Школа Потерянных душ
– Вот помочь? – вежливо предложил Мирн.
Преподаватель притормозил, рассеянно подняв на нас затуманенный (размышлениями очевидно о скорых раскопках скелетов монстров) взгляд, покивал. Затем взор его прояснился, и он закивал ещё усерднее; лопата от встряски накренилась, но не упала.
– Конечно, если вы не против!
Он обернулся и, сверившись со свитком, шагнул вперед, но тут же остановился. Впереди, на тропинке, скрестив руки на груди, стояла весьма недовольная смотрительница. Я готова была поклясться, что минуту назад ее здесь не было. Преподаватель, глядя на нее с недоумением, моргнул.
– Ученикам нельзя далеко отходить от школы! Я не могу этого позволить! И не стоит вам поощрять подобное поведение! – отчитала профессора дама.
Шеп Нир и бровью не повёл. Его лицо стало совершенно непроницаемым, он сухо сказал:
– Понимаю, это ваши обязанности, но раскопки санкционированы и одобрены директором школы! Ученики будут помогать мне в рамках исследовательской работы. Сегодня мы лишь наметим границы. Обещаю, это не отнимет много времени, и позже я провожу ребят в школу!
И, не обращая внимания на недовольство смотрительницы, он побрел вперёд. Я только сейчас сообразила, что идем мы примерно в том направлении, в котором на днях скрылся Зейн Тан. Мирн и я припустили за монстрозоологом следом, обогнув смотрительницу. Один из колышков выпал из рук преподавателя, и Мирн с улыбкой его подобрал. Топая следом за рассеянным профессором, мы ещё несколько раз подбирали и другие выпавшие колья.
– Подождите, а далеко идти? – спросила я у увлеченного профессора.
– Нет, не очень! – он поднял голову, недоуменно огляделся, тут же просиял и рванул через кусты. За ними обнаружилась ровная поляна. – Я решил начать с самого очевидного места! По записям примерно на эту часть берега пришёлся основной всплеск защитной магии. Так что я надеюсь вскоре обзавестись новыми экспонатами.
– Нужно для начала отметить границу раскопок? – с деловитым видом спросил Мирн.
– Вы правы! – покивал довольный преподаватель, укладывая на землю оставшийся скарб. – Вот этим я и займусь с вашей помощью!
Следующие полчаса преподаватель носился по поляне, определяя точные границы будущего неровного квадрата раскопок. После чего они с Мирном вбивали колышки в углы квадрата и натягивали шпагат. Я наблюдала за ними со стороны; они так увлеклись, что, как мне показалось, совсем обо мне позабыли. Я прошлась по поляне, дошла до дальнего её края и нырнула за дерево. Прошла вперёд, деревья понемногу расступались, сквозь просветы виднелся морской простор. Обогнув толстенное дерево, я охнула и отшатнулась назад, прижавшись спиной к шершавой коре: меня едва не сдуло со скалы рьяным, бешеным порывом ветра, в лицо полетели мелкие брызги воды. Прямо передо мной разверзлась глубокая круглая дыра с неровными острыми зубьями скал по краям. На глубине мирно плескалась вода: ярко-синяя, кристально чистая, без привычной белесой дымки сновидений. Я чётко могла различить камни на дне. Невероятно красиво и жутко. В сумке звякнули часы, я заглянула внутрь, но, к моему несказанному облегчению, они рассыпались на шестерёнки. Котёнок, свернувшись клубком в отдельном кармане, не подавал признаков механической жизнедеятельности. Закрыв сумку, я прижала её к себе крепко-крепко.
– Ничего себе, ландшафт на острове. Теперь я понимаю, почему смотрительница лютует!
Я ещё немного постояла у обрыва, осматривая пролом, потом бочком отошла в сторону и вернулась на поляну. Энтузиасты моего недолгого отсутствия на поляне даже не заметили. Колья были установлены, верёвка натянута. Прихватив лопату, я двинулась к Мирну и преподавателю. Хоть инвентарь принесу.
– Лучше не отходить от поляны! – сказал профессор, я вздрогнула. Надо же, а он не так уж и рассеян.
– Это я поняла! Там пролом! – указала я на деревья.
– Пролом? Хм, это что-то новенькое, осмотрю позже! – пожал плечами он.
– Глубоко нужно будет копать? – крикнул Мирн, он стоял на противоположном конце квадрата.
– Нет, нет! Копать не нужно! Лопата нужна для того, что бы снять верхний слой почвы, это я сделаю сам, дальше работа за механическими приспособлениями! Магией было бы быстрее и аккуратнее, но такой уж этот остров! Приходится прибегать к простейшим средствам. Однако главное – результат! И знаете, идея привлечь к раскопкам учеников ко мне пришла спонтанно, но я уверен, вам это будет интереснее, чем сидение в аудитории! – он закрыл глаза и поднял голову, подставив лицо ветру. – Сменим каменные стены на полевую деятельность! Но для начала следует всё приготовить, получить письменное разрешение на раскопки у директора школы и внести их в план занятий. Завтра этим и займусь!
– Будет здорово! – согласно кивнула я.
– Да, а сейчас возвращаемся! – преподаватель махнул в сторону школы. – Ужин скоро, а нам с вами не помешает подкрепиться, день был насыщенным и плодотворным! Спасибо, кстати, вы мне очень помогли!
Он проводил нас, как и обещал, до второго этажа. А сам, погрузившись в размышления, потопал на третий. Мы, окутанные аппетитными ароматами еды, с наслаждением принюхиваясь, свернули к двери столовой. Помещение было под завязку заполнено учениками. Рина каким-то чудом умудрилась занять наш привычный столик у окна. Она с подозрением поглядывала на наши раскрасневшиеся щеки, пока мы, обходя другие столы и стулья и уворачиваясь от вездесущих учеников, курсирующих по столовой, пробирались ближе.
– Вы с прогулки? Вырвались наконец из мрака школьных коридоров? – спросила она.
– Не просто с прогулки! – помотав головой, объяснил ей Мирн, поглощая ужин с умопомрачительной скоростью. – Мы помогали преподавателю монстрозоологии разметить участок для раскопок монстров, вернее, их бренных останков. И, кстати, он планирует продолжить раскопки вместе с учениками. По-моему, великолепная идея!
– По-моему, тоже! – одобрила Рина. – У старшекурсников скоро начнутся тренировки по боевым заклятьям, а нам, бедняжкам, их ещё четыре года ждать. Поэтому провести лишний час на свежем воздухе нам точно не помешает! Даже если при этом придётся выкапывать скелеты древних монстров! – сказала Рина с кислой гримасой, ковыряясь в тарелке без особого аппетита. Поймав наши озадаченные взгляды, усмехнулась и пояснила: – Я была у отца. Его, как и остальных преподавателей, разместили в левом крыле школы. Он потчевал меня последними новостями о знакомых и родственниках, вкусностями и компотом. Больше еды просто в меня не влезет! – она сделала паузу и продолжила: – Ещё я пыталась понять, что же произошло с вами на уроке механики! Хотела было расспросить отца, но он честно сказал, что это не его тайна и только Шанире решать, кого в неё посвящать…
Неоконченная фраза повисла над столом и подносами с едой, требуя моего скорейшего ответа. Было заметно, что девочка погибает от любопытства. Нет, скрывать от Рины правду о моих родителях я, конечно же, не собиралась, но не рассказывать же об этом, сидя в столовой! В таком гвалте нас подслушать сложно, это плюс, но говорить приходилось бы на повышенных тонах, а это минус так минус.
– Расскажу, даже и не сомневайся, но в моей комнате! – прошептала я едва слышно.
Рина усиленно закивала, сияя глазами, и, несмотря на заверения, что не голодна, смела всё с тарелок подчистую, впрочем, как и мы с Мирном. Аппетит парня оказался заразным, похлеще простуды. Я с удивлением поняла, что в школе, вопреки всем страхам, моя жизнь изменилась к лучшему, и не только благодаря тому, что родители живы – у меня появились друзья. Вот уж не думала, что и сосед-мальчишка каким-то магическим образом угодит в эту категорию.
– Всё, а мне пора заняться зарисовкой, письмом и чтением! – Мирн с лёгким вздохом сожаления поднялся. – Не хотелось бы с лету загреметь в отстающие ученики! А я ещё и не начинал ничего делать, дурная привычка откладывать неизбежное!
Он отложил вилку и, шагая без особого энтузиазма, скрылся из виду в толпе учеников.
– Я забегу к себе, прихвачу учебник, – громко сказала Рина, многозначительно мне подмигнув, и поднялась со стула.
– Жду! – коротко бросила я, покачивая головой. Рина слишком уж вжилась в роль заговорщика.
Покинув столовую, мы прошли в коридор жилых комнат. Рина, как и обещала, скрылась за дверью в свою комнату, но появилась у моей двери буквально минуту спустя, помахивая учебником магии. Мы залезли на подоконник, он был достаточно широкий для нас двоих. Во второй раз повествование далось мне куда легче. Рина внимательно выслушала рассказ.
– Я очень за тебя рада! – она порывисто обняла меня, подозрительно шмыгнув носом, вздохнула и, неожиданно отстранившись, нахмурилась. – Знаешь, а я ведь слышала часть истории дома вечером, перед тем как отправиться в школу. У отца в гостях после повышения был как раз один из магов магистериума. Они думали, что я уснула… Нет, имён он не называл! Да и сама история звучала в весьма кратком изложении. Он упоминал маяк, магический откат и его последствия…
За дверью раздались шаги, громкие голоса и смех, девочки возвращались из столовой. Мы перешли на шёпот.
– Теперь мне осталось всего-то на всего, немного потерпеть и дождаться счастливого момента, когда мама меня вспомнит!
– И всё же самое страшное осталось позади! Эта история оказалась с хорошим концом, а подобное большая редкость, – Рина мягко улыбнулась.
Мы ещё немного поболтали о пустяках и уроках, сидя на нагревшемся под немногочисленными, но тёплыми лучами послеобеденного солнца подоконнике и наблюдая за гаснущим за окном островным днём, тонущим в сумеречных вечерних тенях. После, отчаянно зевая, добрались до купальни; как раз к тому времени она опустела. Приняли душ и, пожелав друг другу добрых снов, разбрелись по комнатам.
Я поставила часы на стол, взглянула на циферблат – черная стрелка стояла на двадцати шести минутах двенадцатого. Посетовала, что ждать ещё очень долго, стрелка двигалась удручающе неторопливо. Улеглась на кровать и положила котёнка рядом. Он, как и положено механическому зверьку, молча брякнулся на бок, прикрыв глаза. Я пальцем погладила его холодную спинку. Хорошо бы хоть немного его оживить магией! Спрошу позже у отца, как это сделать, но для начала самостоятельно пороюсь в библиотеке, все равно ведь собиралась.
Глава 4 Призрак
На урок ботаники я так спешила, что, не вспомнив о завтраке, примчалась к аудитории первой и на двадцать минут раньше. Сонная, растрепанная и ничего не соображающая. Этой ночью сновидения меня посещением не удостоили, как, впрочем, и сам сон. Проворочалась с боку на бок полночи и, сдавшись, при свете фонаря уткнулась в книги. Кажется, учебник магии я скоро выучу наизусть. И провалилась в дрему, больше похожую на обморок, под утро, уткнувшись в учебник носом. Одевалась по инерции, пытаясь натянуть платье задом наперед. Хорошо, что поймала свое отражение в окне, а то щеголяла бы на занятиях огородным пугалом. Едва не вылетела из комнаты босиком, без обуви, но остановил ледяной холод камней пола. Мне так хотелось поскорее увидеть маму, пусть даже она меня и не помнит, это понимание совсем не остужало мое горячего нетерпения. Однако котёнка и часы прихватить с собой не забыла, что внушало надежду на то, что я от переживаний не окончательно потеряла здравый смысл.
Аудитория под номером двенадцать находилась на противоположной стороне от лестницы и скрывалась от моих взволнованных взглядов за стеклянной дверью. К моему несказанному огорчению, дверное стекло было матовым и искривленным, так что ничего за ним узреть мне не удалось. Я с трудом заставила себя отклеиться от двери и подойти к окну, двигалась я со скоростью улитки. Хмуро выглянула в окно: погода на улице изменилась, совершенно не гармонируя с моим настроением. Ещё вчера затянутое тучами небо сияло белизной, а по моему лицу скользили солнечные задорно-щекотливые утренние лучи. От моря к берегу наползали клочья густого тумана, застревая в густом кустарнике, росшем на скалах. Я повздыхала и бросила взгляд назад. В коридоре появились Рина и Мирн, подошли ко мне и поставили сумки на подоконник. Мы стояли, пялясь на восходящее над горизонтом солнце, плечом к плечу. Молчаливые и сосредоточенные.
– Так и знала, что ты приедешь загодя, вот и решили составить тебе компанию! Такой денёк сегодня замечательный! – Рина наконец прервала наше молчание и с преувеличенным энтузиазмом указала на окно.
Мирн покивал, он тоже едва держал глаза открытыми, выглядел бледным, но изо всех сил старался это скрыть. Но не сказать, что ему это удавалось.
– Вы завтрак пропустите.
Я пыталась говорить с укором, но уголки моих губ непослушно разъезжались в кривоватой от нервного напряжения улыбке. Я прекрасно понимала, что они пришли пораньше, чтобы меня поддержать!
– Пф, – отмахнулась Рина. – За обедом наверстаем! Мне отец поведал тайную тайну, как заполучить добавку к порции, я вас как раз научу!
Мирн при этих её словах просиял, взбодрился и окончательно стряхнул с себя сонную дрему. Прозвенел первый колокол. У меня по позвоночнику скользнул неприятный холодок. Я глубоко вздохнула и медленно выдохнула, успокаивая собственное, вышедшее из-под контроля настроение, желающее незамедлительно скатиться в истерику. Мне нужна ясная голова и собранность ради мамы. Попсиховать можно и у себя в комнате после занятий.
С лестницы потихоньку начали спускаться преподаватели, разбредаясь по аудиториям, а минут через десять потянулись на первый этаж ученики. Как по команде, наше трио отвернулось от окна и с прежним пылом приступило к новому витку томительного ожидания, гипнотизируя взглядами стеклянную дверь напротив. Вскоре нас окружили галдящие однокурсники. Второй колокол! Ручка двери повернулась, щелкнул замок. На пороге аудитории, которую, как оказалось, полностью переделали в теплицу, стояла моя мама! Сердце замерло на мгновение, но тут же застучало, как сумасшедшее, заглушая мои мысли. Мирн легонько подхватил меня под локоть. Я же отчаянно сдерживала порыв повиснуть у мамы на шее, вереща от радости, как в детстве! Но не сейчас, нельзя! Нужно держать себя в руках! Иначе откат может наделать бед! Не могу я подвергать маму такому риску! Таращась на маму, я, как заведённая механическая кукла, без конца повторяла про себя эти слова.
– Ты в порядке? – прошипел Мирн.
– Да, правда, всё хорошо, но спасибо за поддержку! – так же тихо и монотонно проговорила я, сама перепугавшись своего странного голоса.
Мама отодвинулась в сторону, вытирая руки, перепачканные землёй, о тряпицу и пропуская учеников внутрь теплицы. Нас накрыло практически осязаемой волной ароматов цветущих растений, сырой земли и перегноя. Сияя воодушевлением, которое всегда охватывало её при виде любого зелёного побега, мама болтала, не умолкая:
– Входите! Как раз всё готово для урока! Ой, вот и третий колокол! Проходите по правой стороне, смотрите под ноги, будьте осторожнее, не наступите на побеги Речной лозы, они, несносные такие, так и норовят выползти на дорожку.
Я, преодолев первоначальное замешательство, взяла себя в руки. Мирн, словно почувствовав перемену, произошедшую во мне, отпустил мой локоть и, вежливо пропустив нас с Риной вперёд, потопал следом. Оглядывая теплицу, я не могла не признать, что мама отдалась своему увлечению с поистине фанатичной увлеченностью. Внутри теплицы не было ни единого пустого пространства. Все заполонили цветы, кусты и низкорослые деревья. Высоченная стеклянная крыша вполне это позволяла, хотя кроны некоторых деревьев уже упирались в деревянные перекрытия крыши. Мама подвела нас к нескольким длинным столам, заставленным горшками, лейками и ящиками с рассадой. У ножек столов размещались мешки с землёй и ёмкости с водой с очень знакомыми мглистыми завихрениями. Мама говорила и говорила, эмоционально размахивая руками. Я подошла к столу и внимательно её рассматривала, такую родную, стоящую в лучах льющегося с потолка утреннего света. Она, как и папа, почти не изменилась за прошедшие годы. Тёмные волосы были собраны в растрепанный хвост, на щеке заметна грязная полоса, тонкий нос, высокие скулы и одухотворённая добрая улыбка.
– Приступим! – она хлопнула в ладони. Ученики встали возле столов и дружно уставились на неё. – Ой, я не представилась! – спохватилась мама. – Нира Риат! Профессор ботаники! А с вами я буду знакомиться по ходу занятий! И давайте-ка поскорее начнем! Ведь, как вам известно, растений в нашем мире существует превеликое множество: вулканические, озерные, лесные, растущие на скалах, у моря сновидений и на этом самом острове. Все они отличаются весьма своеобразными способами выживания, захвата окружающей территории, созревания и роста. На уроках я буду рассказывать вам о растениях и учить правильно за ними ухаживать. И начнём мы со знакомства с весьма интересными видами и подвидами.
Она указала на ящики с рассадой, и все перевели взгляды на них. Мирн даже продвинулся ближе к столу и наклонился, рассматривая поросль. Она действительно была необычной, главным образом тем, что ни один росток не был похож на другой. Ни чем, совершенно! Стебли были разной величины, длины, окраски, ворсистости. Листочки у растений тоже отличались: длинные, округлые, тонкие и широкие, мясистые и полупрозрачные. Мама, заметив всеобщее недоумение, сказала:
– И мне кажется, вы уже успели заметить, что все ростки разные! Но уверяю вас, это одно и тоже растение!
– Как же так! Они ни чем не похожи! – удивилась кудрявая девочка, стоявшая напротив меня.
– Ваше имя? – спросила мама.
– Нури Вирс! – ответила ученица.
– Нури, в этом и состоит главная особенность этого растения! Ни один из ростков, да и уже выросших экземпляров, не похожи друг на друга. Много лет его принимали за разные виды растений, но ботаники так и не смогли обнаружить ни одного второго экземпляра, да и вырастить тоже не удалось. После серии опытов они пришли к единственно верному выводу: растение одно, но всякий раз вырастает совершенно иным. По моему личному опыту могу сказать, что этот представитель флоры ни разу не повторялся! Листья, стебли, цветы, ягоды, клубни – ох, поверьте, чего только этот уникальный вид не взращивал! Поэтому и отнести его к конкретному виду можно только в одной категории – размер; оно достигает высоты примерно в яр! Выше не вытягивается! Его особенность обусловлена тем, что оно произрастает только на побережье моря сновидений, на острове, в бухте и неподалеку от причала! Очевидно, оно впитало в себя их изменчивость и пластичность. Поливать его следует непременно и исключительно водой из нашего моря Забытых сновидений.
– А что с ним будет, если поливать обычной водой? – решилась я, наконец-то, подать голос.
Мама посмотрела на меня и на секунду замешкалась с ответом. Нахмурилась, внимательно рассматривая моё лицо. Отвела взгляд, почесала кончик носа и ответила:
– Оно просто и не подумает вырасти! Если же полить взрослое растение, оно не засохнет, а исчезнет без следа!
– Вы же сказали, что оно иногда даёт плоды или корнеплоды. Они съедобны? Или это тоже непредсказуемо? – задала я ещё один вопрос.
– Они не съедобны, и прошу вас воздержаться от проверок! – строго сказала мама. – Нет, они не ядовиты, но на пару ночей кошмары вам обеспечены!
Мама вздохнула, ещё раз пристально взглянула на меня, покачала головой и отвела взгляд. Прошла вдоль стола и указала на горшки.
– На уроке вы, под моим руководством, будете пересаживать ростки в горшки!
– Их тоже забирать с собой? – спросила Рина.
– Нет! – мама отрицательно покачала головой. – Понимаю, что вы уже унесли с собой в комнаты фонари и котят, но растения уносить не нужно! – Она задорно улыбнулась. – Вы будете чрезвычайно загружены уроками, а растения, даже весьма неприхотливые и не капризные, все-таки требуют элементарного ухода, поэтому пусть остаются в теплице! На каждом последующем уроке вы будете наблюдать за их ростом и параллельно изучать другие, не менее непредсказуемые растения!
Она помахала рукой в сторону зарослей, заполонивших теплицу. В этот момент на меня нахлынули воспоминания о нашем старом доме, который вот уже два года стоит закрытым и пустым, о мамином саде и о нашей, обычной, но такой счастливой жизни. Однако теперь воспоминания не приносили боли, лишь легкую тоску по прошлому. Ведь теперь у нас появилась надежда на будущее! Я поправила ручку сумки, заметив гибкую плеть лозы с молодыми листочками, нахально выползшую на дорожку. На её конце распустился мелкий белый цветок с тёмной сердцевиной. Мама её тоже заметила и, подойдя ближе, топнула ногой. Лоза тот час скрылась из виду.
– Молодые поросли слишком легкомысленны, так и норовят освоить новые неизведанные территории, – мама взглянула на циферблат новеньких карманных часов, лежащих на столе возле толстенного фолианта, утыканного разноцветными бумажными закладками. – Времени у нас с вами еще предостаточно, не торопитесь, растения не любят небрежности! Вы всё успеете сделать и увидите подросший и окрепший результат своих трудов на следующем занятии. В первые дни учебного года нагружать вас не будут, преподаватели дают время пообвыкнуться и втянуться в учебный процесс. Но период адаптации не вечен, так что готовьтесь к завалу лабораторных и самостоятельных работ. Что ж, приступим! Возле горшков лежат фартуки и защитные перчатки! Сумки повесьте на крюки у дальнего стола.
В теплице началось хождение и суета. Ученики, избавившись от ненужной ноши, натягивали тканевые перчатки и непромокаемые фартуки. Я сумку не стала относить, просто сдвинула за спину и закрыла фартуком. Бросать ценные механизмы где попало я не хотела. Да и не могла, если уж говорить совсем на чистоту. И, насколько я заметила, Мирн проделал со своей сумкой то же самое. Интересно, по какой причине?
– Если готовы, то хватайте по горшку. После чего насыпьте в него землю из мешков под столом и выбирайте себе понравившийся росток! Их в ящиках много, ищите, какой вам больше всего приглянется. Лопаточкой выкапывайте его из ящика, старайтесь не повредить корни, и, сделав углубление в земле, насыпанной в горшок, сажайте! Не забудьте росток хорошенько полить. Вода в емкостях, конечно же, из моря сновидений. Если нужна будет моя помощь, зовите и спрашивайте!
Мирн придвинул мне горшок, я кивнула и, присев на корточки, насыпала в него лопаткой земли. Выпрямилась. Рина придирчиво изучала ближайший к нам ящик с ростками. Я тоже их осмотрела, но выбрать никак не получалось – они все были на диво занятными. Решила не оригинальничать и выкопала первый попавшийся росток. Запихнула его в землю и полила из лейки. Росток мягко качнул листьями, резными, серебристо-серыми. Значит, новый дом его устроил, по крайней мере, я так интерпретировала его плавные движения. И вспомнила, что однажды видела чей-то сон, сидя на причале, о бредущих по улицам старинного, незнакомого, но очень уютного города деревьях. Они, рассыпая по мостовой комья земли, переставляли корни и с интересом склоняли кроны к окнам домов. На их ветвях висели ленты и сидели пёстрые птицы. Позже я несколько месяцев перед сном прокручивала его в голове, настолько он мне понравился. Я невольно улыбнулась.
– Вы все отлично справляетесь! – Мама прошла мимо, улыбнулась мне в ответ, одобрительно кивнула и двинулась дальше. – Те, кто уже закончил с посадкой, возьмите мелки, они лежат в корзинке на краю стола, и напишите на боку горшка свое имя! И не забывайте возвращать инвентарь на место и оставлять рабочее пространство в чистоте!
По теплице разнесся удар колокола. Я вздрогнула. Как же быстро! Уходить не хотелось, но пришлось напомнить себе об откате и о том, что спешка может всё испортить.
– Вы просто умницы! К следующему уроку прочитайте и законспектируйте первые две главы учебника! – мама довольно оглядела столы.
Я неторопливо сняла фартук и перчатки. Все ученики, включая моих друзей, двинулись к выходу. Я взяла мелок и, старательно выводя буквы, написала своё имя. Когда я закончила, оказалось, что возле стола я осталась в гордом одиночестве. Переставив часть горшков с ростками на полки, мама подошла ко мне и прочитала имя:
– Шанира! Так называется очень редкий цветок! Он растёт на склонах вулканов! – Мама подошла ближе, взяла горшок и поставила его на боковую полку. – До следующей встречи!
Она не обернулась, и голос звучал глухо, а я, перепугавшись, что своей медлительностью сделала только хуже, пробурчала: – До скорой встречи!
Рванула к выходу и едва не врезалась в Мирна, который стоял неподалёку от распахнутой двери. Но он ловко меня поймал, не позволив рухнуть на пол. Подхватив уверенно под локоть, Рина вцепилась во второй, и они повели меня на следующее занятие. Признаться, я несколько ошалела от их напора, что даже не подумала сопротивляться.
– Ты молодец! – прошептала Рина. В школе было шумно, но я её услышала. – Справилась! Ещё один урок, и будем свободны, как ветер над морем!
Только на полпути я сообразила, что как-то далеко мы идём. Преодолели три широких лестничных пролёта, два коридора, и всё ещё продолжаем идти. Я притормозила, освободилась. Друзья смотрели на меня, как на тяжело больного человека, который без помощи не в состоянии даже шнурочки завязать.
