Творящая сны

Глава 17. Рассказ отца Сергия

– Вы, Лизавета Петровна, верно помните, как мы познакомились, – батюшка распрямил складку на коленке и положил ладони на стол, как примерный ученик в школе.

– Ну да, вы еще тогда вместо умершего священника дела принимали и искали деньги на часовню. Я на память не жалуюсь. Давайте ближе к делу.

Сбить боевой свой настрой спокойным тоном и застольной беседой Лизавета позволить не могла. Сейчас опять заговорят, голову заморочат и разбегутся по своим важным мужским делам.

– Все верно, я тогда и помощь посильную предлагал. Знакомая ваша в неприятности, помнится, попала, правда, похоже, сами справились, не понадобилась реабилитация. Секрета никакого не делал, зря вы так остро реагируете. Если какая помощь нужна, то я от своих слов не отказываюсь. Поможем с братьями, что нас касается, да и сейчас помогаем. Грех это человека в беде оставлять, а вы с дедом, похоже, в самом эпицентре оказались.

От тихого голоса батюшки, от самого его спокойного тона у Лизы что-то щелкнуло во встрепанной ее голове. День, что начался по-дурацки, головная боль, скандал с продавщицей, полицейский этот, будь он неладен, а самое главное – Вениамин, которого она так ждала. Вот только начала себя чувствовать слабой и беззащитной девочкой за крепким мужским плечом, как он в отключке на дедовой кровати похрапывает. Какая уж тут адекватность. Скачет маленькой нахохленной дурочкой-воробушком среди уставших взрослых мужиков и строит их всех в шеренги по одному.

– Ладно. Согласна, была не права. Вспылила, наорала, ничего не поняла и запуталась окончательно. Давайте сначала. Кто вы, отец Сергий, и вы, Матвей Иванович? Что тут происходит и как дальше жить будем?

Батюшка специального назначения тоже перестал играть в молчанку и начал рассказ. Первые звоночки про нехорошую деревню поступали еще при старом священнике. На кладбище завелась стая шибко умных и озорных ворон. Следили за приходящими, хулиганили: где в сумку раскрытую залезут, своруют, что плохо лежит, а где и на человека налететь могут. Местных не трогали, а вот чужакам доставалось. Казалось, при чем тут священник, в деревне администрация есть – пусть разбирается. Было бы только это – никто б не пошевелился.

Люди стали в лесу пропадать. Кто из местных знал – в сторону болота старались носа не совать, а дачники с соседних снт не сколько бесстрашные, а все больше бестолковые. Участковый, как первые грибы на подходе, из леса не вылезал со службой спасения. Сапог и пустых ведер из болота бывало вытаскивали, а грибники как портал куда нашли.

Дед Василь задумчиво кивал под каждое слово батюшки. Знал старый партизан и ни словечка не рассказал. Хорошо, что Лиза это болото тогда с Милкой почистили. Кто бы догадался в сон полезть.

– Часовенку давно сладить хотели. У отца Алексия мечта была. Чтоб кладбище снова крест обрело. Не простые это места, Лизавета Петровна. Со всех деревень сюда на погост везут. Старые тут могилы, где-то можно и тысяча семисотого года найти захоронения, и храм тут не просто так в огне сгинул. Революцию пережил, немцев перетерпел, а тут, говорят, в одну ночь сгорел свечкою.

– Дык, энто в том годе было, как Анька-паскуда сестру свою потопила на речке. Кажись, не путаю. Страшно дело было. Суховей, дождей, почитай, с весны не было, сначала лес полыхнул дальним краем, а потом, как ветер переменился, через поле на погост огонь пошел. Я еще с дядькой лошадей колхозных в ночную гонял. С перепугу вперед табуна бежали. Зарево стояло, что день ясный. Ндаа. Видать, лес сжечь хотела бесова ведьма, да не одолела, вот и развернулось пламя. Анька-то опосля полгода платок не снимала, говорят, тушила со всеми, волосья пожгла. Тьфу, ну и гадская была баба. Прости грешным делом, Лизаветка, кто старое помянет – тому глаз вон. Считай бабка родная твоя, а я ее сволочу на людях

Акимыч опять влез в батюшкин рассказ. Дела давно минувших дней всплывали в памяти, как дохлые рыбы после динамита. Пузами кверху. Лиза только отмахнулась. Истории в ее тихой деревушке и вправду творились интересные.

– Вот и отец Алексий про ведьму писал. Он из местных был, старой закалки. Сначала думали блажит старик, наслушался бабьих сказок. А когда в один год пол-деревни на погост отправилось, то пришлось вмешиваться. Хоть и старики, только все по одной улице и как по расписанию, друг за другом.

– Ну это ты хватил лишка батюшка. Три дома, да мой четвертый. Сосед, тот давно болел, все больше лежал. Как его не стало, так жинка и руки опустила. Машка моя да Афанасьевна по перву до нее ходили, все уговаривали, а потом уж самим до себя стало. Почитай года три прошло, как дом опустел. Это Марья – супружница моя в том годе ноги промочила. Черт ее дернул белье пойти полоскать на речку. Вот считай по грудь и соскользнула с досок. Водица студеная, не гляди что осень. Маланья уж ее выхаживала, ночей не спала. Видать и сама надорвалась. Как одну схоронил, так и второй пришлось рядом копать.

– Вот и считайте Василь Акимыч. Двое ваших и восемь по новой улице на кладбище той зимой отправились. Все как под копирку скончались – тихо во сне от остановки сердца. Все возрастные, с проблемами, но ребят пришлось с объекта срывать и сюда отправлять, как снег сошел. Я грешным делом, задержался по делам. Если б с Матвей Ивановичем поехал, может и спасли бы нашего Алексия. Ведь было чувство, что он там самостоятельно начал расследование проводить. Краеведа этого привечал, про ворон ему, да про ведьму деревенскую все как есть доносил. Думал, коли избавятся от одной напасти, так и вторая проявится. Не простая птица, много дурного принести может.

– Ошиблись вы. Это не вороны принесли, – Лиза почти прокаркала внезапно севшим горлом. Мотнула растрепавшимся пучком и потянулась к оставленной кружке с недопитым чаем.

– Да, ошиблись. А потом еще раз ошиблись, когда внезапно наследница объявилась в старом доме. Кроме вашей бабушки подозреваемых особо не было, а тут вы как раз. И не на выходные или просто в гости, а решили заселиться, бросив столичную квартиру со всеми удобствами и престижную работу.

– Так коза рожала! – в один голос, не сговариваясь кинулись возражать Лиза с дедом.

– Про козу потом поговорим. Тоже тема интересная.

Голос батюшки уже не шелестел спокойными волнами, а набирал силу и властность. Сидящий перед ними мужчина не походил на их привычно скромного, интеллигентного служителя культа, а скорее напоминал следака, что Веня из Москвы привозил.

– Откровенность за откровенность. Если бы вам предложили покинуть деревню, продать дом за крупную сумму – согласились бы?

Лиза замотала головой, так и не отпустив из рук кружку. Картинки в ее голове складывались с бешенной скоростью. Белорусы, что дневали и ночевали на кладбище, похоже просто тянули время со своими денежными дрязгами. Слишком легко их согласие получить удалось на подработку, да и вообще, как ее этот альтруизм строительный не насторожил? Это сейчас, бросив взгляд на потупившегося Никитку, удивилась сама своей доверчивости. В Москве незнакомому человеку дверь бы не открыла, а тут как в сказке жила.

– Что и требовалось доказать. Да, Лизавета Петровна, подозревал я вас в первую очередь. Моя вина. Не разобрался поначалу. С местными вы на контакт не шли ни с кем, кроме Василь Акимыча. Пришлось через него связь налаживать.

– Что ж это получается? Это значит обман все? Привел старый хрен соглядатаев, да гробовые все деньги свои отдал за здорово живешь? Понарошку беда-то ваша была, а я уши растопырил? Дом вам подписал, внучками называл?

Дед начал вставать с нагретой табуретки сурово сведя брови. Кривой его прокуренный указательный палец тыкал и тыкал в старшего из строителей. Иваныч молчал потупившись, как школьник у доски, только уши у здорового мужика покраснели, будто на солнце перегрелся.

– Не их это вина. Без злого умысла в дом ваш вошли, только и задача была смотреть в оба. Моей волей отправлены, мне и ответ держать. Только одно оправдание и найдется – лучших очистников кроме них вам не сыскать. На писании каждый клялся душой своей, что нет в вашем доме черноты, поэтому и разговор ведем. Не сердись добрый человек, тут такие дела творятся, что каждый не словом, а делом помочь должен. Деньги твои на благое дело пошли. Вот освятим часовню и мертвым покой будет. Мощи святые я привез. С ними никакое черное колдовство не страшно.

– Я потом с тобой поговорю внучек, – не обращая внимание на увещевания батюшки проворчал дед, больно тыкнув в последний раз так и не поднявшего глаза Иваныча. Тот лишь кивнул, вздрогнув плечами.

– Давай дальше про ведьму свою рассказывай, коли засланцев сдал, так значится кончилась их служба. Поедуть дальше стариков облапошивать гастробайтеры хреновы.

Надеяться на легкое прощение белорусов Лиза даже рассчитывать бы не стала. Это с виду старик был смешным и растяпистым, а внутри у старого пограничника пороха было вдоволь. Сколько времени прошло, а Ленку никак простить не может, а тут в душу, считай, плюнули. Всей бригадой. Тут никакими благими намерениями не отмоешься. .

В целом стало почти все понятно про отстрел ворон, чему старый поп, похоже, весьма посодействовал и про болото. Смерти стариков, после прокатившегося по миру ковида, было объяснить еще легче. На всю деревню один фельдшер и один фонендоскоп в качестве диагностики.

– А икона? – вспомнила некстати про кражу в церкви Лизавета, – ее правда украли или тоже инсценировка была?

– Икона настоящая пропала. Подмены никто не ожидал. Если б не ваша подруга, обман так и не раскрылся бы. Ума не приложу куда этот негодяй мог ее увезти. Все проверили.

– Куда угодно, – протянула Лиза. Перед глазами встала заимка в лесу. Ее никто не обыскивал. Как нашли поджигателя, так и бросили. Бежать проверять и помогать этому доморощенному инквизитору со своими догадками было недосуг. Потом у лешего поинтересуется, под разговор.

– Разговор-то не уводи. Ведьму то нашли? Кто людев со свету сжил?

– А не было тут ведьмы. Пришлые куролесили да, – вдруг с злым азартом откликнулся батюшка, – алчность, да невежество вот и вся нечистая сила. Деньги украли, у отца Алексия от этого сердце не выдержало. Ворон постреляли, тот что у вас гостит – ведет себя прилично. Даже про лес с болотом никто ни одного заявления на написал. Сморчком в этом году видимо не видимо – хоть бы один дачник заблудился. Чистая благодать. С одним только кладбищем нелады, как будто истончилось тут что-то, вот слабых и затянуло за грань. Вот часовню освятим и поедем. А мертвым молитвы читать и новый батюшка сможет. Тихо кругом – одни вы как цирк-шапито, огнями сияете и фокусы показываете. Если сможете хоть что-то объяснить, то хорошо, а нет, так хоть сам повинился – все легче на душе.

Он замолк и смотрел на Лизу не мигающим взглядом, как на исповеди или допросе. Что ему рассказать? Ворона он видел, да и про сорок уже наверно рассказали добры молодцы.

– Баба Мила мне не только дом оставила, – начала она подбирая слова, как тропинку по минному полю. – Это не колдовство или порчи там какие, просто место тут такое, что лишний раз трогать нельзя, все посыпется.

– Это не дом и не коза, что-то материальное? – подтолкнул замолкшую на полслове Лизу батюшка.

– Нет, не коза.

– А они тогда тут зачем? – сельский инквизитор повел подбородком в угол, где притихли и не отсвечивали гости с Юга. Вазген уже набрал в грудь воздуха, что-то отвечать, но Лиза опять мотнула головой.

– Это просто друзья, они приехали помочь и козленка заберут. Я одна троих не потяну.

Надо было уводить разговор. Милку она сдавать не будет, хоть живой режь. По краешку разойдемся. В общих словах рассказала, что слышит лес и смогла разбудить спящего хозяина, поэтому болота можно больше не бояться. И что ворон зря расстреляли, птицы держали границу как могли, не пуская живых на кладбище.

– Я сама мало, что понимаю. Только чего забрезжит, то сразу наваливаются новые проблемы.

– Я ж говорю самоучка она, только в силу входит. Глядишь годик, другой и людей со скотиной начнет лечить, как Афанасьевна покойная.

Дед своими комментариями рушил всю легенду. То она не в чем не замешана, а тут здрасьте – ведьма самоучка. Понял видно, что зря влез, нахохлился, замолчал, только борода возмущенно торчит.

– Я крещенная вообще-то. В церковь хожу, ходила. – Оправдываться непонятно в чем было глупо, но уж больно взгляд у батюшки стал суровым. Как бы до костра дело не дошло. Не смотри, что век высоких технологий на дворе, сожгут и не почешутся.

– Не бойся Лизавета, мы за тебя поручились. Нет зла в тебе, а таланты человеческие все от Бога. веришь ты в него или нет. – На плечо легла тяжелая рука Иваныча. Как стена за спиной встал, не сдвинешь. Этот в обиду не даст. Даже батюшка пригасил свой пламенный взор, соглашаясь со строителем.

– Вы бы в заимке поискали, где мы Витька поймали в лесу. Может у них там схорон был? – Лиза подняла глаза вверх. Решение подкинуть всплывшую подсказку пришло внезапно. Хоть чем-то откупиться от подозрений. Матвей Иваныч вопросительно поднял бровь и перевел непонимающий взгляд на батюшку.

– Икону пропавшую вы везде искали, а там нет. Поджигатель этот не зря же с краеведом таскался, а потом куда они ее еще могли спрятать, не закопали же.

На том и разошлись. Одни в свой чудо дом на колесах, а другие всем составом за калитку и на отдых. Про исчезнувшего с кладбища Инвара Лиза вспомнила только, когда спать ложилась и пыталась собрать разлетающиеся вороньим граем мысли в кучку.

Глава 18. Сон. Прощание

Дед уже давно ушел на свою половину, а Лиза все сидела за столом.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.