Лирика и песни. «Мой милый, что тебе я сделала?»

«(по мотивам Омара Хайяма)…»

(по мотивам Омара Хайяма)
Невесомое сонное утро,
Где рождается день на заре,
Где начало начал – Камасутра,
Разбуди, как тогда, в сентябре.

Напои родниковой водою,
Принеси спелых яблок сполна,
Утолюсь нереальной любовью,
Опьянюсь я тобой без вина.

К Трегубовой…

Вот это да, Елена! Ну и откровенья!
Умно, талантливо, но как-то безоглядно.
Что же тебя толкнуть в «горящие поленья»
Могло, отчаяньем гружённую изрядно?

Скажи, могли быть таковыми идеалы —
Гипертрофированные законы чести
И чистой совести геройской пьедесталы,
Или в анналах не утратиться без вести?

Бестактна выходка твоя то ли ребёнка,
Капризно топающего – во! – на старших,
То ли в посудной лавке грузного слонёнка,
То ли особы грозной на правах монарших.

А, может, просто твою гордость уязвлённой
Оставил кто-то из твоих же персонажей?
Скажи, Трегубова, была ведь ты влюблённой?
Раз так, свята твоя харизма в эпатаже.

Твоя величественна спесь, твой гнев прекрасен,
Но и ужасен, как у раненого зверя.
Соблазн мостов сожженья за собой опасен,
Как и расчёт на матч-реванш неверен.

Ты не ищи своё в партнере отраженье,
Когда для близости с ним был предлог натужен,
И, не дождавшись повторенья предложенья,
Сочти за честь в японском ресторане ужин.

Мой Властелин!

Я скучаю, когда день тебя не вижу,
Ночью тёмной же разнятся настроенья,
То люблю безумно, то вдруг ненавижу,
Не ищи тогда со мною примиренья.

Мне для счастья многого не надо —
Вторю я тебе заворожённо.
Ты мой щедрый дар, моя награда,
Быть с тобой моё желанье непреклонно.

Ты меня сотворил лучше прежней, бесспорно,
Ты мой восторг, мой адреналин.
Ты меня изменил, я впервые покорна
Воле твоей, о мой Властелин!

Я не знаю, как дождаться нашей встречи,
Мы, как солнце и луна, всё ходим мимо.
О свидании не может быть и речи,
Одиночество порой невыносимо.

Ты мой оберег и мой спаситель.
Я твержу тебе завороженно —
Ты моей души благотворитель,
Быть с тобой моё желанье непреклонно.

Ты меня сотворил лучше прежней, бесспорно,
Ты мой восторг, мой адреналин.
Ты меня изменил, я впервые покорна
Воле твоей, я пойду за тобой.

«А переписала б я, уж если довелось бы…»

А переписала б я, уж если довелось бы,
Что-нибудь хоть в чём-нибудь
со мной происходившее?
Чтоб в дополнившем оттенке сразу собралось бы
Целое, всю суть судьбы моей отобразившее.

Знаю, что история не терпит наклонения
Напрочь сослагательного, только мне бы всё же
Быть тогда б беспечней, чтоб коленопреклонения
Моего никто не видел и моих слёз тоже.

Надо бы и впредь держать эмоции под спудом,
Мол, я уж должна быть равнодушна, безразлична.
Только как быть с радостью, что не возьмись откуда
Из груди выпрыгивает с визгом, как обычно?

Только как быть с горечью от слёз разочарования,
Что сжимает горло болью, обрывая фразу?
Нет, иная я – не я, пылать – моё призванье,
Сердце не подвластно хладнокровному приказу.