Медичи. Повелители Флоренции

Мазаччо – это прозвище, живописца звали Томмазо ди сер Джованни ди Моне ди Андреуччо Кассай. В этих именах и фамилиях можно запутаться, настолько они длинные. Назовем его просто по имени: Томмазо, сокращенно будет Мазо. Прозвище Мазаччо означает Мазо-неряха, или плохой Мазо. Он, действительно, не следил за своим внешним видом – настолько был увлечен живописью. Мазаччо первым начал изображать святых, как настоящих реальных людей, а за ним потянулись его современники. В церкви Санта Мария Новелла Мазаччо написал фреску «Святая Троица», на которой впервые изобразил полукруглый свод, да так правильно, что Вазари потом написал: «Кажется, что он пробил дыру в стене». На фреске изображены заказчики, фигуры которых по величине совпадают с фигурами распятого Христа, Марии и Иоанна Богослова. До этого, если и изображали заказчиков на фресках и картинах – их фигуры были гораздо меньше. В случае Мазаччо земное уравнивается с небесным. Под сценой Святой Троицы изображен саркофаг со скелетом Адама. Еще ниже надпись: и я был таким же как вы, а вы таким как я только станете. Смысл этих слов: помни о бренности бытия и подумай о душе. В паре со своим коллегой Мазолино он написал алтарный образ «Мадонна с младенцем и Святой Анной» для флорентийской церкви святого Амвросия, сейчас он находится в галерее Уффици. На этой картине Иисус впервые изображен голеньким, но это еще не тело младенца, а мускулистая фигура античного героя. В том же музее находится маленькая иконка работы Мазаччо с забавным названием: «Мадонна щекотки». На ней изображена дева Мария, которая с улыбкой ласкает подбородок своего ребенка. Иисус уже не выглядит как взрослый философ, или античный герой, а как младенец в пеленках.

Мазолино – тоже прозвище, художника звали Томмазо ди Кристофоро Фини, уже легче. Имя такое же, как и у его коллеги, они были тезки. Сокращенно – опять Мазо, и ласкательно – Мазолино, маленький Мазо. Он придерживался больше готическому стилю в живописи, но позже, под влиянием Мазаччо, перенимал элементы раннего ренессанса. Вместе они начали роспись часовни семьи Бранкаччи в церкви Санта Мария дель Кармине, при которой был монастырь ордена кармелитанцев. На примере этих фресок на тему: Первородный грех, Изгнание из Рая и истории из жизни Святого Петра Апостола видно поразительное различие в живописи двух художников. У Мазолино – утонченные фигуры, идеализированная анатомия, застывшие лица, статичные позы. Мазаччо старается соблюдать анатомию, хоть и не всегда правильно. У него четкая линейная перспектива – в центре фрески как будто точка, к которой сходятся все линии. Выражения лиц и позы реалистичные и эмоциональные: достаточно посмотреть, как Ева ревет от отчаяния на сцене: «Изгнание из Рая». Фрески не были закончены по двум причинам: сначала уехали художники – Мазолино в Пизу, а Мазаччо в Рим, где он вскоре умер в возрасте 27 лет при невыясненных обстоятельствах. Вторая причина – изгнание из Флоренции заказчика фресок Феличе Бранкаччи. Он был союзником Ринальдо Альбицци в заговоре против Козимо Старшего Медичи и поплатился за это. Заканчивал роспись часовни Бранкаччи молодой художник Филиппино Липпи, сын Филиппо Липпи, через 50 лет после Мазолино и Мазаччо. У Филиппо Липпи был учеником знаменитый живописец Алессандро Боттичелли, а Филиппино учился у Боттичелли, они были большие друзья.

Часовня Бранкаччи становится школой живописи для всех последующих поколений художников. Вазари в книге: «Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих» приводит длинный список: Алессандро Боттичелли, Леонардо да Винчи, Микеланджело Буонарроти, Доменико Гирландайо, Андреа Верроккьо, Андреа дель Сарто, Рафаэль Санти, Филиппо и Филиппино Липпи и еще очень много других. Говорят, Филиппино Липпи мечтал закончить эти фрески, когда впервые увидел их. И его мечта сбылась.

Однажды в этой часовне во время урока живописи произошла драка между 15 – летним Микеланджело Буонарроти и его другом Пьетро Торриджани. Во время потасовки Торриджани ударил противника кулаком в нос и сломал ему переносицу. Микеланджело на всю жизнь остался с этой отметиной, сломанным носом. Потом каждый раз, когда он слышал имя своего бывшего друга – он чувствовал боль в носу.

Любимым скульптором Козимо Старшего был Донателло, тот самый друг Брунеллески, который отправился с ним в Рим. Характер у Донателло был не лучше, чем у Брунеллески, они постоянно спорили и ссорились, но потом мирились. Это было ещё до его работы в той злосчастной часовне, Старой Ризнице. Вазари пишет, что однажды 22-х летний Донателло вырезал из дерева распятие по заказу монахов францисканцев для базилики Санта Кроче. Он решил показать распятие своему другу и ожидал похвалы. Но Филиппо только посмеялся и раскритиковал его работу: «Ты изобразил на кресте не сына божьего, а крестьянина». У Донателло Иисус – это крепкий, мускулистый мужик со смуглой кожей, короткими волосами, некрасивым, искаженным от боли и агонии лицом. Скульптор обиделся и заявил: «Раз ты такой умный – попробуй сам, это дело нелегкое – вырезать распятие». Брунеллески, не долго думая, сделал деревянное распятие, на котором изобразил Христа, как аристократа: с белой кожей, тонком телом, длинными волосами и благородным, спокойным лицом. Потом Филиппо пригласил друга к себе домой на обед. По дороге они пошли на рынок и купили яиц, которые Донателло нес в переднике. Когда они вошли на кухню и Донателло увидел распятие, он всплеснул руками от восторга и все яйца попадали на пол. Скульптор тогда сказал другу: «Ты действительно великий мастер и можешь изобразить сына божьего, а мне остается только изображать крестьян». Но было ли это так на самом деле – никто не знает. Распятие Донателло можно увидеть в церкви Санта Кроче, а работу Брунеллески – в базилике Санта Мария Новелла.

Уже в молодости Донателло выполнял многие важные заказы для собора, церквей: Орсанмикеле, Сан Лоренцо, Санта Мария Новелла, Санта Кроче, колокольни Джотто, брал частные заказы. Его ранней скульптурой: Святой Иоанн Евангелист для старого фасада флорентийского храма очень восхищался Микеланджело. Он взял ее за пример, когда ваял статую Моисея для гробницы римского папы Юлия II. Когда Донателло был постарше, он работал в городах: Сиена, Лукка, Прато, Падуя, Рим, Неаполь. Сохранилось множество его оригиналов, большая часть которых находится во Флоренции в национальном музее Барджелло. Конечно, такой скульптор не мог не привлечь внимание Медичи. Донателло был на три года старше Козимо и они сразу же подружились, несмотря на горячий и вспыльчивый нрав мастера. Предположительно, Козимо и Донателло познакомились в Риме, куда первый поехал по делам банка, а второй – изучать античную скульптуру. Как мы уже видели на примере Филиппо Липпи, Козимо относился к своим любимцам терпимо и прощал все их выходки.

Однажды по рекомендации Медичи к Донателло обратился купец из Генуи и заказал ему свой бронзовый бюст. Когда работа была закончена и торговец пришел за бюстом в мастерскую – он начал по привычке торговаться. Донателло вспылил, он не собирался делать скидку. Но купец настаивал на том, что бюст не стоит больше 15 флоринов. Позвали Козимо, чтобы он рассудил их спор. Бюст отнесли во дворец Медичи и установили на крышу у перил, так, чтобы его можно было лучше рассмотреть. В конце концов разозленный Донателло схватил скульптуру и перебросил через перила. Бюст упал на землю и разбился вдребезги на множество кусков. Торговец испугался и залепетал извинения. Он пообещал заплатить вдвое больше оговоренной суммы, если Донателло снова отольет для него такой же бюст. Но тот заявил, что он художник, а не ремесленник, и посоветовал генуэзцу больше никогда не попадаться ему на глаза.

Кульминацией творчества Донателло становится бронзовый Давид, отлитый по заказу Козимо Старшего для внутреннего дворика своего строящегося дворца. Скульптору было уже за 50, когда он взялся за эту работу. Его Давид нарушил все моральные устои – это была первая полностью обнаженная статуя в натуральную величину через 1000 лет после падения Западной Римской империи. Донателло изобразил подростка с гибким, почти женским телом и длинными волосами. Он абсолютно голый, если не считать широкополой пастушеской шляпы, увенчанной лавровым венком, и высокие сапоги с изящным орнаментом и открытыми носками. Вес статуи приходится на правую ногу, а левой, отставленной в сторону, Давид попирает голову поверженного Голиафа. В правой руке юноша держит опущенный меч, в левой – камень из пращи. Голова наклонена вниз, он задумчиво смотрит на поверженного врага. Анатомия настолько точная, что нет сомнений в ее изучении, тут уже искусство вступает в союз с наукой. От шлема Голиафа тянется длинное перо, которое ласкает внутреннюю часть правой ноги и промежность Давида – явный намек на гомосексуальность автора. Он этого и не скрывал, несмотря на опасность: за содомию во Флоренции сажали в тюрьму. Но Донателло был под защитой Козимо, а тот делал все, чтобы уберечь своего любимца от неприятностей. Почему Медичи заказал именно Давида? Намек очевиден: Давид – выходец из народа, который не побоялся сразиться с гигантом Голиафом, спас свой народ от порабощения и стал иудейским царем. Козимо Медичи тоже выходец из народа, он победил своих врагов – аристократов, освободил Флоренцию от их тирании и стал некоронованным царем Флоренции. Сейчас эта статуя Давида находится в музее Барджелло, вместе со львом Мардзокко, мраморным Давидом для собора и многими другими его статуями и рельефами. Потом, более 10 лет спустя, Донателло выполнит еще одну статую для Козимо. Ее тема: Юдифь убивает Олоферна – еще один символ победы над тиранией и освобождения народа. Она будет установлена во дворике позади дворца Медичи, среди кустов цитрусовых в кадках из терракоты. Сейчас статуя Юдифи находится в палаццо Веккио, в зале Лилий.

Донателло работал очень плодотворно, у него была большая мастерская с множеством учеников рядом с собором. Не ее месте сейчас находится ресторан под названием "Мастерская Донателло". Несмотря на то, что Медичи платили скульптору хорошие деньги, он умер в нищете. Все заработанные деньги Донателло складывал в корзину, подвешенную у дверей мастерской, и разрешал своим ученикам свободно брать оттуда столько, сколько им нужно. Козимо Старший умер в 1464 году и завещал своему любимцу загородную виллу. Когда Пьеро, сын Козимо, сообщил ему об этом, Донателло развел руками и спросил: «А что я буду с ней делать?» и попросил забрать ее обратно. Пьеро посмеялся, виллу забрал и назначил мастеру пожизненную пенсию. Скульптор всего на два года пережил своего покровителя, он умер в 1466 году в возрасте 80 лет и похоронен в церкви Сан Лоренцо, рядом с Козимо Старшим. После его смерти остались одни долги.

В политической деятельности Медичи подавляли поползновения любого потенциального противника. Состоятельных кланов во Флоренции было много, самой богатой была семья Строцци, союзники Альбицци. Но как только Козимо замечал попытки сопротивления его власти – он сразу посылал завуалированное предупреждение. Главе семьи могли мягко посоветовать обратить внимание на приобретение сельских поместий, в противном случае он близко познакомится с налоговыми инспекторами – сторонниками Медичи. По этой части многим было, что скрывать. Проверки налоговых инспекторов боялись так же, как и сейчас. Власть Медичи была везде, но она была неуловима, такую трудно свергнуть. Поэтому их и называют первой итальянской мафией.

Медичи не забывали и о народе: во времена голода по их приказу хлеб и зерно раздавали бесплатно либо из их личных запасов, либо они покупали хлеб за свой счет за границей. Козимо считал, что народ надо прежде всего накормить, тогда он не будет бунтовать. Происходило это в церкви Орсанмикеле, где на втором этаже было зернохранилище. Пекли специальный хлеб с флорентийским ирисом, его так и называли: pan gigliato, хлеб с лилией. Булки кидали народу со второго этажа и часто возникали драки, поэтому при раздаче хлеба всегда присутствовала полиция. Медичи часто устраивали праздники с угощениями, когда столы были расставлены по всему центру города и ломились от яств, а вино лилось рекой из настольных фонтанчиков. Тогда даже самые последний бедняк мог набить себе живот. Кроме кортежа Волхвов были и рыцарские турниры, и праздники в честь покровителя Флоренции Святого Иоанна Крестителя, и Рождество, и Пасха, и флорентийский Новый год, который праздновали 25 марта, в день католического Благовещения. Народ хотел хлеба и зрелищ, как в Древнем Риме.

Последние годы жизни Козимо проводил много времени в своих поместьях в Муджелло вместе с Марсилио Фичино, которому он подарил виллу поблизости. Они читали произведения Платона, много беседовали, к ним приезжали и другие друзья гуманисты. Возможно, именно Козимо открыл Академию Платона во Флоренции, хотя чаще всего это приписывают его внуку Лоренцо. Здоровье его пошатнулось, он страдал подагрой, как, впрочем, и все его потомки. За год до смерти Козимо оплакал кончину своего младшего сына Джованни, который умер от инфаркта. Его старший сын Пьеро переживет отца всего на пять лет. Умер Козимо в своем флорентийском дворце 1 августа 1464 года в возрасте почти 75 лет под звуки голоса Фичино, который читал ему Платона. По словам Пьеро, отец не хотел пышных похорон, но на них все равно собрался весь город. Похоронили его в семейной церкви Сан Лоренцо в самом центре, под куполом. Его саркофаг вмонтирован прямо в центральном пилястре. На гробнице Козимо высечены слова: Pater Patriae, Отец Отечества – за его меценатство и раздачу хлеба в голодные годы. На полу церкви под центральным куполом, над захоронением Козимо, Андреа Верроккьо инкрустировал плиту с кругом из порфира и отделкой зеленым и белым мрамором, цветами веры, надежды и любви. Его жена Контессина пережила мужа на девять лет и старшего сына на четыре года. Она жила с Пьеро Медичи и невесткой Лукрецией Торнабуони во их дворце, помогала растить внуков и умерла в возрасте 83 лет. Наступила эра Пьеро Медичи, по прозвищу: Подагрик.

Глава 5. Пьеро Подагрик и французская лилия

Пьеро Медичи родился во Флоренции 19 сентября 1416 года, пять лет позже родился его младший брат Джованни. Его прозвали: Пьеро Подагрик потому что он ненадолго пережил своего отца, и больше ничем флорентийцам не запомнился. Но это не означает, что он не внес никакого вклада в развитие родного города, просто ему было отпущено меньше времени – всего пять лет. При жизни Козимо Старшего он всегда оставался в тени знаменитого отца, а после смерти его затмила слава его внука Лоренцо Великолепного.

Пьеро было 17 лет, когда Козимо Старший был изгнан из Флоренции. Он находился тогда в Муджелло со своей матерью и двумя братьями: 12-летним Джованни и 3-х летним Карло. Впоследствии Пьеро настиг отца и дядю Лоренцо в Венеции, а потом поехал путешествовать по северной Италии. Он провел много времени в Ферраре, где был желанным гостем при дворе династии д'Эсте. Там Пьеро впитал утонченную культуру двора и воспользовался лекциями просвещенных учителей, вызванных для обучения наследника Никколо д'Эсте. Так он стал превосходным знатоком классических языков: древнегреческого и латыни. Пьеро вернулся во Флоренцию вскоре вслед за отцом Козимо и дядей Лоренцо. Ему, как старшему сыну, было суждено принять политическое наследство, которое кропотливо строил его отец. Для управления делами банка Козимо Старший выбрал своего младшего сына Джованни. В 1461 году, еще при жизни отца, Пьеро был избран на шесть месяцев на высокую должность гонфалоньера справедливости. Но после смерти брата Джованни в 1463 году Козимо был вынужден оставить финансовые и политические обязанности банка немощному Пьеро до тех пор, пока тот не обеспечил воспитание двух своих сыновей-подростков: Джулиано и Лоренцо. После смерти отца Пьеро наследует его политическую роль в негласном управлении республикой. Но если при Козимо это еще не признавали в открытую, то с приходом Пьеро это стало общепризнанной реальностью: он стал властителем Флоренции по праву семейного наследования. Хотя, по законам республики, его власть все еще была неофициальной, она просто признавалась молчаливо. Еще дальше пошел его старший сын Лоренцо: его власть стала непреложным фактом, он уже был практически некоронованным герцогом.

Пьеро женился в 1444 году на Лукреции Торнабуони, образованной и воспитанной девушке из старинного, благородного и богатого флорентийского клана. По фамилии этой семьи называется улица, где когда-то проходила самая первая западная стена города. В XV века она была застроена дворцами элиты: Торнабуони, Торнаквинчи, Строцци, Антинори, Бартолини и другими. В те времена это была флорентийская «Рублевка», а сейчас она известна любителям шоппинга – все основные бутики расположены на улице Торнабуони.

Брат Лукреции, Джованни Торнабуони, впоследствии закажет роспись фресками главной часовни базилики Санта Мария Новелла, которую сейчас называют по его фамилии: капелла Торнабуони. Для работы он выберет самого лучшего и талантливого художника Флоренции: Доменико Гирландайо. Тема фресок была: «Истории из жизни Богородицы» на одной стороне часовни и «Истории из жизни святого Иоанна Крестителя» на другой, но это будет уже во времена правления Лоренцо Медичи. Гирландайо был большим мастером по фреске, но алтарных образов на дереве он написал тоже немало, их можно увидеть в галерее Уффици, в галерее Академии и в некоторых церквях Флоренции. У Доменико была большая мастерская, где работали все его родственники: братья Давид и Бенедетто, шурин Себастьяно Майнарди родом из Сан Джиминьяно, сын Ридольфо Гирландайо и множество подмастерьев. Самым известным его учеником станет, хоть и ненадолго, 13-летний Микеланджело Буонарроти. Он поступил в боттегу Гирландайо как раз в те времена, когда они писали фрески по заказу Торнабуони, и помогал им в работе над часовней. Говорят, Гирландайо изобразил подростка Микеланджело на этих фресках в роли Святого Иоанна Крестителя, который отправляется в пустыню. Но это неточно, никаких доказательств этому нет.

Доменико всегда изображал на фресках и картинах своих современников, заказчиков и всех их родственников, в том числе и членов династии Медичи. Он также не забывал изобразить и самого себя, и свою семью – его автопортреты есть почти на всех его произведениях живописи. При этом персонажи изображены очень реалистично, не идеализированно, как в эпоху придворной готики и раннего Возрождения. Гирландайо уделял большое внимание мелким деталям, это он перенял у фламандских художников, чьи картины начинают появляться во Флоренции. Он изображал моду XV века со скрупулезной точностью: длинные до пола платья с вышитыми, съемными рукавами у женщин. Рукава на платьях можно было менять – и уже получался другой наряд. Еще зимние рукава меняли на летние – это хорошо показано на его фресках, где одна и та же девушка изображена два раза в одном и том же платье, но с разными рукавами. У мужчин – разноцветные чулки, остроносые туфли – чем длиннее нос, тем лучше, короткие, яркие кафтаны и плащи, иногда маленькие шапочки. Прически девушек, украшенные лентами, жемчугом и драгоценностями, он тоже изображал с детальной точностью. Замужние женщины постарше убирали волосы под чепец так, чтобы волос не было видно.

На сценах в часовне Торнабуони видна флорентийская архитектура XV века, обстановка и мебель дворцов, тосканские пейзажи с кипарисами и оливковыми рощами. Примеры стенной живописи Гирландайо во Флоренции можно увидеть повсюду: в церквях, монастырях, дворцах знати. Он работал не только в своем родном городе, но и в других городах: Пиза, Сан Джиминьяно, Пассиньяно, Рим. Его часто вызывали частные заказчики для росписей своих палаццо и загородных вилл, его слава, как талантливого живописца распространилась по всей Тоскане и за ее пределами. Фрески Доменико кажутся настолько свежими, как будто выполнены несколько дней назад, хотя прошло уже больше 500 лет. Его секрет простой: он писал только по влажной штукатурке, которая высыхала вместе с темперой, и сцена оставалась на стене навсегда. Ее нельзя ни стереть, ни что-то изменить, только сбить вместе с верхнем слоем. Но нужно было расписать за день именно тот кусок стены, который только что подготовили подмастерья. Иначе на следующий день штукатурка уже высыхала, и нельзя было что-то добавить, или поменять. Те, кого это не устраивало, писали по сухой стене. Тогда можно было и менять, и добавлять, но эта техника очень неустойчива и быстро повреждается. Джорджо Вазари пишет, что Гирландайо жалел в своей жизни только об одном: ему не позволяют покрыть фресками всю защитную стену Флоренции.

Но это все происходило уже позже, Доменико было 16 лет, когда началась эпоха Пьеро Подагрика. Он тогда еще учился в мастерской художника Алессо Бальдовинетти и только-только делал первые пробные мазки на картинах учителя. Потом Гирландайо какое-то время провёл в мастерской Андреа Верроккьо, где работали Алессандро Боттичелли, Пьетро Перуджино, будущий учитель Рафаэля Санти, Леонардо да Винчи. Это была своеобразная лаборатория живописи, в которой велись бесконечные споры о цвете, динамике и ритме изображения, она сыграла важную роль в формировании стиля Доменико. О его первой самостоятельной работе – росписи капеллы Веспуччи в церкви Всех Святых, известно в 1470 году, через год после смерти Пьеро Медичи.

Внешность Пьеро Подагрика была более впечатляющая, чем у его отца. Возможно, сыграли роль гены матери Контессины де Барди. Есть его прижизненные бюсты и портреты, на которых изображен привлекательный, но достаточно суровый мужчина с короткими, темными волосами, подстриженными «под горшок». Темные глаза чуть-чуть навыкате, но черты лица уже более правильные, чем у его отца. Тонкий нос немного длинноват, но без горбинки. Губы тоже тонкие, но нижняя не выдается, и овал лица правильный. Его младший брат Джованни очень похож на Пьеро, их бюсты рядом друг с другом можно увидеть в музее Барджелло. Характер у Пьеро был скрытный и вел он себя по-разному: мог быть очень галантным и светском кавалером, любящим мужем и отцом. Но во время приступов подагры становился замкнутым и раздражительным, когда страдал от сильных болей. Подагрой страдали все члены этой династии, но именно Пьеро был сильнее всего подвержен ее приступам. Возможно, эта болезнь передавалась у Медичи по наследству и усугублялась распространенной в те времена диетой господ, в которой преобладало мясо. Богатые люди обожали охотиться и поглощали жареную дичь в огромном количестве. И не только из-за вкуса, но и из-за калорийности. Овощи считались крестьянской пищей, их не часто подавали к столу. Из фруктов Медичи предпочитали цитрусовые, остальными пренебрегали. Когда Пьеро было около 50 лет, он уже чаще всего передвигался на носилках.

Его жена Лукреция была на 11 лет младше мужа, ей было 17 лет, когда они поженились. Внешность у нее была невзрачная, на портрете работы Гирландайо изображена женщина с бледным, овальным лицом с острым подбородком, темными, но невыразительными глазами, приспущенными веками. Длинный нос приплюснут в переносице, из-за она не чувствовала запахов. Такой дефект потом унаследует ее старший сын Лоренцо. Тёмные волосы убраны под чепец, видно только полоску на лбу. Несмотря на такой внешний облик, Лукреция была очень обаятельная и интеллигентная женщина с утонченными манерами. Она получила прекрасное гуманистическое образование, была большой поклонницей искусства, первой покровительницей молодого художника Алессандро Боттичелли, и сама писала прекрасные стихи. Лукреция была очень набожной женщиной, поэтому писала поэмы только на религиозную тему и они не сохранились. Впервые в семье Медичи появилась женщина, которая не оставалась в тени мужа, не занималась только домом, кухней, церковью и воспитанием детей, а сыграла определенную роль в истории как покровительница искусства. Кроме того, Лукреция занималась управлением банка Медичи, когда муж был болен. А когда он умер – налаживала общественные и дипломатические связи, раздавала милостыню нуждающимся и во многом способствовала росту авторитета своей семьи.

У Пьеро и Лукреции родилось семеро детей. Первыми были три дочери: Мария, Бьянка и Наннина. Старшую Марию выдали замуж за Леонетто де Росси, их единственный сын Луиджи станет кардиналом. Впоследствии Рафаэль Санти изобразит его на портрете с его двоюродными братьями: Джованни, папа Лев X, и Джулио, будущий папа Климент VII. Мария прожила недолго, она умерла в возрасте 29 лет. Бьянка родилась на год позже, она вышла замуж за Гульельмо Пацци и у них родится 16 детей. Семья Пацци сыграет большую, но трагическую роль в истории династии Медичи – об этом я напишу в следующей главе. Наннина родилась через три года после Бьянки, ее выдали замуж за ученого-гуманиста Бернардо Ручеллаи, сына Иоанна Павла Ручеллаи, который оплатил фасад церкви Санта Мария Новелла. Их брак остался в памяти флорентийцев как сплошной праздник: Бернардо и Наннина устраивали великолепные торжества и щедрые банкеты в Лоджии Ручеллаи, построенной по проекту Леона Баттиста Альберти. В их саду проводились собрания Академии Платона, на которые собирались все философы и гуманисты города. Сын Бернардо и Наннины, Джованни Ручеллаи, был известным поэтом, писателем и драматургом, его полное собрание сочинений находится в Падуе. Наконец, через год после Наннины, родился долгожданный сын Лоренцо, а еще через четыре года – Джулиано. Еще два сына умерли при рождении.

Несмотря на то, что Пьеро был практически калекой, и так и остался в тени своего отца Козимо и сына Лоренцо, он был незаурядным политическим деятелем. Однажды, после смерти отца, Пьеро попросил доверенного человека провести полную проверку финансовых документов банка. Тот решил попугать Медичи и заявил, что банк близок к банкротству. Пьеро решил потребовать от многих клиентов возврата крупных кредитов. Сразу стало ясно, что от английского короля Эдуарда IV ждать нечего, но это еще не было большой катастрофой. Когда он потребовал возвращения кредитов во Флоренции – многие торговцы оказались на грани банкротства. Дело в том, что из-за войны турок с Венецией нарушились поставки шелка и специй с востока и торговать было нечем. Это вызвало большое недовольство среди клиентов банка Медичи, особенно злобствовал их соперник купец Лука Питти.

Клан Питти был одним из самых богатых, но и одним из самых расточительных во Флоренции. Лука был очень завистливым и двуличным человеком, он часто затевал козни против соперников. Еще во времена Козимо Лука для виду его поддерживал, а сам потихоньку плел против Медичи интриги. В 1458 году он попытался захватить власть, но из этого ничего не вышло. Питти был изгнан из Флоренции, но быстро вернулся обратно. Чтобы насолить ненавистным Медичи, Лука решил начать постройку своей новой резиденции в районе Ольтрарно. По легенде, он хотел такой большой дворец, чтобы его окна равнялись дверям во дворец Медичи. И такой большой внутренний двор, чтобы он был равен по величине всему палаццо Медичи. Говорят, также, что он воспользовался старым планом Брунеллески для дворца Козимо, или сам Брунеллески спроектировал дворец для Питти. Но это все слухи, строительство палаццо Питти началось через десять с лишним лет после смерти Филиппо и его авторство не доказано. Кто автор проекта неизвестно, возможно один из учеников Брунеллески.

Строительство палаццо Питти началось вскоре после возвращения Луки во Флоренцию, и замысел был действительно грандиозным. Питти устроили праздничный прием в честь начала работ по строительству, на который собрались многие аристократические кланы. Говорят приглашенных усадили за стол не на скамьи, а на мешки с золотом, чтобы похвастаться своим богатством. Строительство началось, возвели постепенно три этажа фасада с тремя входными дверьми и по семь окон на втором и третьем этаже. Но денег ушло больше, чем ожидалось. Через 6 лет стройка была заморожена, а семья Питти оказалась на грани банкротства. Через 90 лет этот недостроенный дворец купят по иронии судьбы проклятые Медичи и превратят его в свою главную резиденцию. А Питти так и останутся жить в старом доме напротив и наблюдать из окон, как разрастается их бывшее палаццо. Но династия Медичи вымерла, а потомки Луки Питти до сих пор живут напротив этого дворца и не похоже, что бедствуют. Их жилые апартаменты расположены на самом верхнем этаже, на нижних – дорогой 4-х звездочный отель «Pitti Palace», а на самом нижнем – ресторан.

Но это все будет позже, а пока Лука опять замышляет государственный переворот. Политика Пьеро в отношении возврата кредитов вызвала недовольство не только Питти, но и других благородных семей: Аччайуоли, Содерини, Нерони. На этот раз он не удовлетворится изгнанием, Медичи должны быть казнены все, чтобы навсегда от них избавиться. Но Никколо Содерини был против такой радикальной меры и убедил остальных заговорщиков принять его сторону. Содерини предложил заменить старую систему назначения приоров из ремесленных гильдий, которая была под контролем Медичи, новой системой: путем жеребьевки из народа. Флорентийцы сначала встретили эту идею с энтузиазмом и Никколо был избран на пост гонфалоньера. Но купцы остались недовольны таким решением и проголосовали против, но оказались в меньшинстве. Они считали, что народовластие приведет только к бунтам, и торговля от этого пострадает. За все время своего пребывания на посту новые приоры ничего толком не добились. А когда их переизбрали и они покинули правительственное здание, кто-то написал на дверях дворца Синьории: «Девять ослов разошлись по домам». Далеко идущей целью такой реформы было свергнуть Пьеро Медичи волной народного движения, но получилось наоборот: он стал еще сильнее. Хотели как лучше, а получилось как всегда.

В 1466 году скончался герцог Милана Франческо Сфорца, друг Козимо и Пьеро Медичи. Новым герцогом стал его 22-х летний сын Галеаццо Мария Сфорца, который был очень странным и неуравновешенным человеком. Ходили слухи о его психической неполноценности, и на его помощь Медичи не могли рассчитывать – кто знает, как он себя поведет.

Тогда Пьеро решил затеять дипломатическую игру и привлечь на свою сторону Неаполь. Он посылает к неаполитанскому королю Фердинанду I Арагонскому своего 17-летнего сына Лоренцо с целью: подружиться с монархом. Лоренцо вскоре возвращается с победой – ему легко удалось очаровать короля, который был известен своей свирепостью и коварством. Кроме того, Пьеро заполучил в друзья французского короля Людовика XI Валуа, который считается основателем абсолютной монархии во Франции. Монарху нужны были деньги на войну, как обычно. Медичи выдали ему большой кредит на таких выгодных условиях, что благодарный король Людовик XI обещал им полную поддержку в случае необходимости, и подарил французскую лилию на семейный герб. Так щит Медичи украсила голубая сфера с золотой французской лилией.

Летом 1466 года была ужасная жара и Пьеро уехал на загородную виллу в Кареджи. Эта усадьба находится гораздо ближе к Флоренции, чем замки Муджелло, а передвигаться на дальние расстояния Пьеро уже было тяжело. Сейчас вилла Кареджи находится в черте города, вокруг нее построен самый крупный больничный комплекс Флоренции, который тоже называется Кареджи. Но особняк Медичи закрыт для посещения, надеемся, что когда-нибудь его откроют. Заговорщики в его отсутствие не дремали, они продолжали действовать. На их стороне была Феррара, и они договорились с герцогом Феррарским о нападении на Флоренцию с целью убийства всех Медичи. Пьеро узнал об этом от доверенных людей и решил немедленно вернуться в город, но он уже передвигался очень медленно. Его сын Лоренцо выехал вперед на разведку, и ему донесли о засаде Луки Питти и его друзей с целью: убить Пьеро. Лоренцо вернулся назад и предупредил отца, чтобы тот поехал кружным путем, а сам направился в город прежней дорогой. Заговорщики увидели юношу одного и сделали вид, что они просто прогуливаются в лесу. Как бы между прочим спросили у Лоренцо о здоровье Пьеро. Юноша ответил, что отец чувствует себя гораздо лучше и едет за ним следом. После этого он ускакал прочь, а мужчины остались ждать свою жертву. Пьеро тем временем вернулся во дворец совсем другой дорогой и принялся созывать сторонников. Заговор Луки Питти провалился, убийство не состоялось, и союз заговорщиков распался. Герцог Феррарский узнал, что народ Флоренции на стороне Медичи, и отозвал свои войска. Говорят, Лука слезно молил Пьеро о прощении и предложил одну из своих дочерей в жены Лоренцо. Народное восстание, на которое рассчитывал Содерини, не состоялось. Вскоре Пьеро Медичи восстановил прежнюю систему избрания в совет приоров и в Синьории победили все сторонники Медичи. Их власть была восстановлена, но особых возражений со стороны населения и не было.

Пьеро удалось удержать на плаву и банк Медичи, для этого он провернул важную коммерческую операцию. Еще во времена Козимо банк принимал участие в торговле квасцами. Квасцы – это минеральная соль, образующаяся в результате вулканической деятельности. Они широко применяются в текстильной промышленности для дубления кожи и окраски тканей, а это было основным производством во Флоренции. Квасцы поставляли из Азии, но в 1462 году крупные залежи этой соли были обнаружены в папской области, в городке Толфы недалеко от Рима. Папская курия тут же объявила это место своей монополией и запретила ввозить квасцы из Азии, при этом непослушных отлучали от церкви. Банк Медичи со своими филиалами по всей Европе был самым подходящим для папы в деле с квасцами, поэтому Пьеро без труда заключил договор на совершение весьма крупных операций и контролировал торговлю половины всех запасов этой соли в шахте Толфы.

Но в 1464 году умирает папа Пий II, при котором Медичи были банкирами папской курии. Через два года новый понтифик Павел II отказался от услуг Медичи и перевел счета в банк своих родственников венецианцев. Казалось, выгодное дело потеряно навсегда. Пьеро вновь снаряжает в путь Лоренцо, теперь уже в Рим, на переговоры с папой. При этом он провел подробный инструктаж, как действовать. Надо было убедить понтифика, что без банка Медичи ему не обойтись. Благодаря обаянию Лоренцо и мудрым инструкциям его отца Пьеро банк Медичи вернул контроль над торговлей квасцами.

Пьеро занимался меценатством, как и его отец. Он уважил желание Донателло быть похороненным рядом с Козимо в церкви Сан Лоренцо и сам оплатил церемонию. Слово: церемония этрусского происхождения, от названия крупного этрусского города Цере. Сейчас он называется Черветери, там обнаружили самые крупные захоронения этой цивилизации, целые города мертвых. Надгробный памятник Донателло из белого каррарского мрамора с позолотой внутри церкви был выполнен уже в конце XIX века. Скульптор изображен как будто спящим на скамье, покрытой роскошным покрывалом, с подушкой под головой. Она находится в глубине табернакля, окруженного с двух сторон квадратными колоннами с капителями. Над фигурой усопшего высечен рельеф: «Мадонна с младенцем», над табернаклем – полусфера в виде ракушки, символ бессмертия души. На самом верху памятника виден ребенок Иисус, поддерживающий гирлянды из листьев дуба.

Не забыл Пьеро и художника Филиппо Липпи, который сбежал от Лукреции Бути в Сполето и пустился во все тяжкие: соблазнял женщин и создавал шедевры – фрески и алтарные образа. Ходили слухи, что он соблазнил юную девушку, и ее разгневанные родители отравили художника. Филиппо Липпи, действительно, умер в Сполето в возрасте 63 лет. Когда Пьеро Подагрик узнал об этом, он оплатил его похороны и похлопотал о могиле на местном церковном кладбище.

Благодаря Медичи художники и скульпторы начали верить в себя, в свой талант и гениальность. Он стали свободными в том смысле, что могли свободно выражать себя в своих произведениях, писать или ваять в своей индивидуальной манере и не бояться осуждения, или наказания со стороны церкви. Могли, пока существовали их покровители Медичи.

В 1468 году, за год до смерти Пьеро, в мастерской Андреа Верроккьо началась отливка медного позолоченного шара с крестом, чтобы увенчать белый фонарь купола Санта Мария дель Фьоре. Мастерская Верроккьо в те времена была самой популярной во Флоренции, там осуществляли любые заказы: от росписи посуды до архитектурных проектов. Среди заказчиков были и Медичи, ведь Верроккьо считался непревзойденным декоратором и режиссёром придворных празднеств, которые они часто устраивали. Однажды местный нотариус Пьеро да Винчи привел к нему в боттегу своего незаконнорожденного сына-подростка, которого звали: Леонардо да Винчи. Мальчику было 13 лет, в тот же день он распрощался с отцом и остался жить при мастерской. Там уже учились и работали другие молодые люди: Лоренцо ди Креди, Алессандро Боттичелли, Пьетро Перуджино. С Лоренцо ди Креди и Пьетро Перуджино Леонардо подружится на всю жизнь. Вместе они трудились над сферой диаметром 2,5 метра, на которую ушло около 20 тонн меди. Установить шар на место удалось только в 1471 году, уже после смерти Пьеро Подагрика. Сейчас на купол собора можно подняться пешком, у основания фонаря есть смотровая площадка. Нужно купить билет и забронировать время входа, потом преодолеть 463 ступеньки – это как подняться пешком на 30-этажный дом. Последний участок пути на смотровую площадку идет как раз между двумя куполами, где расстояние 1,20 метров. По дороге можно близко рассмотреть кладку кирпичей «елочкой», на которой настаивал Филиппо Брунеллески. Он оказался прав, купол до сих пор стоит на своем месте. А вот шар постоянно притягивал молнии, и один раз даже упал в 1601 году, когда молния в очередной раз ударила сферу. На мостовой позади храма на этом месте находится круглая отметка из белого мрамора.

Пьеро Медичи и Лукреция Торнабуони были очень верующими людьми, их любимой церковью была базилика Святого Благовещения. Она находится на той же площади, где построили Воспитательный дом по проекту Брунеллески. В конце XI века графиня Матильда Каносская основала за пределами городской стены маленький ораторий для молитвы. Потом, в середине XIII века, ораторий был разрушен, и на его месте была построена церковь и монастырь для ордена сервитов – слуг Марии. Это единственный монашеский орден, который основали сразу семь человек. По преданию, им всем одновременно было видение Богородицы, которая явилась в слезах из-за кровопролитных войн между гвельфами и гибеллинами. После этого семь избранных Марией удалились из города, поселились на горе Монтесенарио и основали монашеский орден сервитов. В середине XIII века им выделили место бывшего оратория Матильды Каносской, все еще за пределами защитной стены, где они построили церковь и монастырь.

С этой базиликой связана еще одна легенда: когда здание было закончено, одному из монахов-художников, брату Варфоломею, получили написать на внутренней стороне фасада фреску «Благовещение». После долгой молитвы он взялся за работу и выполнил ее достаточно быстро. Но вот беда, лик Мадонны никак не получался. Монах снова начал горячо молиться, и вдруг впал в транс, во время которого ему было видение девы Марии. Богородица позировала для фрески, а рука художника водила кистью сама по стене. Когда брат Варфоломей очнулся, он увидел, что лик Богородицы был выполнен. Впоследствии эту фреску сняли со стены, вставили в красивую рамку из позолоченной бронзы с драгоценными камнями, и поместили на внутренней стороне фасада. Правда, стилистический анализ произведения не совместим с легендой – фреска имеет характеристики живописи XIV века, стиля Джотто, который был невозможен в византийской Флоренции середины XIII века. Но предания всегда украшают жизнь, им можно не верить, но их интересно читать. Флорентийцы остались настолько преданы легенде, что эта фреска дала название церкви, и богослужения до сих пор проводятся около нее, а не в апсидальной части за алтарем. Это удивляет многих посетителей, которые заходят в церковь во время службы и не знают, в чем дело.

В середине XV века, благодаря помощи и деньгам Пьеро Медичи, базилика была полностью перестроена и расширена. Над проектом работал их неизменный архитектор Микелоццо, апсидальную часть и трибуны проектировал другой знаменитый зодчий – Леон Баттиста Альберти. Он нам знаком как автор фасада церкви Санта Мария Новелла, дворца и лоджии Ручеллаи. Вокруг легендарной фрески по заказу Пьеро Подагрика была построена маленькая часовня, которая называется: Капелла Мадонны. Она состоит из четырех коринфских колонн из каррарского мрамора высотой 5,25 метров. Они поддерживают резной антаблемент – горизонтальное перекрытие, которое опирается на колонну. На его фризе вырезаны фестоны – орнаментальные полосы с узором из листьев и цветов, ленты и символические медальоны. Потолок часовни сделан из мрамора с позолотой и эмалью, он является работой мастерской Луки делла Роббиа. Вход закрыт бронзовой решеткой.

Внутри церкви Пьеро заказал построить маленькую тайную келью лично для себя, как его отец Козимо заказал личную келью в монастыре Сан Марко. Она находится между стенами над колоннами справа. Над вторым медальоном видно окно с золоченой решеткой, из которого семья Медичи могла в частном порядке присутствовать на литургических мессах, проходивших в Капелле Мадонны. Окно настолько незаметно, что если об этом не знать – ни за что не догадаешься, что у Медичи там была секретная комната. Они туда проходили снаружи через тайную дверь и секретный ход. Потом этой кельей воспользуется в начале XVII века ещё представительница этой династии, Мария Магдалина Медичи, но это уже совсем другая история.

Впоследствии церковь Святого Благовещения обогащалась фресками, статуями и алтарными образами. В середине XVI века дворик перед фасадом расписывал художник Андреа дель Сарто с учениками на тему: «Истории из жизни Марии». Затем внутри она была богато украшена в стиле барокко в середине XVII века, многие семейные часовни были перестроены. В другом внутреннем дворике располагалась первая художественная академия Флоренции, академия Рисунка, посвящённая Святому Луке Евангелисту. Ее членом был Леонардо да Винчи, который в начале XVI века вернулся во Флоренцию из Милана и писал портрет «Джоконда». В этой церкви Леонардо выставил свой картон «Мадонна с младенцем и Святой Анной». Это был эскиз к картине, которую он никогда не написал. Впоследствии картон был утерян. Во дворике находится капелла Святого Луки, где похоронены: Бенвенуто Челлини, Андреа дель Сарто, Понтормо и некоторые другие художники XVI века. В самой церкви похоронены скульпторы XVI века: Баччо Бандинелли и Джамболонья, о них будет рассказ во второй части.

На площади Святого Благовещения до сих пор проводятся праздничные мероприятия 8 сентября, в день рождения Богородицы, и 25 марта, в день католического Благовещения. В этот день, а не 1 января, во Флоренции праздновали Новый год. То же самое было и в Сиене, и в Пизе. Только Пиза отсчитывала летоисчисление на год вперед: если во Флоренции и Сиене встречали 1500 год, то в Пизе уже 1501. Так продолжалось до тех пор, пока в 1750 году великий герцог Тосканский Пьетро Леопольд Лотарингский не издал указ, по которому Новый год полагалось праздновать 1 января. Но традиция флорентийского Нового года тоже сохранилась, 25 марта проводится праздничный исторический кортеж в средневековых костюмах с барабанщиками, трубачами и знаменосцами. Он идет через исторический центр к базилике Святого Благовещения, где проводится торжественная месса в Капелле Мадонны.

Кроме этой церкви Пьеро Медичи оплатил постройку часовни Распятия в базилике Святого Мины Флорентийского на горе. В этой капелле когда-то находилось распятие, перед которым молился Иоанн Гуальберто после неудавшейся мести за убийство брата. Распятие впоследствии перенесли в церковь Святой Троицы, а на его месте находится алтарный образ на дереве со сценами из жизни святого Мины. Работу над иконой приписывают художнику Аньоло Гадди, последнему последователю Джотто, который жил в конце XIV века. Часовню для алтаря спроектировал Микелоццо по заказу Пьеро Медичи, ее цилиндрический свод был украшен глазурованной терракотой мастерской Луки делла Роббиа.

Пьеро увеличил семейную коллекцию старинных рукописей, начал собирать гобелены, античные камеи, драгоценные камни, парадное оружие и музыкальные инструменты, придавая флорентийскому Возрождению эклектичный и разнообразный оттенок. Он заказывал семейные бюсты скульпторам: Мино да Фьезоле и Андреа Верроккьо, алтарные образа и фрески художникам: Беато Анжелико, Доменико Венециано, Алессо Бальдовинетти и Беноццо Гоццоли. В Палаццо Медичи находился кабинет, построенный по его заказу Микелоццо и Лукой делла Роббиа, где он хранил наиболее ценные экземпляры из семейной коллекции. Комната была украшена инкрустацией деревянными панелями и медальонами из глазурованной полихромной терракоты. Этот кабинет не сохранился вследствие последующих событий.

Когда сыну Пьеро, Лоренцо Медичи, исполнилось 20 лет, было решено его женить. На этот раз выбор выпал не на флорентийскую девушку из благородной семьи, Лукреция Торнабуони лично отправилась в Рим выбирать невесту сыну. Ее выбор пал на Клариче Орсини родом из старинного княжеского римского рода, племянницу кардинала Латино Орсини. Лукреция познакомились с ней еще в 1467 году в соборе Святого Петра в Риме. Она ездила туда часто по делам банка Медичи, когда Пьеро уже не мог передвигаться. Девушка ее покорила скромностью и простотой, к тому же брак был очень выгоден в целях повышения социального статуса Медичи – впервые они вошли в круг высшей итальянской аристократии. Им нужно было завязывать родственные связи не только в Тоскане, но и в папском государстве. К тому же приданое Клариче было солидное, оно составило 6000 золотых флоринов. Она прибыла во Флоренцию 2 июня 1469 года в сопровождении Джулиано Медичи, Гульельмо Пацци и Бернардо Ручеллаи – это были брат и два зятя будущего супруга. Бракосочетание состоялось через два дня в семейной церкви Сан Лоренцо, после чего три дня подряд длился свадебный банкет во дворце Медичи. Столы с кабаньим мясом, телятиной, дичью и молочными поросятами были расставлены во дворе и в садах. Народу раздавали угощение и сладости, одним из самых популярных десертов были фигуры из сахара – еще одно новшество Медичи.

Это было последнее радостное событие в жизни Пьеро Подагрика. В этом же году, 2 декабря, он скончался в возрасте 53 лет. Он был похоронен рядом с братом Джованни в той же семейной церкви Сан Лоренцо, над их надгробием работал Андреа Верроккьо по заказу сыновей Пьеро: Лоренцо и Джулиано Медичи. Если войти в Старую Ризницу, то слева от входа можно увидеть саркофаг, сделанный по типу древнеримских. Он выполнен из порфира – самого дорогого мрамора темно-бордового цвета, с инкрустированным кругом из зелёного мрамора, с крышкой и постаментом из белого – цвета добродетелей. Надгробие украшено бронзовыми гирляндами и стоит на львиных лапах из бронзы. На постаменте надпись: patres patriae, отцы отечества. Это относится и к Пьеро, и к его брату Джованни. Если бы они жили дольше, то прославили бы Флоренцию не хуже их знаменитого отца. Впоследствии этот саркофаг изобразит Леонардо да Винчи на картине «Благовещение».

Лукреция Торнабуони после смерти мужа прожила еще 13 лет. Она помогала сыновьям в управлении банком Медичи, видела убийство своего младшего сына Джулиано, пережила смерть старшей дочери Марии и изгнание средней дочери Бьянки из Флоренции. Лукреция умерла 27 марта 1482 года в возрасте 55 лет и похоронена рядом с мужем в церкви Сан Лоренцо. После смерти Пьеро Подагрика наступила эпоха Лоренцо Великолепного, золотой век Флоренции

Глава 6. Лоренцо Великолепный – некоронованный князь Флоренции.

Лоренцо родился 1 января 1449 года во дворце Медичи. Рождение мальчика после трех девочек вызвало такую радость родителей, что праздники и банкеты длились несколько дней. Был еще жив его дед, Козимо Старший, который сразу же привязался к внуку. А через четыре года родился и младший сын, Джулиано. Таким образом продолжение династии было обеспечено. Когда мальчики подросли – Козимо Старший сам занимался их воспитанием. Лоренцо назвали в честь Святого Лаврентия, покровителя их семейной церкви. Это имя часто встречается в семье Медичи: один из сыновей Пьерфранческо, сына Лоренцо Старшего и двоюродного брата Пьеро Подагрика, тоже был назван Лоренцо. Он и его младший брат Джованни приходились троюродными братьями Лоренцо и Джулиано, будем называть их: кузены Лоренцо и Джованни. Прозвище «Великолепный» Лоренцо получил уже позже за страсть к искусству и за свои благодеяния, он был самым большим поклонником архитектуры, живописи и скульптуры в этой семье и основал первую в Европе художественную академию. Лоренцо обожал старинные камеи и античные вазы, ими он существенно пополнил коллекцию своего отца. Но есть и обратная сторона медали: Лоренцо оказался никудышным банкиром, тратил огромные деньги на меценатство, и довел банк Медичи почти до банкротства.

Дети Пьеро и Лукреции получили прекрасное образование. Мать сама обучала их грамоте и стихосложению, благодаря ей Лоренцо начал писать свои первые стихи и впоследствии прославился, как поэт. Домашними учителями были друзья Козимо Старшего, ученые гуманисты: Марсилио Фичино и Кристофоро Ландино, которые преподавали латынь и философию Платона. Греческому языку и греческой философии Аристотеля их обучал византийский учёный Аргиропуло, грек по происхождению. Он приезжал на Ферраро – Флорентийскую унию, провел тогда много времени в Италии, а потом вернулся в Константинополь. После падения Восточной Римской империи ему пришлось оттуда бежать, он вернулся в Италию и нашел приют во Флоренции у Козимо Старшего. Алессандро Боттичелли изобразил Аргиропуло на картине «Поклонение Волхвов», среди толпы справа, где есть его автопортрет. Лоренцо закончил флорентийский университет, где учился риторике и поэтике, а также слушал лекции по истории греческой мысли и культуры. Его уже с детства готовили к большой политике, дед Козимо разрешал ему присутствовать на многих собраниях и переговорах. Довольно быстро юноша уже сам проводил встречи с делегациями и купцами из других республик и стран.