Преклонение

Встаю. Я не смущаюсь. Она сама пришла трахаться, пусть смотрит. На неё не смотрю. Возвращаюсь к шкафу, выиискиваю одежду. Ей бросаю. Она одевается, не сразу попадая ногой в штанины. Затем делаю то, что должен был сделать давно.

– Через пять минут у подъезда белый ниссан, – говорю не глядя на неё. – Оплачено с моей карты.

Она кивает. Ноги, в моих носках в сапоги не лезут, она бросает их тут же на пол, и надевает обувь уже на голые ноги. Молчу. Прихватывает сумку. Стоит снова в дверях. Я наконец смотрю на неё, потому что мне кажется, что она этого ждёт. В её глазах блестят слезы. Ревёт. Я не понимаю эту девушку.

– Я…я не скажу ей, – говорит она запинаясь.

Закрываю за ней дверь. Всю одежду свою она собрала, но на кухне так и висят колготки, переброшенные через спинку стула. У меня во рту горечь. Открываю новую бутылку, взамен той, что мы с ней пили. С бокалом не церемонюсь, наливаю в кружку из под чая, который выплеснул. Она пахнет чабрецом, кажется – Ритой. На душе пакостно. А ещё преследует навязчивая мысль – все только начинается.

Глава 4. Рита

Лето такое жаркое, что в теплом асфальте вязнут каблуки туфель. В коридорах общаги даже в такое время царит полумрак и прохлада. Иду. Прислушиваюсь к гомону, которым полно большое здание. Пахнет едой, на кухне гремят посудой. Когда-то мне казалось, что я привязана к этому месту. Скучать буду. Сейчас ничего этого нет, но все равно грустно. Целая эпоха уходит.

Наша комната битком набита сумками и свертками. Стопками с книгами, которые нужно перевезти. Баулами с зимней одеждой. Лия уже свернула матрас и теперь лежит на голой панцирной сетке закинув ноги на спинку кровати.

– Красота, – мечтательно говорит она. – Свобода. Но печально все равно, да?

– Да, – согласилась я.

Села на стопку книг. Всё это нужно спустить вниз. У Лии никаких проблем – Артём приедет и заберёт. А мне тащить самой.

– Ты точно решила сразу на работу устраиваться?

– Да.

На одной руке мозоль уже – половину барахла я уже отсюда утащила. Спина болит. Сил на поболтать уже не осталось.

– Поехали с нами, – просит Лия. – Хотя бы на три дня. Ну, чего тебе стоит? Представляешь, море, солнце, и мы с тобой такие красивые.

– Солнца мне и тут хватает, – отмахнулась я.

– Ну, почему у вас с Артёмом не выходит подружиться?

В её голосе искреннее огорчение. Ответить бы – потому что я просто пришла и совратила твоего парня. Он не очень то и хотел, отчего особенно гадко. Но остановиться я не могла. Но я молчу. Во первых я обещала. Во вторых… об этом позже.

– Вот вернёшься и мы с тобой погуляем.

– А когда то мечтали квартирку на двоих снимать…

Лия усиленно ностальгирует. Я стряхнула с себя печаль и подхватила стопку книг, на которой сидела. Понесла вниз. Книги, перевязанные бечевкой кренились, и вся эта башня грозила опрокинуться. Повезло – донесла. Скоро дядя Витя приедет и загрузит все это себе в машину, отвезёт маме. Гонять я его по лестнице не могу – у него спина больная. Хорошо, что вообще помочь согласился.

Артём летом гонял на мотоцикле в основном. Когда подъезжал к общаге, снимал свой шлем, у меня сердце обмирало. Сейчас приехал на машине, и правда, вещи же. Меня внизу не заметил, мимо прошёл. Я медленно поднимаюсь по лестнице, лифта в старой пятиэтажке нет, готовлюсь к тому, что увижу. Чужое счастье. Иногда Артём бросает на меня настороженные взгляды, но Лия их не замечает.

– Вот зря ты с Владом рассталась, – сердито шепчет Лия. – Тогда бы точно все вместе поехали! Парня так жалко, до сих пор переживает.

Не слушаю я. Искоса смотрю на Артёма. Наверное, он мог бы нанять грузчиков, но смиренно таскает все сам. Мне нравится, когда он поднимает такой груз, что я бы несколько ходок сделала, и мышцы на его руках напрягаются. Я пропускаю его вперёд и тоже спускаюсь с сумкой. На обратной дороге мы встречаемся и он скользит по мне взглядом, словно не замечая.

Лия едет на море. С Артёмом. У них – любовь. Кажется даже, будто настоящая. Если бы я захотела, я бы позволила себя уговорить. Лия меня любит, и три дня из их длинного отпуска были бы мои. Но они полны были бы этих взглядов и отчуждения, нет, я не хочу. Мои планы более долгоиграющи, я вынашивала их несколько месяцев. Напиться бы снова для храбрости, но нужно быть трезвой. Иначе сцена может получиться вовсе жалкой.

Лия уезжает. Последние ночи перед морем она проведёт с Артёмом, в его квартире. Без особой даже зависти думаю, что трахаться, наверное, будут, как кролики – круглосуточно. Зависть я уже почти изжила, у меня на это столько месяцев было. Я все ещё ночую здесь.

Подруга всегда набирала много хвостов. Всё позакрывала, иначе бы диплом ей не дали. Но попала на библиотекаршу. Она у нас существо на редкость злобное. Лия потеряла несколько книг, та даже денег не взяла. Теперь та каждый день по несколько часов торчит в библиотеке – отрабатывает. Сортирует книжки, подклеивает корешки, обзванивает студентов должников. Последние пары дней кабалы. Звоню я ей утром.

– Ты в библиотеке?

– Ага, – ответила Лия и зевнула.

Точно, всю ночь трахались, констатировала я.

– Ты не с Артёмом? А то я думала, может зайду к тебе.

– Да ты чего, я когда уходила, он спал ещё. Заходи, чаем напою, у Мегеры вкусный. Я до двенадцати тут буду.

Сбрасываю. Ополаскиваю лицо холодной водой – волнуюсь. Макияж не наношу, я вовсе не пытаюсь стать красивее, чем есть. И иду просто в футболке и шортах.

Летом хорошо. Территория дома обнесена забором, на калитке домофон. Тогда, зимой, я звонить не рискнула, и целый час караулила под проливным дождём, когда кто нибудь выйдет или зайдёт. Сейчас – дети бегают туда сюда, и калитка, и дверь подъезда хлопают без остановочно. Поэтому проникаю в дом я легко. Поднимаюсь на лифте. Щеки горят.

Звоню в дверь. Стою так, чтобы из глазка меня было видно. Я не прячусь. За дверью – тишина.

– Артём, – зову я. – Открой. Нам нужно поговорить.

Дверь открывается неохотно. Артём – в одних шортах. Отвожу взгляд от его поджарого крепкого торса. И сонный он такой. Такой тёплый. Коснуться бы, но нельзя.

– Чаем поить не буду, – говорит он. – Зачем пришла?

Он не зовёт внутрь, но я вхожу. В широком коридоре горы барахла Лии. Точно не разбирали. Заглядываю в спальню – простыни сбиты. На этой кровати и я занималась сексом, но Лия этого не знает.

– Как ты заметил, я молчу, – говорю я, садясь на стул. Артём закуривает у окна, сейчас нет Лии рядом, и я могу позволить себе смотреть на него. – И буду молчать дальше.

– Но? – предугадывает ход моих мыслей Артём.

Смотрит на меня с презрением. Да, я мелкая шантажистка. Но я делаю все ради нас! Я не могу позволить себе отдыхать на море, хотя небольшую сумму из стипендий накопила, мама помогала и рефераты я писала за деньги. Потому что я знаю – так я Артёма потеряю совсем. Он ускользнет из моей жизни, словно не было. У меня останется только восторг нашего знакомства и неловкая горечь единственной нашей ночи. Мне этого мало. Я хочу гарантий.

– Я буду молчать дальше, – говорю я чётко. – Но при одном условии. Ты устроишь меня на работу в компанию своего отца. На нормальную вакансию.

– Как ты себе это представляешь? – вспылил Артём. – Я сам там не работаю пока, только практику проходил!

Вздыхаю поглубже. Набираюсь сил, словно перед прыжком в ледяную воду.

– У меня запись есть. Той ночи. На телефон… Он все время снимал, я специально сумку так поставила, чтобы было видно… Там больше часа видео.

– Тот самый разряженный телефон? – хмыкает Артём.

– Да, – краснею я душной волной.

Быть сукой непросто. Признавать себя ею тем более. Но пока Лия будет отдыхать, я буду укреплять свои позиции. Я не ради денег это делаю, нет. Когда нибудь, наверное скоро, Артём придёт работать к отцу. К тому времени я должна быть незаменимой там. Я смогу, потому что у меня есть цель. Я не могу позволить себе отступить!

Потому что я должна быть рядом с ним. Хоть как нибудь. Пусть ненавидит, но рядом будет.