Путь мимо Дома. Сказка о домах и домовых

Она пролежала на земле целую вечность – а потом еще более длинную вечность отряхивала грязь с коленок, а искры из глаз все сыпались, летели стаей в сторону Дома и обволакивали его невидимым покрывалом. А потом вспомнила, что одна вечность не может быть длиннее другой – и встала. И побежала дальше…

…Около Дома стояла машина – та, которая напала на нее по дороге, но что-то было не так с этим орудием разрушения. Под капот нырнул водитель, но оно никак не хотело заводиться. Марте почудилось, что над капотом кружатся искры. Водитель провозился еще минут пятнадцать, но искры около машины только сгустились; на коленках Марты вызрели синяки, она успокоилась и вошла в калитку…

…Тим слушал ее, вежливо внимал наивным идеям «не сносить дом, а сделать из него магазин, оранжерею, концертный зал, обсерваторию, ресторан…» С каждой фразой Марта распалялась – она уже сама начала верить в то, что ее Дом – а это именно ее Дом, и только от нее он может ждать защиты! – можно сделать выгодным предприятием. Тим восхищался Мартой. В ней, несомненно, была харизма. Это странное слово всегда поражало его; он видел это неуловимое качество в людях всего дважды – в своей матери и в преподавателе, который вел у них функциональный анализ[12 - Функциональный анализ – часть современной математики, изучающая бесконечномерные пространства и их отображения.]. Пылкие рассуждения Марты напомнили ему, как профессор доказывал теоремы и, улучив момент паузы в Мартином доказательстве того, что Дом сносить нельзя, он решил разрядить обстановку и рассказал Марте о старичке-профессоре. Оказалось, что Марта учится на том же факультете, который закончил Тим, а пожилой профессор – это как раз профессор N, приятель ее бабушки. Его воспоминания о прошедшем студенчестве, приправленные свежими эмоциями Марты, породили целое пространство – как того и следовало ожидать по канонам функционального анализа. В процессе разговора Марта обнаружила, что они с Тимом гуляют по саду. Прерывая разговор об учебе и астрономии, Марта то и дело показывала Тиму красивые виды, укромные уголки или необычные цветы. Здесь они с бабушкой каждую весну ставили столик и пили чай. Здесь она мечтала поставить телескоп. Здесь она любила притаиться с книжкой и погрузиться в литературный мир.

Заботливые эльфы, вдохновленные надеждой на то, что их Дом будет жить, поворачивали лицом к Тиму настурции и эшольции. Сильфы[13 - Сильфы – духи воздуха.] торопливо расправляли понурые листики – ведь растения ожидали кончины сада и грустили. Гномы приостановили эвакуацию сокровищ из тайного подземного коридора, ведущего из погреба, и вычерпывали лужи – чтобы сад выглядел более уютным и чтобы Тим не испачкал дорогие мокасины.

…Мимо дома и мимо неподатливого монстра-разрушителя проходили люди, привыкшие прокладывать свой путь около Дома. Дом слышал, как они спрашивали у Тима – неужели этого замка скоро не станет? Внимательные эльфы заметили, что сначала Тим отвечал на вопрос безаппеляционно утвердительно, затем в его голосе зазвучало сомнение, а ближе к обеду он уже отвечал, что не решил пока, что будет с Домом. Через час водителя грузовика Тим отпустил домой – в конце концов, была суббота! Действительно, Дом был олицетворением центра города. Среди фонтана предложений Марты Тим разглядел здравые мысли, хотя и были они обильно припорошены ее наивными восторгами. Тим решил отложить на вечер серьезные решения, тем более, что еще через полчаса – в которые вместилась еще почти сотня Мартиных бизнес-идей – они пошли в ресторан обедать.

…В ресторане Марта чувствовала себя неуютно. Все было замечательно, но она тосковала по чаепитию за столиком в саду. О чем не преминула заявить Тиму…

* * *

…Вечером Петя сбежал. В новой квартире было бесспорно уютно, хотя и не обжито. Но Петя понял, что без Дома ему нет жизни; Марта скрашивала его тоску, но этого было недостаточно, чтобы удержать его в бездушной новостройке. Даже если Дому суждено переродиться, то Петя переродится вместе с ним. Подобного патриотизма можно было ожидать от Тобика, однако, случился этот казус с Петей. Эльфы, увидевшие как светлый комочек вынырнул из-под калитки, дружно захлопали в ладоши и замахали крыльями. Неизвестно, какую именно роль в судьбе Дома сыграло возвращение домового, однако аккурат в тот момент, когда светлый комочек вскарабкался на крыльцо и почувствовал, что эта его миграция – окончательная, Тим решил, что… Впрочем, не суть важно, что именно решил Тим; важно то, чем закончилась эта история.

* * *

Через полгода, перед Новым Годом, Марфа Сергеевна получила приглашение на «салон». Приглашение было оформлено примерно так же, как датированное позапрошлым веком приглашение на свадьбу ее бабушки. Среди виньеток и орхидей Марфа Сергеевна разглядела знакомый адрес… Мало того – в приглашении был упомянут вечерний туалет.

…Подойдя к Дому, она подумала, что сознание играет с нею злую шутку. Среди сугробов издали она увидела зеленые деревья. Мираж? Новогодний трюк? Однако по мере сокращения расстояния до Дома деревья становились все отчетливее. К Дому примыкал прозрачный купол, под которым было нечто типа оранжереи – зеленые деревья, клумбы и альпийские горки напоминали общими очертаниями их сад, но – следовало признать – были спланированы гораздо более удачно. Под деревьями стояли столики и сидели нарядные люди. Марфа Сергеевна заметила профессора N, увидела многих известных в городе людей. Обновленный дом стоял на прежнем месте – но на него словно тоже надели вечерний туалет: вдоль стен вились цветущие вьюнки, украшенные серпантином и новогодними шарами. Единственным кардинальным изменением была пристроенная к дому огромная веранда, на которой играли музыканты. Теперь Дом можно было с чистой совестью назвать дворцом и с очень большой натяжкой приравнять в ресторану – ибо слово ресторан было тесным для Дома. По выложенным плиткой тропинкам сновали официанты в костюмах неброских, но достаточно выразительных, чтобы подчеркнуть атмосферу дворца. Пристальный взгляд Марфы Сергеевны разглядел за Домом флигель[14 - Флигель – отдельно стоящая дополнительная постройка или жилая пристройка сбоку главного здания.], видимо, отвечающий сугубо хозяйственным целям. Несмотря на все новации, ощущение уюта сохранилось, и Марфе Сергеевне почудилось, что она попала в сказку – как в волшебном сне она позволила провести себя к столику, за которым сидел профессор N. Пока она принимала комплименты профессора, музыка стихла, и удивленные взгляды гостей обратились к Дому. В сад спускалась под руку с Тимом царица – и пораженная Марфа Сергеевна с трудом узнала в даме в вечернем платье собственную внучку. Если бы Тобик, выглядывавший из сумки Марфы Сергеевны, был человеком, то наверняка он бы тоже приоткрыл рот от удивления. Не только восхищение Мартой переполняло его. С высоты своего жизненного опыта он понимал, сколь велика заслуга Пети в преображении Дома.

Петя, наблюдал за всем этим великолепием издалека, сидя у края купола около притаившегося от посторонних взглядов одуванчика. Одуванчик задумчиво склонил голову, ощущая как под землей по трубам разливается тепло, и как счастье вечного лета вместе с теплом распространяется по саду. По тропинке к ним приближались Марта и Тим. Тим не мог видеть домового, но столь внимательно посмотрел ему в глаза, что Петя засомневался, на ум ему пришла фраза Марты о том, что «на свете много есть такого…» и он вспомнил, как часто Тим выходил по вечерам на крыльцо и мечтал вслух, а Петя незаметно помогал ему воплощать мечты: договаривался с эльфами, чтобы побыстрее взошла рассада Мартиной любимой эшольции; вместе в гномами подвигал трубы, чтобы они не задевали корни деревьев; и даже переманил из ботсада ундину[15 - Ундины – духи воды. В русской интерпретации это русалки.], чтобы зацвела лилия в пруду… А вдруг Тим рассуждал вслух не случайно?… Петя заглянул в глаза Тиму и увидел, вернее, услышал, что тот собирался сказать Марте. Здесь его помощь не требовалась, да и ответ Марты был Пете очевиден заранее, поэтому он улыбнулся Тиму – а вдруг он и правда видит его? – и пошел вглубь сада, предоставив любопытному одуванчику единоличное право услышать добрые новости из первых уст.

…В глубине сада стоял телескоп и когда палевый комочек прижался к окуляру, млечный путь показался ему удивительно красивым, а Луна – о чудо! – полной жизни.

notes

Примечания

1

Эркер – полукруглый, треугольный или многогранный остекленный выступ в стене здания.

2

Контрфорс – массивный каменный столб или устой возле стены здания, поддерживающий ее в вертикальном положении и увеличивающий ее сопротивляемость грузу крыши и потолка.

3

Пинакль – декоративная башенка или столбик на контрфорсах.

4

Эльфы – в германо-скандинавской мифологии духи природы, населяющие воздух, землю, горы, леса.

5

Гномы – в западных европейских сказаниях духи, обитающие под землей. Также гномами принято называть подземных кузнецов, хранящих в горах сокровища. Считается, что гномы бывают исключительно мужского пола.

6

Petit diable (франц.) – постреленок (по отношению к ребенку), славный малый (по отношению ко взрослому)

7

Н.В. Гоголь, «Нос»

8

В. Шекспир, «Гамлет»

9

Агарофобия – боязнь открытого пространства.

10

«Две вещи наполняют душу всегда новым и все более сильным удивлением и благоговением, чем чаще и продолжительнее мы размышляем о них, – это звездное небо над моей головой и моральный закон в моем сердце», – И.Кант.

11

Салон – литературно-художественный или политический кружок, собирающийся в частном доме. Салоны обычно группировались вокруг какой-либо выдающейся женщины, царицы салона, блестевшей остроумием, талантом или красотою.

12

Функциональный анализ – часть современной математики, изучающая бесконечномерные пространства и их отображения.

13

Сильфы – духи воздуха.

14

Флигель – отдельно стоящая дополнительная постройка или жилая пристройка сбоку главного здания.

15

Ундины – духи воды. В русской интерпретации это русалки.