Пишем роман. Основы писательского мастерства. Очерки и размышления

Изнутри крышка была заклеена фотографиями. Рокки Марчиано, Армстронг, Иосиф Бродский, Лоллобриджида в прозрачной одежде. Таможенник пытался оторвать Лоллобриджиду ногтями. В результате только поцарапал.

А Бродского не тронул. Всего лишь спросил – кто это? Я ответил, что дальний родственник…

Шестнадцатого мая я оказался в Италии. Жил в римской гостинице «Дина». Чемодан задвинул под кровать.

Вскоре получил какие-то гонорары из русских журналов. Приобрел голубые сандалии, фланелевые джинсы и четыре льняные рубашки. Чемодан я так и не раскрыл.

Через три месяца перебрался в Соединенные Штаты. В Нью-Йорк. Сначала жил в отеле «Рио». Затем у друзей во Флашинге. Наконец снял квартиру в приличном районе. Чемодан поставил в дальний угол стенного шкафа. Так и не развязал бельевую веревку».

Сравните стили Довлатова и Набокова – они противоположны по своей сути. В них различно все: подбор слов, их звучание, способ построения предложений и фраз, их смысловая наполненность, передача настроения – все. Как будто разговаривают ироничный флегматик с тонким и экзальтированным меланхоликом.

Продолжим. Александр Сергеевич Пушкин хорош не только как поэт. Его проза великолепна! Он так же точен и прост в прозе, как и в стихах. Его композиции безупречны, конфликты выверены, события последовательны. Он пишет только о том, в чем уверен, а уверен потому, что не сомневается ни в себе, ни в своих героях. Легкое перо – пишет как дышит.

А. С. Пушкин. «Повести Белкина. «Выстрел»»

«Это было на рассвете. Я стоял на назначенном месте с моими тремя секундантами. С неизъяснимым нетерпением ожидал я моего противника. Весеннее солнце взошло, и жар уже наспевал. Я увидел его издали. Он шел пешком, с мундиром на сабле, сопровождаемый одним секундантом. Мы пошли к нему навстречу. Он приближался, держа фуражку, наполненную черешнями. Секунданты отмерили нам двенадцать шагов. Мне должно было стрелять первому: но волнение злобы во мне было столь сильно, что я не понадеялся на верность руки, и чтобы дать себе время остыть, уступал ему первый выстрел; противник мой не соглашался. Положили бросить жребий: первый нумер достался ему, вечному любимцу счастия. Он прицелился и прострелил мне фуражку. Очередь была за мною. Жизнь его наконец была в моих руках».

А теперь обратим внимание на современников:

Лауреат премии «Большая книга» Сальников Алексей Львович. Роман «Опосредованно» изрядно разочаровал. Текст стилистически бедный – газетный. Длинноты, канцеляризмы, многословие, сухое перечисление, отсутствие художественных деталей.

«Усталая и пришибленная, Лена села в электричку, затем на автопилоте перебралась в трамвай на вокзальной площади. Женщина – водитель трамвая – объявляла остановки веселым голосом. Летняя жизнь внутри трамвая и снаружи него казалась Лене похожей на карнавал из песни Леонтьева: женщины были завиты и накрашены, некоторые мужчины как будто пьяны, на девочках были разноцветные лосины, на голове каждого третьего мальчика была синяя или камуфляжная бейсболка с надписью «USA». Весь проспект Ленина – от огромного Дома быта до поворота на Островского – был заставлен различными комками с видеокассетами, едой, трикотажем, игрушками. Было невыносимо светло, шумно, пыльно и очень жарко».

Еще один лауреат – Григорий Служитель «Дни Савелия». Роман написан значительно лучше предыдущего. Обратите внимание, авторский стиль характеризуют образность и краткость, точность и метафоричность. Автор мастерски владеет художественной деталью. Рекомендую.

«Итак, мамочка разрешилась мной, братиком и еще двумя сестричками в июне. Роды происходили легко и быстро: почувствовав, что «началось», она забралась под накрытый брезентом «запорожец» и приготовилась ждать. «Запорожец» стоял на одном месте долгие годы, и асфальт под колесами просел, а брезентовый колпак кое-где прохудился. У «запорожца» не хватало ни руля, ни сидений, ни фар, ни пепельницы, ни педалей, ни стеклоподъемных ручек, ни иных внутренних органов. Так он и стоял, обглоданный и обобранный, как труп дикого животного в лесу. Где-то был теперь его хозяин? Вот о чем думала моя мамочка, ожидая начала родов. Накрапывал грибной дождик, но прежде чем он перестал, мы уже родились».

В качестве тренинга: Понаблюдайте за стилями любимых авторов, порассуждайте. Попробуйте сравнить с тем, как пишете вы.

Грамотное построение сложносочинённых и сложноподчинённых предложений

Сложные и сложносочинённые – это предложения из нескольких независимых друг от друга частей, соединённых по смыслу (бессоюзно) или с помощью сочинительных и подчинительных союзов: и, а, но, как и т. д.

Пример. «Который день лил дождь, грозовые облака сплотились, пролились ливнем, остатки же накрыли город плотной пеленой и сеяли мелкую морось – казалось, солнце растворилось в этой мороси, как кусок тростникового сахара».

В сложном или сложносочинённом предложении все части равны между собой, они независимы. Поэтому сложносочинённое предложение можно легко разбить на несколько полноценных, но более коротких предложений.

Для чего же писатели создают сложные и длинные конструкции? Например, одним сложным предложением писатель хочет выразить цельную мысль, показать какую-то деталь, добавить тексту плавности (избавить от дробности).

Сравните: «Который день лил дождь. Грозовые облака сплотились, пролились ливнем. Остатки же накрыли город плотной пеленой и сеяли мелкую морось. Казалось, солнце растворилось в этой мороси куском тростникового сахара».

Смысл не потерян, но исчезли цельность, динамика и плавность. Мысль рассыпалась на фрагменты.

Теперь давайте разберём сложноподчинённое предложение – то есть такое, где есть главная часть и несколько придаточных, зависимых от главной. Конструкции и схемы подчинений могут быть разными – однородными, последовательными, параллельными, смешанными. Главное – правильно задавать вопросы от главного к придаточным и строить связи.

«Вася собрался было приготовить ужин – романтический, чтоб свечи горели, вино мерцало в бокалах, блюда пахли изысканно и страстно, но вот беда: продуктов не оказалось ни в холодильнике, ни на полках, ни в кухонном шкафу – коронавирус, все он треклятый!»

Главная часть: «Вася собрался приготовить ужин» – задаём вопрос «какой»? И далее следуют придаточные части, выступающие в данном контексте развёрнутым определением, состоящим из трёх однородных частей: ужин романтический, чтоб свечи горели, вино мерцало в бокалах, блюда пахли изысканно и страстно.

Далее задаём вопрос от сказуемого «собрался было», но что случилось? И далее следует развёрнутое дополнение – «вот беда: продуктов не оказалось» и т. д.

И последняя четвертая часть непосредственно связана с третьей: «продуктов не оказалось» почему? Развёрнутое обстоятельство: «коронавирус…» и т. д.

Домашнее задание: прочитайте отрывок, выберите сложносочинённые, сложные и сложноподчинённые предложения, разберите их по типам связей. Подумайте, почему автор использовал именно такие конструкции.

Отрывок: Альбер Камю «Чума»

«– Надеюсь, Риэ, вы уже знаете, что это? – спросил доктор Кастель. .

– Хочу дождаться результата анализов.

– А я так знаю. И никакие анализы мне не требуются. Я много лет проработал в Китае, да, кроме того, лет двадцать назад наблюдал несколько случаев в Париже. Только тогда не посмели назвать болезнь своим именем. Общественное мнение – это же святая святых: никакой паники, главное – без паники. К тому же один врач мне сказал: «Но это немыслимо, всем известно, что на Западе она полностью исчезла». Знать-то все знали, кроме тех, кто от нее погиб. Да и вы, Риэ, тоже знаете это не хуже меня.

Из окна кабинета был виден каменистый отрог прибрежных скал, смыкавшихся вдалеке над бухтой. И хотя небо было голубое, сквозь лазурь пробивался какой-то тусклый блеск, меркнущий по мере того, как близился вечер.

– Да, Кастель, – проговорил он, – а все-таки не верится. Но по всей видимости, это чума.

Кастель поднялся и направился к двери.

– Вы сами знаете, что нам ответят, – сказал старик доктор.

«Уже давным-давно она исчезла в странах умеренного климата».

– А что, в сущности, значит «исчезла»? – ответил Риэ, пожимая плечами.

– Да, представьте, исчезла. И не забудьте: в самом Париже меньше двадцати лет назад…

– Ладно, будем надеяться, что у нас обойдется так же благополучно, как и там. Но просто не верится.

В мире всегда была чума, всегда была война. И однако ж, и чума и война, как правило, заставали людей врасплох. И доктора Риэ, как и наших сограждан, чума застала врасплох, и поэтому давайте постараемся понять его колебания, и постараемся также понять, почему он молчал, переходя от беспокойства к надежде. Когда разражается война, люди обычно говорят: «Ну, это не может продлиться долго, слишком это глупо». И действительно, война – это и впрямь слишком глупо, что, впрочем, не мешает ей длиться долго. Вообще-то глупость – вещь чрезвычайно стойкая, это нетрудно заметить, если не думать все время только о себе. В этом отношении наши сограждане вели себя, как и все люди, – они думали о себе, то есть были в этом смысле гуманистами: они не верили в бич Божий. Стихийное бедствие не по мерке человеку, потому-то и считается, что бедствие – это нечто ирреальное, что оно-де дурной сон, который скоро пройдёт. Но не сон кончается, а от одного дурного сна к другому кончаются люди, и в первую очередь гуманисты, потому что они пренебрегают мерами предосторожности. В этом отношении наши сограждане были повинны не больше других людей, просто они забыли о скромности и полагали, что для них ещё все возможно, тем самым предполагая, что стихийные бедствия невозможны. Они по-прежнему делали дела, готовились к путешествиям и имели свои собственные мнения. Как же могли они поверить в чуму, которая разом отменяет будущее, все поездки и споры? Они считали себя свободными, но никто никогда не будет свободен, пока существуют бедствия».