Пролетая над гнездом дракона

– Радуйся тому, что есть. Во-первых, нас не донимают лишним вниманием, спасибо Бренеру. Во-вторых, мы едем в элитной части войска, оказаться рядом с отхожими ямами было бы куда неприятнее. В-третьих, Ильдус настроен к нам дружелюбно, радо или поздно мы сумеем усыпить его бдительность. В-четвёртых, – она на миг задумалась, но решительно продолжила: – попасть в гарем хана ты всегда успеешь, а вот выбраться из него будет куда сложнее, чем из нашей кибитки.

Татри была права, и Влада с готовностью признавала это. И насчёт Ильдуса, и насчёт гарема, и насчёт Бренера. Она помнила разговор на повышенных тонах, случившийся накануне отъезда из долины. Хмельной толмач завалился к ним в шатёр и здорово напугал готовившихся ко сну девушек. Ильдус чуть было не выставил разбушевавшегося мужчину на улицу, но Цветла, уловив среди угроз и жалоб крохи важной информации, позволила Бренеру остаться и спокойно всё обсудить.

О содержании их беседы Влада узнала позже. Штатный толмач орды беспокоился за свою судьбу: не отказался бы Лубей от его услуг за ненадобностью. Пока хан не доверял татри, но со временем всё может измениться. Девушка вполне способна выполнять функции, до этого порученные Бренеру. Толмач, говоря это, злобно сверкал глазами на Владу и даже тыкал в её сторону пальцем. Он грозился рассказать, что девушки провели Лубея, пообещав выкуп, на самом деле иноземка не так богата и за неё никто ничего не заплатит. Татри не показала ни удивления, ни испуга. Пожала плечами, сказав, что её не касается, правду сказала иноземка, нет ли. Пусть Бренер, если угодно, идёт к хану и докладывает о своих подозрениях. Толмач как-то сразу растерял воинственный настрой, да ещё Ильдус, не понимавший смысла спора, но не оставлявший Бренера наедине со своими подопечными, сверкал глазами, стискивая рукоять кинжала.

– Цветла, убеди хана, что тебе не подвластны языки, которыми я владею.

Девушка задумалась лишь на секунду:

– У меня встречная просьба: скажи, куда направляется войско.

– Это не секрет, – пожал плечами Бренер. Было заметно, что готовность татри уступить часть работы его заметно обрадовала. – Новая цель Лубея – замок Уолтшера. Увидев его на картинке, хан уже не мог откладывать нашествие. Я пытался доказать, что в реальности замок не так прекрасен. Художники явно польстили герцогу, изображая его владения, однако Лубей непреклонен.

Итак, путь орды лежал к местам, похожим на Баварию. Это обстоятельство добавляло Владе переживаний. Снимки в её телефоне спровоцировали захватчиков на решительные действия. Пусть и невольно, иномирянка поспособствовала началу нашествия. Цветла отмахивалась от этих рассуждений: в бедах, приносимых мирным людям, виноват Лубей и его военачальники. Здесь сыграли роль не столько виды замка, о котором Лубей много чего слышал раньше, а разочарование, постигшее его в долине татри. Добыча оказалась не такой богатой, да и драконов захватить не получилось.

– Мне тоже прикажешь страдать от того, что я уговорила этого монстра оставить в покое несчастных ящеров?

Разумеется, нет. Цветла свободой пожертвовала ради сородичей и ради любимых ею драконов.

– Прости, – Влада с грустью смотрела на бескрайнюю степь, завешанную поднятой колёсами предыдущих повозок пылью. – Это всё от безделья. Ни в игрушки поиграть, ни фильмы посмотреть, ни в соцсетях посидеть. Телефон-то нигде не зарядишь.

– Если хочешь, можем изучать языки. Какой тебе интересен?

Это, пожалуй, идея! Влада изъявила желание познакомиться с языком народа, проживающего в местной «Баварии», раз уж они туда направляются.

Дальше время проходило в беседах на незнакомом Владе языке. Он удивительно похож на немецкий, поэтому особых сложностей не возникало – немецкий шёл вторым в гимназии, где училась Владочка Еснина. Пусть практиковаться давно не приходилось, но всё-таки грамматические конструкции не были чем-то неудобным, как, например, в языке татри или в том, на котором лопотал Ильдус.

***

Авангард войска, по слухам, успел достичь земель герцога Уолтшера. Лубей с основными силами обогнал обоз на день или два пути. Кибитка пленниц двигалась приблизительно в центре арьергарда. Время шло, повозки тащились по степи, долина с порталом в родной мир отдалялась. К надоедливой скуке прибавилось беспокойство: гонец вполне мог добраться до мест, где якобы проживает родня Влады. Совсем скоро он выяснит правду и повернёт обратно. Не так много дней осталось в распоряжении подруг, откладывать побег не стоило.

Влада нервничала, по большей части, из-за того, что не могла влиять на ситуацию. Если Цветла, после того как долина осталась далеко позади, получила некоторую свободу – на стоянках беседовала с охраной, девушками гарема, маркитантами[3 - Маркитант [нем. Marketender ; ит. mercatante торговец] – в прошлом – торговец, преимущ. съестными припасами и напитками, сопровождавший армию в походе], то «золотая заложница» не могла избавиться от надзора. Ильдус не любил, когда его подопечные разделялись, ворчал, отпуская татри побродить по лагерю, и оставался при этом с Владой. Именно за иноземку Лубей обещал спустить с него шкуру, если та заболеет, умрёт или сбежит.

Подруга успокаивала, мол, начнётся осада, и внимание к пленницам ослабнет. Влада не очень-то в это верила. Раньше гонец с пустыми руками вернётся, кто знает, на что способен хан, осознавший, что его дерзко обманули. Хорошо девушке-татри рассуждать, ей не угрожает опасность угодить в гарем или рабство. Рано или поздно сумеет улизнуть и добраться до дома.

Оптимизма Цветле добавляли драконы – они изредка появлялись в небе, пролетая над стоянкой или вереницей кибиток. Поначалу охранники хватались за луки, арбалеты и копья, но сразить ящера, летящего так высоко, не получалось. На крылатых наблюдателей перестали обращать внимание.

Иномирянка было обрадовалась, полагая, что драконы ухитрятся забрать их и унесут на своих спинах. Цветла расстроила, сказав: ящер никогда не позволит оседлать себя.

– Как же так? – Влада не хотела расставаться с иллюзиями. – Ты говорила, что драконы помогают охранять долину татри! У тебя самой есть дракон!

– Тех брали в семью детёнышами, воспитывали как будущих защитников. Он слушался только своего человека. Мой погиб. – Цветла спрятала лицо в ладонях, плечи её подрагивали.

Неподдельное горе татри вызывало сочувствие, огорчало и разочарование: не летать Владе на спине волшебного существа! Придётся топать по степи на своих двоих, коль не получится украсть коня. Правда, перспектива скакать в седле тоже пугала. По опыту – приходилось кататься верхом для развлечения – это не так просто, как кажется. Вот по этой степи в обратную сторону… Иномирянка уставилась в запылённое оконце, встрепенулась: холмы! Сдвинулась по скамье к борту, отвела в сторону линялую занавеску. Точно! Пейзаж изменился. Холмы, за ними невысокие, поросшие лесом горы.

– Цветланка! Смотри! Наверное, замок уже неподалёку.

Подруга быстрым движением отёрла слёзы и тоже передвинулась ближе:

– Ну вот… сейчас встанем стационарным лагерем. День-другой, освоимся и дадим дёру.

– Пффу-у-у-уф, – Влада протяжно выдохнула, покачала головой.

Почему-то ей казалось, что всё только усложнится.

К вечеру были на месте. Лагерь для обоза подготовили основательно, сразу стало ясно, что на берегу круглого озера придётся задержаться надолго. Место – до того как в рощице разбили палатки, а на пляже установили шатры – было живописным. Теперь же напоминало оккупированное неорганизованными отдыхающими побережье тёплого моря. Перспектива обживаться здесь на неопределённый срок и радовала, и огорчала одновременно.

Радовала, поскольку, их не тащили ещё дальше, да и близость воды весьма кстати – поддерживать тело в чистоте во время путешествия не особенно-то получалось. Липкая короста на коже сводила с ума привыкшую к ежедневному душу иномирянку. Что уж говорить о немытых полторы недели волосах! Мочалка смотрелась бы опрятней.

Цветла тоже не могла довольствоваться только обтираниями влажными тряпками. Увидев выстроенную на берегу просторную баню, обе девушки издали ликующий вопль и принялись упрашивать Ильдуса, чтобы тот обеспечил мытьё вне очереди ценным пленницам. Причём Влада была не менее убедительна, хоть и общалась с охранником на недавно освоенном наречии, которое тот немного понимал.

Ильдус криво усмехнулся, выслушав словесную тираду подопечных, и пошёл договариваться. Факт, что парень впервые оставил их без присмотра, тоже казался приятным бонусом, однако этому сразу же нашлось объяснение: покинуть огороженную бревенчатым забором территорию было практически невозможно. Отлучившаяся на разведку татри успела убедиться в этом ещё до возвращения надсмотрщика.

– А перелезть нельзя? – всё ещё надеясь на удачу, спрашивала Влада.

– Можно, только по всему периметру ходят караульщики. У некоторых собаки, в случае чего, по следу могут пустить.

– Прямо концлагерь какой-то! – возмутилась иномирянка. – Они тут над нами опыты не собираются ставить?

Сказала она с ехидцей, но Цветла не уловила чёрный юмор и лишь пожала плечами.

И всё-таки даже в безвыходной ситуации можно отыскать повод для радости. Ильдус договорился о позволении пленницам принимать водные процедуры вместе с первыми наложницами хана. Кто бы мог подумать, что это честь?

Казалось бы: в бане все равны. Ан нет! Первой красавице гарема полагались сразу три мойщицы. Блестящие чёрные волосы девушки напомаживали, расчёсывали, заплетали с благоговением. Тело намыливали, тёрли, умащивали. Ноготочки подтачивали, пяточки скребли, лишние волоски выдёргивали.

Влада, посмотрев на это со стороны, сочла такое обслуживание вполне достойным элитного салона, а тут всего лишь походный лагерь. Остальные наложницы довольствовались услугами общей мойщицы. Цветле и Владе приходилось мыться самостоятельно. Они только рады были. Один таз на двоих, зато у каждой мочалка и кусок мыла. Никаких масел, шампуней и благовоний пленницам не предлагали. Не очень-то и хотелось, была бы чистая вода! Вещи тоже сами стирали, получив в качестве смены по безразмерной хламиде и паре чулок. Бельё, как выяснилось, тут не носили. Выстиранный Владой кружевной гарнитур вызвал такой восторг у второсортных наложниц, что даже прима заинтересовалась и послала служанку выяснить, что за чудо дивное у иноземной заложницы имеется.

После купания авторитет белокожей пленницы заметно возрос, и Цветле пришлось раз десять повторить выдуманную историю попадания «дочери аристократического рода» в долину татри.

Упрочение связей с гаремом шло на пользу. Любопытные девушки оказались необычайно сведущим источником информации. Они утверждали, что Лубей уже обосновался на землях Уолтшера и готовился атаковать укрепления, выстроенные на подходах к единственному пологому подъёму в гору, где стоит замок. Командовал защитниками за крепостными стенами сын герцога – красавец Беркут.

– Это нелюбимый отпрыск, – щебетала рыжая красотка Марга, родом из соседнего герцогства. – Отец не позволил ему жениться и грозил лишить наследства, если ослушается.

– И что же, ослушался? – поинтересовалась Влада.

Язык Марги родственный с изучаемым, и девушки беседовали с помощью коротких фраз и жестов, не прибегая к помощи переводчицы.

– Беркут упрям, он готов был пойти наперекор его светлости, однако невеста не решилась. К чему ей неоперившийся птенец, выброшенный из гнезда?

– За что же герцог невзлюбил собственного сына? К тому же наследника и первенца, судя по всему.

– Как раз наследником его светлость назначил младшего. Беркут слишком похож на мать. Она была из птиц – гордая, своевольная, и ребёнка защищала от мужа, пока жива была. Её отравили, кажется, или с башни сбросили. Вторая супруга герцогу куда больше подходит, вот и сын её тоже.

– Дела… – покачала головой Влада. Она ещё хотела уточнить, правильно ли поняла фразу «из рода птиц» и почему опального маркиза зовут Беркут, но не успела. Заболтавшихся девушек разогнали. Не им одним требовалась баня после долгой дороги.

Разговор продолжился в палатке – заинтересовавшаяся судьбой Беркута Влада теперь выпытывала подробности у Цветлы. Та только плечами пожимала. Кто расскажет простой девушке из обособленной долины об интригах аристократических семейств далёких земель?