Тирра. Поцелуй на счастье, или Попаданка за!

– Как вам будет угодно, ваше величество, – склонил он голову. – Никто не усомнится в истинности вашего свидетельства.

И так же невозмутимо он покинул мои покои. Почему-то сразу стало легче дышать.

– Вы тоже подождите нас в холле, светлые франы. – Ястребиный взгляд короля обвел постные женские лица и остановился на недовольно поджавшей губы Унтане.

После демонстративного смирения чернорясника та не посмела даже трепыхнуться. Поклонилась покорно, и повела своих сестер к выходу, как гусыня гусят.

А король, пока плацдарм освобождался от соперничавших за власть над людьми сил, не отрывал потеплевшего взгляда от моего лица и чему-то светло улыбался. Тирриному телу он улыбался, не мне.

– Вы стали еще прекраснее, леди. Я думал, это невозможно, – отвесил он комплимент, едва за нестандартными «подружками невесты» закрылась дверь.

Ну и вкусы у мужика! Надо будет, когда выберусь в свой мир, отправить ему бандероль с посмертной вампирской маской из ближайшего шок-шопа, пусть любуется.

– Как вы себя чувствуете, леди?

– Благодарю, ваше величество. Сносно.

– Магистр Грентар приготовил для вас микстуру, она поможет вам продержаться до конца церемонии.

– Мне гораздо больше помогла бы котлета на косточке, – не выдержала я.

Мужчины усмехнулись, рыжий хохотнул, бросив на меня одобрительный взгляд, а король, напротив, помрачнел.

– Мне уже донесли о ваших странных запросах, леди. Близость к демонам наложила на вас свой отпечаток, но это скоро пройдет.

Как он изящно сформулировал – «близость к демонам». Соврал не соврамши. Король, который не лжет. Ох, не прост Артан Седьмой. Совсем не прост.

И что странного в котлете? Похоже, я напрочь выбилась из роли эфирного создания. Но Тирра никогда и не была смиренной овечкой. Я фыркнула и независимо задрала подбородок.

– Это была шутка, сир. Вот когда вы сами будете жениться, и вас заставят поститься целый день, еще вспомните меня.

– Боюсь, мне никогда не забыть вас, графиня, – криво улыбнулся Артан Седьмой. – Но я рад, что пережитые испытания не ослабили вашу силу духа. Пусть даже в вас иссякла магия, к нашему великому сча… сожалению, но в вас все еще сильна боевая закалка Школы Ока.

Намеренная ехидная оговорка не укрылась ни от кого. Рыжий маг окончательно развеселился, а чернобородые мужчины в парадных камзолах высших аристократов с трудом сохраняли невозмутимость. Похоже, Тиррочка, ты тут всех достала в свои-то пятнадцать! Надеюсь, мой папуля тебя не прибьет сгоряча. Он-то церемониться не привык и вызывающего непослушания не терпит. А магии у нас в мире нет, бедняжка.

– Мой король, время, – напомнил один из чернобородых – невысокий мужчина лет сорока с небольшим шрамом, сломавшим красивую дугу левой брови.

– Да, герцог Анжер, я помню, – кивнул Артан Седьмой. И снова воззрился на меня. Уставшую, между прочим. Сесть в присутствии государя не позволялось никому без особого дозволения. – Леди, вы приносили королевскую присягу в Школе Ока вместе с другими магами, но с тех пор многое изменилось. Необходимо обновить вашу клятву верности своему королю. Мы сделаем это в приватной обстановке, но в присутствии трех свидетелей, как полагается регламентом. Вы готовы?

А куда я денусь с подводной лодки?

– Да, ваше величество.

– Встаньте на колени, – подсказал шепотом герцог Анжер.

Да они издеваются? В моем красивом платье цвета зари – на пыльный пол? Его две недели никто не подметал, слуги разбежались из особняка, а моего возвращения никто не ждал. Я слегка подобрала подол, укоризненно посмотрела на государя и начала опускаться на колени. Рыжий маг, тоже покосившись на короля, вздохнул и сделал пасс рукой.

Милый маг, ты прелесть! Под моими ногами засеребрилась воздушная подушка, мягкая и совсем не пыльная. Платье было спасено.

Присяга действительно оказалась магической. Герцог Анжер говорил слова, я их повторяла, и в воздухе вспыхивали солнечные руны, орнаментом ложившиеся мне на левое запястье и тут же таявшие. Интересный штрих-код. Они бы его еще в виде ошейника сделали!

Я совершенно отстранилась от этого процесса, наблюдая словно бы со стороны, как чужой рот произносит чужие слова клятвы чужого мира, не имевшей ни единого отклика в сердце. Вспоминала родину. Березы под окном дома, где прошло мое полуголодное детство, пока бизнес отца вставал на ноги вместе со мной. Обои своей детской я до сих пор помнила.

Неожиданно вместо стен с голубыми цветочками, к которым я так любила пририсовывать бабочек, перед глазами вспыхнуло ослепительное сердце Лаори-Эрля и осветило крылатую фигуру Ворона. Он улыбался, его серые глаза сияли.

– Клянусь хранить верность моему господину, – говорили в этот миг мои губы.

Видение исчезло. Я проморгалась, словно действительно была ослеплена вспышкой. Увы, я не перенеслась чудесным образом в замок графа Орияра, и все еще стояла на коленях перед светловолосым королем.

– Принимаю вашу клятву, леди Тиррина, – кивнул он, рассыпая по плечам светлые пряди. – Можете встать.

Внезапно я поняла, что, если бы не цвет глаз, Тиррина была бы похожа на короля как кровная сестра. Те же прямые светлые волосы, ниспадающие как шелковое покрывало на плечи, тот же тонкий аристократический нос и слегка припухлые губы, те же брови вразлет, тот же разрез глаз. Свою внешность Тиррина большей частью унаследовала от матери. А король? Может быть, его интерес к юной графине Барренс объясняется родственными чувствами?

– Ваше величество… – Рыжий маг нервно кусал губы. – Мне показалось, запечатление клятвы прошло неправильно. У леди не осталось следа на запястье. Видите?

Монарх задумчиво прищурил янтарные глаза.

– След со временем исчезает у всех, уходит под кожу, – напомнил второй чернобородый мужчина. – И у каждого индивидуальная скорость срастания. Учитывая, что леди… хм…

– Продолжайте, лорд Корван, – усмехнулся король. – Вы имеете в виду демонов?

– Нет, государь. Я имею в виду слухи о графине Миене Барренс, матери леди Тиррины. Похоже, мы получили подтверждение этих слухов. Родственная кровь быстрее принимает магическое запечатление.

Король побледнел от ярости. Вскинул голову.

– Подтверждение? Чушь! Вы хотите сказать, я – незаконнорожденный бастард от графини Миены Барренс? В своем ли вы уме, лорд Корван? За меньшее казнили!

Мужчина рухнул на колени.

– Пощадите, мой король! Вы не так меня поняли! Позвольте объяснить… – Лорд умоляюще сложил ладони на груди и, дождавшись кивка от короля, зачастил: – Вы же знаете, мои изыскания в области наследования фамильных черт стали общепризнанными среди моих ученых коллег. Я никогда не сказал бы такую вопиющую ложь о вас! И в мыслях не было! Но ваш отец был весьма благосклонен к леди Миене, а голубые глаза наследуют только от голубоглазых родителей. И у леди Тиррины они именно такого цвета, как у покойного короля, вашего отца. А вы унаследовали цвет ваших золотых глаз от матери-королевы.

– То есть вы предполагаете, что леди Тиррина – моя незаконнорожденная сестра по отцу?

– Возможно, мой государь. Нужны дополнительные исследования. Образцы крови.

Я попятилась и отрицательно замотала головой. Этот ученый фанатик не получит мою кровь. Ни за что!

– У графа Барренса тоже голубые глаза! – выпалила я. Хотела сказать «у моего отца», но при короле, этом ходячем полиграфе, язык не повернулся. – Вы можете убедиться в этом в семейной галерее портретов рода Барренс, лорд Корван. А сходство черт – случайность. С древними родами такое часто бывает. И это не самая важная проблема в день моего обручения.

– Действительно, – поддержал меня король. – Чтобы я больше не слышал этой глупости, порочащей имя моего отца и имя матери леди Тиррины! А вы все, – хищный взгляд обвел меня, ученого лорда, герцога и рыжего мага, – поклянетесь, что все, здесь случившееся и сказанное, не узнает более никто.

Да пожалуйста! Мы уже знаем, как обходить любые клятвы в этом мире. Правда, мой драгоценный Лаори-Эрль?

Почудилось, что кто-то насмешливо фыркнул в самое ухо, до щекотки. А глаза опять ослепли, как от взгляда на солнце. Да что ж это такое!

Глава 4. Предсвадебная

В храм меня везли в карете с королевскими гербами, запряженной местными скакунами, очень похожими на лошадей. Назывались они «таврины», и отличались от лошадей строением копыт, более крупным черепом и яркими цветастыми шкурами. Но ржали точно так же, и функции выполняли такие же.