Наследница Императорского дома. Книга третья. Фантастическая сага «Воины света». Трилогия вторая «Императорский дом»

– Прости, что сделал капитан Бернард? – взяв себя немедленно в руки, переспросил Тормод.

– Он оставил их наедине. И сейчас эта обманщица находится в спальне моего брата, который лежит без сознания, Тормод. А я ничего не могу с этим поделать, – у принцессы на глаза навернулись слёзы.

– Снижна, успокойся, – сказал Тормод, взяв принцессу за руку и внимательно посмотрев на бордюр, который вот-вот грозил обрушиться ему под ноги. – Если капитан Бернард это сделал, то поверь, у него были очень веские причины так поступить. Хотя я не одобряю его решения, а у меня в голове не укладываются твои слова. Но ты точно ничего не можешь с этим сделать, пока глава Ульвбьёрн находится без сознания, – он сжал ладонь Снижны, пристально вглядываясь в её глаза. – Ты можешь только одно.

– Что, Тормод? – уточнила принцесса.

– Поставь своего брата на ноги. И ты увидишь, как Ульвбьёрн вышвырнет Тиру из своей спальни назад в камеру, – зло сказал Тормод, ещё крепче сжимая её ладонь.

– Я стараюсь, Тормод. Но он не идёт на поправку, – сказала она, чуть не плача.

В это время на браслете Тормода зазвучал сигнал.

– Извини, Снижна, мне нужно идти, – он поцеловал руку принцессы и встал.

– Как жаль, – вздохнула принцесса, отпуская его руку, и опять посмотрела на рыбок.

Тормод почти уже сделал шаг, чтобы отправиться по делам, но резко остановился.

– Если ты хочешь, то я смогу пообщаться с тобой через несколько часов в этом же саду, вон в той беседке, – показал Тормод на обвитый плющом уютный уголок.

– Правда? – обрадовалась Снижна.

– Да, принцесса. Я приду туда через пару часов. Если у тебя будет время на меня, то мы вместе попьём чай в спокойной обстановке, – улыбнулся ей Тормод, и она увидела золотой блеск солнца в его глазах.

– Я с удовольствием приду туда, Тормод.

– Вот и договорились. А сейчас извини, но я должен тебя покинуть, – он кивнул принцессе и отправился по делам.

Обрадованная Снижна тут же встала и шагнула в темноту. Как только она исчезла, треснувшие камни бордюра с грохотом обвалились на мощёную дорожку. Гвардейцы, которые всё это время наблюдали за ними, не показываясь на глаза, тут же позвали ремонтников, уважительно разглядывая обломки. Они впервые в жизни наблюдали силу и мощь великой шаманки народа Императорского дома Снижны. А через пару часов в витой беседке уже был накрыт стол, над которым потрудился Фроди. Он постарался украсить его разнообразными маленькими закусками и любимыми сладостями их принцессы.

Тормод пришёл к назначенному месту первым и нисколько не удивился накрытому столу. Он ещё днём заметил нескольких гвардейцев, которые ему чётко дали понять, что он не находится наедине с принцессой. Сейчас он их нигде не видел, но прекрасно осознавал присутствие охраны рядом.

Беседка была свита из веток нескольких видов цветущих кустов. Через красивые узоры переплетения падал свет вечернего солнца, проходя сквозь них и играя разноцветными переливами на белоснежном полу. Растения всё ещё продолжали расти по строго определённому направлению, каждый день внося изменения в форму беседки. Поэтому придя сюда спустя несколько месяцев, можно было её совсем не узнать. Вскоре рядом с Тормодом появилась Снижна, выйдя из темноты.

– Ты потрясаешь меня своей способностью ходить в темноту, Снижна, – сказал Тормод вместо приветствия, помогая принцессе присесть за стол.

Он налил чай в кружки и расположился на втором стуле напротив Снижны. Та с благодарностью ему улыбнулась.

– Мой брат хочет, чтобы этому научилось как можно больше людей из нашего народа. Но все так сделать не смогут, даже если всю жизнь будут обучаться у меня лично, Тормод. Многим просто сама жизнь не подарила такую возможность.

– Это ты сейчас про реку жизни говоришь, Снижна? – уточнил он.

– Не только про неё. Она есть у всех. И её русло одинаково у всего народа Императорского дома. Поэтому зная, как она выглядит, я очень легко могу определить, к какому виду разумных существ принадлежит тот или иной человек. Ведь каждый народ имеет своё индивидуальное и неповторимое русло. Именно поэтому мы не можем иметь здоровых детей друг с другом, даже если очень похожи внешне. Те же руки, ноги, строение тела. Даже сердце у них может находиться на том же месте, что и у нас. Но если кто-то из людей разных народов соединится в семейном союзе, то только навредит своим потомкам. Они не будут обладать ни рекой отца, ни рекой матери. Их потоки местами будут перебиты. Местами не развиты вообще. И поэтому дети от таких союзов будут иметь болезни не только тела из-за разного состава крови, но и духа из-за разной реки жизни.

– Что ты имеешь в виду, Снижна, под болезнью духа? – с интересом уточнил Тормод, откусывая пирожное и запивая его чаем.

– Их ум будет работать со сбоями. Они будут больны психически. Они будут способны совершать невиданные зверства, которые вызовут у нормального человека шок. Я бы их в чём-то сравнила с драгондами. Их дух будет оторван от корней отца и не привязан к корням матери. У них не будет понятия чести и совести. Они будут вести себя, как взбесившиеся животные. Поэтому у всех народов по светлую сторону рубежа есть запрет на такие семейные союзы. Кто из нормальных родителей пожелает такое своему ребёнку? Я понятно объяснила тебе, Тормод?

– Более чем, – он улыбнулся ей в ответ. – Но ты не ответила на вопрос, почему не всем доступно ходить сквозь темноту?

– Потому что сила потока реки жизни у всех людей разная. У кого-то он едва движется. У кого-то он стремительно течёт. Кому-то в этой жизни просто не нужен огромный поток. Ведь мы рождаемся в этом явном мире, чтобы получить уроки и обучиться с помощью них. И все приходят сюда со своими целями. Поэтому река жизни у многих людей не способна получить необходимую энергию природы, чтобы шагнуть сквозь темноту. Ведь не всем нужна такая способность для прохождения своего жизненного пути. Пойми, что за нами смотрят боги и ушедшие предки. Они не только помогают нам, но и решают, какой путь следует пройти их потомкам здесь, на земле, чтобы научиться понимать саму жизнь. У нас у всех разные пути жизни, поэтому и сила реки разная. Ведь после смерти, выполнив своё предназначение, каждый из живущих уходит по дороге богов, чтобы продолжить развиваться дальше. Всё просто, Тормод, – сказала Снижна.

– Да, всё просто, – задумчиво произнёс Тормод. – Скажи, а у меня есть шанс научиться ходить сквозь темноту? – пристально посмотрев на принцессу, уточнил он.

Снижна стала внимательно рассматривать его реку жизни, всматриваясь в её переливы. У Тормода был очень сильный поток, но слабее, чем у её учеников. Она задумалась на некоторое время. В беседке повисла тишина. Вдруг со стороны сада раздались отчётливые шаги спешащего к ним человека. Снижна и Тормод одновременно посмотрели в ту сторону.

– И как это понимать, принцесса Снижна? – гневно начал свою речь Сигурт, едва появившись на пороге беседки.

– Что конкретно тебя интересует, дядя? – удивилась она.

– Молодой человек, потрудитесь встать и хотя бы представиться мне, – вместо ответа, Сигурт рявкнул на Тормода.

– Адмирал Тормод, член малого совета главы Ульвбьёрна, первый заместитель маршала Хаука, наследник второй линии великого Торгнира к вашим услугам, великий церемониймейстер Сигурт, – сухо сказал Тормод, встав из-за стола. – Мы с принцессой Снижной пьём чай в этой прекрасной беседке.

– Потрудитесь мне ответить ещё на один вопрос, адмирал Тормод. Известно ли вам, что вы не имеете право проводить время с принцессой Снижной наедине? – всё ещё повышенным тоном спросил Сигурт.

– Позвольте вам заметить, господин Сигурт, что наедине в этом дворцовом комплексе теперь не может находиться никто. И если не брать в расчёт четырёх гвардейцев Ульвбьёрна, которые расположились вокруг этой беседки, то мы действительно находимся, как вы выразились, наедине с принцессой, – не менее сухим тоном ответил ему Тормод. – Может быть, вы всё же присядете с нами и успокоитесь? И мы уже другим тоном обсудим проблему, которая вас сейчас так волнует?

Сигурт взглянул на стол, на котором стояло всего два прибора. Потом перевёл взгляд на два стула, будто пытаясь сообразить, куда ему предлагают присесть. Он удивлённо взглянул на Тормода, словно тот предлагал церемониймейстеру невозможное: выпить из своей чашки. Пока Сигурт решал, что ему делать, заорать на адмирала или сделать что-то ещё, два гвардейца молча вошли в беседку, поставили ещё один прибор и стул, а затем так же молча удалились. Тормод показал рукой на появившуюся возможность Сигурту красиво выйти из положения. Тот не заставил себя долго ждать и присел за стол. Тормод вежливо налил ему чай, пододвинув поближе трёхэтажную подставку со сладостями.

– Хорошо, вы тут не совсем наедине, адмирал Тормод, – сказал Сигурт уже в более спокойном тоне. – Но я не намерен извиняться за свои слова перед вами, – крутя ложечку для чая в своих руках, произнёс он.

– Я прекрасно понимаю ваш гнев, господин Сигурт, – присаживаясь на своё место, миролюбиво ответил Тормод. – Ваше беспокойство о чести своей семьи достойно уважения.

– Это хорошо, что вы меня понимаете, адмирал Тормод. Вот если бы это ещё поняла принцесса Снижна, – ласково посмотрел Сигурт на племянницу.

Принцесса виновато опустила глаза, отпивая чай из чашки.

– Вы зря думаете, что принцесса этого не осознаёт, господин Сигурт. И поверьте, она не пыталась искать встречи со мной намеренно. И уж тем более у неё не было мысли уединиться со мной. Ей просто была необходима поддержка, – сказал Тормод, ласково глядя на Снижну, встретив её благодарственный взгляд.

– Вы же понимаете, что моя вспышка гнева не беспочвенна, адмирал Тормод. Мой племянник Ульвбьёрн уже поплатился за свою доверчивость. Я переживаю за них обоих, – примирительно сказал Сигурт, видя, как этот человек держится возле принцессы. – Девочка моя, тебе нужно быть осторожнее. Я не думаю, что капитан Бернард превратил наш дворцовый комплекс в чёрт знает что просто так, – сказал он с горячностью в голосе. – И тут мне сообщают, что ты находишься с кем-то наедине. Это вывело меня немного из себя.

– Я понимаю, дядя. Но мне, и правда, стало легче в присутствии Тормода. А как ты отреагировал на эту новость? – спросила Снижна.

– На какую новость, девочка моя? – уточнил Сигурт.

– На то, что капитан Бернард перевёл Тиру из камеры заключения в спальню к Ульвбьёрну, – ответила Снижна с болью в голосе.

Сигурт явно был ещё не извещён об этом решении капитана. Его лицо побелело от гнева. Небесно-голубые глаза словно накрыла тень от грозового облака. Тёмно-русые волосы в этот миг словно стали частью этой грозы.

– Что он сделал?! – ища подтверждения слов племянницы, он перевёл свой взгляд на Тормода и заметил в его глазах такую же ярость, что и у себя в душе.

– Выдохните, господин Сигурт. Вы не ослышались. И прошу вас держать себя в руках. Я понимаю ваш гнев, но приказ капитана Бернарда может отменить только глава Ульвбьёрн. А он сейчас, как я понимаю, находится без сознания. И я всей душой с вами и вашими чувствами. Поэтому я имел неосторожность нарушить приличия двора, встретившись здесь с принцессой Снижной наедине.

– Я очень вам признателен в данной ситуации, адмирал Тормод, – поблагодарил его Сигурт. – Девочка моя, но ведь ты не одна. У тебя есть я – твой родной дядя. И ты могла бы прийти ко мне, – немного укоризненно сказал он, посмотрев на племянницу.

– Я думаю, что чувства, переполнявшие её высочество Снижну, не дали ей трезво мыслить, господин Сигурт. И встретив меня случайно в этом саду, а затем услышав моё предложение попить в спокойной обстановке чай, не искала с вами встреч. Теперь вы видите, что дурных намерений я точно не имел, – улыбнулся Сигурту Тормод, при этом взяв руку принцессы и поцеловав её.