Принц из далекой страны

На кухне сразу стало шумно и тесно, я предложила перебраться в мою комнату. Ребята заглянули к бабуле, чтобы поздороваться.

Когда Дима наконец вырвался из цепких рук моей бабушки, мы уже коллективно решили пойти гулять. Дима, естественно, собрался с нами.

Дашке надо было зайти домой переодеться. Хотелось, конечно, вытащить бабулю на воздух, но у нее весной обострялся артрит. И если зимой и летом бабуля могла гулять, то осенью, а особенно весной, была практически прикована к креслу. Правда, Санькина мама предложила отправить бабулю в санаторий, специализирующийся на лечении артрита, но все-таки надо было дождаться лета, когда болезнь немного отступит. Пока же к бабуле приходил врач на дом.

Мамы не было. Укатила к внучке в Питер на выходные. Ведь сейчас Лизка забрала свою дочку. Мне, признаться, без маленькой Дашки было даже скучно… Вот еще смешная история с нашей бабулей: оказывается, когда Лизка сбежала, она это сделала с бабулиной подачи. А дело было так: Лизка действительно испугалась возвращения Кости и как-то призналась бабуле в этом. Наша замечательная Елена Павловна тут же посоветовала внучке бежать в Питер, благо с жильем там проблем не было. Квартиру бабуля так и не продала. В итоге Лизка сбежала, мама чуть с ума не сошла, а бабушка молчала и улыбалась! Когда она неожиданно сообщила нам о местонахождении Лизы, мама прямо опешила.

– Почему же ты сразу не сказала?! – воскликнула она.

Невозмутимая бабуля поведала, что она должна была сначала увидеть, какой человек Костя, надо ли Лизке его опасаться или нет.

– Да, но нам-то ты могла сказать!

– За вами я тоже наблюдала, – ответила бабуля.

Ну что тут скажешь!

Глава 2

«Я тебя люблю!»

Странная у нас получилась прогулка. Пока мы ждали Дашку у ее подъезда, Дима успел поцапаться с Костей из-за какой-то ерунды. Санька вообще стал угрюмым и почти не разговаривал, как я ни пыталась его расшевелить.

Весна все никак не могла начаться, хотя уже была середина марта. Днем солнце яростно топило снег, но к вечеру уставало, поспешно садилось за горизонт, и мороз снова сковывал дневные лужи.

Лед хрустел у нас под ногами. Мы с Дашкой шли впереди, а за нами молча вышагивали ребята.

– Почему все молчат? – спросила я, обернувшись, и наткнулась на три пары холодных глаз.

– Вас приморозило? – Я попыталась пошутить.

Куда там! Костя неожиданно остановился и сказал, ни на кого не глядя, что ему надо уйти. Он как-то очень неловко тряхнул руки Санька и Димы, кивнул нам и ушел. Мы с Дашкой переглянулись недоуменно. И тут меня осенило:

– Сань, – сказала я, – кажется, я нагулялась, да и бабуля дома одна. Проводи меня, пожалуйста.

– Конечно, – торопливо согласился Саня и сразу же подошел ко мне.

– Надеюсь, вы не обидитесь? – обратилась я к Даше и Диме.

Я очень хотела оставить их вдвоем, вот и случай подвернулся. Я взяла Саню под руку и увела его.

Мы еще побродили немного. Саня оттаял, говорил о музыке, о том, какую он хочет гитару, о новых компьютерных играх, рассказывал смешные истории. Мы еще посидели у меня, поболтали с бабулей. В общем, Санек ушел поздно и совершенно счастливый. Да, видимо, у меня такой уж выдался день: я старалась сделать всех счастливыми. Правда, не всегда удавалось, но я очень старалась.

На следующий день я дала себе слово: во что бы то ни стало закончить реферат. С самого утра, накормив бабулю завтраком, я сбегала в магазин, купила необходимые продукты, по-быстрому сварила суп и второе к обеду.

Выдохнула и уселась за книги.

Не тут-то было! Телефон зазвонил настойчиво и требовательно. «Не буду брать трубку, – решила я, – пусть бабуля беседует». Причем еще утром мы договорились, что сегодня на телефонные звонки отвечает она и старается вежливо объяснять моим приятелям, что я занята и к телефону подойти не могу.

Бабуля честно взяла трубку, я расслабилась и уткнулась в свои записи. Но через пару минут до меня донеслось:

– Маргоша!

В сердцах швырнув ручку на стол, я поднялась и пошла к ней:

– Бабуль, я же просила!

– Но это был Костя, – с невинным видом сообщила она, – и я ему сказала, что ты занята. Он спросил – чем? Я ответила, что ты заперлась у себя в комнате и никого не принимаешь.

– Отлично! – Я развела руками. – Ты не могла сказать, что я пишу реферат? К чему все эти подробности?

– Во-первых, я не знаю, что ты там пишешь, – невозмутимо ответила она, – девушки твоего возраста часто пишут стихи…

– Какие стихи, ба!

– Во-вторых, – она как будто не слышала меня, – Костя сказал, что зайдет, и ты сама сможешь сказать ему о своих литературных опытах.

– Ты меня без ножа режешь! – возмутилась я. – Мне никогда не закончить этот несчастный реферат!

– Как тебе не стыдно! – насупилась бабуля. – Раньше, когда ты нуждалась в Косте, он приходил без предупреждения. А теперь ты не хочешь принять его из-за какой-то ненужной писульки. Не забывай, в конце концов, он наш родственник, крестный отец твоей племянницы.

Да, действительно, мы с Костей – вроде как кумовья, кажется, это так называется. Когда мама приняла решение окрестить маленькую Дашу, Костя сразу же вызвался быть крестным. Бабуля права.

Костя уже несколько месяцев работал в автосервисе и всюду раскатывал на старом «Москвиче», лично им восстановленном. Костя очень гордится своей машиной, постоянно рассказывает о ней, все время что-то усовершенствует и грозится со временем полностью модернизировать старичка. В гараже он проводит теперь почти все свободное время. С тех пор как Лиза увезла маленькую Дашку в Питер, Костя не так часто стал бывать у нас, как раньше. Он как будто даже теперь стесняется. Несколько раз я пыталась поговорить с ним, но он уходил от моих вопросов – стоило мне начать спрашивать, как Костя вспоминал о каких-то срочных делах и убегал. Вчера он тоже сбежал довольно странно. Может, хоть сегодня объяснит, что с ним происходит.

После всего, что случилось, с Лизой они все-таки встретились. Блудная дочь и сестра, пережив в Питере бурю, явилась в семью на Новый год; поговорили с Костей довольно мирно, расстались хорошо. Он только переживал за Дашку и все время говорил Лизе, что теперь она мать и должна стать серьезнее. Я не замечала за ним никаких попыток вернуть Лизу. Он даже как-то сказал, что их отношения были просто детской дружбой, что с тех пор много воды утекло и все изменилось. Значит, он не страдал и не был влюблен в нее. С другой стороны, я знала, что Костя оказался в некотором вакууме: прежние его приятели, если можно их так назвать, или сидели в тюрьме, или служили в армии. А с девушками он, насколько мне известно, не встречался. Так что все его общение сводилось к нашей компании. Но, наверное, ему с нами было не очень интересно, ведь ему почти двадцать лет, а дружит он с пацанами и девчонками, которым едва исполнилось шестнадцать.

Но он не жаловался. Часто ссылался на занятость – то говорил, что много работы, то, что надо сделать какие-то дела по дому. Но я знала, что большую часть времени он торчит в отцовском гараже.

Пожалуй, с Саньком Костя сдружился больше, чем с остальными. Хотя ходил иногда на репетиции в студию, где играли ребята, собравшиеся организовать рок-группу. Даже ездил в театр на спектакли к Диме. Ребята помогали ему восстанавливать «Москвич», и, кажется, все были вполне довольны. Но что-то происходило – что-то, чего я не понимала. Какие-то недомолвки, странные взгляды, затаенные обиды. И, главное, все это скрывалось от меня тщательно, а я не люблю недомолвок и тайн.

Костя явился довольно скоро.

– Ты одна? – спросил он с порога.

– С бабулей.

– Ну да…

Он прошел на кухню – скорее по привычке, он всегда проходит на кухню. Я заметила, что настроение у него со вчерашнего дня не улучшилось. Он забился в угол, скрестил руки на груди и смотрел исподлобья, как я кручусь по кухне: ставлю чайник, достаю из шкафа чашки…

– Присядь, я ненадолго, – приказал он.

Я опешила и опустилась на подвернувшийся стул. Честно говоря, еще никто не говорил со мной в таком тоне, было от чего растеряться. Пока я приходила в себя, думая, что бы такое ему ответить, чтобы поставить на место, Костя разразился неожиданно длинной речью:

– Рита, я пришел, чтобы сказать тебе: я тебя люблю! Не перебивай! – остановил меня он, заметив, что я хочу что-то сказать. – Я понимаю, у меня нет никаких шансов. Даже если бы и были, что я могу тебе предложить? Ты знаешь, ты очень красивая девушка. Не надо отнекиваться! Каждая девушка знает, красивая она или нет. И ты знаешь прекрасно. Так вот, у тебя все более или менее наладилось, теперь тебе надо учиться, строить свою жизнь. А для меня в этой твоей новой жизни места нет. – Он опустил голову, выдохнул и продолжил: – Это главное, что я хотел сказать. А теперь о вчерашнем, и не только. – Он поднял на меня глаза и строго посмотрел. – Ты встречаешься с Саней. Он хороший парень, я одобряю. Но вокруг тебя вьются другие, их много, их всегда будет много. Они могут вскружить тебе голову, и ты повторишь судьбу своей сестры. Этого быть не должно! Поэтому я дал себе слово следить за тобой, и, если что, я смогу повлиять если не на тебя, то на твоих слишком рьяных обожателей. – Он был грозен, последние слова произнес с горящими глазами и побледневшими скулами.

– Все сказал? – как можно спокойнее спросила я.