Сердце Алана 2. Возрождение Эйтала

Как только оболочки белеют и становятся толще, все расходятся по своим эйта?лам.[4 - Фракция, объединенная общей функцией.] Всего их три: Хранители и две группы Покровителей. Первые проходят обучение, чтобы заботится о людях на Ниссэале, а Покровители вынуждены жить здесь и изредка бывать на других планетах, чтобы спасать оттуда растения и животных или привозить новые для коррекции энергетики.

Внутри каждой эйталы существует иерархия: эльсе?и – наставники, главные элла?ти – их помощники, эллати – полноправные члены общества со своей функцией и ло?ри – ученики. Обителью управляет Главный Хранитель Илар. Говорят, что он выполняет поручения самой Светлой Богини Айны, но я не уверен, что это так.

С тех пор, как Эльдан предпочел огонь созиданию, система превратилась в пустыню. И с каждым днем наши силы только убывают. А я обычный эллати, Покровитель растений, ничего не могу с этим сделать. Только наблюдать.

Я не хочу подводить свою наставницу Ифэ и спешу в сад. Он находится в отдельном куполе и тянется далеко за горизонт. Обычно эльсеи ждет меня на окраине, чтобы дать очередное задание и этим облегчить мою участь. Когда я брожу по этим зеленым островкам, мне становится легче. В отличии от общения с собратьями. Единственная, кто не вызывает во мне раздражения – Эндженис. Наверное, потому что она особенная.

Ее я и встречаю на пути. Энджи – Покровитель животных и, похоже, только прибыла из экспедиции. Она широко улыбается, и ее большие зеленые глаза излучают столько искренности и тепла, что я теряюсь. Как всегда. Остальные идут мимо и искоса смотрят на нас.

Праздные разговоры в Обители скорее исключение. Почему? В них нет смысла, когда не ощущаешь эмоций того, с кем говоришь. Они остаются в границах защитной оболочки. А мимика не всегда может передать их. Хотя я сомневаюсь, что кто-то здесь способен на эмоции. Обычно эталийцы даже не повышают тон, и это выглядит противоестественно. Что до Энджи, я тоже не чувствую ее, но она самая живая из всех, что я встречал. Ее глаза могут рассказать все, что угодно. Возможно, это ее дар.

Я хотел бы улыбнуться в ответ, но не могу. Боль еще слишком свежа и вот-вот вырвется наружу. А я не хочу навредить Энджи или себе, если выпущу ее. В этом случае самое легкое, что мне грозит – остаться на весь день под прямыми лучами светила из-за разрушения кокона. Купола сдерживают их, но недостаточно для человека. Эльдан просто сведет меня с ума, а я не смогу выдержать этого и проделаю дыру в куполе. Вот так здесь все взаимосвязано.

По правде, я и сам не знаю, почему до сих пор этого не случилось! Во мне живет столько всего, что защита давно должна была разрушиться.

Я глазами указываю Энджи на зеленый островок неподалеку и иду туда. Она идет за мной и, как только встает рядом, наши оболочки соединяются, и между нами возникает тонкая преграда. Теперь нас никто не слышит и не видит. Это к лучшему. Тишина важна для Обители так же, как…спокойствие.

Даже произносить это слово настоящая пытка!

– Нилам. Я так рада тебя видеть, – говорит она и по привычке ставит у границы открытую ладонь.

Так эталийцы приветствуют друг друга, когда встречаются, чтобы выполнить общую работу. Я давно так не делаю, и Энджи знает об этом. Должно быть, просто забыла.

– Светлого утра, – отвечаю я и киваю. – Значит, ты вернулась…

Энджи опускает ладонь и внимательно смотрит мне в глаза. Только она знает, что бывает со мной после встречи рассвета. Правда не догадывается почему.

– Прости, меня долго не было. Я успела отвыкнуть…от всего этого. Но я прилетела ненадолго. Вечером я отправляюсь на Мэрион. Нужно забрать оставшихся животных из моря, пока их не уничтожили шипы. Они плодятся там с огромной скоростью. Вы нашли способ это остановить?

– Нет. Ифэ долго искала его, но мы бессильны, Энджи. Мне жаль.

Я вижу, что она напугана. В эти моменты она старается не смотреть на меня. Может, жалеет, потому что видит мое состояние и не хочет тревожить. А я не хочу, чтобы она рисковала собой. С каждым месяцем Покровителей становится меньше, а Хранители погибают на Ниссэале из-за людей. Меня пугает одна только мысль, что она разделит их участь. Но еще больше меня беспокоит ее недавняя поездка, о которой Энджи не собирается мне рассказывать.

Значит, я спрошу первым.

– Я слышал про экспедицию на Кейтела?ни. Ты же была там до этого?

– Да, – тихо отвечает она и опускает взгляд.

Я жду подробностей, но Энджи молчит и удивленно смотрит на меня. Она знает, что я мало интересуюсь происходящим вокруг, чтобы не испытывать эмоций. Поэтому не понимает, откуда я знаю. Это случайность. Накануне я услышал разговор двух эллати в саду, и теперь не могу промолчать.

– Зачем вы летали туда? Кейтелани раскалывается на части. Там небезопасно, – говорю я, выдавливая из себя каждое слово, чтобы не сорваться на крик из-за жжения в груди.

Энджи подходит очень близко к преграде, прислоняется к ней спиной и садится. Она не хочет, чтобы я видел ее сейчас, поэтому я делаю то же самое. Теперь мы сидим спина к спине, а прохожие по-прежнему видят только две неподвижно стоящие фигуры.

– Из-за песчаных китов, – отвечает она и вздыхает. – Оказалось, они умеют сращивать разломы в коре при помощи своей энергии. Поэтому планета до сих пор цела. Я думала, что мы летим туда ради того, чтобы узнать это, но оказалось…

Энджи останавливается, и я поворачиваюсь к ней.

– Что?

– Низуан послала нас туда не ради научных целей, а чтобы мы забрали одного из китов и привезли сюда. Я спорила, что мы должны оставить их, чтобы сохранить Кейтела?ни, даже почти поругалась с Диной, но мне не удалось переубедить ее.

– И вы сделали это?

– Да. Мы смогли привезти одного вместе с группой кондоров. Но, к сожалению, Дина погибла там. Внезапный выброс энергии из океана погубил все живое рядом. Нам едва удалось улететь.

Зачем Низуа?н в Обители существо с такой энергетикой? У нас нет разломов. А сад прекрасно справляется с производством энергии и укреплением куполов. Если только…

– Скажи честно, – спрашиваю я, потирая лоб. – Твоя наставница ищет источник энергии, чтобы не зависеть от сада? Поэтому так рискует вами?

Я попал в цель. Все именно так. Энджи не спорит, не пытается обмануть меня, но хочет сгладить мою реакцию увещеванием.

– Ты же знаешь. В ней говорит боль потери. После смерти О?ллина она сама не своя, заперла нашу эйталу в куполе, велела вернуть все растения в сад…Хорошо, что я могу вырваться отсюда хотя бы ненадолго. Ты единственный живой эталиец здесь…– с горечью произносит Энджи и смотрит на то, как наасванский орел пролетает над нами и крыльями перемешивает энергетический сгусток у самой границы с куполом. – Если бы не орлы, нам было бы еще тяжелее. Поэтому я так не хочу возвращаться в свою эйталу.

Энергообмен очень важен для нас. Каждое растение или животное производит свою уникальную энергию. Она поднимается и смешивается с другими, укрепляя купол, но иногда возникают вот такие сгустки, и они повисают в воздухе темными облаками. Любая неоднородность может разрушить защиту Обители, как и мои неосторожные эмоции, если они покинут пределы оболочки. Поэтому был придуман механизм смешивания.

Птицы помогают распределять энергию между куполами. Это единственные существа здесь, которым Низуан не может запретить покидать свою эйталу. Но их не хватает, а купол Покровителей животных без регулярного оттока более жесткой энергии превращается в тюрьму. Об этом и говорит Энджи.

У безумства ее наставницы есть причина. Не так давно главный эллати Оллин погиб в саду, и Низуан обвинила в этом Ифэ. С тех пор между эйталами началось тихое ледяное противостояние.

– Мы, как Кейтелани, раскалываемся изнутри – говорю я и встаю. – Каждая эйтала уходит в себя. Мы больше не едины. Это и приведет нас к гибели.

Энджи встает следом, и ее прекрасное лицо выражает еще больше жалости ко мне, чем раньше.

– Ты разобрался, в чем причина твоего напряжения?

Я должен сказать хотя бы кому-то о том, что меня гнетет. И что светило – самый жестокий монстр в системе, а не благо.

Я набираю воздуха и цежу:

– Это Эльдан. Он издевается надо мной. И никто не знает об этом, кроме тебя.

– Светило? – с ужасом произносит Энджи и смотрит вверх.

Она знает, что я не стал бы обманывать, поэтому верит мне. Всегда верила. И теперь не может сдержать страх. Он вырывается из ее сердца и превращается в черную крупинку, а затем серым налетом ложится вдоль всей оболочки. Теперь это пятно останется с Энджи до новой встречи рассвета.

– Если ты расскажешь о том, что светило…

– Знаю. Мне никто не поверит, но я не собирался.

Энджи оглядывается, потому что наше общение вне работы начинает привлекать внимание собратьев. Об этом все равно узнают, так что нас обоих ждет внушение от эльсеи. Время здесь – такой же ресурс, что и энергия. Ценна каждая минута.

Никогда не понимал, как можно ценить минуты выживания, а не жизни!

– Будь осторожна. Никакая жизнь на Мэрионе не стоит твоей, – говорю я и киваю, чтобы попрощаться.

Звучит кощунственно, но я никогда не считал чужую жизнь более ценной, чем свою или Энджи. И это еще одна причина, почему мне лучше не общаться с другими. Бессмысленная жертвенность – не мое сильное качество, как и терпимость к безропотности эталийцев.