Два сердца столицы

– На голову себе натяни и воспользуйся ими и сегодня и завтра и даже послезавтра, – сказала она и взяв Степу на руки прошла дальше по залу.

– Это все равно неизбежно, малыш, – крикнул он ей вслед.

Девушка лишь показала ему фак.

– Наглый, грубый псих! Озабочка кудрявая, размечтался, не буду я с ним сексом заниматься, – думала про себя Юля, поедая печенье сидя на столе одного из кафе. Стёпа тоже завтракал кормом. Вошел Егор с батончиками киндеров и сел рядом.

– Любишь киндеры? – спросил он, разворачивая батончик и протягивая ещё один Юле. Девушка покачала головой, в знак отрицания.

– Я люблю кукурузные палочки, – ответила она, листая найденную в аэропорту книгу с иллюстрациями джунглей.

«Пиздец какая она красивая. Интересно, я ей хоть немного нравлюсь? Похуй, привыкнет. И зачем ей эта книга про растения джунглей, она очень странная», думал он. Девушка уже доела печенье и пила воду, продолжая листать красочную книгу, что-то читая.

– В аэропорту жить ахуенно. Надо было раньше к тебе переехать. Погнали за ламбой, – нарушил тишину Егор. Девушка от неожиданности вздрогнула и подняла глаза, будто она вовсе забыла про присутствие парня.

– Степу оставим в самолете, пусть спит, сонный он сегодня какой-то, – сказала она, оставляя книгу на столе и направляясь к выходу. Когда девушка прошла по залу, Егор пролистал книгу, не понимая, что её могло в ней заинтересовать, бросил её обратно на стол и последовал за ней.

Стёпа остался в боинге, с запасом еды, воды и даже нескольких вкусняшек, пеленки для его нужд были расстелены.

– Ты часто его так оставляешь? – спросил Егор.

– Нет, чаще он всегда со мной.

Через час они уже были на Ленинском. Вылазка должна была быть без происшествий, они планировали просто забрать ламбу, заехать в убежище Егора за его личными вещами и вернуться в аэропорт. Но все пошло не по плану…

Ламба была припаркована в одном из дворов Обручевского района. Ребята без пришествий добрались туда.

Егор шел и думал:

– Какая она малышка. Как она смогла выжить, ведь в последние дни человечества был просто ад, – он обратился к Юле:

– Как ты пережила последние дни человечества? Те дни, когда люди были воплощением всего плохого.

– Я просто сидела в подземке и ждала. В любом случае это бы как-нибудь, но закончилось. Да и как я могла бы оставить такого красавца одного, – ответила Юля, повернувшись к нему. Их взгляды встретились, в голове Егора крутилась мысль: «играет со мной сучка». Юля продолжила идти.

Егор шел следом, оглядываясь и поправляя свою снайперскую винтовку, которая висела на его плече.

– Что-то тут не так, – вдруг сказал он.

Девушка повернулась к нему,

– Паранойя?

В мертвой тишине города, где слышалось лишь карканье ворон, парень распознал что-то ещё. Он не мог точно объяснить, что это было, но ему казалось, что они не в безопасности. Взгляд Юли упал на ворону, которая клевала останки кошки, девушка посмотрела на это с отвращением и отвернулась.

– Нет. Я сука чую чет здесь не так, – он оглянулся, нахмурив брови. В этот момент что-то со свистом пролетело между ними. Юля от неожиданности присела. Егор схватил её за предплечье и потащила вглубь дворов, прижимаясь к деревьям.

– Я же сказал! В играх всегда такая хуйня была. Суки засекли нас, – он выглянул из-за дерева, прижал к себе девушку и пытался найти стрелка. Егор заметил по какой траектории летят шприцы-дротики:

– Нас с воздуха обстреливают. Где тачка? – крикнул он.

–За этим домом, – Юля испуганно показала на девятиэтажку за ними, которую скрывали кроны деревьев.

– Будем перебежками передвигаться под деревьями, пригнись. Может сквозь густую листву нас не зацепит.

В момент когда они огибали девятиэтажку, начался настоящий обстрел, дротики с неизвестной жидкостью летели с трех сторон и без остановки.

– Суки! Пригнись. Не поднимайся! Быстрее быстрее. Давай, малыш. Нет, не успеем, мы не добежим, нас зацепит! – Егор схватил ее за руку и затащил в один из подъездов, который был наглухо скрыт деревом с пышной листвой.

До Армагеддона’20, соседи даже собирали подписи, чтобы спилить это дерево, так как оно утыкалось в окна и практически не пропускало дневной свет, но дерево так и не было срублено, а теперь стало спасением для ребят.

Юля прижалась к холодной, бело-синей стене панельной девятиэтажки и почувствовала недомогание,

– Мне не хорошо, – сказала она. Пытаясь сдержать рвотные позывы, её бросило в жар, перед глазами всё расплывалось.

– Что случилось? Паничка? – Егор, который следил за обстановкой через окно подъезда, обернулся к ней. Девушка вытащила дротик из плеча и держала его в руке.

– Егор, меня зацепили, – сказала она, держась за стену, пытаясь удержать равновесие.

Парень испуганно посмотрел на неё, взял её за лицо:

– Юль, смотри на меня. Не отключайся. Ты слышишь меня? – девушка кивнула и пытаясь удержаться на ногах, присела на продавленные ступеньки.

Она думала о том, что наверно это был план синеглазки и теперь-то он её точно отдаст охотникам, это были её последние мысли, бороться с неизвестным препаратом организм не смог и она отключилась. Егор поймал её, прощупал пульс, ещё несколько раз пытался привезти в чувства, легкими хлопками по щекам. Девушка никак не реагировала.

– Ладно, малыш, я вытащу нас отсюда. Всё будет хорошо. Парень выглянул ещё раз в окно, – Снова бежать под обстрелом было плохой идеей, если дротик зацепит и его, то все будет плачевно для обоих. Егор оглядывал подьезд, засунул выпавший из её рук дротик в карман, поднял девушку на руки, быстро, перешагивая через ступеньку поднялся на девятый этаж и скрылся за железной дверью одной из квартир, которая судя по всему была обчищена мародерами. Он закрыл дверь на имеющийся засов, единственный оставшейся в целости, в отличии от замков. Квартира хрущевской планировки была разгромлена, на полу валялась битая посуда, перевернутый комод и скинутые из него полки. Все вещи и книги были выброшены со своих мест и валялись одной кучей на полу. Егор перешагивая через разбросанную мебель, аккуратно нес девушку.