Черное. Белое

Я вспомнила, как они красивы. Как мягко звучит их голос. Как хорошо я ощущаю себя рядом с ними.

Взгляд ангельских глаз преследовал меня. Вначале это были глаза Олега. Но небесная голубизна быстро сменялась бездонной чернотой. Сама по себе. И вместо чистоты вдруг начинали внушать опасность. Радужка чернела, а зрачок приобретал огненный оттенок. Черты лица тоже менялись. Светлые кудри Олега превращались в черные прямые шелковистые волосы.

И из моей груди вырывался стон.

«Я тебя не помню, Марк. Не преследуй меня. Пожалуйста, оставь мое сознание!»

Но нет. Марк оставался. Он был внутри, был частью меня. Он завладел всем, что составляло мое существо.

Теперь я вспомнила, что такое совершенная красота. Я вспомнила, как безграничны возможности ангелов. И никуда не могла деться от этих воспоминаний.

Мне не было спасения.

Я металась по комнате, стараясь вырвать из памяти образ моего ангела. Но что бы я ни делала, он не исчезал.

Решив выйти на улицу, я надеялась развеяться и спрятаться от мыслей.

Но красное опухшее лицо в зеркале заставило меня передумать.

Я пыталась поесть, пробовала смотреть телевизор, брала в руки книгу… Но черные глаза не отпускали; мне казалось, что они следят за мной, преследуют, убивают.

Не было никакой возможности бороться с безнадежным желанием все вернуть. Я задыхалась от потребности увидеть ангела.

Здесь и сейчас мне нужен был он. Любимый темный ангел.

Олег заставил меня вспомнить. Я пыталась бороться с сознанием, но все попытки оказались бесполезны. Прошлое в полной мере завладело мной.

За одну минуту Олег изменил все, он вернул мое прежнее состояние, разрушив то, чего я добивалась долгие месяцы.

В самой себе я не находила сил и не могла бы найти, потому что там их больше не было.

Ничего не осталось от уверенности и жестокости. Я казалась себе жалкой, слабой и неспособной существовать в этом мире.

Равнодушие покинуло меня. Я больше не могла пустыми глазами смотреть на мир, не реагируя на происходящее. Теперь глаза были полны слез, а все события вдруг наполнились горьким, удручающим смыслом.

До встречи с Олегом я научилась не обращать ни на что внимание. Я научилась заглушать стоны и желания сердца. Пустота в отношениях и действиях дарила мне свободу от боли. Я смотрела, но не видела, слушала, но не вникала в смысл звуков и слов.

Теперь меня лишили этой способности. Меня бросили обратно в океан боли, из которого я с таким трудом вырвалась.

Бесполезно. Бесполезно пытаться что-то сделать. Никакие земные действия не помогут мне.

И потому я бросила попытки отвлечься. Никуда я не денусь от боли! Тратить и без того несуществующие силы я больше не могу.

Смирившись с неизбежным, я легла на кровать, полностью отдавая себя в цепкие лапы своего горя.

Несколько часов я лежала и чувствовала, как из глаз струятся слезы, стекая по вискам и затекая в волосы.

Я больше не боролась.

Через несколько часов я поняла, что задыхаюсь, и начала глотать воздух ртом.

В дыхательных путях было какое-то препятствие, мешавшее нормальной циркуляции воздуха.

Из-за этого в крови не хватало кислорода.

Воспоминания вертелись передо мной, сменяя друг друга.

Вот наша первая встреча с ним, вот лесное озеро, вот наш первый поцелуй…

Яд потерянного счастья действует незамедлительно, но он не убивает свою жертву до конца, а бесконечно мучает.

Я ведь забыла, что такое счастье…

Я ведь научилась жить без него…

Так какого черта?!

– Олег! – в сотый раз повторила я. – Я прошу лишь об одном! Пожалуйста, помоги мне уснуть!

У меня было ощущение, что за мной кто-то следит, но этот кто-то не появлялся и не торопился бросаться мне на помощь.

Как всегда. Выбросив во Вселенную Боли, меня оставили одну.

Воспоминания – вечны. Я буду жить в них, всю жизнь вспоминая, как когда-то давно была счастлива.

Весь вечер я звала Олега. Я вышла на балкон и звала его там. Мне нужен был только сон, небольшая передышка. Потом я бы снова вернулась к реальности. Мне нужно было хотя бы чуть-чуть отдохнуть.

Но если Олег не поможет мне, то и ночь не даст покоя.

Мама вернулась очень поздно, а мне не оставалось ничего другого, кроме как притвориться спящей, отвернувшись к стене и уткнувшись лицом в подушку, чтобы спрятать заплаканное лицо.

Не знаю, кто помог мне этой ночью. Может быть, Олег решил сдержать обещание – утром я ничего не помнила. Не помнила своих снов. Зато в тот момент, когда открыла глаза, реальность ошеломляющим потоком воспоминаний снова набросилась на меня.

И я опять проснулась со стонами.

То, что отражалось в зеркале, вполне красноречиво описывало мое состояние. Я долго думала, каким способом можно замаскировать то лицо, которое от слез превратилось в нечто красное и окончательно расплывчатое.

Телефонный звонок напомнил мне о реальности – позвонила Аня и сообщила, что деканат крайне недоволен моими прогулами, и мне необходимо сегодня появиться на занятиях.

Когда Марк был рядом со мной, у меня не было никаких проблем с деканатом.

Еще одно воспоминание – еще одна игла, больно вонзившаяся в сердце.

Мои заплаканные глаза и красное опухшее лицо, которые я видела в зеркале, гарантировали повышенный интерес всех студентов. Если я приду в таком виде в академию, то никакая ложь не поможет.

К тому же, слезы почти не прекращались, и я не находила способа остановить их.

Я все-таки решила прогулять, но, когда занятия начались, мне позвонил Андрей и еще раз повторил, что деканат желает меня видеть.

Несколько минут я умывала пылающее лицо холодной водой, после чего наложила на опухшие веки сначала дольки огурцов, потом тампоны с чаем. Я никогда раньше так не делала, поэтому не знала – поможет ли.

Лицо не перестало пылать, но опухлость под глазами чуть уменьшилась.

Я замаскировала красноту лица с помощью макияжа настолько, насколько это было возможно, но результат все равно оставлял желать лучшего.

Когда я вышла из дома, меня ждало совершенно неожиданное испытание, из-за которого я чуть не повернула назад.

Этот мир был мне чужим.

Вокруг ходили люди, они заполонили улицы и дороги, они смотрели друг на друга и что-то говорили, кричали. Я словно в первый раз увидела сейчас человеческий мир и захотела от него сбежать.

Тоска по миру ангелов многократно усилилась.

Но не это было самое страшное. По дороге в академию я постоянно оглядывалась, непроизвольно выглядывая в толпе знакомое лицо, которого здесь не могло быть.

Ведь Олег появился из ниоткуда. Он оказался на улице в человеческом мире, в этот самом городе. Я и не думала, вообразить себе не могла, что такое – возможно.

Но это случилось. И теперь я не могла избавиться от мысли, что где-то здесь, среди людей, могут быть ангелы. Я гнала от себя эту безумную и мучающую меня мысль, но она не слушала моего приказа… впрочем, как и все остальные мысли.

Непроизвольно я искала среди людей тех, кто отличается от них. Кто выдает себя за человека, но не является таковым.

Когда я смотрела вперед, мне казалось, что ангел находится сзади. Я оглядывалась, но никого не видела, и в тот же миг мне чудилось, будто мне не нужно было оглядываться – ангел был впереди, а я упустила его.

Мне мерещились глаза, то черные и дикие, то светлые и чистые, и я всматривалась в лица людей, ища опровержение обуревающим меня сомнениям и чувствам.

Ощущение, что где-то рядом со мной находится ангел, не покидало и мучило меня.

Я не могла заставить себя не оглядываться и не искать среди толпы того, кто не мог быть здесь. Зная и понимая всю глупость совершаемых мною действий, я все равно полагала, будто могу встретить ангела.

Я ускорила шаг, стараясь смотреть только вперед. Мне мерещились знакомые звуки, мерещились знакомые запахи, и я безумно захотела убежать отсюда.

Все быстрее и быстрее передвигаясь по дороге, я чувствовала, что эта улица вместе с людьми скоро задавит, задушит меня.

Где же академия? Когда же я укроюсь от собственных страхов?

К зданию академии я подбежала, совершенно изнуренная бесплодными попытками избавиться от наваждения.

Но и здесь мне не было спасения. В каждом звуке и шорохе мне мерещился голос ангела, среди десятков взглядов, мимолетно обращенных на меня, я искала то, что не могла найти, вдыхая воздух, я пыталась унюхать несуществующие ароматы.

Пробираясь сквозь толпу студентов в академии, я уже была готова кричать. Почему я ждала, что вот-вот столкнусь с кем-то, с кем столкнуться не было ни малейшей возможности?

Сердце бешено стучало, постоянно ожидая встречи. Оно билось так сильно и так больно ударялось о грудную клетку, что я буквально видела, как вздрагивает все мое тело при каждом его ударе.

Все, что мне говорили в деканате, я пропустила мимо ушей, потому что не желала и не могла их слушать.

Дрожащим голосом я пыталась убедить преподавателей, что болею, что мне плохо, и я не могу в таком состоянии приходить на занятия. Сначала они не верили, но мой внешний вид говорил в мою пользу. Они отпустили меня с тем условием, что я схожу в больницу и принесу справку.

Но я не могла больше находиться в обществе, где меня преследовали тени прошлого. Идти еще и в больницу было уже не в моих силах.

Я бежала по улице, но ужасное ощущение не отступало. Вызвав такси, я надеялась спрятаться в машине. Но даже сидя в салоне я не могла не смотреть в окно и не искать в толпе того, кого там не было.

Это был какой-то кошмар. Меня сводили с ума картины, запахи и звуки. Они истощили меня.

Домой я вернулась столь обессиленная, словно прошла через все круги Ада.

После этого случая мною овладел новый страх – страх выходить на улицу, страх видеть людей. Я избегала смотреть в окно, но постоянно выглядывала туда. Я желала встретить ангела так же сильно, как и страдала от невозможности исполнения этого желания.

Три дня я не выходила из дома. Сжимая кулаки, терпела боль, причиняемую мне мыслями.

За эти дни ко мне не раз приходили посетители, видеть которых я не хотела.

Способность носить маску притворства покинула меня вместе со всеми остальными умениями.

А потому все снова начали переживать за меня – побочный эффект, от которого я с таким трудом избавилась в свое время.

Через некоторое время я все-таки вышла из дома и заставила себя пойти на учебу.

Пыталась убедиться, что ангелы больше не появятся в моей жизни.

Ночами я уже не находила избавления. Ночь не лишала меня воспоминаний, а сны только усугубляли их.

Просыпалась я чаще всего вся в поту, измученная болью и горечью потери.

Я не переставала искать ангелов среди людей, хотя и с меньшим рвением, чем в тот кошмарный день. Надежда на встречу лишь причиняла боль, и – никакого облегчения, так как умом я понимала, что ей не суждено сбыться.

Олег испугался, что я потеряю себя и испорчу свою жизнь. Он не хотел понимать, что я была готова заплатить любую цену за избавление от боли. И обрек меня на долгие мучительные годы жизни, ведь сил на новую борьбу больше не осталось.

Прошло две недели после встречи с ним, но каждую ночь я проливала слезы. Вспоминая о потерянном навсегда, я видела перед собой взгляд внимательных глаз, который никогда не смогу забыть.

Тот, кого я люблю, всегда будет жить в моей памяти.

Когда я думала о жестокости жизни, я задавала себе один вопрос – какую жизнь я бы предпочла? Стоит ли пережитое мною счастье той цены, которую я заплатила и еще заплачу за него?..

Ничуть не раздумывая при ответе на этот вопрос, я не сомневалась: стоит.

Я бы всю свою жизнь отдала за один его поцелуй, за один взгляд магнитных черных глаз, за одно его прикосновение…

Еще один месяц осени – октябрь – приближался к концу. Погода стояла очень холодная. Каждый день все ожидали, что вот-вот пойдет снег. Но белые хлопья не торопились укрывать землю от холода и ветров. А ветра дули очень сильные. Они пронизывали насквозь, заставляя всех ежиться от не очень-то приятного ощущения.

У меня был выходной и, обезумев дома от безделья, я вышла на улицу. Холод и ветер не пугали меня – в такую погоду на улице почти никого не было, а я любила одиночество.

Я уже давно не выходила гулять, боясь, что меня охватят старые страхи, и вот теперь решилась.

Смутное ощущение, что за мной следят, никуда не делось. Я направлялась в сторону озера, понимая, что здесь не может быть ангелов – здесь не было даже людей. Конечно, меня все равно одолевали уже ставшие знакомыми ощущения чьего-то присутствия, но я знала, что это – лишь тени прошлого.

От озера веяло прохладой, а вода сегодня была особенно черна. От сильного ветра гладь воды рябилась, а на берег накатывали небольшие волны.

Гуляя здесь, я не могла не вспоминать и заново не переживать то, что осталось в прошлом. Хоть мне и было больно, но неведомая сила все равно манила меня сюда. Здесь удивительным образом сочетались спокойствие и боль, умиротворенность и горькие воспоминания.

Обойдя один круг вокруг озера, я замерзла, но решила лишь ускорить шаг, пока не возвращаться домой. Свернув на тропинку, которая вела в лесной парк, от быстрой ходьбы я начала немного согреваться.

Занятая мыслями, я и не заметила, как тропинка увела меня далеко в лес. Деревья окружали со всех сторон.

Их голые сучья были мокрыми и черными от влаги, а грязная пожелтевшая листва покрывала тропинку, таким образом совершенно скрывая ее. Здесь было темно, хотя, быть может, я просто не уследила за временем, и уже наступили сумерки.

Тем не менее, назад я не повернула. Страх и опасность всегда манили меня.

Ничего здесь со мной не случится. Кому еще взбредет в голову в такую погоду пробираться сквозь мокрый лес?

То и дело перешагивая через сучья и груды упавших листьев, я дышала полной грудью.

Странность состояла в том, что мне казалось, будто я могу надышаться.

То ли здесь, в лесу, действительно был свежий воздух, то ли в моем сознании произошли какие-то изменения.

Но ведь в течение долгих месяцев я чувствовала, что кислород не может полностью заполнить мои легкие. Надевая на лицо маску притворства, я не могла дышать полной грудью. Играя в обществе свои роли, я знала, что не могу и никогда не смогу вздохнуть достаточно воздуха. А после встречи с Олегом нехватка кислорода стала ощущаться особенно остро, и еще долгое время я задыхалась и глотала воздух ртом.

А сейчас… Мне вдруг стало так легко дышать! Я потеряла всякое желание покидать этот лес.

Я дышу! Дышу! Дышу!

Когда вдыхаю воздух, то наконец-то чувствую насыщение. Господи, какое же это приятное чувство! Я ведь совсем-совсем забыла…

Было так удивительно чувствовать, как кислород проходит сквозь дыхательные пути и доходит до конца, а не останавливается где-то на полпути.

Наверно, сегодня мне будет очень трудно уйти из этого леса. А завтра я приду сюда еще раз. Чтобы просто подышать.

Кислород попадал в кровь, очищая ее от яда.

И аромат… Аромат леса был таким необычным, хотя, быть может, это потому, что теперь я могла дышать. Лес был наполнен безумно вкусными запахами, знакомыми до боли… Ветер здесь был не такой сильный, как возле озера, и доносил до меня смеси ароматов леса, дождя и… еще какой-то запах, который мне безумно нравился. Этот запах был знаком мне, он принадлежал ангелу, которого я люблю. Как жаль, что это – лишь мираж. Очередная галлюцинация, к которым я уже привыкла.

Ну и пусть! Пусть это лишь мираж, призванный причинить мне боль, вызвать воспоминания…

Я буду дышать! Я буду вспоминать!

Сердце вдруг забилось так быстро, точно наполнилось какой-то неизведанной силой, непонятно откуда взявшейся радостью.

Мне захотелось успокоить его, потому что причин для такой бурной радости не было.

Наверное, оно радуется дыханию. Даже боль от призраков прошлого начала отпускать меня, наверняка во многом благодаря кислороду, избавлявшему тело от горького яда.

Я улыбнулась. Впервые за долгие месяцы я искренне улыбнулась!

Дыхание давно не приносило мне такого удовольствия.

Не обращая внимания на мокрые листья, я закружилась среди леса, раскинув руки в разные стороны.

Я дышу! Я чувствую любимый аромат! Не важно, что это – всего лишь мираж.

Казалось, от радости сердце вот-вот проломит грудную клетку.

Я кружилась вокруг себя, наблюдая за лесом, все быстрее и быстрее погружающимся в темноту.

– Господи, как же легко! – закричала я.

– Ты ошиблась, – произнес чей-то голос. – Я далеко не Господь Бог.