Чистой воды блеф. Настоящая итальянская жена

10

Дарио напрасно прождал целую неделю ответ на свои письма. Он составил короткий, но ёмкий текст, и, поскольку прикрепить к нему фотографию отца с Наташей не удалось, в последний момент добавил информацию о наследстве, вспомнив слова Орабель. Если сестра не захочет встречаться с умирающим отцом, то, может, хоть получение денег её заинтересует? В этом и была его роковая ошибка. Он не знал, что сентиментальность, присущая русским, никак не меньше сентиментальности итальянцев, а самопожертвование, особенно русских женщин, несравнимо ни с кем, и меркантильность хоть и встречается у отдельных экземпляров, но национальной чертой, как у французов, не является.

Но совсем в отчаяние он впал, когда Рауль сообщил ему, что объявления на сайтах исчезли и написать ещё письмо нет никакой возможности. И он опять в первую очередь позвонил дяде Алберто, чтобы посоветоваться, как сообщить отцу о своём полном фиаско.

Дядя внимательно выслушал подробный рассказ расстроенного Дарио, задал кучу уточняющих вопросов, и напоследок сказал:

– Не унывай, бамбино! У меня есть одна идея, о которой я не буду тебе пока говорить. Надо кое-кому позвонить из моих старых друзей в Венето. Амброджино тоже пока ничего говорить не будем. Соберись, Дарио! И позвони по скайпу отцу. И чтоб выглядел весёлым, понял меня, мой мальчик? Я позвоню тебе, как только у меня появится информация…

Дядя перезвонил через неделю и торжественно продиктовал изумлённому Дарио телефон некоего Антонио11, который работает в Посольстве Италии в Москве.

– Он тебе обязательно поможет. Антонио хороший сын. Так сказала его мама, донна Агостина12. Скажешь, что это она дала его телефон.

Дарио нетерпелось сразу набрать волшебный номер, но дядя стал подробно рассказывать, как он его разыскивал, когда вспомнил, что на свадьбе («Помнишь, бамбино, я ездил в Венето три года назад на свадьбу?») троюродной племянницы своего друга, с которым он вместе учился в школе («Ну, не то, чтобы друга, скорее соперника – нам обоим нравилась одна и та же девчонка, но потом она предпочла другого, а не одного из нас, вот тогда мы и подружились») кто-то из гостей хвастался, что его двоюродный внук будет работать в Посольстве в России («Я тогда ещё подумал, что жаль мальчика – далёкая, холодная Россия, каково ему там будет?»). И дальше всё в таком же духе с многословными отступлениями дядя перечислил всех по цепочке, которую ему пришлось пройти, но Дарио уже запутался в родственных и не родственных связях и поэтому слушал в полуха, чтобы вовремя вставить парочку коротеньких слов, типа: «Вот это да!», «Ух, ты!», «Да-да, конечно, помню!» и так далее. А сам думал о том, что уже половина Италии знает, что его отец был когда-то в России и у него есть ещё ребёнок. Вполне возможно, что когда слухи от Венето дойдут до Апулии, Амброджино будут приписывать уже несколько детей…

Так долго и велеречиво дядя Алберто говорил только тогда, когда был чем-нибудь горд. А это случалось не часто. Последний раз – когда они с отцом получили награду «Три бокала»13 за своё новое вино. Дарио тоже был хорошим сыном, он с почтением дослушал дядю, пока тот не иссяк, и, тут же кинулся названивать Антонио.

Антонио очень удивился, услышав в трубке телефона, по которому ему звонили только родственники, незнакомый мужской голос. Просьба найти какую-либо информацию об Алене Третьяковой, которая должна получать визу в Италию, ему очень не понравилась. Он уже был готов вежливо, но твёрдо отказать настырному соотечественнику, но тот сослался на его матушку, а mamma Антонио подвести не мог14. Поэтому он, скрипя сердце, пообещал сделать всё, что в его силах, но сразу предупредил, что, если виза уже проставлена и документы возвращены в Визовый центр, он ничем помочь не сможет. И – да, сведения из паспорта он сообщать не имеет права категорически.

Антонио позвонил на следующий день сам и сказал, что Дарио страшно повезло: позвони он на день позже и всё, ему уже никто не смог бы помочь! И продиктовал обалдевшему от удачи Дарио кучу полезной информации: во-первых, даты, номера рейсов и время вылетов из Москвы и Рима, во-вторых, название отеля в Риме, в котором девушка будет останавливаться в первые и последние три дня из своей двухнедельной поездки по Италии (отелей было несколько в разных городах, видимо, девушка задумала длинный маршрут, но записать их все у Антонио не было возможности). А в качестве дополнительного бонуса Антонио продиктовал Дарио по буквам как пишется её сложная для итальянского уха фамилия.

Дарио рассыпался в благодарностях, а Антонио пожелал ему удачи в поисках, и на этом они расстались. Вот это повезло, так повезло!

11 – в переводе – «неоценимая помощь»

12 – в переводе – «почтенная»

13 – высшая награда виноделов от Gambero Rosso

14 – сыновья в итальянских семьях очень привязаны к матери, эта сильная привязанность присутствует у них всю жизнь. Просьба матери является для них законом.

11

Удача – штука капризная! Как везение началось неожиданно, так оно и закончилось…

Алёна должна была прилететь в Рим через две недели. За это время Дарио успел слетать к Орабель в Берлин (увлечённый охотничьим азартом, он не поинтересовался у своей невесты, почему она так задержалась в Германии, чего Орабель сильно опасалась. Она подписала контракт ещё на два месяца без обсуждения с женихом и очень боялась скандала). Несколько дней провёл в Париже на фирме, но здесь пока всё шло гладко и его ежедневного присутствия не требовалось. И Дарио с лёгким сердцем отправился на оставшееся до приезда сестры время в Апулию, к отцу и дяде.

Оба старика были так взбудоражены предстоящим событием! Алберто по десятому разу уже пересказывал историю своих поисков, каждый раз уходя всё дальше в сторону от основного рассказа. А отец прихорашивался – сходил в парикмахерскую, где не был уже несколько недель, перемерил кучу костюмов – все оказались ему великоваты, и он тут же, даже не расстроившись (по крайней мере, виду он не показал), зафрахтовал Дарио для поездок по магазинам. Словом, неделя прошла в возбуждённой суете.

А вот день прилета сестры не задался сразу. Во-первых, старики вытолкали Дарио в Рим, подняв ни свет ни заря. Им-то хорошо, у них всё равно бессонница, а невыспавшемуся Дарио ещё столько часов до Рима быть за рулём! Алена прилетала ближе к вечеру, и Дарио уже всё распланировал, но, делать нечего, пришлось ехать рано утром.

Пока Дарио сидел в кафе и медленно цедил кофе, поскольку делать в Риме было совершенно нечего, ему пришла в голову идея купить сестре букет ромашек. Где-то в интернете, когда он просматривал сайты о России, ему попалась информация, что этот цветок является для русских национальным. И Дарио отправился по цветочным магазинам в поисках ромашек. Но легче было найти остеоспермум15 из Африки или белую плюмерию16 с Карибских островов!

Почти уже на въезде на стоянку машин аэропорта Фьюмичино, движение вдруг резко застопорилось. Через 10 минут темпераментные итальянцы начали выходить из машин, чтобы разобраться в чём дело. В это время со стороны трассы послышались сирены полицейских Ламброджини, промчались пожарные машины и кареты скорой помощи. Стало понятно, что случилось какое-то несчастье. Дарио начал искать новости в интернете и по радио, но только через 20 минут по всем каналам поступила информация о пожаре в здании аэропорта. Машины тех, кто не встречал кого-либо в аэропорту, а, наоборот, собирался улетать сам, начали выбираться из образовавшейся пробки, чтобы подъехать ближе к полицейским и выяснить ситуацию с их вылетами.

Самолёт, в котором летела Алена, был один из последних, кого аэропорт Фьюмичино принял у себя на посадочной полосе до того, как его воздушное пространство закрыли. Диспетчеры в срочном порядке перенаправляли самолёты, которые были на подлёте, в другие аэропорты. А другие сотрудники торопились рассадить оставшихся в здании пассажиров либо по уже подготовленным к полётам лайнерам, отогнав их на дальние взлётные полосы, либо по автобусам, чтобы отвезти в другой аэропорт. Дольше всех ждать информации и помощи пришлось тем, кто оказался на борту уже севших самолётов.

Алёне пришлось провести в салоне её самолета больше 4-х часов, прежде чем их посадили на автобусы, потом перегрузили на другие и отвезли прямиком в город. Уже к полуночи ужасно уставшая и голодная девушка заселилась в отель. Выяснять, где искать свой багаж, сил уже не было. Это она оставила на завтра. Обидно, конечно, тратить драгоценное время на поиски чемодана, вместо того, чтобы поехать в Неаполь и полюбоваться Везувием, как запланировала Алёна, но ведь и две недели не будешь ходить в одном и том же?!

Дарио вырвался из пробки перед аэропортом только через 2 часа. Он сразу понял, что встретить сестру не получится, поскольку в здание никого не пускали, людей вывозили на автобусах, а информацию о рейсе сестры: сел ли он здесь, в Фьюмичино, или его посадили в другой гавани, в неразберихе первых часов добыть было не возможно.

(«Если бы не искал эти дурацкие ромашки, – с досадой подумал Дарио, – может быть успел проскочить в аэропорт до закрытия. Хорошо, что отель есть в запасе»). И Дарио рванул в отель, который забронировала Алёна, чтобы встретиться с ней там. А заодно и убедиться, что с ней всё в порядке. Скрывать от стариков, что встреча в аэропорту не состоялась, было бесполезно, поскольку они и сами узнали из новостей по телевизору о пожаре и тут же ему позвонили, беспокоясь и за него, и за девушку.

В отеле сначала отказались сообщать Дарио сведения о своих клиентах, но потом сжалились, видя его измученный вид и искреннее беспокойство за девушку, ведь о пожаре в аэропорту уже все знали. Но полученная информация привела Дарио в ещё большее уныние: да, у них был забронирован номер на имя Алёны Третьяковой, но неделю назад бронь была аннулирована (какая ужасная услуга эта бесплатная отмена брони!)

Алёна, действительно, перебронировала отель в Риме, поскольку за неделю до её вылета на Букинге появились горящие предложения по более выгодной цене. Номер был немного меньше, да и отель не в центре, но зато рядом с метро. А что ещё москвичу надо? Главное, чтобы метро было рядом. А встать можно и пораньше.

Переживающие старики позвонили Дарио раньше, чем он смог придумать какую-нибудь отмазку (да и что тут придумаешь!) или новый план действий. Поэтому пришлось говорить, как есть. Ну, что ж, утро вечера мудренее, и Дарио отправился спать в отель, завершив этот бесконечно длинный день тем, с чего и начал поиски сестры – нулём.

15 – Родина остеоспермум – Южная Африка. Это многолетнее растение семейства астровых имеет ещё много названий: африканская ромашка, капская ромашка, капская маргаритка, голубоглазая ромашка. Цветки растения нежные, ярко-голубого цвета.

16 – полулистопадное дерево, вырастающее 6-8 м в высоту, с хорошо ветвящимися стеблями. Цветки очень ароматны, имеют пять лепесков, восковых, плотных, белых, с желтой серединой, расположенных спирально.

12

Дарио разбудил настойчивый звонок телефона. Он с трудом продрал глаза, взглянул на часы (черт, ещё только 7!), откинулся на подушку, но телефон, замолчавший на несколько секунд, зазвонил вновь. Пришлось брать трубку.

– Фонтан Треви17! – торжественно объявил в трубке бодрый голос дяди Алберто.

– Что с фонтаном? – не понял спросонья Дарио.

– Ты будешь ждать её у фонтана Треви. Она обязательно туда придёт. Мы всю ночь перебирали с твоим отцом разные варианты и пришли к выводу, что это самый надёжный.

К этому же выводу пришёл и Дарио, когда окончательно проснулся. Во всех музеях, дворцах и соборах Рима слишком огромные пространства, там не возможно найти человека. А к фонтану Треви приходят обязательно все, и пространство компактное. Только как он один сможет, не уходя, проторчать там 3 дня? Ну, ничего. Эту проблему он как-нибудь решит. Остаётся надеяться, что девушка придёт в первые три дня своего пребывания в Риме, а не в последние…

А Алёна в это время пыталась объясниться с дежурным на ресепшене по поводу своего багажа. Молодой итальянец очень сочувственно к ней отнесся, искренне пытаясь ей помочь. Они промучились целый час, пока Алёна не догадалась изобразить ситуацию на бумаге. И, наконец-то, её поняли. Дежурный позвонил кому-то по телефону и начал что-то бурно говорить со скоростью пулемётной очереди. «Как мама понимала итальянский?», – подумала Алена. Со стороны ей казалось, что итальянец с кем-то ругается из-за неё, она внутренне сжалась, захотелось побыстрее убежать. Но молодой человек вёл себя так естественно, попутно выдавая и принимая ключи от постояльцев отеля, успевал даже улыбаться. Он и Алёне несколько раз улыбнулся и даже поднял вверх большой палец, показывая, что всё ОК. И девушка успокоилась. Закончив разговор, молодой человек написал на бумажке завтрашнее число, время – 8.00 и чемодан. И широко улыбнулся с чувством выполненного долга. Алёна очень обрадовалась, что проблема решена и что ничего уже не мешает ей начать знакомиться с Италией. Один день без вещей можно и потерпеть.

Поскольку от первого дня осталась только половина, Алёна решила начать с маршрута по книге Дэна Брауна «Ангелы и демоны». Неспешным шагом маршрут укладывался в два часа, а с разглядыванием и фотографированием – не больше, чем в четыре, так что у Алены оставалась ещё куча времени до темноты.

Алёна очень хорошо подготовилась к поездке. Она прочитала горы литературы и пересмотрела кучи фотографий, но всё равно оказалась не готова к величественным красотам Рима. Воочию это оказалось в сотни раз великолепнее и грандиознее, как будто город строился не обычными людьми, а какими-то великанами.

Она была покорена духом древности, которым веяло от Пантеона, благоговейно постояла около неприметного захоронения великого Рафаэля с трогательными целующимися голубками.

Её поразило многоцветье внутреннего интерьера неприметной на огромной белой площади церкви  Санта-Мария-дель-Попполо, где она без труда нашла две фрески Караваджо, выделяющиеся среди остальных великолепных картин своей цветовой гаммой (доминирование охры и зелени) и естественностью изображения библейских сюжетов.

Постояла около низеньких столбиков ограждения площади перед Собором св.Петра, одновременно отделяющих и соединяющих два государства: Италию и Ватикан. Внутрь Собора не пошла – послезавтрашний день был весь посвящен Риму, и у неё была зарезервирована экскурсия по Ватикану.

Разглядывая, разинув рот, церковь Санта-Мария-делла-Виттория, отскочила, как ужаленная, чуть не наступив на мозаику пола с изображением аплодирующего скелета. Специфический юмор был у архитекторов церкви.

На площади Навона обнаружилось целых 3 фонтана, а не только описанный в книге фонтан Четырех рек. Алёне больше всех понравился фонтан Нептуна.

Полюбовалась Римом и зелёной лентой Тибра, открывшихся ей во всей красе со смотровой площадки Замка Святого Ангела, увенчанного статуей фигуры архангела Михаила.

И, напоследок, уже в сумерках, добралась до вытянутого, как подводная лодка, острова Тиберина (правда, созвучно субмарине?), куда Дэн Браун сбросил своего главного героя с вертолёта.

А когда Алёна вошла в свой номер в отеле, она чуть не упала, наткнувшись на свой чемодан (!) Впечатлений за один день, вернее, за полдня, было более чем достаточно! Алёна даже не стала останавливаться у фонтана Треви, который ей попался по пути от Пантеона к церкви Санта-Мария-делла-Виттория. И поэтому её не успели заметить сотрудники детективного агентства, которых нанял Дарио для почти круглосуточного дежурства у фонтана.

Он размножил для агентства две фотографии: первую Алёны, которую скачал Рауль с её странички на Фейсбуке, – для опознания, и вторую, цифровую копию поляроидного снимка, – для предъявления девушке. Бог его знает, понимает ли сестра итальянский язык (сотрудники агентства другими языками не владели, а у Дарио не было времени искать англоязычных детективов). Может ведь и испугаться, и закричать, когда к ней обратятся на незнакомом языке и попробуют задержать. Не хватало ещё впутать в ситуацию полицейских, всегда дежурящих около фонтана. И он рассчитывал, что фотография матери задержит её внимание.

17 – Фонтан Треви – самый крупный фонтан Рима, высотой 25,9 м и шириной 19,8 м. Существует поверье, что человек, бросивший в него монетку, приедет в Рим ещё раз. В правой части фонтана расположены «трубочки влюбленных». По поверью, молодые пары, попившие из них воды, будут любить друг друга и жить в согласии до самой старости.

13

Но ни первый, ни второй день дежурства у фонтана ничего не дали – Алёны не было, или они её пропустили…

Свой второй день в Италии Алена провела в Неаполе. Она долго гуляла по набережной с видом на Везувий. Полюбовалась замком Maschio Angioino с белым мраморным порталом, зажатым двумя зубчатыми массивными башнями. Создавалось впечатление, что фасад, как любопытный человек, выглядывает из раздвинутых половинок театрального занавеса. Удивилась скульптурным изображениям коней18 около Королевского дворца, очень похожих на те, что видела на Аничковом мосту в Санкт-Петербурге, и отметила про себя почитать об этом в интернете.

А во второй половине дня присоединилась к экскурсии в Помпеи на русском языке. День выдался безоблачный и жаркий, толпы туристов то и дело создавали пробки на узких улочках мёртвого города. Алёна очень боялась отстать от гида и потеряться. От пекла ей стало дурно, и она ярко представила себе, каково же было бедным жителям Помпеи, когда их накрыло лавой и пеплом разбушевавшегося вулкана. Картина Брюллова «Последний день Помпеи», казавшаяся ей преувеличением, сейчас виделась слишком художественно-лакированным представлением о случившейся трагедии…

На третий день, когда Дарио уже заканчивал обед в своём любимом ресторане с символическим названием «That's Amore»19 (не кушать же ему каждый день в Мак'Дональдсе, неподалёку от фонтана. У него и так уже джинсы спадают, так похудел от нервотрёпки), раздался долгожданный звонок от одного из агентов, и Дарио, боясь опять поверить в удачу, почти побежал к фонтану Треви…

Третий день Алена начала с Ватикана, опять присоединившись к групповой экскурсии на русском языке. На индивидуальное посещение можно было потратить полдня в длинной очереди, стоящей под палящим солнцем вдоль высоких каменных стен, а экскурсии проходили в строго обозначенное время, да и с экскурсоводом было интереснее.

В Сикстинской капелле девушка отстала от экскурсии. Она никак не могла сдвинуться с места, рассматривая знаменитую фреску Микеланджело «Страшный суд», а ещё никак не могла осознать, что она на самом деле находится в той самой капелле, где проходят Конклавы20 и избирается новый понтифик. Легче было представить, что ты находишься в декорациях голливудского фильма, чем здесь.

Потом она немного погуляла по садам Ватикана, чтобы остыть от впечатлений и приготовиться к новым – следующим пунктом её программы был величественный Собор святого Петра. Внутри он произвёл на Алёну даже более грандиозное впечатление, чем снаружи, может, потому что она почувствовала себя ма-а-ленькой букашечкой перед лицом Создателя. Похожее чувство было у неё в Иссакиевском соборе Санкт-Петербурга, но, конечно, Собор св.Петра был и шире, и выше. А когда вышла в самом возвышенном состоянии на площадь – чуть не расхохоталась от контраста только что увиденной утончённой красоты с одетыми в костюмы клоунов охранниками Ватикана21. Она, конечно, видела их фотографии в интернете, но воочию они смотрелись ещё смешнее, напоминая пёстрых попугаев.

Ближе к обеденному времени Алёна добралась до знаменитого фонтана Треви, намереваясь после его осмотра пообедать знакомой по Москве пищей в Мак'Дональдсе. Но только она смогла поближе подобраться к фонтану, как ей заступил дорогу какой-то мужчина и стал что-то настойчиво говорить по-итальянски. Алёна решила, что она нарушила какие-то правила и заозиралась по сторонам. Но вроде ничего такого она не сделала. Люди, также, как и она, подходили к фонтану, фотографировались, кидали в его центральную чашу монетки и уходили, освобождая место следующим туристам. Алена на всякий случай извинилась перед мужчиной (может, она ему на ногу наступила?) и попыталась его обойти, но незнакомец явно не давал ей пройти. Тут девушка испугалась, но мужчина достал из кармана какие-то фотографии и вручил их Алёне. И она с изумлением увидела на одной из них себя, а на другой… молодую маму с незнакомым улыбающимся мужчиной. Так и не рассмотрев фонтан, Алёна позволила мужчине увести себя с площади и усадить за небольшой столик близлежащей кафешки. Мужчина кому-то позвонил (Алена смогла разобрать название кафе, где они сидели – L'Antico Forno22 и поняла, что они будут кого-то ждать).

Буквально через 10 минут в кафе ворвался симпатичный молодой человек, который пожал мужчине руку (мужчина после этого попрощался и ушел), а новый незнакомец (тавтология, но что поделаешь, если по другому не скажешь?) горячо заговорил по-итальянски. Алёна ничего не понимала и замотала головой.

Дарио, а это был, конечно, он, так обрадовался встрече, что вылил на сестру целый ушат всевозможных радостных восклицаний, но пришлось ему попридержать коней, когда он увидел, что Алена горестно машет головой. Да, это была проблема… Как потом выяснилось, девушка говорила только по-русски и совсем немного по-английски. Дарио же знал только итальянский и французский. И дальше они целый час пытались понять друг друга, начав с фотографии Амброджино и Наташи. Здесь особых сложностей не возникло, потому что слова «папа» и «мама» созвучны на всех языках. Потом пришлось воспользоваться рисунками (способ, уже опробованный Алёной в отеле).

В результате Алена так поняла ситуацию: отец молодого человека был когда-то знаком с мамой Алёны. Было это в Москве (Дарио нарисовал схематично башенку московского кремля со звездой на вершине) во время Олимпиады (Дарио изобразил пять колец – символику Олимпиад. Алёна не помнила, в каком году была Олимпиада в Москве, но то, что была – знала). Отец болен (Дарио показал на горло) и хочет её увидеть. Потом прозвучало место – Апулия. Алена задумалась: название было явно знакомое, но она точно его не встречала, когда составляла программу путешествия по Италии, а, значит, возможно, это место упоминала мама. И она согласно кивнула головой, посчитав, что так называется один из районов Рима.

И так она думала, пока они с Дарио не выехали на его машине явно за пределы города. Тогда она решила, что это небольшой городок в пригороде Рима. Но когда они подъехали к набережной и Дарио подвёл её к яхте, Алёна испугалась и остановилась. Она яростно махала головой, не соглашаясь вступить на борт судна. Дарио сначала никак не мог понять – почему? Ведь она согласилась вначале ехать к отцу. Может, у неё морская болезнь? Он, как мог, пытался её успокоить, но они явно не понимали друг друга. Что было делать? Не тащить же её волоком? И отпустить он её не мог – так близко быть от отца и не дать ему её увидеть? И Дарио решил позвонить отцу по скайпу – вдруг папа знает хоть несколько слов по-русски и сможет уговорить её?