг вперёд я упёрся в стену. После чего, дотронувшись до неё руками, я осторожно начал свой путь, но не пройдя и пару шагов остановился. Я понял, что от всего пережитого я хочу есть. И не просто есть, а жрать- как бы некрасиво это не звучало. Как я и думал, так оно и было. Шоколадный батончик, купленный мной ещё утром, по-прежнему лежал у меня в кармане, рядом с мобильным телефоном. Про который я в этой суматохе совершенно забыл.

– ' По нашему это шок», – вспомнил я известный рекламный слоган, разворачивая батончик и откусив от него едва ли не половину. – Какая- никакая, а всё-таки еда, – думал я доставая мобилу. Осталось два деления. -Зарядки маловато конечно, но на первое время хватит, – решил я. Однако оператор сохранял воистину гробовое молчание. – Точнее два, – убедился я, переключив адаптор на вторую сим. – Одно из двух, – подумал я. – Или я нахожусь вне зоны действия этих операторов, или…

Впрочем о втором «или» мне как-то не очень хотелось думать. Поэтому я включил фонарик, находящийся тут-же в телефоне и принялся исследовать помещение, не забывая лакомиться батончиком.

– Ни хрена себе, – присвистнул я освещая пространство перед собой. Я явно находился не в том доме в который мы с Денисом попали накануне. Судя по тому, что ответил мой телефон, помещение в котором я оказался, было раз в десять больше чем первоначальный дом. Это была огромная зала, напоминающая либо музей, либо средневековый замок. Голубоватый свет мобильного выхватывал скульптуры странных, даже страшных, незнакомых мне существ. Облачённых в доспехи и держащих в своих лапах-руках не менее грозное оружие. Портреты, висящие на стенках, также изображали этих монстров. Были и люди, или похожие на людей. Несколько фигур и портретов я всё же заметил. Становилось всё более и более жутко и всё более и более страшные мысли посещали мою голову.

– Мама, – вполголоса почти прошептал я, – роди меня обратно. – Думал я подойдя к обнаруженной мной только, что двери. Я закрыл глаза и, мысленно сосчитав до десяти, дёрнул за ручку. Всё осталось по-прежнему. Я повторил процедуру ещё раз, пробуя и толкать дверь и тянуть её на себя, потом ещё и ещё.

Результат оставался всё тем же, то есть нулевым. Дверь, к моему глубочайшему сожалению, оказалась заперта. Тяжело вздохнув и, осознав всю бесполезность своих попыток, я с трудом, но всё же оторвал оружие похожее на алебарду у стоящей в центре зала статуи. Отчего последняя не удержалась на пьедестале и упала с грохотом. Видимо в зале действительно никого не было, или в этой комнате были слишком уж звуко-непроницаемые окна и стены. Но, так, или иначе, на поднявшийся невообразимый шум, ко мне никто так и не пришёл. Поэтому во избежание всяких ненужных мне неприятных инцидентов. Я. основательно вооружившись, решил прилечь на полу возле стенки. Но в тоже время так, чтобы не сразу бросаться в глаза вошедшим. Естественно я поначалу и не собирался спать, однако видимо усталость и мрак взяли своё и я не заметил как уснул. Да и зарядка на телефоне разрядилась полностью. Мгновение спустя я спал…

Проснулся я от скрежета открываемой двери. А в комнату, в которой я уснул, закивал яркий и я надеюсь солнечный свет. Рассматривать впрочем не было времени, поэтому я попытался чуть ли не вжаться в стену, стараясь при этом быть как можно незаметнее. Тем временем дверь распахнулась и в комнате, один за одним, стали появляться незнакомцы. Возглавлял процессию сгорбленный старичок, с длинными зеленоватыми волосами и крючковатым носом. Над которым находились два глаза, светящиеся словно раскалённые угли и прожигающие всё вокруг. Следом за ним, почти на две головы выше и ростом под два метра шло, или точнее шёл, один из тех существ чьи портреты и скульптуры украшали зал. А если быть точнее два существа, так как третий, замыкающий процессию, был точной копией второго.

Я попытался ещё как можно плотнее вжаться в стену и постарался не дышать. Внезапно старичок, возглавлявший эту троицу, остановился возле порушенной мной статуи и, что-то прокричав, бросился перед ней на колени. Я успел сделать по направлению к двери пару шагов, не спуская глаз с только, что вошедших. Тем временем старик поднялся с колен и видимо отдав распоряжения, указал в сторону двери и принялся глазами обшаривать помещение. Шедший сзади верзила остановился и вернувшись к двери, загородил её своим массивным телом.

– Опа, – подумал я, – пипец. Выход отрезан. Между этой ходячей горой и дверью, теперь не то, что я- муха не пролетит. Старик, в свою очередь, вместе со вторым верзилой, начал обход помещения. Признаюсь честно в этот момент кожа моя покрылась мурашками и я чуть не описался.

Сильнее сжав в руках алебарду, я приготовился к самому худшему. По крайней мере живым я им точно не дамся, – подумал я. Между тем, второй верзила, остававшийся возле старика, двинулся в мою сторону. То, чего я опасался, свершилось- меня заметили. Это я понял по ужасному рёву этой живой горы, бегущей в мою сторону.

– Мама, – подумал я, – прости меня за всё. – А!А!А! – Закричал я и размахивая на ходу алебардой, отчего я сам едва не улетал за ней, бросился по направлению к неминуемой смерти. Я не успел сосчитать сколько шагов я сделал. Последнее, что я запомнил, прежде чем основательно погрузиться во тьму, это занесённую надо мной дубинку…

ГЛАВА 3

Очнулся я с уже привычной для себя головной болью, после возвращения из мира духов в мир реальный. Свет был настолько нестерпимо яркий, что я тут же закрыл глаза и тихо застонал. Внезапно тишину нарушил какой-то голос, больше похожий на девчачий. Правда слов я не разобрал. На всякий случай я ещё плотнее закрыл глаза. Но любопытство взяло верх и стараясь не привлекать особого внимания я. чуть-чуть приоткрыл левый глаз и принялся обозревать окрестности. Смотреть сквозь ресницы, всё же не очень удобно, если не верите можете попробовать сами, поэтому глаз я открыл по шире. Девчачий голосок раздался вновь и опять я не понял ни единого слова. Зато рассмотрел ту, чей голос я слышал. Девчонка оказалась не только примерно моих лет, но ещё и довольно симпатичной. Чёрные, вьющиеся волосы, карие глаза, смазливая мордашка, начавшаяся формироваться фигурка, приятный голосок. Единственным недостатком пожалуй было то, что я не понимал ни единого слова из того, что она говорила. А тараторила она без умолку глядя куда-то справа от меня. Поняв, что притворяться спящим дальше было бесполезно. Я попытался если хотя бы не встать, то минимум это повернуть голову в ту сторону куда смотрела эта молодая особа. Подняться не получилось, но голова, пусть с трудом и болью, но всё же повернулась. И я обнаружил старика уже виденного мною раннее. Что-то сказав девушке он подошёл ко мне. Честно говоря я вновь не понял ни слова. Но сочтя, что молчание моё будет неуместным и некультурным, я попытался разом выдать всё то, что я знал на иностранных языках. Знал я в принципе не очень много. Поэтому не найдя, что ответить по приличней я, едва только старик позволил мне вставить хоть слово, сразу выдал на гора.

– Ich bin pionier. Do you speak English? Hende hoh. Gitler caput. И когда всё это закончится?

– Видно было, что мой диалог и мои знания старика действительно впечатлили. Потому, что он довольно странно на меня посмотрел, что-то пробормотал и пошёл обратно к своему столу. Не знаю, что он там делал, но раздался лязг железа и девочка заговорила быстро-быстро едва не срываясь на причитания. Неприятный холодок начал закрадываться мне в душу, поднимаясь с пяток и покрывая мурашками всю мою шкуру. Девочка уже практически кричала, но грозный окрик деда заставил её замолчать и, судя по звуку закрываемой двери, оставить помещение. Я судорожно сглотнул и попытался куда-нибудь отползти. Не то, чтобы получилось, скорее всего совсем не получилось. Ноги и моё тело отказались мне подчиняться.

– Мама, – прошептал я. Тем временем старик очевидно нашёл то, что искал и судя по приближающимся шагам, явно шёл ко мне. Не знаю, что у него там звенело, но в руках он нёс что-то явно живое, причём довольно мерзкое на вид. Размером примерно с нашу земную лягушку. Правда, в отличие от неё, эта тварь выглядела более омерзительно. Настолько, что меня чуть не стошнило. Хотя это и делать было нечем. Судя по нытью моего желудка, есть мне хотелось очень давно. Не то, чтобы я этого не помнил, просто я старался об этом лишний раз не думать. Это животное было похоже на маленького осьминога, грязно- зелёного цвета. Почти в эту же секунду я увидел то, чем звенел старик. К моему великому ужасу, это оказался скальпель. Не знаю, чтобы на моём месте сделали Вы? На своём я просто потерял сознание. Очнулся я от того, что меня лупили по щекам, причём довольно болезненно. Впрочем, после того как я вцепился зубами в руку, бить меня перехотели. Рука, которую я укусил, оказалась этого мерзкого старика и моё лицо расплылось в радостной улыбке, видя его прыжки, громкие крики и явные страдания. Однако радовался я недолго. Дикая боль пронзила всё моё тело. Создалось ощущение, будто в меня ударила молния. Теперь уже настала моя очередь орать и корчиться в муках.

– Сикоруз, – сказал дед указывая своим костлявым пальцем себе в грудь. – Сикоруз, – повторил он смотря на меня и очевидно ожидая, что я повторю это слово.

– Карапуз? – Попытался острить я, но мою шутку явно не оценили решил я. Потому, что я тут же схлопотал удар током, правда менее болезненный чем предыдущий, но также довольно чувствительный. – Сикоруз, – уже правильно повторил я пытаясь почесать голову. Не поверите, но я не смог этого сделать. Во первых моя голова оказалась абсолютно лысой, но не это помешало мне.

Лысую голову, как Вы понимаете, ещё проще чесать и быстрее мыть. Но я не об этом, а о той гадости, что примостилась у меня на голове. По всей видимости это было то, что нёс до этого старик. Я попытался отодрать эту хрень, но тут же получил такой удар током, что сразу позабыл не только о том, чтобы это сделать, а едва не забыл собственное имя. Старик, тем временем, снова ткнул в себя пальцем.