Дорога в страну четырех рек

– Чем ты занимаешься, Петерс? Разве для этого ты подписывал со мной договор?

– Но, мой Господин! Я все делаю по заповедям. Но я теряю силы, мне недостаточно власти! – завопил Петерс, пытаясь встать на колени. Его тело била крупная дрожь, хотя боль несколько отступила и стало немного легче.

– Мне нужны жертвы.

– Но я жертвую!

– Мне нужны человеческие жертвы.

– Но это не так просто.

– Если для тебя это не просто, ты будешь уничтожен. Мне не нужны никчемные рабы.

– Я сделаю все, как скажешь, мой повелитель. – Петерс простер руки к своему владыке. – Но мне нужны для этого силы от моего господина.

– Ты получишь власть, разве я обманывал тебя когда-либо?

Глава 10

Темная ноябрьская ночь. Огромный костер посередине лесной поляны, казалось, вот-вот взметнется до небес. Пламя было такой силы, что обжигало обнаженные тела женщин, кружившихся в бешеной пляске. Их танец с каждой минутой становился все быстрее. Женщины кричали в трансе, их тела причудливо извивались, распущенные волосы прилипали к мокрой от пота коже. От разгоряченных тел шел пар. Казалось, что участницы шабаша должны были давно упасть от бесконечного кружения, но, напротив, танец продолжал ускоряться. Неподалеку от костра на сооружении, напоминавшем трон или престол, восседала грузная фигура с металлическим жезлом в руках. Перстни, увенчивавшие толстые, похожие на сосиски пальцы, сверкали и переливались в отблесках огня. Обритую голову обрамляло некое подобие короны самого несуразного вида.

Колдун поднял жезл и громовым голосом, перекрикивая вопли ведьм, я в бешеном ритме кружащих у костра, рявкнул:

– Наш владыка и повелитель узрит свою жертву!

Женщины как по команде застыли, словно изваяния, приняв самые неестественные позы.

– Наш владыка и повелитель желает узреть свою жертву!

Колдун ударил жезлом об подтаявшую от жара костра землю. Воцарилась гробовая тишина, лишь треск поленьев нарушал ее.

Жезл колдуна стал медленно клониться в сторону одной из ведьм. Молчание продолжалось, никто из участниц оргии так и не шелохнулся, словно их всех разбил паралич.

– Итак, владыка повелел узреть жертву, – повторил колдун, но в следующее мгновение со стороны леса послышался треск сухих веток. На поляну, прикрывая глаза рукой от яркого света, буквально вывалился тщедушный мужичок. Темное лицо его обрамляла густая щетина, пряди грязных волос выбивались из-под рваной вязаной шапки, за спиной болтался засаленный до блеска брезентовый вещмешок.

– Ребят, пустите погреться, а то приблудился я, – заплетающимся языком произнес бомж. Покачнувшись на неверных ногах, он попытался разглядеть происходящее на поляне.

Обнаженные ведьмы по-прежнему не двигались. Колдун медленно поднялся с трона и, указывая на все еще щурившегося бомжа, прохрипел:

– Владыка, благодарю тебя за твою превеликую милость! Наш повелитель узрел себе жертву! Слава великому повелителю!

Подойдя к ничего не понимавшему мужику, Петерс ткнул ему жезлом в грудь.

– Царицы мои, у нас начинается брачный пир! Властелин повелел приготовить ему жертву! Возьмите его! – заорал колдун.

Мужик в ужасе замотал головой и отшатнулся, с ужасом бормоча одно и то же:

– Ребят, я тока погреться, замерз весь, заблудился. Ребят, вы чего?

В следующую секунду ведьмы с визгом налетели на бомжа и содрали с него одежду, обнажив жалкое, худое и сморщенное тело.

Ноги несчастного подкосились, рот его широко беззвучно открывался, показывая редкие гнилые зубы.

– Я, я, – стонал бомж, – я тока…

– Жертву! – завопил колдун, ударив жезлом об землю.

В ту же минуту ведьмы подхватили несчастного и водрузили на престол, где недавно восседал Петерс.

Мужик неистово мотал головой и надрывно мычал. Руки и ноги его были крепко связаны, рот заткнут кляпом.

Колдун подошел вплотную и занес над ним руку – блеснула длинная и острая игла, похожая на вязальную спицу.

– Во имя владыки нашего могущественного! – С этими словами Петерс пронзил грудь своей жертвы.

Предсмертные судороги сотрясли тело, затем оно мелко задрожало и резко обмякло.

– Свершилось, совершилось! – завопил Петерс нечеловеческим голосом.

В ту же секунду он упал на землю и забился в конвульсиях.

– Блаженство, какое блаженство, – рычал как зверь колдун, катаясь по земле. Ведьмы окружили его, прикрывая его своими телами, и дьявольские пляски продолжились.

– Благодарю тебя, мой повелитель, я чувствую, как силы наливают все мои члены, – будто в оргазме, стонал колдун.

Костер догорал, из леса повеяло холодным, могильным дыханием.

Через несколько часов ночная электричка, словно острым ножом, рассекла бездыханное тело несчастного бездомного, брошенного на полотно железной дороги.

А ранним утром в занимавшемся сером осеннем рассвете на месте происшествия работали криминалисты из следственного комитета. По предварительным данным, смерть наступила в результате несчастного случая. Смертельно пьяный бомж упал на рельсы и не смог подняться. Останки были настолько обезображены, что никому и в голову не пришло проводить специальную экспертизу. Пострадавший был одет и обут, в нескольких метрах от рельсов валялся засаленный брезентовый вещмешок.

Бомж он и есть бомж, никто его и искать не будет. После всех необходимых следственных процедур зароют в казенном могильнике и поминай как звали. Да и как звали, толком никто не знает. Ну поспрашивали у местных бомжей, что в этом районе отираются, да на ближайшей оптовке и выяснили, что «погоняло» у погибшего было Ерофеич, жил он где придется. В холода обретался на теплотрассе, а летом сооружал с другими, такими же, как сам, бедолагами, шалаш недалеко от железки – вот и все, что знали о несчастном. А на кострище в тысяче метров от железнодорожного полотна никто и внимания не обратил. Мало ли кострищ в наших лесах. Вот и все.

Глава 11

У ведьмы Кристы шел прием.

Молодой мужчина приятной внешности в дорогом костюме нервно курил, стряхивая пепел в огромную пепельницу в виде неприятной зелено-коричневой жабы. Жаба смотрела на него выпученными черными глазами, словно приглашая к диалогу. Мужчина не сводил глаз с жабы, казалось, она была заколдованной, как, впрочем, и все остальное в окружающем интерьере. Чувствовал гость себя некомфортно и подумывал уйти. Зачем он здесь – Андрей (так звали мужчину) уже не раз задавал себе этот вопрос. Но взгляд вновь приковывала к себе жаба, которая всем своим видом говорила: тебе надо, очень надо, ты пришел, сиди смирно и смотри. И Андрей доставал следующую сигарету…

Криста была похожа на черную пантеру: гибкая, тонкая, в обтягивающем трико, черные волосы струились по плечам и спине. Длинные худые пальцы, унизанные перстнями, двигались, словно в такт некой таинственной мелодии, понятной только ей – запредельной и окутанной таинственным мраком. Ведьма сидела перед хрустальным шаром и сосредоточенно в него вглядывалась.

– Фотографию принесли? – Криста резко вскинула голову и впилась взглядом в Андрея.

Тот вздрогнул от неожиданности и оторвался от жабы.

– Да, конечно. – Он полез во внутренний карман пиджака.

– Давайте ее сюда, – приказала Криста и протянула длинную костлявую руку. Андрею на секунду показалось, что сейчас она превратится в огромную змею и обовьется вокруг его шеи. А затем начнет его душить, и Андрей станет задыхаться, хрипеть и биться в предсмертных конвульсиях. Потом он дернется последний раз в смертельной судороге и затихнет навсегда.