Похороны смерти. Научно-фантастический роман

Оставив дежурного оператора вся научная группа выдвинулась в бар, расположенный за ближайшим углом. Разговорились, развеселились, размечтались, строили планы, делились впечатлениями. Порой им становилось грустно от того, что в реальности «аватар» не догадывается о том, что представляет собой виртуализированную личность внутри специальной виртуальной реальности в довольно жалкой форме – «мозга в контейнере». Разумеется, им не просто было осмыслить и принять в себе всю «ложь во спасения» с «аватаром».

Зачастую общество видит ученых, сделавших научное открытие лишь в редкие моменты их славы. В частности, когда их награждают и чествуют. То есть тогда, когда научное открытие уже сделано и даже оценено обществом подобающим образом. А вот те, порою очень долгие года и десятилетия упорного труда в своих лабораториях, их победы и разочарования, беды и успехи, а также их мысли, надежды, сомнения, радости и печали, как правило, скрыты от людей. Поэтому общество так часто и не знает, как рождались научные открытия. А для истории науки они нужны, нужны биографии ученых, сделавших открытия, нужны их дневники и книги, приоткрывающие доступ к их мыслям и суждениям. По ним можно восстановить всю анатомию того или иного научного открытия.

Следует пояснить и следующие вещи. В научной деятельности очень часто встречаются ситуации, когда или отдельные ученые, или группа ученых, или даже целые научные учреждения и школы проявляют разные интересы и располагают разными путями в достижении разных целей. Короче говоря, всем приходится сталкиваться с конфликтом интересов, ситуаций, подходов, оценок. История науки свидетельствует о том, что ни одно научное открытие не миновало этот процесс. Но важен конечный результат, то есть итоги оценки по признанию этого научного открытия. В этой связи, важно проследить процесс выработки идеи, их этапные обсуждения, формулировка концепции, а далее выдвижение гипотезы. При удачном стечении обстоятельств, формулировка научной теории и практическая реализации разработок, выполненных на этой базе. Это в целом можно было проследить на примере научной компании «ADI-ARS».

При составлении компьютерной программы по нескольку раз члены научной группы продумывали, чтобы ненароком не нарушить виртуальную реальность, тем самым оголив правду для «аватара» о реальной ситуации. Вновь и вновь в подробностях вспоминали свои первые планы проведения экспериментальных исследований. А это было лет пять тому назад. Однозначно, в те времена рассуждения у них были все-таки абстрактными, мысли не уверенными, даже в некотором роде пугливыми.

– Ну, скажем, воссоздать процесс человеческого мышления, постигнув его сущность и механику, мы тем самым получаем возможность воссоздать человеческую душу, то есть технически воссоздав мыслительный процесс соответствующего индивида, – рассуждал тогда Джозеф.

– То есть, по сути, то, что будет лежать в контейнере – это некий исходник, а не компьютерная программа, загруженная информацией, наличествующей в человеческой памяти на момент смерти, и способная в точности имитировать процесс человеческого мышления? – уточнял тогда Минур.

– Да, верно, – соглашался Джозеф. – Поверь, человечество сегодня стоит у порога реализации всех своих основных проектов преодоления смерти с помощью искусственного интеллекта. Через некоторое время, возможно, будет воссоздавать душу человека путем считывания, закачивания и копирования информации, заключенной в человеческой памяти.

– В этом случае, «душа» может существовать вне тела, скажем, в пространстве Интернета как соответствующая компьютерная программа. По сути, ровно как существование тела без «души», скажем, в форме виртуальной личности с чистым сознанием, куда закачивается информация о прошлых жизнях индивида, – сказал Минур. – Некогда академик Н.И.Кобозев писал: «механизм мышления и памяти не может находится на атомно-молекулярном уровне. Его надо искать «глубже – на уровне ядерных частиц».

– Это уже интересно, – оживилась Ирен. – Представь себе, что возможны даже совершенно невероятные вариации. Допустим, вернуть прошлое. Ведь возможно создать виртуальную реальность для «объекта» (примечание: в то время не было еще предложения назвать вируализированную личность – «аватаром»), воссоздать информационную составляющую «объекта» в прошлом. Возможно предположить, что когда-нибудь восстановление информационной составляющей индивида можно будет осуществлять по сохранившимся после него фрагментам и обрывкам информации, «застрявшим» на возможном «нейтринном канале связи».

– В этом отношении наибольшие шансы на восстановление имеют творческие люди, оставившие после себя огромные пласты информации в виде литературных и научных данных. Разумеется, абстрагируясь от технической стороны дела, которая, в свете искусственного интеллекта, уже не представляется абсолютно непреодолимым препятствием, следует сосредоточиться на морально-этической стороне вопроса. Однако, об этом будем думать чуть позже, – сказал Джозеф.

– Конечно, трудно предположить, что биоинформационное прошлое будет восстановлено реально, во всех деталях. Однако его можно будет восстановить виртуально. В результате мы получим некую версификацию той или иной личности. Ведь так? – отметила Ирен.

– По сути, да! Допустим, что наш «объект» в своих воспоминаниях в условиях виртуальной реальности придется совершить непонятный прыжок через года, века, тысячелетия. На основе так называемой генетической памяти такое возможно? – сомневался Минур. – В этом случае, нет гарантий того, что он в точности воспроизведет воспоминания, включенные в генетическую память. Но, если прошло недолго времени с момента кончины, то «объект» отразить память уже осуществившуюся жизнь в прошлом.

– Пьер Тейяр де Шарден в своей книге «Феномен человека» пишет: – «В себе „Я“ абсолютно суверенно, потому что оно единственно. Никто не может непосредственно включиться в процесс мышления индивида, и если это все-таки случается, то это уже безумие». Тем не менее, человеческая телесность и духовная индивидуальность рано или поздно будет преодолена самим человеком, потому что такова наша историческая судьба. Кстати, это касается и виртуализированной личности внутри виртуальной реальности, – сказал Джозеф.

– Но, а как быть с фактами? – не унималась Ирен. – Наука утверждает, что все особенности организма, я имею в виду так называемую «переплетение синапсов нейронов», формируются до рождения человека, а не в процессе его жизни. Получается «Я» не связано с телом?

– Погоди, Ирен! Конечно, связано, как программист связан с компьютером. Но ведь замена компьютера совершенно не означает замену программиста. Правильно?

Спор еще долго продолжался, все больше заворачиваясь как спираль вокруг основной темы – можно ли поместить «объект» в виртуальную реальность и каковы будут результаты? Если да, то каковы его параметры и возможности? Научный интерес, любопытство, которыми жили в эти сутки у группы просто зашкаливало. Минур, Джозеф, Ирен, Билл, Алихан и Хасан просто светились в то время, несмотря на все их старания его скрыть, настраивала их еще больше на дела, уже входящие в их совместный план. Они были убеждены в своей правоте, силе, которую уже держали, подобно сабле, в ножнах, а их руки уже покаялись на рукояти.

***

«СR». Центр искусственного интеллекта. «F-ASh-53» работает в штатном режиме.

Ирен всего две недели в Лос-Анжелесе, но уже смогла убедиться в том, что вопросы искусственного интеллекта у всех на устах. Много научных форумов разного уровня посвящены этой важнейшей теме. Года, десятилетия, века упорного труда ученых, на фоне радостей усехов и победы, на фоне бед, страданий и разочарования, бесконечных смен сомнений, надежд, ликований, печали.

– Что ни говори, а идеологическая подготовка общественного мнения для принятия искусственного интеллекта в ракурсе создания и развития виртуальной реальности для человека здесь на полном ходу, – подумалось тогда Ирен. – Да и вообще такая работа успешно проводится в единичных странах – США, Японии, Китае, Канаде.

Она была удивлена тем, что Билл – друг и сотрудник Джозефа негативное отношение к процессу воссоздания нереального мира психологически связывает с опасными последствиями, а именно возможностью полной дереализации привычного мира. Ну, а с другой стороны, оппозиция в этом вопросе нужна, ведь на кану судьба человвечества.

Ирену стало интересным, какие эмоции и мысли могут возникнут, если у них получится как можно дольше сохранять виртуальную ситуацию для «мозга из контейнера». Она живо представила такую картину. В лаборатории идет «чтение» мыслей головного мозга, находящегося в контейнере, с которым создан интерфейс искусственного интеллекта. «F-ASh-53» показывает, что жизнь виртуализированного человека протекает нормально.

Для Ирен было интересно, что эта личность, ничего не подозревая живет и работает в привычной для него, но уже виртуальной обстановке, воссозданной искусственным интеллектом. Он активен, вдумчив, умен, у него сильнейшая тяга к знаниям, по характеру настойчив, последователен в поведениях, то есть мы видим творческую натуру. А дальше? Вот здесь Ирен впервые засомневалась. Как быть дальше? Этого человека нужно оберегать от «пробуждения» и возвраты в реальный мир?

Она напрягла все свои воображения заглянуть в будущее и представить себе, что будет в мире, если человек все же проснется от искусственного сна, осознает, что находится в не настоящем мире, что все, что он видел, ощущает, чувствует – это иллюзия мира, что все это лишь порождение его головного мозга, находящегося в контейнере с питательной средой. Что же тогда случится? Подойдет ли человечество к глубокому пониманию тайны равновесия реальности и виртуальности? К чему это приведет?

Обращаясь к людям, к счастью еще не попавшим в лоно «F-ASh-53» – искусственного интеллекта с ее «мозгом в контейнере», ей захотелось сказать: – «…Есть люди, которые замышляют ваше бесконечное повторение в виртуальном мире. Ваша жизнь будет вечной. Вы вновь придете в мир для бесконечного ощущения счастья и добра. В этом виртуальном мире вы много раз проживете жизнь, как вам заблагорассудится. Важно лишь желание. Ваши души будут созревать еще больше. Вы сделаете еще больше во имя процветания жизни в реальности и виртуальности…».

В следующий миг, Ирен заняли смутные мысли о последствиях. Возможно, это самомнение. «Мы – команда, конечно же, горды тем, что такая честь выпала нам. Возможно, наша работа станет классикой. Мы все надеемся на то, что мы поразили наше научное сообщество новыми откровениями. Ну, разве, я не права? В следующий миг Ирен подумала о том, чем отличается лаборатория, куда она влилась?

– Сотрудники лаборатории продвигали официальную нейронауку плюс искусственный интеллект. Их объяснения научных фактов всегда были подкреплены солидной базой доказательств. Джозеф же отличался тем, что хватал все на лету, часто абстрагировался, торопился с выводами. Он не боялся критики, не выносил закулисных интриг. С одно стороны, это настораживало, но с другой…. Свобода. Своя территория интересов, свое пространство творчества, жизни – вот что было его извечным желанием. То есть то, что всегда было желанным для самого.

– Слушай, Ирен. Ну и завернула ты с гипотезой об интерфейсе искусственного интеллекта и «мозга в контейнере»», – протянул профессор, сделав строгое лицо. Однако, пока твоя идея малопонятна, она чрезмерно закручена, да и сама, судя по записям, зачастую теряешься в положениях своей гипотезы. Тем не менее, работа сделана и теперь нужно время, чтобы осмыслить. Причем, на всех уровнях научной верификации твоего предположения. Я имею в виду семинары, научные диспуты, конференции, симпозиумы, ученые советы.

– Я был рад такому мнению Джозефа. – Идея – есть, потенциал – есть, время – найду, – решила Ирен тогда и с жаром принялась править текст, дополнять содержание, шлифовать основные положения работы. Кое-чего, однако, по-прежнему не хватало. Самого главного…. Не хватало четко выверенных научных принципов. На этом этапе подключился Джозеф и его команда. Вот-так была завершена теория реабилитации мозга в контейнере.

Джозеф и Ирен еще долго сидели в кабинете совершенно отрешенные. Хотя для них – директоров научных институтов это было обычным состоянием. О чем они думали и размышляли? У них свой мир – глубокий, неведомый, интересный. Вот и на этот раз, задумчиво перебирая в памяти высказывания выдающихся умов ученых из категории «мозговеды», сами того не замечая втянулись в постановку интересного научного вопроса: в каком направлении двинется природа человека под влиянием интерфейса искусственного интеллекта плюс «мозга в контейнере»? Именно эта проблема начало интересовать их больше всего. Они осознавал, что им предстоит долгий и тернистый путь осмысления новоявленного парадоксального научного вопроса.

***

«CR». В научной деятельности очень часто приходится сталкиваться с конфликтом понятий, оценок, принципов и подходов. Но важен же конечный результат, то есть итоги оценки по признанию этого научного открытия. Так было и в вопросах осмысления технологии прочтения генетической памяти у «объекта».

Алихан – нейробиохимик, ведущий специалист по оптонейрогенетике только, что разместился в эконом-классе аэробуса, совершающего рейс «Сан-Антонио – Лос-Анжелес». Он решил пролистать газеты, которых купил в аэровокзале. Вот техасская пресса – газета «Progress». На четвертой странице статья «Искусственный интеллект: начало дерализации мира». – А ведь этот тот самый Центр искусственного интеллекта, где трудится Джозеф и где мне предстоит работать, – отметил про себя Алихан. Ему подумалось: – Они бы давно перешли к делу, если бы не общемировая негативная эмоциональная реакция людей на последствия виртуальной реальности.

В калифорнийском аэропорту его встретил Джозеф. В мегаполисе Алихан разместили в отеле, что напротив Института. К вечеру был заказан стол в ресторане, находящемся на первом этаже отеля. На званный ужин Джозеф пригласил своих сотрудников – Гарри с женой – Мэри. По их рассказу они в Лос-Анжелеса уже десять лет, оба работают в Центре искусственного интеллекта. За ужином о многом переговорили, обсудили. Утром следующего дня Джозеф повел Алихана в свою лабораторию, представил своим сотрудникам. Затем он и его коллеги – Гарри и Мэри повели его по всему институту, по ходу объясняя, над какими научными проблемами занимаются сотрудники той или иной лаборатории.

Алихан был ошеломлен. – О, Боже! Вот он настоящий масштаб большой науки! Вот, где происходит научный прорыв! Ему казалось, что он попал в иноземный научный центр. Видя это, Джозеф сразу же предупредил: – Алихан. Прошу, во время работы не распыляйся, попробуй четко уяснить лишь вопросы практического применения искусственного интеллекта, в особенности при создании виртуальной реальности, а также выемки из его генетической памяти его давнее-давнее прошлое. Обрати особое внимание на вероятные негативные последствия такой виртуализации мира. Если ты не против, давай по ходу, я в конспективной форме поясню самые необходимые вопросы. Пойдет?

Алихан кивнул в знак согласия.

– При создании виртуальной реальности создается и виртуальный человек с известными параметрами жизни и деятельности, но отсроченный во времени. Ты хорошо представляешь то, что эта виртуальная личность унаследует все воспоминания из прошлого, занося их в долгую генетическую память, спрятанные в подсознании человека. В этом отношении, виртуальный человек в сравнении с исходным оригиналом могут иметь n-разницу в возрасте, «аватар» может попасть в самые разные времена прошлого, а это, как известно, разные формации, менталитеты, нравы. Понятно?

– А кто и как регулирует всеми процессами? Я понимаю, что есть операторы, но как они могут управлять искусственным интеллектом?

– Программу корректируют целая группа биоинженеров-системников. Это они составляют, рассчитывают, прогнозируют ситуацию с виртуальной реальностью и, естественно, поведением и поступками виртуализированной личности. Им во всем помогает искусственный интелект. Естественно, он, то есть «объект» сам вовсе не догадывается, что виртуализирован, то есть находится в виртуальном мире.

Алихан, как сотрудник Института мозга, прекрасно знал технологию и перспективу сохранения изолированного мозга людей прошлого, как крайне захватывающей возможности «возвращения» их к жизни. Именно это оправдывает наиболее интенсивные исследовательские усилия сразу двух коллективов – Калифорнийского Центра искусственного интеллекта и Техасского Института мозга. Именно ими предложена соответствующая технология создания виртуальной реальности на базе искусственного интеллекта плюс «мозга в контейнере».

– Джозеф. Я в восторге! Только представ потенциал создания виртуального мира и виртуальной личности для научного прогресса, – восхитился он. – А возврат далекой памяти у виртуализированного ученого – это вообще уникальная научная задача. Я готов работать!

– Алихан. Еще одна возможность, которую дает наша технология —это то, что виртуализированный человек может «исправить» несправедливость и упущения прошлого. Если такая личность хотел стать кем-то, но по разным обстоятельствам им не стал – это несправедливо. Так же? А тут, мы с учетом такого желания и такой готовности «объекта», то есть виртуализированной личности, можем создать соответствующую виртуальную ситуацию. Так, что возможная опасность потери уникальности человеческой личности – это большая проблема.

В этом споре ученые вновь и вновь упирались на вопросы мотивировки своего намерения. Сейчас уже Ирен, Джозеф, Минур, Алихан, Билл мыслили, как единый коллективный мозг, и идеи пробегала от одного к другому – по кругу, дополняясь в соответствии с индивидуальностью каждого. В таком случае говорят о распространении и развитии идеи по горизонтали. Затем начинался второй круг идей, но уже по вертикали. Каждый в себя тщательно анализировал идею, нещадно отсекал заблуждения, подгонял под теоретические предпосылки, рассматривая под различными углами зрения. Во время командного обсуждения те или иные мысли подымали до уровня обобщения и, наоборот, опускали до оригинального взгляда одного. Так они приходили к решению.